Читать книгу Саша и Лара - Саша Ч - Страница 4

Сашу, хотя его и положили позже, выписали раньше, чем Лару. Он пообещал навестить ее на следующий день и, если ее все-таки отпустят (а такая надежда была), проводить домой.

Самого Сашу дома никто не ждал, – только собственная записка для отца, в которой он писал, что ложится в больницу («…дозвониться до тебя я не сумел»). Записка была не прочитана.

Дел было много. По крайней мере, так казалось Саше. Первым делом он проверил свои денежные запасы и отправился за продуктами. После того как он набил холодильник и подкрепился как следует, он было отправился в книжную лавку, но не успел он ступить за порог, как порыв угас, – усталость валила его с ног: сколько бы ты ни спал в палате, настоящий отдых возможен лишь в своей постели. Так он проспал почти целые сутки.

Был полдень, когда он открыл глаза. Сразу промелькнула мысль: нужно бежать к Ларе. Он захватил с собой одну из своих старых книжек, чтобы путь был интереснее, и, счастливый, отправился к своей Ларе.

Но до больницы он не дошел.

По дороге с ним случилась неприятность.

Это были старшеклассники из его школы. Егор Родионов, Игорь Конев, Денис Филиппов. Они постоянно ходили вместе и всех задирали. Саше редко доставалось, потому что в школе им хватало и остальных мишеней, а на улице он их практически не встречал: во-первых, эти лбы обитали в других местах (у них даже был свой гараж, где они потягивали пиво и лупили старую боксерскую грушу отца Родионова, который ныне владел лучшей мясной лавкой в городе и постоянно выслушивал от своих покупателей жалобы на проблемного сына, которого, после смерти жены, он воспитывал один), во-вторых, Саша не так часто вообще выходил из дома. Но когда это все-таки случалось (то есть – когда ему доставалось от них), – в основном, это были не слишком острые стрелы в его спину, – он просто не обращал внимания. Но в тот раз ему повезло меньше.

– Что читаешь, малыш?

Этот вопрос Родионова, который был вроде главаря, вызвал туповатый смех у его друзей. Саша растерялся, он не знал, стоит ли отвечать или ускорить шаг вдоль кривого забора, который тянулся по безлюдному переулку. От Лары его разделяло всего несколько абзацев; он решил не отвлекаться.

Филиппов перегородил ему путь. Саша замер.

– Ты глухой, что ли?

На улице было очень жарко, и Саша, глядя на верзилу перед собой, подумал, что самое отвратительное, что только можно увидеть в такую жару, – это длинный язык, который слизывает пот вокруг рта.

Но тут Филиппов сменился в лице: теперь он излучал приятное удивление.

– Подожди-ка, это у тебя, что ли, – Пелевин?

Саша, не заметив смешка за спиной, радостно кивнул: кажется, конфликт удастся избежать. Филиппов нагловато вырвал книгу из рук Саши и стал ее рассматривать.

– Надо же, «Тайные виды на гору Фудзи», это мой любимый роман!

– Серьезно?

За его спиной Родионов и Конев взорвались от смеха, и тогда Саша, напуганный резким и грубым гоготанием, понял, что это розыгрыш. Он тут же пристыдил себя за детскую доверчивость. Потный Филиппов продолжал изучать обложку.

– Слушай, ты ведь всегда ходишь с какой-нибудь книгой, да?

– Отдай и пропусти.

Филиппов сделал вид, что ничего не слышит. Саша попытался вырвать книгу, но у него не получилось – тот крепко в нее вцепился.

– Ты ответь мне сначала на один вопрос – и я отпущу тебя. Мне вот интересно: ты все время читаешь – потому что тебе девки не дают?

Саше стало очень страшно, но он старался не выдавать себя.

– Да какие ему девки?.. По нему видно, что он педик.

Это уже вмешался Родионов, который и так слишком долго ждал. На его волосатом лице (он отрастил небрежную бороду, чтобы добавить себе пару лет) появилась презрительная улыбка. Изучив молчаливого Сашу, он добавил:

– В его сторону даже уродины не смотрят.

Тут Филиппов бросил книгу на землю и стал ее топтать. Саша на мгновенье онемел. Он почувствовал, что сейчас из него вырвутся слезы, поэтому приложил все свои силы, чтобы удержать их. Он упал к ногам Филиппова и судорожно принялся восстанавливать убитую книжку.

– Зачем ты сделал это? Зачем? Зачем? Зачем?..

Его речь напоминала бред умалишенного, который что-то бормочет себе под нос. Родионов с разбега пнул Сашу под зад, так что тот расстелился в ногах веселой троицы.

– Он сделал это, потому что ты чмо ебаное.

Саша боялся вставать под этот дружный смех. Он молча высматривал какого-нибудь человека, случайного спасителя, но, как назло, рядом никого не было.

Пока они говорили гадости, Саша лежал в пыли, надеясь, что это продлится недолго. Перед тем как они оставили его в покое, он получил еще один удар – в живот. Затем Родионов приказал ему:

– Быстро поднялся и съебался отсюда, уродец мелкий!

