Читать книгу Игры на воздухе - Сергей Александрович Надеев - Страница 62

1

…Он был всегда заносчив и упрям,

А называл – что он жесток и прям.

Он говорил: В архитектуре сада

Присутствует не то чтобы вина,

Но некая истома и досада

И поволока будничного сна.

А во дворах – ему опять же вторя,

Стоял туман, из окон пар валил,

Больницей пахло, холодом белил,

Динамик о погоде говорил,

(Что ясно, мол) – да выключился вскоре…

2

Мы не спешили. Встретившись на час,

Отъединили «было» от «сейчас»,

И стало так легко, и ниоткуда

Сквозняк принёс какой-то аромат.

Мы порешили, что мясное блюдо,

Заправленное в зелень и томат,

Готовила прилежная хозяйка. —

Да вон она, опёршись о косяк,

Прикидывает что-то так и сяк,

Задумалась, как будто смысл – иссяк,

Сощурилась. Попробуй, угадай-ка,

3

О чём она печалится… —

О том,

Что если беды – ввалятся гуртом,

А если радость – прозевать нетрудно

Среди однообразных перемен:

Пузырь со льдом, фарфоровое судно

Да треск обоев с полутёмных стен?

Или же – мужу отказали снова?

Да что б его, какой попутал бес

Тащится спозаранку в райсобес? —

Глядит с тревогой – где-то он исчез? —

Пора обедать, и лапша готова…

4

…А он спросил: Доволен сам собой? —

Как будто бы почувствовал пробой

В беспечности, как будто догадался,

Что неспроста – бесповоротно лих,

Что я его дурачить собирался. —

Он посмотрел – я как-то сник и стих.

Ох, не хотелось это воскресенье

Потратить так же, как заведено:

К полудню встать, а вечером – в кино,

Чтоб не нарушить ни одно звено

И не искать ни смысла, ни спасенья,

5

Не думать о растраченных годах,

Не кутаться в болеющих садах!..

Стой, Костомаров, я не понимаю,

Зачем тебе копаться в пустяках,

Во всех моих «не помню» и «не знаю»,

Черновиках, записках, дневниках?

Ужели ты и до сих пор болеешь

Пустым окном, как полым рукавом,

Ярмом прорех и грубым жалким швом —

Судьбою в пониманьи бытовом, —

Живёшь, и по-другому не умеешь?

4

А помнится, в далёкий ранний час

И жизнь была значительней у нас,

И смерть казалась чем-то невесомым,

А прошлого – ещё не обрели,

И только пробуждались хромосомы,

И будущность забрезжила вдали…

Припомнишь ли, как мы с тобой витали

В паучьих грёзах, лиственных лесах,

Как зарывались в книгах и кустах

(И было скучно в четырёх местах —

Да мы, признаться, это не скрывали…)?..

7

Мы обретаем прошлое – не вдруг,

А год за годом и за кругом круг,

И ни аза, и никакого сладу,

А всё идёт какой-то чередой:

Коль нет чего, так, стало быть, не надо,

И ногти рвёт пружиной заводной.

Поверишь ли, труднее год от года,

Вдевая руки в наши пиджаки,

Прощать друзьям небрежные кивки,

Нащупывать в болоте островки

И не искать спасительного брода.

8

Да, Костомаров, много утекло.

А что текло – застыло, как стекло,

И мы с тобой – теперь в одном кристалле,

В одном зерне под чей-то микроскоп

На стёклышке подкрашенном попали

И вертимся, как есть, и сбились с ног.

И этому не сыщешь озаренья…

Но я о жизни нынче – не хочу:

Достаточно, и мне не по плечу

Плутать внутри, куда нельзя лучу,

Тем более – беспомощному зренью.

9

…Он шёл, в карманы руки запустив,

Как вдруг сказал: И всё же смерть – курсив,

А мы с тобой – всего лишь запятые

Или иные знаки бытия.

А впрочем, нет, мы – только понятые,

Кому удел – молчанье да скамья.

При всём при том мы – знаки ударенья,

Когда эпоха расположит так

Свой фразовик: частица, корень, злак,

Щипок, тычок, затрещина, кулак —

И ни какой надежды на спасенье.

10

Он был поэт, и даже неплохой,

Хоть жизнь познал отнюдь не за сохой,

А по чертам квартиры коммунальной,

По стычкам на Вороньем пустыре

И пирожкам с начинкой поминальной,

Что мать пекла, поднявшись на заре;

Он был поэт, и не хотел иного,

И с тем – ловил ладони у виска

Спросонок – мать… – и снова сон: узка

Дыра в заборе, и никак – доска,

И крутят фильм, немой, и хоть бы слово…

11

Да кто посмеет ставить жизнь в вину

Тому, кто смел исчислить глубину

Эпохи – не трубою комбината,

Не выемкой бессмысленных пород,

А детскими слезами интерната

И ожиданьем – мама? – у ворот?

(…но нет её, не скоро будет ужин,

И грустный смех бубнит на сквозняке —

То сверстники стоят невдалеке,

Сбежав с крыльца, в фуражках, налегке,

И делят хлеб, и им никто не нужен…)

12

…Не продохнуть от кухонных паров.

И снег пошёл, тоски не оборов,

Как бы в крыльчатке мельничного круга,

Над полем битвы шахматных фигур… —

Над головами хлопнула фрамуга,

Ещё одна… – Опомнившись, за шнур

Единой волей взялись домочадцы. —

Как берегут своих домов тепло!

Пищат скворцы и прячутся в дупло.

А снег идёт, и светится табло:

Неделя, год – неоновые святцы.

13

Мы шли Сенным, Мясницким. Я спросил:

Бог с кем другим, тебе – хватает сил

На жизнь внутри своей же оболочки,

На киноварь, лазурь и бирюзу?…

Он перебил цитатою в полстрочки:

«Мы те, кого сморгнули, как слезу…»

………………………………………….

………………………………………….

………………………………………….

………………………………………….

………………………………………….

14

Казалось бы, из прошлого – никак

(Как будто бы забрались на чердак

И – шаг за шагом – двери потеряли

Среди развалов рухляди, и вот —

Шаги по кровле, спрятаться – едва ли,

Лежим в пыли, колени вжав в живот…)

Но, Костомаров, так бывает – в детстве,

А с нас с тобой давно писать пора

Историю, и это – не игра

В складских трущобах нашего двора —

«И никуда от этого не деться»

15

Я думаю, что скоро истечёт

И наше время, и держать отчёт

Предстанет нам перед своей Отчизной —

И что тогда сказать посмеем ей?

А он промолвил твёрдо: Укоризной

Она не тронет памяти моей.

И мне ответ не показался резок,

Поскольку знал – ему не миновать

Утрат, потерь – да что о том гадать!

Лишь одного не дадено – солгать,

За жизнь свою, за крохотный отрезок…