Читать книгу Бездонка - Сергей Единов - Страница 11

По Садовому кольцу, в сторону Цветного бульвара судорожно и тягостно передёргивались в вялом потоке машины, будто медленно ползла злобная фырчащая, шипящая гусеница. Бодрыми, жужжащими пчёлами, трутнями и шмелями в другую сторону проносился к Маяковке – легковой и большегрузный транспорт.

Воющие, шипящие звуки в «час пик» обращались в дикий хаос растревоженного гигантского улья города.

По тротуару, опережая поток машин, среди серой, мрачной толпы, торопилась к пешеходному переходу девушка, в чёрном, долгополом плаще, вязаной, тёмно-сиреневой шапочке, из-под которой выбивались локоны русых волос, завитые весёлыми пружинками. Светлые колечки забавно подрагивали при ходьбе, придавая владелице, уверенную стремительность и оптимистичную беспокойность жизни во всей этой мрачной тягучести людского потока, озабоченного проблемами выживания. Обеими руками девушка прижимала к груди пластиковую, оранжевую папку с бумагами – яркий, радостный знак наступающей весны.

Иные сограждане, терпеливые и злые, культурные и «безбашенные» ехали в железе автомашин.

Сквозь грязное стекло извозчика за незнакомкой с оранжевой папкой тупо наблюдал Вадим, юноша с обложки «глянцевого» журнала, в строгом костюме от «Армани»29 непростого офисного служащего. Крепкий, подтянутый «качалкой» фитнеса молодой человек, с аккуратной, рекламной стрижкой «а-ля мистер парфюм».

В салоне «киа-оптима» переругивались двое. Один помалкивал. Водитель, полный, неопрятный мужчина, грубоватый работяга от «баранки», с образованием «школа – ПТУ30 – коридор – на выход» огрызался на грубые реплики пассажирки. Не могла успокоиться Виолетта, смазливая брюнетка, холёная самка, одарённая природой, мамой и папой великолепным телом, – главным своим орудием в продвижении по лесенке сомнительной карьеры и обеспеченной жизни.

– Водила, блин!.. заторчал ты всех насмерть! Я ж говорила тебе, жучара?! Говорила?! – возмущалась Виолетта. – Надо было свернуть сразу после эстакады! Выброси навигатор! Переулками давно бы проскочили.

– Не учи – учёного! – терпеливо огрызнулся водитель. – Тридцать лет столицу утюжу! Нынче везде запоры.

– Ни рубля!.. сверху не получишь! – злобно прошипела Виолетта. – Это что, тачка «премиум-класса»?! Отстой!

– Заплати по тарифу и можешь выметаться, стрекоза, – огрызнулся водитель.

Предельно спокойный и сдержанный, Вадим обернулся к водителю и своей подружке.

– Пожалуйста! Молча можно?! – вежливо попросил он.

– Нельзя! – истерично выкрикнула Виолетта, отвернулась к окну.

Мрачный, тучный водила, совершенно не подходящий по образу для сервиса «премиум-класса», тяжело провернул на бычьей шее лобастую голову к клиенту, собираясь нагрубить, откровенно высказаться о его скандальной подруге или попросить обоих покинуть салон, но замер, скосил левый глаз в сторону зеркальца «заднего вида», выпрямил спину, чтоб в отражении лучше был виден проём между спинками сидений.

На заднем сидении, между двумя объёмными картонными коробками, заклеенными скотчем, вольготно развалилась клиентка в коротенькой юбчонке, обнажившей её ножки по самую… розовую полупрозрачность женского бесстыдства. «Модель идеального женского тела» обиженно посматривала в окошко сквозь пролетающие по встречной полосе автомобили. Гладкое, шоколадное от солярия, колено Виолетты блестело сладким шариком мороженого крем-брюле, соблазнительно выпирало между спинок передних сидений.

Резкие аккорды известной композиции в исполнении Джо Кокера «You Can Leave Your Hat On»31 – вызова мобильного телефона прозвучали только для Вадима, заставили его вздрогнуть. Он выслушал первый куплет песни, сохранил самообладание и спокойствие, коротко ответил по «блю-туз»32, ткнув указательным пальцем в крохотную чёрную коробочку, торчащей в ухе:

– Да, шеф! Слушаю.

Водитель «киа» отвлёкся от приятного созерцания обнажённых ножек клиентки, завлекающей глубины женского беспредельного естества, откашлялся, хрипло спросил:

– М-меня?

– Меня! – нервно вскрикнула Виолетта. – Меня надо было слушать, придурки!

