Читать книгу Смерть на Кикладах. Сборник детективов №6 - Сергей Изуграфов - Страница 5

Инкогнито проклятое!..

Н. В. Гоголь, «Ревизор»

Обычный осенний день в полицейском участке Наксоса с самого утра ничем не отличался от целой вереницы других дней, похожих друг на друга, как две капли дождевой воды, частенько стекавшей по стеклу полицейского участка поздней осенью. Но дожди придут позже, а пока теплая пора была еще в самом разгаре: близился к концу октябрь, и в открытые окна со сложенными жалюзи щедро светило ласковое солнце, хоть уже и не такое яркое и слепящее, как летом.

На острове наступил тот очень комфортный период для грека с материка, каким и был начальник уголовной полиции Наксоса, когда дневная и ночная температуры воздуха практически сравнялись с температурой воды, достигнув двадцати градусов по Цельсию.

Бедолага инспектор, который за последние два года так и не привык к знойному островному климату и вечно страдал летом от жары, отчего постоянно потел и вынужденно носил в карманах своего мешковатого костюма по дюжине платков, теперь мог вздохнуть куда как свободнее: палящая жара до следующего сезона уже точно не вернется.

Северный ветер мельтеми, ежегодно спасающий остров от летнего зноя, с наступлением октября, словно за ненадобностью, стих до небольшого ветерка. Проникая внутрь через распахнутые окна перестроенного старого венецианского особняка, он приносил с пляжа едва уловимый запах моря, добавляя к нему бережно подхваченные по пути цветочные ароматы из городского сада, разбитого напротив здания, и приятно освежал лицо начальника уголовной полиции, чей стол стоял как раз у раскрытого окна.

Размышляя об этом, старший инспектор уже в который раз искренне поражался тому, насколько в природе все четко выверено, сбалансировано и учтено: есть невыносимые жара и зной – есть спасительный ветер мельтеми; есть коварные преступники – существует доблестная криминальная полиция, готовая в любой момент прийти на помощь добропорядочным гражданам. И в отличие от мельтеми, кстати сказать, он и его сержанты на посту круглый год, двадцать четыре часа в сутки!

Антонидис автоматически взглянул на настенные часы, и ему непроизвольно пришло в голову, что после завтрака прошло уже больше трех часов, и было бы уже неплохо чем-нибудь подкрепиться… Мысль мелькнула и пропала, – и философские рассуждения старшего инспектора плавно перетекли в другое русло.

И вот, опять же, думал он, существуют, как ни крути, голод и жажда, но и тут мироздание снова пошло человечеству навстречу, создав греческую кухню и холодное пиво «Амстел», особенно приятное в употреблении под жареный сыр саганаки гравьера. Да и местное пиво, которое старший инспектор распробовал совсем недавно, – греческий «Мифос», тоже ни в чем не уступит импортному: отличный лагер – светлое пиво с пышной белоснежной пеной, легким фруктовым ароматом с нотками хмеля.

Антонидис прикрыл глаза и улыбнулся довольной улыбкой, причмокнув от удовольствия. И тогда уж совершенно ничто не мешает добавить к этому набору и ароматные мясные шарики – кефтедес, сочные и пряные тефтельки, обжаренные в масле, а если их еще и обмакнуть в чесночный соус тцатцики!..

Яркие образы пива и закуски настолько явственно нарисовались в его воображении, что старший инспектор сглотнул слюну и потряс головой, пытаясь придать мыслям более деловой настрой. Да, островная кухня – это просто какая-то кулинарная феерия. Особенно, если речь идет о таверне «У Ирини и Георгиоса»: сегодня там на обед фаршированные кальмары на гриле – фирменное блюдо повара Петроса. Но до обеда в таверне еще пара часов, а пока отделение криминальной полиции Наксоса на посту, готовое в любой момент пресечь любое нарушение правопорядка на вверенной ему территории!

Теодорос Антонидис гордо расправил плечи, мечтательно улыбнулся и кивнул. Дайте, только дайте нам самое запутанное преступление, – криминальная полиция Наксоса в грязь лицом не ударит! – подумал он. Порядок будет обеспечен, преступники задержаны и понесут заслуженное наказание. Закон есть закон!

