Читать книгу Эней. Боги и герои Древней Греции - Сергей Быльцов - Страница 56

Видел не однажды могучий Эней, как троянцев безжалостно Диомед умертвляет. Наконец, благоразумный Анхисид решил положить конец диомедовой аристии (подвиги). Быстро пошел он сквозь гремящую сечу, сквозь гудящие копья и свистящие стрелы, но не к Тидиду сын улыбколюбивой Киприды спешил, а к Пандару, лучнику, самому Стреловержцу подобному. Найдя Пандара, Эней, подняв красивые брови и улыбнувшись, не обнажая зубов, такое сказал ему слово:

– Милый Пандар, ведь ты лучник от бога! Руки искусные к Зевесу воздень и пусти-ка стрелу свою в того мужа могучего, который так много смертей принес ратям троянским, и многим, и самым сильным расслабил колени.

– Муж тот могучий – Тидей. Щит я его узнаю и шлем дыроокий, вижу его лошадей. Я ведь в него уж стрелял и в плечо правое ранил, но его не сразил, а только сильней раззадорил!

Это известие не охладило Энея, и он предложил:

– Давай на конях выступим оба Тидиду навстречу и на нем испробуем наше оружье.

И лучник Пандар с могучим Энеем вскачь на Диомеда пустили своих коней.

Только увидел Пандара Сфенел, блистательный сын Капанея, самого дерзкого из Семи героев, пошедших на Фивы, – немедля к Тидееву сыну слова он крылатые устремляет:

– Храбрый Тидид Диомед, о мой друг драгоценный! Вижу могучих мужей, летящих к нам на конях биться с тобою! Мощь их неизмерима: один – прославленный лучник Пандар, гордящийся тем, что бесстрашным рожден Ликаоном. С ним же рядом стоит в колеснице Эней, родитель его добродушный Анхис, а мать – Афродита богиня. Взойди же скорей в колесницу и вспять быстро мы уклонимся. Так бросаясь сражаться в самых передних фалангах, жизнь свою скоро погубишь!

Грозно взглянув на него, ответил с осужденьем суровым Диомед многомощный:

– Смокни! Не говори мне об уклоненье от битвы, к нему ты меня не приклонишь. Я тебе не Ахилл, который, хоть и считается самым храбрейшим, но сидит вдали от сраженья в безопасном шатре и на трофейной форминге песни о героях бряцает. Не в породе моей, чтоб я отступил среди боя или спрятался от сражений, охваченный трепетом: крепка еще моя сила! Мне даже лень всходить в колесницу; навстречу обоим пешим пойду. Обоих этих мужей назад быстроногие кони отсюда не унесут в Илион, – и один-то едва ли спасется, говорю я тебе. Если Афиною мне будет дарована слава жизни лишить их обоих – ты коней наших здесь удержи, вокруг поручней обмотав крепкие вожжи. Сам же вперед устремись, о конях помышляя Энея, и от троянцев гони их к ахейцам в стан корабельный. Кони те из породы, что когда-то Зевес Громовержец Тросу дал, как выкуп, за сына его Ганимеда, – они превосходят всех коней, живущих под луной и под солнцем. Тайно Анхис от коней этих племя похитил, к ним кобылиц подослав, украдкой от Лаомедонта. Шесть жеребят у него родилось приплода в конюшне. Сам четырех у себя он оставил и кормит из яслей, сыну Энею отдал двух коней, разносящих ужас в сраженьях и, если мы коней тех захватим, стяжаем великую славу.

Пока Диомед и Сфенел меж собою взаимно вещали, к ним примчались враги, погоняя своих особенных лошадей быстроногих. Первым крикнул многомощному сыну Тидея блистательный сын Ликаона:

– Диомед, духом могучий! Вижу, что не смирен ты моей пернатой стрелой. Сейчас попытаюсь это сделать копьем, им вернее уметить!

Так сказав, мощно Пандар бросил в Диомеда копье, и все кожи щита пронзило его острое жало, и со звоном ударилось в латы. Радостно смеясь, громко воскликнул Диомеду блистательный сын Ликаона:

– Ранен ты в пах, и насквозь! Уж теперь, я надеюсь, недолго ты сможешь держаться, и будет мне, наконец, дарована Мойрой великая слава!

С едкой улыбкой, надменно ответил ему Диомед многомощный:

– Нет, ошибаешься! Празден удар твой! Но вы, я надеюсь, оба прежде едва ль отдохнете, пока один из вас здесь надолго не ляжет и кровью своею не насытит неистового бога Арея.

Так горделиво сказал Диомед и быстро метнул копье свое бурное, которое Афина, незримая всем, направила Пандару прямо в смеющийся рот. Наконечник копья, белые зубы разбив, язык в горло воткнул и замер в затылке. Рухнул с колесницы Пандар, подобно высокой сосне, срубленной дровосеком, и доспехи падшего в прах в последний раз загремели. Дернулись быстрые Тросовы кони, когда бесплотная Пандара душа с неистовым криком излетела из бренного тела.

Спрыгнул на землю Эней со щитом и с огромною пикой, боясь, что пандарово тело похитят ахейцы. Он возле трупа ходить стал, словно лев, своим могуществом гордый, пику вперед выставлял и криком ужасным убить угрожал любого, кто б не приблизился.

Однако доблестный Диомед ничьих угроз не боялся, он схватил камень огромный, какой не подняли бы и двое ныне живущих сильных людей, а он один размахнулся и бросил. Камень попал Энею в бедро, где кость раздробил и сухожилия разорвал.

Эней пал на колено, опираясь о землю рукой, и в глазах его черная ночь проступила, и две Керы, демоницы кровавые смерти в предвкушении верной поживы с неистовыми воплями над ним закружились.