Читать книгу Либералия. Взгляд из Вселенной. Потерянный дом - Сергей Комаров - Страница 6

Свою жизнь человек может описать только в её самоощущениях, что недоступно для другого человека, который видит ту же самую, но чужую для него жизнь, посредством своих глаз и только через свои ощущения. И какая из этих жизнь всё же ближе к жизни действительной? А никакая. Да и кому она нужна эта действительная жизнь, кроме самой этой жизни, коль её никто ни видит, и никто ни ощущает? Ведь ощущения человеку даны только для его личной, а ни для действительной жизни.

Иномирянин

Не все те, кто размышляют о жизни, философствуют. Ведь философствование – это всё же более отвлечение от жизни, развлечение и игрушка для ума, а не её изучение. Философия – это мир игры воображения, в который легко угодить, но из которого бывает трудно выбраться, ибо он нескучен и интересен, и может захватить человека, склонного к азартным увлечениям, подобно наркотику. И лучшее средство из него выбраться и вернуться в саму жизнь – это пожар в собственном доме, это беда или, на худой конец, проблема. И коль это со мной однажды случилось, а это было целое трио: и потеря самого близкого мне человека, и предательство богомольной братии, и потеря источника существования и смысла собственной жизни – произошедшие чуть ли ни одновременно, я и отправился на поиск истины, обойдя стороной мир философствования – этого приятного для праздного времяпровождения занятия, напрочь отказавшись от знакомства со всеми рассуждателями о жизни, оставивших после себя, несомненно, мудрые, что и означает философские, труды.

И что тут интересно, что в этом как бы повторилась ситуация тридцатипятилетней давности, с защитой диссертации. Как в том, так и в другом случае я начинал свои исследования с нуля, и как в том, так и в другом случае, только это и позволило мне получить результаты ранее неизвестные, а то и невозможные.

Картина мира легко объясняет данный феномен: устойчивостью любой самоорганизованной системы, к которой и относится наше сознание. И что в него уже вошло, закрепилось в нейронной сети головного мозга, то вышибить оттуда трудно. Вот почему имеющиеся знания, являясь логичной и естественной платформой для своего расширения, одновременно являются тормозом в получении новых отличных от существующих знаний.

Опять повторю того же Эйнштейна.

– Мы не можем решить проблемы, используя тот же тип мышления, который мы использовали, когда их создавали.

Но Эйнштейн просто забыл всем нам рассказать, а как человек может изменить свой тип мышления без удара по голове бейсбольной битой, которая должна разрушить все ранее уже сформированные в его мозгу нейронные сети с риском полного разбития головы.

И я считаю уместным вырвать и привести здесь несколько абзацев из своего условно поэтического произведения из первого тома этого эссе, которые всё и объясняют в полученных мною феноменах.

Из уже рождённого, вновь ничего не родится.

И с этой печальной банальностью вы бессильны справится,

Хотя не трудно в том убедиться,

Что новое лишь из «Ничто» рождается.

А из того, что родилось всё лишь возрождается.

Поживёт-поживёт, и в себя же обращается.

Клетка – в клетку, человек – в человека,

Из мухи же слона не получается.

Из рождённых мифов возрождаются мифы,

Из небылиц – небылицы.

Но нам нравится в этом крутиться,

Жить, умирать, и снова родиться.

И то, что я начал с нуля, объясняется не только моей ординарностью, как рассуждателя на умные темы, и не только моей полной непросвещённостью во всех гуманитарных вопросах, а и тем, что моё психическое состояние было на грани срыва в дурку, и оно не было вообще способно воспринимать что-то новое и для меня непривычное. Я ведь только сейчас, на опыте прожитой мной жизни стал понимать, насколько мы все разные в отношении нашей психической устойчивости, что совсем и не связана с нашими волевыми качествами.

Ведь моей воли хватало в жизни на совершение любых безрассудных поступков, на преодоление любых преград, которые возникали на моём пути, на совершение над собой насилия, что я выпрыгивал выше своей головы, если это требовало дело, но моя психика истощалась при этом настолько, что требовалось длительное время, даже годы, для её восстановления без уколов в попу.

И тут, в этом томе, я хочу поделиться с вами не своими мыслями о жизни, как таковой, у вас и своих собственных мыслей с головой, а своими ощущениями, связанными с собственной жизнью, которых лично у вас и быть не может, так как они мои, но которые могут вам и пригодиться.