Читать книгу По заросшим тропинкам нашей истории. Часть 2 - Сергей Борисович Ковалев - Страница 10

Судьба Христиана Феликса или, по-русски, Родиона Христиановича Баура (Бауэра, Боура) (1667–1717) сложилась в России чрезвычайно интересно, причём с первого же дня. А в событиях Северной войны он вообще сыграл прямо-таки выдающуюся роль.

Баур был сыном простого крестьянина из герцогства Шлезвиг-Гольштейн[315] (я уже много раз писал о нём) или, как ещё называли это государство, Голштинии. Голштинские герцоги давно уже тяготели к Швеции (см. мой рассказ о Северной войне), и юный Христиан, выбрав карьеру военного, вступает рядовым в драгунский полк, естественно, шведской армии. Северную войну он встречает в Нарве в звании ротмистра. Это его первый офицерский чин. Внезапное происшествие резко меняет его судьбу. У Баура происходит дуэль, своего противника он убивает, и его ожидает суровое наказание по законам военного времени. И тогда он принимает решение внешне, прямо скажем, для шведского подданного необычное: перейти на сторону русских. Царская армия только-только начинает неспешно подтягиваться к крепости, и в ночь на 30 сентября 1700 года Баур появляется около наших передовых постов, выразив желание служить Петру I. Его немедленно представляют государю, и тут он объявляет, что является разведчиком Августа II, специально засланным в Нарву. Царь ему не очень-то верит, но находящийся при нём посланник Августа барон Людвиг фон А́лларт (я скоро расскажу о нём) версию перебежчика подтверждает. Баур подробно рассказывает об обстановке в Нарве, но Пётр всё ещё сомневается. Он отправляет его сначала в Москву, а потом непосредственно к Августу, чтобы получить подтверждение всей этой истории лично от него. И тот царя успокаивает: наш человек.

После такого заверения путь на русскую службу Родиону Христиановичу, как его теперь называют, открыт. В 1701 году он, уже в ранге полковника, получает под своё командование драгунский полк и поступает в распоряжение генерал-фельдмаршала Шереметева. В июле 1702 года он участвует в сражении при Гуммельсгофе, а в сентябре – во взятии шведской крепости Мариенбург. Вы уже знаете, что при взятии Мариенбурга в наш плен попадает Марта Скавронская, будущая российская императрица Екатерина I. Кто её пленяет, неизвестно, но вот первым под свою защиту берёт её именно Баур[316]! Весной 1703 года он принимает участие в покорении Ниеншанца, а также в закладке Санкт-Петербурга, на следующий год – во взятии Дерпта и Нарвы, после чего отгоняет от окрестностей Ревеля шведского генерала Вольмара Шлиппенбаха. В ночь на 12 июля 1705 года, будучи в чине генерал-майора, неожиданным ударом своих драгун (их всего 1.400 человек) Баур захватывает столицу Курляндского герцогства город Митаву и становится её комендантом. Затем он воюет в Польше и в октябре 1706 года принимает участие в битве при Калише. Его драгунский полк, в составе ещё семи, стоит в первой, передовой линии и лихой кавалерийской атакой всего этого соединения обращает в бегство конницу Речи Посполитой под командованием Юзефа Потоцкого (на следующий день он сдаётся в плен)[317], что играет большую роль в последовавшем вскоре разгроме противника. По итогам сражения Баур получает звание генерал-лейтенанта, а также орден Белого Орла – высшую государственную награду Польши. 9 сентября 1708 года происходит бой у деревни Раёвка, в которой шведский король едва не расстаётся с жизнью. В рассказе о Северной войне я описывал его, но тогда я не сказал, что нашими кавалеристами, разнёсшими шведов в пух и прах и чуть не пленившими Карла XII, командовал Родион Христианович Баур. Вскоре он получает приказ Петра I срочно выдвигаться к деревне Лесная: там Меншиков готовится атаковать корпус генерала Вольмара Шлиппенбаха, сопровождающий огромный обоз с продовольствием и военными припасами для основных сил Карла XII. Про битву при Лесной я тоже рассказывал и надеюсь, вы помните о том, она была выиграна исключительно благодаря своевременной помощи драгун Баура. Победа достаётся генералу большой ценой: он получает тяжёлое ранение. Пуля попадает в рот и выходит навылет через шею со стороны затылка. У него отнимается рука и нога, и два дня он вообще находится без сознания. Но сила организма берёт верх, и Баур возвращается в строй, хотя ещё в декабре того же года правая рука его не слушается.