Саша побежал домой: в таком состоянии (он был готов разреветься, только бы скрыться из виду), он даже не допускал свидания с Ларой. Он еще долго слышал их смех и какую-то бесформенную ругань. Только Конев так и не сказал ни слова; он вообще был самым «робким» из них: всегда отмалчивался, реагируя на выходки своих дружков лишь ядовитой улыбочкой.

…Саша много раз видел их грубость, но в его сознании они всегда были глупой троицей, злыми шутами, способными глумиться лишь на расстоянии; он никак не ожидал, что они могут опуститься до физических издевательств (и был ли это их предел?). Но более всего – он не понимал, откуда в них столько зла.

Конечно, Саша ругал себя и за трусость. Ему было страшно допустить, что в таком положении его могла увидеть Лара. Впрочем, к вечеру он успокоился, но визит в больницу он все-таки решил перенести на следующий день: во-первых, в такое время его уже вряд ли бы пустили к ней, во-вторых, он опасался, что снова встретит своих обидчиков. Он даже придумал какие-то нелепые оправдания для Лары, которая, думал он, не должна на него сердиться из-за пропавшего свидания.

Было уже поздно, когда позвонили в дверь. Саша испуганно выглянул в окно (для подростка с богатым воображением, который живет один, нет ничего страшнее, чем незваный гость). На пороге стояла Лара.

Он тут же выпорхнул к ней, не заподозрив ничего странного в позднем визите: так он был рад ее видеть; но когда он столкнулся с ней лицом к лицу, то понял: что-то случилось… Лара была напугана, она дрожала. Взглянув на Сашу заплаканными глазами, она попыталась что-то сказать, но вышло неразборчиво. Саша не знал, как себя вести, поэтому просто обнял ее. Лара, не сумев сдержать очередной приступ, разревелась. Ему казалось, что ее дрожь дошла до его сердца. Саша в этот момент испытал не только жалость к ней, но и ужас перед жизнью, которая может себе позволить довести Лару, его беззащитного ангела, до таких диких слез.

– Она… она…

– Успокойся, Лара, успокойся, моя хорошая.

– …умерла.

– Господи, кто умер? – испугался Саша.

– Она умерла, умерла!

– Лара, кто умер?

– Ба-буля… – наконец договорила она.

Саша завел ее домой и усадил на диван. Через минуту он уже аккуратно протягивал ей стакан воды, пока она приходила в себя и готовилась к рассказу. Саша терпеливо ждал.

– Меня выписали сегодня. Наконец-то… Так вот, я пришла домой, а там – мертвая бабуля, представляешь? Саша, я думала, что в штаны от страха наложу.

– Ее убили?

– Да нет же, она лежала в своей постели, под одеялом. Во сне умерла, наверное… Она была у меня старенькая и совсем слабая.

– Ты уже сообщила кому-нибудь?

Она покачала головой.

– Саша, они ведь меня заберут в детдом. У меня же никого не было, кроме бабули. Я там не смогу, понимаешь? Я там умру…

Она прервалась, чтобы поплакать.

Саша быстро отвернулся, чтобы Лара не заметила, и смахнул слезу. С минуту они сидели молча. Лара делала маленькие глотки воды и шмыгала носом.

– Саша, прошу тебя, помоги мне… Я знаю, ты что-нибудь придумаешь, ты ведь умный, Саша. Ты наверняка что-нибудь сообразишь, ведь так?

Лара впилась в него умоляющим взглядом: голубые лучики надежды пробились через линзу слез и забегали по Саше, требуя от него утешения. Он пытался удерживать мысль на ясной высоте, но было тяжело. Он понимал, что все слишком сложно и вряд ли он сможет что-то придумать прямо сейчас; он подбирал слова, чтобы сказать это Ларе, – но все никак не получалось: ни одно из них не подходило, ни одно из них не могло бы успокоить ее. Все разумные и правильные варианты были не лучше участи самой бабули. Что бы он ни сказал, как бы он ни попытался ее сейчас утешить, исход был один: жизнь разлучит их. Жизнь запихает Лару в грязный приют, где она будет целыми днями лить слезы. Если полчаса назад, стоя на холодном крылечке и сжимая Лару в объятиях, Саша испытывал перед жизнью ужас, то сейчас он почувствовал укол презрения. И в этот самый момент он понял: не стоит играть с жизнью по ее правилам, иначе – проиграешь. (Только ребенок не назовет эту мысль банальной; взрослый лишь снисходительно фыркнет над этим – хотя бы потому, что его личное поражение уже случилось и никакие банальности его уже не спасут.) И вместе с этой мыслью к нему вдруг пришла идея. Она тут же захватила рассудок, не дав и шанса на сопротивление. Так сильно воодушевляют только безумные идеи. Но они не всегда безнадежны.

Лара заметила это и стала дергать его за руку.

– Что, Саша? Говори, не молчи, прошу!

– Лара, кажется, я знаю, что нужно сделать.