Читать книгу Мир Калевалы - Сборник - Страница 20

Если кто достоин званья

прирожденного героя,

это Вяйне, Вяйнемёйнен.

Среди славных калевальцев

отрок был на все гораздый,

даровитый был подросток.

Совершал он все деянья,

о которых толковали.

Все в руках его спорилось,

все успехами венчалось

неприятелям на зависть.

Брался дать прогноз погоды —

выходило так эпично

или вовсе непонятно,

как на фресках модернистов.

Брал он в руку щучий остов,

полусгнивший и беззубый —

тут же силой колдовскою

эти бренные останки

превращались в балалайку.

Кроль ли, брасс ли,

конный спорт ли —

все играючи освоил

вековечный Вяйнемёйнен.

Удалому фехтованье,

ловля рыбы, волхвованье

были, как другим – чиханье.

Предки Вяйне тоже были

удальцы, не лыком шиты.

Маме Ильматар роднею

приходился свод небесный,

был отец попроще званьем,

хоть волной качал он сушу.

В круговерти страсти пара

растворялась без остатка,

дочь воздушного пространства

с другом сердца забавлялась,

и смеялась, и резвилась,

ночь за ночью проводила,

нежась в пене, отдыхала

в ожиданье новых вихрей.

Происшедший от союза

двух божественных созданий,

что отплясывали лихо

на моднейших танцплощадках,

плод любви нередко может

стать недюжинным талантом

и почти что вундеркиндом,

и во всем – акселератом.

Мама Вяйне пропадала

постоянно на работе,

у творца вселенной Укко

состояла завотделом.

Воздух Ильматар был вверен.

При содействии девицы

обустроил Укко Землю,

запустил на ней стартапы,

жизнь вдохнул во все, что создал.

Маме было не до родов.

Тридцать лет провел в утробе

старый, верный Вяйнемёйнен.

Выйдя, был уж с бородою.

Рассуждал он очень зрело

о политике, о скачках.

Стремя, семя – все подвластно

было бравому дитяте.

Несмышленышей чураясь,

к самому владыке Укко

обращался с наставленьем.

Детвора ему давала

лет четыреста, не меньше.

Распевал он неумолчно,

сочинял хиты всечасно,

и дивились калевальцы

текстам чудного подростка.

Темам тоже дивовались:

песнопевец не страшился

затруднительных предметов.

Например, о жизни пел он —

жизнь как явь и как химера,

как могла б она сложиться,

будь на то людская воля,

будь на то людское право.