– Совсем с катушек слетела, подруга? Кто тут придурок?! Не зарывайся! – раздражённо прошипел озлобленный Вадим, прикрыл ладонью микрофон мобильного, забыв, что по «блю-туз» всё равно слышно абоненту на другой стороне невидимой линии, о чём говорят в салоне машины, но самообладания не потерял, несколько смягчился. – Помолчи, пожалуйста. С головным офисом на связи.

Как бы извиняясь, он глянул на хозяина «киа», указал пальцем на устройство в ухе, продолжил почтительным тоном разговаривать с начальственным собеседником:

– Мотаюсь по городу, Олег Николаич! Застрял с образцами товара в пробке, сижу близ Маяковки в такси… «Аудешник» мой сдох. Стуканул движок!.. Какой хлам, шеф?! Новьё! Трёхлетка. При вас покупал!.. Всё сделаю! Всё успею!.. – снова забылся в раздражении, прикрыл ладонью микрофон «ай-фона», пояснил злобной фурии, затаившейся на заднем сидении:

– Гендир33, зараза, свирепый, как тысяча гиен! Контракты летят в ж-ж… в жёстяной трэш!

Вадим поморщился, нажал «отбой» на мобильнике, проворчал недовольно, передразнивая гендиректора, как бы скрытно жалуясь подружке на своё плачевное положение, проворчал:

– Сбросил вызов, гадёныш. Уволит ведь, козёл! Не подвезу к двум часам образцы товара, реально уволит! Скинь ему новые прайсы… Как скинуть, тупой уродец? Вся документация в офисе! Секретарш – целое стадо!.. для кофе, для перекладки бумаг, для траха! С клиентами работать некому! Жесть! – ругнулся он, тут только сообразил, что прикрывал микрофон мобильного, а через «блю-туз» начальнику было прекрасно слышно какого мнения о нём подчинённый.

Злющая Виолетта пропустила мимо ушей стенания бойфренда. Вадим выговорился, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, отвернулся к окошку, вновь приметил у пешеходного перехода девушку с оранжевой папкой. Миленькая блондинка с пружинками локонов призывно помахала кому-то рукой. Вадим перевёл взгляд к окну водителя, увидел на другой стороне Садового кольца лохматого парня в джинсовом костюме, похожего на хиппи 70-х годов прошлого столетия. Хиппи нервно и требовательно взмахнул в ответ рукой, поторапливая девушку.

– Ладно, козлошеф, пока торчим тут… – проворчал Вадим. – …сниму тебе прайсы с потолка.

На обидную фразу про «козлошефа» набычился негодующий водитель.

– Да не к вам это, шеф! Не к вам! К моему придурку – генеральному шефу! – успокоил его Вадим, сам успокоился, деловито выложил на колени из модного кожаного портфеля серебристый ноутбук, раскрыл экран.

На мониторе, в звёздном космическом пространстве извивались, переплетались призрачными змеями бесконечные ленты со странными мерцающими знаками и символами, будто сканированные с древнеегипетских, папирусных свитков.

– Вау! Клёвая заставка, – злобно проворчал Вадим. – Похоже, вирусняк схватил.

Нервно поелозил пальцем в поле сенсорной «мышки», попытался запустить ноутбук в рабочий режим.

На экране компьютера продолжали издевательски переплетаться светящиеся клубки мерцающих лент.

Вадим раздражённо схлопнул крышку ноутбука, вынул из портфеля планшетник. Без включения, дорогущий «ай-пад» показывал на тёмном экране те же самые, змееподобные, зеленоватые, полупрозрачные ленты с загадочными пиктограммами. Нервный «офисный мальчик» выдернул из кармана пиджака последнюю надежду – новенький мобильный телефон, последней модели.

Экран «ай-фона» также навязчиво рябил мерцающими синеватыми лентами.

– Что за чухня?! Не может такого быть! Один и тот же вирусняк?! Блин, как же не вовремя! – воскликнул Вадим, боком развернулся на сидении, нежно и требовательно положил правую руку на голую коленку подружки, как можно дружелюбнее, попросил:

– Ветка, дай, пожалуйста, твой «ай фон»! Горю!

– Не дам! – из вредности заявила Виолетта. – Я просила тебя?! Просила?! – она скосила глаза на жирный, стриженый затылок водителя в серой, мятой шерсти мягких волос. – Просила, не называть меня Веткой! Что за ветка?! Я те обезьяна, что ли?!

– Извини. Не кипятись. Надо срочно что-то придумать с прайсами! – сохраняя последнее спокойствие, пояснил Вадим. – Видишь, все гаджеты мои зависли.

– Пофиг!

– Пожалуйста, Вета! Мне надо срочно! Теряю кучу бабла! – униженно взмолился Вадим.

– И мне срочно! – вспылила Виолетта. – Опаздываю! Не понятно?! Важный показ! Торчу тут с тобой как!..

