Читать книгу Пожиратель - Рониель Оспан - Страница 7

Обида во мне проливала слезы, как проливной дождь. Почему так? Значит для Джейка это все, ничего не значит? Каждый взгляд в мою сторону и прикосновение, встреча и расставание. Оказалось всего лишь игрой, в которой пострадало мое чувство собственного достоинства. Неужели, что он делал с моим разумом, для него было очередным опытом? На место влюбленности и тяги к нему пришла обида. Больше Джейкоб Картер не разобьет мое сердце! Больше не наденет на меня розовые очки. – вот так я должны была думать, ревя в подушку. Но нет, я оставалась равнодушной и злой. Все же неприятно, когда тебя обманывают и этот осадок остался на сердце.

После недельных раздумий, настал первый день практической работы у отца в фирме. Она же и отвлечет от плохих мыслей, и уведет подальше от депрессии. Заправленные за ухо волосы и белая рубашка с черной юбкой карандаш. Думаю, что эта классика не будет отвлекать от работы или даже настроит на нее. Подавленность портило настроение. Ненавижу свою сентиментальность, ненавижу свой образ наивной овечки! Я только делаю вид, что сильная. Надо перестать думать о Джейке. Ведь все проходит, пройдет и это.

– Добрый день, Ганс, – поздоровалась я с охранником, когда приехала к отцу.

– Добрый, – наклонил он чуть голову, приветствуя меня.

Большая тетрадка в виде папки и ручка – то, что понадобится на сегодня. Лифт поднимал, а мысли о Джейке не уходили, как и нервозность. Глубоко вздохнув, решилась зайти в кабинет отца.

– Привет, пап,

– Анна, ты как раз вовремя, – ни капельки положительных эмоций. Это только убивало настрой. Присев за большой стол, положила перед собой ручку и тетрадь. Влажные пальцы оставляли следы на поверхности стола. Он был такой же холодный, как мои руки. Кровь в них не циркулировала от волнения.

– Анна, сейчас начнется встреча. Твоя задача слушать, записывать и учиться, – давал отец указания, словно я его подчиненная.

– Ты меня слышишь? – спросил он, немного повысив тон, видя, что я не обратила на него внимание.

– Я поняла, – тихо ответила ему, смотря в огромное окно отцовского кабинета.

Голос секретарши раздался из факса, объявив о приходе уважаемых гостей, и мы синхронно встали, чтобы встретить их. Двое мужчин вошли в кабинет. Максимум, чем они отличались, так это ростом. Один был выше другого или другой был ниже первого.

– Здравствуйте, – натянул отец улыбку и пожал каждому руку. Даже для меня он так не старается.

– Это Аннабель Граммар, она будет присутствовать на переговорах для практики, – папа начал знакомить их со мной. Оценивающий взгляд и поднятая бровь, мне не привыкать. С таким сталкиваюсь при каждом знакомстве с денежными мешками в костюмах. Как хорошо, что папа не умеет читать мысли.

– Очень приятно, – скривила улыбку. Да кого я обманываю? Знакомится с мужчинами, которые старше тебя на 40 лет, и терпеть их похотливые взгляды, лучше в море зимой искупаться.

– Клинт, это твоя дочь? – спросил один из них.

– Да, – ответил отец.

– Красавица. Тебе повезло с такой дочерью. Вот у меня сын, вышел ни рожей, ни умом, – засмеялся мужчина. По нему сразу заметно, что сын в него пошел. И все-таки, как хорошо, что папа не читает мысли.

– Ну что вы. Надежда умирает последней, – снова они все посмеялись после папиных слов. Только я отличилась неподатливостью шутки.

После отец пригласил партнеров за стол переговоров. Взяв свою тетрадь со стола, села отдельно от них и скрестила ноги для удобства. Так было принято.

