Читать книгу Бездонка - Сергей Единов - Страница 8

В последующие годы, Буреев поневоле оказался втянут в долгие и безнадёжные поиски пропавшей девушки. Каждое лето он возвращался к Азову, перезнакомился с новоявленными контрабандистами, торговцами «живым товаром» Керчи, Судака, Феодосии, Одессы. Но следы милой дикарки Лины затерялись на долгое время, казалось, навсегда.

Как выяснилось через несколько лет, не самым должным образом повел себя Бу Ван, с младшей сестрой пропавшей Лины. Девушку, по его же просьбе, пригласили в Одессу на съёмки фильма, на небольшую роль, на эпизод.

Но об этом будет рассказано значительно позже, вероятно, в другом сборнике под общим названием «Лакримарий или Сосуд для слёз» или романе из двух частей – «Маскарон».

Необъяснимое и невероятное во всей этой истории с исчезновением Лины ещё и то, что перед самым отъездом с Азова местный учёный поведал несчастному Бу Вану философскую сущность древнего Лакримария. Казалось бы, в шуточной форме старик-профессор предложил верный способ и «ключ» по прекращению действия «мистических» сил, выпущенных из древнего Сосуда.

Лакримарий надо было сокрыть, зарыть в вечной мерзлоте. Сакральное действо временно приостановило бы месть людям «магического» артефакта и катаклизмы, которые с того времени неотступно преследовали Буреева и его бывших коллег – «чёрных» копателей.

Старый учёный то ли развлекал внимательного слушателя, то ли издевался над тихим шизофреником, позеленевшим от горя. Профессор местного ВУЗа утверждал, прежде необходимо было выполнить ещё одно, практически, невыполнимое условие: во спасение потревоживших дух плакальщиц, надо было вернуть Лакримарию магическую силу вечного покоя, наполнить слезами… потомков семи дочерей Евы.

Последнее, фантастическое уточнение учёного повергло несчастного Бу Вана, и без того подавленного бесследной пропажей Лины, в полное уныние. Сомнительно, что это было вообще возможно.

Через несколько лет Ване Бурееву не составило особого труда выяснить по интернету, что в 1994 году английский профессор Брайан Сайкс, признанный во всём мире специалист по ДНК и эволюции человека, выдвинул теорию, подтвердил её на практике, что все люди на Земле по генетическому коду являются потомками семи женщин. Семи дочерей Евы, как их условно назвал англичанин.

Закопать, спрятать «сосуд для слёз» на Севере не представляло для российского «китайца» Бу Вана особой проблемы. Он мог запросто купить билет в плацкартный вагон поезда «Москва – Нижне-Колымск», пересечь Северный полярный круг, где бродяга-оператор побывал не однажды на съёмках документальных фильмов о геологах и промысловиках. Далее, со знакомым охотником, якутом Гурьяном отправиться на вездеходе по руслам заполярных рек, на поиски бивней мамонта, на одной из стоянок сбросить лакримарий в глубокий шурф, что геологи-разведчики бурили по пути следования.

Найти мифических «дочерей Евы», да ещё заставить их наплакать в Сосуд – это было совершенно нереально. Ваня Буреев посчитал это больной фантазией старичка, провинциального учёного, родом из древней Горгиппии (нынешняя Анапа).

После исчезновения Лины, поиски потомков пресловутых «дочерей Евы» превратились для Бу Вана в навязчивую идею, в некий безумный смысл жизни, но остановить свои болезненные сновидения и сползания в чёрную яму забвения он не смог. В конце концов, некоторые его друзья, товарищи и знакомые, по жестокой справедливости судьбы, но не он сам, получили в награду верных и преданных подруг.

Трое из которых, по ДНК, оказались потомками «дочерей Евы» по Сайксу.

Хотите – верьте, хотите – проверьте.

Трагедия судьбы несчастной Лины раскрылась через несколько лет самым невероятным образом. Собачка одной дамы, отдыхающей на Азове в ближайшем посёлке, чёрно-бело-рыжий терьерчик по кличке Фока, притащил в пасти изумлённой хозяйке, когда они прогуливались по степи близ побережья, костяные останки человеческой руки с девичьими браслетиками на запястье, – «феничками», плетёными из цветной проволоки, с вкраплением кровавых слезинок бисера имени несчастной владелицы – Лина.

У дородной, волевой «бизнес-вумен» на мгновение помутилось сознание. Она рухнула задом на колкую щетину пыльной травы, отдышалась, с полчаса приходила в себя от жуткой находки. Живчик терьер, полагая, что найдённое понравилась хозяйке, уселся посреди пустынной выгоревшей приазовской степи, метрах в ста от края утеса, громким лаем указал место, где под плотным травяным покровом скрывалась горловина карстовой норы, куда провалилась бедная Лина.