Глава уголовной полиции Наксоса был человеком порядочным, добросовестным и трудолюбивым, а главное, – всей душой преданным своей профессии, которую выбрал много лет назад. Выбрал раз и навсегда, на всю жизнь, и ни разу о своем решении не пожалел.

Будучи еще совсем юношей, после окончания школы, он не колебался ни секунды: все, о чем мечтал он в тот момент – это Полицейская Академия, а затем и служба в рядах криминальной полиции, где он сможет приносить пользу людям, раскрывая самые запутанные и кровавые преступления. В том, что у него есть если не талант, то хотя бы предрасположенность к такого рода деятельности, молодой Теодорос не сомневался: он рос мальчиком вдумчивым и наблюдательным, обожал с детства читать детективы, прочел все произведения Агаты Кристи, Конан Дойля, Честертона и Сименона, до которых только смог добраться. Работа в сыске представлялась ему окутанной романтичным флером и в несколько более радужно-героических тонах, чем оказалось на самом деле.

В первые же дни учебы в Академии выяснилось, что в работе полицейского куда как больше рутины, требующей ежедневного внимания, знания законов, усидчивости и дотошности, а погони и перестрелки с преступниками гораздо чаще встречаются в приключенческих фильмах, чем в настоящей жизни. К слову сказать, огневую подготовку в Академии вел ветеран полиции, без промаха стрелявший из любого вида оружия, и курсанты были поражены, когда инструктор признался, что ни разу за двадцать пять лет службы не применил свой табельный пистолет против живого преступника! И пусть курсант Академии Теодорос Антонидис был несколько разочарован, но от своей мечты не отказался. Он с головой ушел в изучение полицейских наук и с блеском закончил курс обучения. Впрочем, надо добавить, что, на всякий случай, он также регулярно посещал и тир, и вскоре стал отменным стрелком, и даже участвовал в командных соревнованиях по стрельбе.

Уж так распорядилась судьба, что жизнь забросила Антонидиса служить на Наксос, затерявшийся посреди бескрайней морской глади Эгейского моря. Это вам не столичный город, где жизнь бурлит человеческим водоворотом каждый день, а преступления происходят еще чаще – только успевай поворачиваться, если ты призван охранять закон и спокойствие граждан.

На острове же всего восемнадцать тысяч жителей, половина из них – старики-пенсионеры, живущие по деревням. Но и здесь порой, как показали последние полгода, все-таки случаются громкие преступления. И убийство старого нотариуса Галифианакиса, и попытка захвата амфор с фалернским вином международным преступным картелем, и пропавший из Смитсоновского института синий алмаз Хоупа, обнаруженный на Наксосе, и похищение картин великих импрессионистов с выставки, не говоря уже о золотом ковчеге с частичкой святого Креста – древнего византийского сокровища, хранившегося в подземелье замка Базеос больше восьмисот лет! Из-за этого сокровища, кстати сказать, погибло несколько человек. И, возможно, погибло бы еще больше, если бы старший инспектор не вышел тогда против вооруженного преступника один на один в пистолетной дуэли, заслонив собой раненого сержанта… Вот уж когда точно пригодились главе островной полиции его занятия по огневой подготовке в Академии, на которых он оттачивал свои навыки по стрельбе!

Кстати сказать, с тех пор Теодорос Антонидис пользовался у своих подчиненных – местных сержантов – безусловным уважением, полным доверием и непререкаемым авторитетом…

Старший инспектор с важностью вздохнул и сперва поправил на шее галстук, затянутый в тугой симметричный узел, а потом и выровнял между собой лежавшие на рабочем столе папки с документами, записную книжку и пластиковый стакан с десятком остро отточенных карандашей.

Компьютер на соседнем столике дружелюбно светился заставкой экрана, где была изображена эмблема греческой полиции: весы правосудия и оливковая ветвь на фоне голубого щита. Наведя на столе безупречный порядок и бросив взгляд на компьютер, начальник криминальной полиции острова снова удовлетворенно кивнул: готовность к работе вверенного ему подразделения была полной. Но делать сегодня, похоже, было нечего. Как и вчера, и позавчера, и вот уже вторую неделю подряд.