– Начнем. – папа тихо хлопнул в ладоши и принялся за листы. Пыталась, первые несколько минут сосредоточиться, но безуспешно. Из всего разговора понимала, что есть какие-то проценты, капитал и амортизация. Именно эти три слова были записаны на большом листе. Думаю, этого недостаточно. Что я здесь вообще делаю? Сижу по принуждению. Это не мое. Хуже казни на электрическом стуле. Большие кабинеты, переговоры и постоянное наблюдение за стабильностью эластичности дохода. Как же завидую Генри. Он навряд ли сидит в каком-нибудь кабинете и выслушивает экономическую бурду. Джейкоб Картер. Зачем про него вспомнила? Не выходит из головы, тот испорченный вечер и те слова, которые сказала ему напоследок. Прошла неделя или даже вечность, но Джек на глаза мне не попадался. Да и столько же не видела бы!

Когда же закончится это занудство? Прошел час, а у меня ничего не записано. За исключением трех слов. Спина болит и нога затекла. Хоть погода радует. Это преступление! Держать здесь без моего согласия. Это противоречит закону о человеческих правах. Я гражданка, живущая в демократической стране! Да, пойди папе объясни, что он преступник. Туфли. Так бы и сняла их сейчас, но боюсь, меня не так поймут. Буду ходить в кедах. Нет! Лучше в тапочках. Не ной, Анна! Хочется упасть на пол и биться в истерике, как капризный ребенок. Может, так добьюсь своего право на слово? Кажется, они встают. Поправляя пиджак, папа сказал заключительные слова:

– На сегодня думаю, закончим.

Встав вместе с ними, чтобы попрощаться, закрыла тетрадь. Копчик болит, и нога не прошла. Стоять было одно удовольствие, а прощаться с ними огромный восторг. Отец вышел их провожать, а я осталась в кабинете. Первый день, а будто 10 лет здесь практикуюсь.

Положив в стаканчик ручку, чтобы с ней не таскаться, увидела среди бумажек странный документ, говорящий ни о чем хорошем.

Приказ!

Об увольнении в связи с сокращением рабочих мест. По причине банкротства.

1.Стивен Финк

2.Том Роджер

3.Кристен Зуманн

4.Кристофер Ньюлан

5…

В списке содержалось сорок имен. Папина фирма обанкротилась?! Он никому ничего не сказал. Даже намека не было. Если не будет фирмы, не будет денег. Мы станем нищими. Услышав папины шаги, бросила лист на стол.

– Анна, оделась бы ты скромнее, – с порога стал он критиковать. Куда скромнее? Если только мусорный пакет надеть. Он подошел к столу и взял мою тетрадь.

– Это все, что ты записала? – поднял отец на меня суровый взгляд, когда увидел эти три слова, вместо контекста.

– Да, – сделала глубокий вдох. Может спросить у него про этот документ? Возможно, что он ничего мне не скажет. Только разозлю его.

– Внимательнее будь. Тебе здесь работать, Анна. Можешь думать, что первый день ты провалила, – бросил он тетрадь на стол. Когда отец начнет, относится ко мне как к дочери, а не как к солдату? Молчание было моей защитой.

– На сегодня все. Можешь идти, – разочаровано отпустил он меня домой. И это все? Взяв тетрадку со стола, пошла к двери.

– Тебя заберут? – спросил папа. Неужели, это волнение?

– Я с Альбертом приехала, – не поворачиваясь, ответила ему.

Идя, я всегда гордо поднимала голову. Но понимание того, что слово «Банкротство» относится к нашей семье, стало сутулить меня. «Нищая» крутилось в голове, как пленку заело. Каково быть нищей? Каково быть никем незамеченной? Изгои элитного общества. Вот кем мы станем. Презрение и отвращение будет преследовать нас. Дорогие вещи сменятся на дешевые. Но кем стану я? У меня есть всего лишь папина фамилия, никакой профессии, никакого звания. Но зачем отец заставляет практиковаться в его фирме? Или он знает выход из положения? Как бы посмотрел на меня сейчас Джейкоб Картер, если бы узнал, что я перестану быть личностью? Слезы просятся наружу. Анна, ты на улице. Нельзя показывать слабину. Так меня учили. Толчок со спины вырвал с рук тетрадь.

– Извините, – спешил мужчина. Уставшие ноги согнулись, чтобы слабые руки взяли тетрадь. Мужская рука, потянувшись к ней, стала подавать мне тетрадь.

– Вы какая-то рассеянная, Анна. – его пухлые губы слились в улыбке. Знакомый пронзающий взгляд. Джейкоб Картер. Зачем он здесь? Не наигрался?