– Как кто? – пытался пошутить Вадим. – Не твой же показ. Зачем переживать? Успеем. Дай, пожалуйста, ай-фон. Пару звонков и…

– Меня всё это достало! – с неоправданной злостью выкрикнула Виолетта. – Достало! Понимаешь?! Твои сдохшие машины, вирусняк в гаджетах!.. твоя беготня по городу! Что за бизнес такой стрёмный?! Не пойму, ты, типа, крутой менеджер или занюханный курьер?! Через час у меня!.. у меня показ нижнего белья! У меня! Хотела сделать тебе сюрприз! А торчу тут, как шлюха на вызове! Да ещё в грязной, вонючей тачке «премиум-сортира» с тупорылым трактористом!

– Не понял?! – зарычал водитель, с трудом прожевал губами матерные ругательства, обратился к Вадиму:

– Слушай, парень, очень прошу, угомони свою… – он не сразу нашёлся, как бы мягче обозвать свирепую модель всех женских прелестей и пороков, – кралю… Пусть помолчит, – но завёлся в ярости и захрипел:

– Или высажу на хрен обоих!

Сдержанный, на последнем пределе терпения «офисмен» сделал успокаивающий, «факирский» жест рукой в сторону хозяина «киа», заодно шутливо погладил по груди себя, поморщился, мол, «супер-пупер-модель» не в себе, надо пережить истерику терпеливо, молча, как бурю в унитазе. Хотя самому захотелось перевернуться в кресле на сидение на спину, вытолкать ногой взбалмошную, капризную подружку из салона машины, решительно прервать затянутое сожительство с великолепной, скандальной и злобной куклой ради собственного тщеславия, карьеры и возможного обеспеченного будущего. Затем спокойно, без нервов продолжить нудное, безмятежное продвижение в московских пробках в угоду капризным клиентам, кто с тупым упорством провинциалов ожидали образцы товара не в самых престижных номерах гостиниц ВДНХ.

– Штука сверху, как будем на месте, – успокоил «офисмен» обозлённого водителя, требовательно запрокинул через своё плечо руку назад, ладонью вверх, к строптивой подружке, сквозь сжатые зубы прошипел:

– Ай-фон. Пожалуйста. Срочно! Это наши с тобой деньги для Тая34, Бирмы и Камбоджи!

Виолетта принялась нервно копаться в модной сумочке от «маркони»35, будто бы пытаясь отыскать в её недрах мобильный телефон, демонстративно вынула ракушку пудреницы с зеркальцем и цилиндрик губной помады умилительного цвета фуксия36 для содержанок, иждивенок и проституток. На пределе нервного срыва, «офисмен» оценил это как издевательство, отвернулся от Виолетты, с силой прихлопнул ладонью себя по колену, прожевал губами ругательство, не сдержался:

– Зараза неблагодарная! – негромко добавил, но Виолетта услышала:

– Тварь!

– Что ты сказал?! – заорала она, в ярости треснула кулачками по коробкам, что лежали по обе стороны от неё.

Скотч на картоне от удара отклеился. Створки крышек распахнулись. Коробки беззвучно и эффектно взорвались на заднем сидении машины яркими, разноцветными игрушками, мягкими, губчатыми, надувными уродцами всех мастей. Лавина распухших игрушек завалила Виолетту, наползла на спину водителю. Вадим развернулся в попытках руками сдержать навал игрушечной «мягкой силы».

– Останови! – истерично заорала Виолетта из-под завала. – Дай выйти! Стопэ, я сказала!

– Вали! – рявкнул водитель, щёлкнул запорами центрального замка машины, прохрипел негромко и возмущённо:

– Показ белья у ней! Оборзели бабы! Трусы напоказ!

Легко и мягко, «киа» притормозила при медленном накате. Скорость автомобильного потока была невелика. Рычащие машины ползли злобной, голодной стаей, изнывающей по скорости.

Злющая Виолетта распахнула заднюю дверцу со стороны двойной осевой линии дороги. Из салона «киа» вместе с ней вывалились на грязное, мокрое, дорожное полотно раздавленная картонная коробка и толпа ярких игрушечных уродцев: «смешариков», зайчиков, медведиков. Зелёный заяц-мутант, размером с грудного ребёнка, завалился под днище «киа». Розовый бегемот, забавным праздничным шариком, откатился к двойной осевой. Довершил сход смешной лавины оранжевый спрут и пурпурная подушка в виде сердечка с задорными, перламутровыми глазками.

Свирепая Виолетта с трудом выбралась из салона машины, со злостью распинала игрушки по мокрому асфальту.