Приняв подробные утренние доклады по оперативной обстановке на острове от своих помощников, старший инспектор убедился, что, не считая пропажи с одной из прокатных площадок «Rent-a-Bike» очередного скутера, на вверенной ему территории все спокойно. Скутеры пропадали и раньше, этим, как правило, грешили подгулявшие подростки.

Техника потом находилась или на пляже, или у одного из баров Хоры, куда молодежь приезжала «догуливать», бросала краденое транспортное средство, и то возвращалось полицией владельцам автопроката. Еще не было такого случая, чтобы пропавшие скутер или квадроцикл не вернулись к своим хозяевам.

Надо просто подождать пару дней.

А пока одного своего помощника – молодого сержанта Димоса старший инспектор отправил патрулировать набережную: жители и гости острова должны постоянно видеть, что силы правопорядка не дремлют.

Сержант Дусманис должен был сменить коллегу через час, а до того момента наводил порядок в архиве, разбирая поступившую на адрес полицейского отделения корреспонденцию за последние несколько недель. Это был единственный незначительный прокол в работе подразделения, и сегодня же он будет устранен.

На почте что-то напутали и вместо того, чтобы доставлять, как и раньше, письма в отделение, почему-то копили их у себя, в ожидании, что кто-то из сержантов заберет поступившую корреспонденцию. Якобы, на почту поступил циркуляр с материка, что система получения письменных отправлений в адрес полицейских подразделений изменена по согласованию с Министерством внутренних дел. Когда же, после звонка начальника почтового отделения, крайне удивленного тем, что полицейские не забирают свою корреспонденцию почти уже месяц, ситуация вскрылась, старший инспектор немедленно поручил сержанту Дусманису во всем разобраться и доложить ему об исполнении.

Старший инспектор и не подозревал, что досадная неразбериха с доставкой почты стала следствием кардинальных изменений в работе Департамента полиции в Афинах. Со сменой руководства в прошлом году, когда прежний глава, Михаил Папандопулос, был неожиданно отправлен в отставку, по длинным коридорам и многочисленным кабинетам Департамента уже который месяц вольно гулял ветер перемен. Этот коварный сквозняк регулярно кроил и перекраивал функциональные обязанности полицейских чинов на всех уровнях, внося путаницу и неразбериху в работу подразделений Департамента. Нарушил он и системы информационного взаимодействия с региональными отделами полиции и другими государственными службами.

Старая, привычная, сложившаяся годами система управления рушилась. Попытки заменить ее модными и подчас бестолковыми моделями работы, навязанными извне и не учитывающими специфику греческой полиции, приводили лишь к тому, что все окончательно запутывалось еще больше.

Ситуацию пока спасало лишь то, что профессионалы на местах, работающие, как говорится, «на земле», продолжали делать свое дело, не оглядываясь на чехарду в Главке, справедливо полагая, что рано или поздно в Департаменте «перебесятся», а дело делать надо уже сейчас: преступники ждать не будут.

Постоянная кадровая ротация в Департаменте, увольнение старых опытных спецов и приход им на смену людей, слабо представляющих себе задачи и особенности криминального сыска, начались с появлением нового руководителя Департамента в начале этого года.

Поговаривали, будто новый руководитель получил должность по протекции, ни года не проработав в полиции. Он лишь занимал разные должности в различных министерствах Греческой Республики в течение последних пяти лет. Не обладая необходимыми знаниями, зато имея потрясающий нюх на все политические изменения, происходящие в стране, находящейся под жестким прессингом Евросоюза, новый босс привел с собой таких же, как и он сам, «активных и прогрессивных» помощников, назначил их на ключевые посты и дал им полный карт-бланш на переформатирование полицейской работы. И пошла чистка! А новая метла, как известно, метет усердно…

Покинувшие Департамент профессионалы сыска между собой с горечью говорили о том, что новому главе наплевать на полицейскую работу. Все, что его волнует, так это лишь то, как выглядит со стороны «фасад» Департамента на фоне других служб и министерств и насколько он соответствует модным нынче общеевропейским стандартам.