Христиан Феликс (Родион Христианович) Баур (1667–1717)

В славной Полтавской битве Родион Христианович, как ни в чём не бывало, тоже принимает участие, да ещё и на одном из самых тяжёлых участков. После ранения генерал-поручика от кавалерии Карла Рённе (я только что рассказал вам о нём), Баур принимает командование правым крылом нашей кавалерии, сражается до победы, а потом во главе десяти драгунских полков преследует остатки разбитой шведской армии до Переволочны[318], где участвует в принятии их капитуляции. За Полтаву Пётр награждает своего боевого генерала собственным портретом, усыпанным бриллиантами. Это очень высокая награда, и редко кто удостаивается её.

Через несколько месяцев Баур уже у стен Риги. Он находится здесь до конца июня следующего года, после чего выдвигается к крепости Пернау (современный эстонский Пярну) и 14 августа овладевает ею. 29 сентября он берёт Ревель, – попутно завоевав остров Эзель (современный эстонский остров Сааремаа у входа в Рижский залив).

В следующем, 1711 году Баур находится при войсках, защищающих Санкт-Петербург, а потом отправляется под командованием Меншикова в Польшу. Здесь он одерживает победу над восставшими поляками, принимает участие в осаде прибалтийского города Штеттина (сегодня он называется Щецин и является крупнейшим портом Польши)[319], а также в операции по взятию голштинской крепости Тённинген. После её падения Баур в течение полутора лет командует всей русской кавалерией в Польше, а в 1716 году готовится к высадке десанта в южную Швецию.

В последние годы жизни Родион Христианович руководит дивизией на Украине. Незадолго до своей смерти, в 1717 году[320], он производится в генералы от кавалерии, став третьим человеком (после Меншикова и Рённе), заслужившим это высокое звание. Следует подчеркнуть, что как добросовестный и мудрый командир Баур не только посылал своих подчинённых в бой, но бо́льшую часть своего времени уделял их образованию: умению владеть холодным и огнестрельным оружием, правильно держать строй, организованно атаковать и организованно отступать, вести разведку и многому-многому другому.

Просто удивительно, в скольких сражениях Северной войны участвовал этот человек. Складывается впечатление, что чуть ли не во всех (что, конечно же, не так). Изданный в 1838 году в Санкт-Петербурге Военный Энциклопедический Лексикон, то есть военная энциклопедия, так оценивал его роль: «Он и генерал Рённе, по всей справедливости, заслуживают название первых образователей Русской кавалерии, которую они неоднократно с честью водили к победам»[321]. Лучше не скажешь. Но кто его помнит сегодня?

О военачальниках-иностранцах петровской армии можно говорить практически бесконечно – так много их было. Люди, знающие историю, может быть, удивятся, увидев, что я не рассказываю здесь о Христофоре Антоновиче Минихе и о Петре Петровиче Ласси, но этому есть объяснение. Во-первых, эти люди сыграли в истории Россию такую большую роль, что заслуживают каждый отдельного рассказа. А, во-вторых, их служба при Петре Великом только начиналась, по настоящему же они раскрылись уже после его смерти. Так что про них я расскажу позже.

А пока давайте познакомимся с иностранцами, не столь заслуженными перед нашей страной, но всё равно достойными упоминания.