Пурпурное сердечко прыгнуло под колеса несущихся по встречной полосе автомобилей, мгновенно сжалось в серый уродливый комочек и умерло у «островка безопасности» Садового кольца в прибордюрной слякоти.

Нервная модельная красотка, на стройных, подламывающихся ножках и высоких каблучках, вышагивала меж грязных, белёсых полос двойной осевой, как на подиуме автодрома, судорожно трясла рукой, «голосуя» машинам, пролетающим по «кольцу» в обратном направлении.

Чёрный, грузный «мерседес», полированный и сверкающий, словно концертный рояль, заранее включил аварийную сигнализацию, плавно притормозил, чтобы не получить удар в багажник от попутных машин.

Длинноногая, великолепная, в своем гневе и шоколадном загаре, модная фурия, не обращаясь к водителю, не спрашивая разрешения, смело забралась в салон машины на заднее сидение, захлопнула дверцу.

«Мерседес» сорвался с места, унося неожиданную, лакомую добычу, даже забыв отключить нервно мигающую «аварийку».

– Нормалёк! Свалила твоя краля! – с облегчением проворчал хозяин «киа».

– Как вы относитесь к проблеме глобального потепления, товарищ? – спросил Вадим, чтобы успокоиться.

– Ананасы будем жрать и жить на пальмах, – буркнул водитель, чуть отодвинул назад водительское сидение, движением покатых плеч и спины утрамбовал разноцветный навал игрушек, добродушно хохотнул:

– Пупсиков будешь собирать?!

– Буду. Затем – алкоголь, сигареты и спать! Без ограничения! Для успокоения души и телы! – прохрипел Вадим.

– Получается, парень, ты – торговец игрушками?! Думал, банкирца везу или крутого коммерсанта.

– Да! Я – торговец игрушками! Что с того?

– Всё нормалёк! – приветливо улыбнулся водила. – Весёлая погода! Оставишь парочку зайчат для внучат?

– Забирай всё! – великодушно отмахнулся расстроенный Вадим. – Парочку мне оставь. Образцы клиентам показать.

– Круто! Тогда денег с тебя не возьму! – обрадовался хозяин «киа-оптимы», заполненной радужной толпой мягких, губчатых пассажиров.

Раздражённый всей ситуацией неудавшегося дня, Вадим глубоко и решительно продышался, как перед затяжным нырком в иную реальность.

Медлительный, грузный водитель, неспешно включил «аварийку», но выбраться из машины, с намерением помочь клиенту в сборе игрушек с проезжей части, по счастью, не успел. Заднюю пассажирскую дверцу, распахнутую Виолеттой, с грохотом снесло ураганом «жигулей», рванувших по двойной осевой из потока застрявших в «пробке» машин.

В следующий момент у пешеходного перехода взметнулись в грязное небо перепуганной стаей ослепительно белых птиц – бумажные листы офисной бумаги. Истерично закричали женщины. Завизжали тормоза, бешено и заунывно завыли клаксоны машин. Мятая – перемятая, в подтёках ржавости, алая «девятка» с тонированным до черноты стёклами, в народе просто – «зубило», – хрипло газанув, умчалась с места происшествия, с диким визгом шин свернула в ближайший переулок.

От мгновенного скрежета и грохота отрываемой двери «киа», от истеричного визга шин по асфальту, от вида «белого взрыва» над чёрными крышами машин и серым городом, Вадим окаменел, замер, затем очнулся, резво выскочил из салона.

Светофор подмигнул зловещим глазком с «краснокожим» человечком.

Вадим продрался сквозь толпу безмолвных зевак, под ногами людей, на бело-чёрной «зебре» увидел растерзанный, распростёртый чёрный плащ, с перекрученными крыльями рукавов, укрытый белыми листами бумаги. Беспорядочно разметались, по мокрому чёрному асфальту светлые пружинки женских локонов.

Вадим упал на колени перед сбитой девушкой, отвёл ладонью липкие, местами чёрные локоны, скрывающие её лицо, с ужасом осознал, что волосы пропитались бурой кровью. Лицо девушки было необыкновенной красоты, словно лик мадонны Литты с полотна да Винчи проступал сквозь грязевые размазы и липкие пряди волос. Он судорожно выхватил из кармана пиджака «ай-фон». На экране по-прежнему издевательски извились мерцающие ленты. В плотном кольце обступивших его людей Вадим дико закричал:

– Скорую! Срочно!

От его звериного вопля тёмная толпа молчаливых зевак невольно расступилась в стороны.

На экране его дорогущего «ай-фона», брошенного на мокрый, липкий асфальт, продолжали скручиваться, раскручиваться, свиваться клубками странные, нескончаемые, синеватые ленты с загадочными знаками – символами, будто злобный змеиный клубок распутывался среди звёзд вселенной.