«Моя боль», Е. Луганская

Оставим на время историю трагической гибели вольной художницы Элины Шеметовой. Вернёмся к моменту отъезда несчастного Бу Вана на пароме в Керчь.

Мост через пролив будет построен значительно позже, в следующем веке.

Поиски пропавшей девушки затянулись на долгие года. Между тем, тогда же произошло ещё одно незначительное событие, которое осталось бы незамеченным, если бы не буйная, неуёмная фантазия собирателя историй и тепловой удар для одного из копателей.

«Закрывая», зарывая шурф, чтобы вернуться на следующий сезон к незаконному отрытию исторических ценностей, «чёрные» археологи на прощание расположились на отвалах грунта, по старой традиции решили выпить «на посошок». Одному из копателей, назовем его, Артур, по его же выражению, «поплохело». Его мутило, речь стала вялой, невнятной, хотя выпиты были первые грамм сто «на брата» коньячного слива местного спиртзаводика. На побагровевшее лицо и на голову был явный тепловой удар.

До палаточного лагеря топать пешком было километра полтора вдоль берега Азова по высокому утёсу, близ которого пролегала грунтовая дорога. Артур мужественно отказался от провожатого, поплёлся в лагерь один. Копатели взялись крошить лопатами пересохшие кучи, забрасывая, скрывая шурф землей.

К ужину Артура в лагере не оказалось. Земной шар с трудом проворачивался другим боком к ослепительному светилу. Вязкий, пыльный, удушливый воздух помутнел нездоровой синевой. Северное полушарие укладывалось спать.

Несчастного Артура, с фонариками и факелами, обнаружили совсем рядом с закрытым шурфом, внизу под оползнями утёса. Он валялся без сознания, будто в могиле, внутри одной из семи ниш, вырытых в глиняном грунте.

Позже Артур рассказал, невыносимый жар в голове свалил его с ног, едва он выбрался на пыльную дорогу. По его словам, вязкое, мутное, душное пространство исказилось перед глазами, смялось в прозрачную, оранжевую медузу. Отвратительное существо расправило жгучие, ядовитые щупальца, опутала ноги и руки, перевилось бесконечными кольцами вокруг шеи. И задушило… Нет-нет, не полностью. Очнувшись, Артур отдышался, пополз по-пластунски к лагерю, выбрался к обрыву утёса, где внизу, у подножья увидел семь вырытых могил.

– Пришло врёмя перейти в иную реальность, – смиренно решил Артур. – Одна яма – для меня.

Он вспомнил рассуждения прокитайца Бу Вана о неизбежности смерти, о Яме, о прочих мистических существах древности, сполз, съехал на брюхе по круче глиняной осыпи, будто полудохлый ящер, как сам позже выразился, невольно пожирая в скольжении пыль, грязь, хрустел песком на зубах, обдирался телом о колючки кустарника. Под финал трудного спуска улёгся в прохладную глиняную нишу, нагрёб на себя пересохшее крошево известняка и глины, заживо похоронил сам себя, оставив на поверхности взлохмаченную, посыпанную пылью голову, и… окончательно расстался с осознанием реальности, пока его не нашли, не отпоили прохладной водичкой.

На другой день, перед отъездом несчастного Бу Вана, выяснилось, что выемки в грунте оставили местные гончары и ремесленники. Они добывали под утёсом цветную глину для изготовления посуды и сувениров для туристов.

В ту ночь, до самого рассвета «чёрные» копатели не сомкнули глаз, рассказывая друг другу на прощание невероятные легенды, байки о мистике и чудесах таинственной Тмутаракани.

Поведал свою фантастическую историю, навеянную солнечным ударом и Артур. Намного позже. В следующем тысячелетии.

«Сминая времени пространство» – назовём эту фантастическую повесть с претензией на философию реальности, сюрреализма, небытия, параллельных миров и вселенных. Казалось бы, нет ничего проще и сложнее силы притяжения между двумя незнакомыми людьми, которое превращается в необъяснимое, простое и великое чувство земной любви.

P.S. Автор первой иллюстрации в начале повести, сама не раз бывала в археологических экспедициях, делала зарисовки. Рисунок с девушкой, где героиня возносится в небо, а под её ногами, внизу-справа, явно выделяется чёрное пятно, будто клякса, ныне представляется мистическим совпадением, если ни провидением. Сама художница, на вопрос: что за пятно на рисунке?.. не смогла внятно ответить. Быть может, тень улетающей девушки, быть может, реально – клякса. Не помнит.

Картинка была нарисована за год до исчезновения Лины. Года через три, на посиделках в Москве, на квартире одного из археологов, художница узнала о гибели девушки, провалившейся в карстовую кишку.

Чёрное пятно на рисунке обрело жуткий смысл.

«Моя грусть», Е. Луганская (сюрики)