А особо злые языки даже добавляли, что глава уже присмотрел себе новую должность и планирует в самом ближайшем времени переместиться на приготовленное для него теплое местечко в штаб-квартире Евросоюза в Брюсселе. Но все эти разговоры велись, разумеется, тайно и до крошечного полицейского участка на небольшом острове посреди Эгейского моря не доходили.

Из окна послышались громкие голоса из сада напротив: мамы со своими чадами нагуливали аппетит перед обедом. Детки резвились, бегая по садовым дорожкам, играя в догонялки, катаясь на самокатах и роликах, запускали воздушных змеев, громко и весело перекликаясь между собой.

Антонидис даже привстал со своего кресла, растроганно наблюдая за этими картинками из чужой счастливой семейной жизни. Самого старшего инспектора, несмотря на то, что ему было уже давно за сорок, судьба пока ни разу не побаловала семейной идиллией.

Ранний брак его оказался неудачным и распался немедленно после перевода с материка на Наксос: жена не поехала с ним, через месяц прислала ему уведомление о разводе, а детей у них не было.

Но пару месяцев назад все та же судьба, словно смягчившись к нему за какие-то неведомые заслуги, свела его с молодой еще вдовой в долине, замечательной женщиной. И вот результат: Антонидис собрался с духом и сделал ей предложение, а она – к полному его изумлению – ответила «Да!». Помолвку провели в деревне по всем канонам островных традиций: со священником и гостями, официально назначив дату свадьбы. Очень, очень скоро старший инспектор Теодорос Антонидис станет семейным человеком, а там глядишь, кто знает, и ему жизнь отмерит счастья отцовства: ведь не может же такого быть, чтобы он этого не заслуживал…

Предсвадебные хлопоты поглощали массу времени в последние дни, но старший инспектор чувствовал себя счастливым и словно помолодевшим лет на двадцать.

Вот и сегодня он встретится с поваром Петросом, и они уже окончательно согласуют меню свадебного стола. Праздновать, конечно же, будут в лучшей таверне острова – «У Ирини и Георгиоса», это уже решено, да и владелец виллы «Афродита» великодушно заверил старшего инспектора, что тот может рассчитывать на очень значительную скидку, что тоже немаловажно: на жалованье полицейского не особенно-то разгуляешься. Антонидис с благодарностью принял щедрое предложение владельца таверны и в тот же день поделился отличной новостью с будущей супругой.

Сидя сейчас за своим рабочим столом, старший инспектор предвкушал, как сегодня же, перед обедом, он будет обсуждать с поваром и жареного барашка на вертеле, обязательного на свадебном пиру, и морепродукты на гриле, и вина, и подарки для гостей. Сколько всего надо учесть! Управляющая виллой «Афродита», Софья, обещала старшему инспектору помочь и с музыкантами, чтобы праздник удался на славу.

Вдохнув полной грудью свежий воздух из окна, Антонидис радостно потер руки. Все складывалось отлично, оставалось только дождаться этого дня.

В соседнем помещении, где находился архив, вдруг раздался громкий возглас, затем что-то зашуршало и обрушилось, и было слышно, как папки с документами попадали со стеллажей на пол.

Выйдя из состояния глубокой задумчивости, старший инспектор вздрогнул, дважды постучал кулаком в стену и крикнул:

– Что у вас там происходит, Дусманис? Вы не ушиблись?

Из-за стены ему никто не ответил, но хлопнула дверь архива, раздались торопливые шаги по коридору, и в дверь постучали. Не дожидаясь разрешения, сержант распахнул дверь. На его лице застыло встревоженное и растерянное выражение. В руках он сжимал какое-то письмо.

– Э-э… Разрешите, господин старший инспектор? – заметно волнуясь, произнес он, делая шаг к столу своего начальника. – Я по вашему распоряжению вскрывал и сортировал корреспонденцию… Э-э-э… Ту, что на почте зависла… Вот, взгляните. Это письмо из Департамента. Было отправлено три недели назад. В нем сказано, что «главный специалист Ревизионного управления по взаимодействию с региональными отделами полиции посетит Наксос с инспекционной поездкой в последней декаде октября». Фамилия, правда, не указана… А к письму прилагается, вот, список выявленных нарушений в работе отдела, которые требуется немедленно устранить к приезду проверяющего… Э-э… Вернее, требовалось устранить. Три недели назад… В противном случае, как они пишут, «отдел может быть расформирован с увольнением личного состава». Что же теперь будет? Нас теперь что, всех уволят?..

– Что еще за нарушения? – ошеломленно произнес старший инспектор, едва переварив новость. – У кого? У нас?! Какие у нас могут быть нарушения? Они там что, с ума все посходили? Что значит «расформирован»? С каким еще «увольнением»? Что за бред?! Ну-ка, дайте мне письмо! Да давайте уже, Дусманис!

Он выхватил письмо из рук растерявшегося сержанта и положил перед собой на стол.

– Быть того не может, сержант! Вы, наверное, что-то не так поняли…

Но сержант оказался прав. Письмо было крайне неприятным и даже угрожающим. Полицейскому отделению на острове Наксос и персонально старшему инспектору Теодоросу Антонидису вменялся в вину целый ряд грубейших нарушений служебных циркуляров, положений и инструкций по взаимодействию с головным офисом.

В основном, речь шла о «несвоевременном предоставлении служебной и финансовой отчетности в новых, утвержденных Департаментом форматах документооборота, соответствующих требованиям единых стандартов Евросоюза».

Требовалось к приезду проверяющего устранить все нарушения и сдать всю отчетность, – в противном случае начальнику островной полиции грозило «служебное несоответствие и перевод с понижением на материк в рамках плановой ротации кадров», и это, как ехидно сообщало письмо, «еще в лучшем случае, при условии успешного прохождения кадрового аудита», а отделу полиции острова Наксос – «расформирование, с частичной передачей его функций подразделению портовой полиции в целях оптимизации расходов».

Не веря своим глазам и дважды протерев их, будто это могло помочь, а затем и трижды прочитав перечень «нарушений» из восемнадцати пунктов, где были детально поименованы все распоряжения и инструкции, им «проигнорированные», Антонидис еще раз растерянно произнес:

– Бред! Чушь какая-то!.. – сказав это, он надолго замолчал, пытаясь осмыслить сложившуюся ситуацию.

Придя в себя, раздраженно потряс письмом и в негодовании бросил его на стол.

– Мы еще посмотрим! Мы с вами здесь, Дусманис, чтобы раскрывать преступления, а не для того, чтобы плодить никому не нужную лишнюю отчетность. У нас раскрываемость – сто процентов! За последний год мы раскрыли шесть убийств и три громких кражи. Меня повысили в звании и наградили. Министр лично жал мне руку и хвалил за работу! Кстати, все отчеты, пусть и в старых форматах, подавались вовремя!

Растерянность и негодование старшего инспектора сменились решимостью: он схватился за телефонную трубку.

– Подождите, Дусманис, мы еще во всем разберемся! Никто никого не уволит! Я немедленно, сейчас же, звоню в Департамент! Это просто какая-то ошибка.

Сержант с надеждой кивнул и, отойдя от стола начальника на три шага, присел на краешек стула, стоявшего у противоположной стены, откуда, сложив руки на коленях и замерев, слушал затем весь телефонный разговор от начала до конца.

С четвертой попытки Антонидису удалось наконец-то дозвониться до Афин.

– Это старший инспектор Антонидис! Остров Наксос, начальник отделения! Что?.. Остров Наксос, начальник отделе… Что? Ах, чтоб вас!.. Да, да! Наксос! Кто говорит? Кто?.. Что?.. А-а, черт!

Связь с материком, как это уже часто бывало и раньше, барахлила, и старшему инспектору приходилось время от времени повышать голос, повторяться, мучительно вслушиваться, прижимая трубку плотнее к уху, и то и дело переспрашивать собеседника.

– Ах, это ты, Фасулаки! Дружище! Слава богу! Рад тебя слышать! Да, давненько!.. Выручай! Что?.. Выручай, говорю! Скажи мне, куда черти унесли твоего начальника? Я сейчас трижды набирал ему в кабинет, так никто и не ответил. Хотел обсудить с ним кое-что… На совещании? С самого утра?.. Так время уже к обеду! А когда закончится совещание? Только к вечеру? И часто у вас теперь так?..

Последовала достаточно длительная пауза. Видимо, собеседник старшего инспектора был рад возможности излить душу старому знакомому.

– Да что ты говоришь!.. Каждый день новые вводные? Презентация за презентацией?.. Когда же им всем теперь работать? Что-что? Лучше бы вообще не работали? А почему ты шепотом?.. Ладно, не буду спрашивать. Странная у вас там обстановка!

Антонидис откинулся поудобнее в кресле, встретился взглядом с сержантом Дусманисом и ободряюще ему кивнул, мол, во всем разберемся, нет причин для паники.

– Чего звоню? Слушай, Фасулаки, да вот даже и не знаю, что мне делать… Очень нужен твой начальник! Да я понимаю, понимаю… Слушай, может, ты мне тогда поможешь разобраться? Я тут получил из Департамента за его подписью какое-то совершенно идиотское письмо, в котором говорится, что к нам едет…

В этот момент старшего инспектора перебили. Выслушав разъяснения собеседника, Антонидис зазвучал уже не так уверенно:

– Что ты говоришь? Всем разослали? Ах, вон оно что!.. Кстати, там не указано, кто едет. И исполнитель в письме не указан, а так бы я ему напрямую позвонил. Кто?.. Гектор Грамматикопуло? Постой, сейчас запишу… А кто это? Никогда про него раньше не слышал. Как давно?.. Ясно, из новых. Где он раньше служил? Что? Аудитором в банке?! Ты шутишь?..

В голосе старшего инспектора впервые явственно прозвучала растерянность, вскоре сменившаяся неприкрытым недовольством, граничащим с нарушением субординации по отношению к столичному начальству.

– И когда же он приедет? Что значит «никогда не сообщает о приезде»?! А встречать я его как должен?..

Антонидис раздраженно переложил телефонную трубку в левую руку, а правой придвинул к себе письмо из Департамента и сердито постучал по нему указательным пальцем.

– «Последняя декада октября», как он пишет в письме, знаешь ли, понятие весьма условное… И какого черта он едет инкогнито? Что за детские игры? Это же официальный визит! Принципиально? Хочет застать врасплох? Стиль работы такой? Надо же! И куда он уже приезжал? На Миконос? Так… Само собой, был там полгода назад. Там третий год начальником отделения служит Микис Ксинопуло. Конечно, знаю его, вместе учились в Академии… Отличный парень, очень толковый и… и… Что?! Что значит «уволили без пенсии»?! Когда? На прошлой неделе?.. Ничего не понимаю. Постой! Как же так? За что?! Да кому нужна эта идиотская отчетность?! Ксинопуло – полицейский до мозга костей, один из лучших! Кто подал на него рапорт?.. Вот ведь сволочь! И эти ослы в Департаменте его подписали?! Ясно… Понял тебя, Фасулаки. Что ты говоришь?.. Осторожнее? В каком смысле? Может уже быть на острове?.. Понял, понял. Буду осторожен. Спасибо тебе! Я еще позвоню, – упавшим голосом закончил разговор Антонидис и, достав платок из кармана, вытер крупные капли пота со лба.

Глядя по очереди на посеревшее от волнений лицо сидящего напротив Дусманиса и на заглянувшего в кабинет с недоуменным видом Димоса, которого они уже давно должны были сменить на променаде, старший инспектор не нашелся что сказать своим подчиненным. Он лишь в изнеможении откинулся на спинку кресла, ставшего вдруг жестким и неудобным, и резко потянул в сторону узел галстука, ослабляя его, чтобы сделать глубокий вдох.

Ему показалось, что невыносимая летняя жара неожиданно и совершенно необъяснимым образом вернулась на Наксос, настолько в помещении полицейского отделения вдруг стало душно, несмотря на распахнутые настежь окна.