Читать книгу Беспечность волхвов. Часть 1 - Сергей Максимович Ермаков - Страница 16

Пообщаться Геннадию с Леонидом без посторонних глаз удалось лишь через несколько дней. Произошло это на дне рождения их приятеля Михаила. Обсуждение в их компании того, что следует подарить имениннику, было долгим и упорным. Оно шло между друзьями через ватсап. Лейтмотивом обсуждения стало общее мнение – не превращать празднование в банальную пьянку, поэтому все дружно скинулись на сертификат в боулинг. Празднование действительно сулило надолго запомниться. В конечном счете оно запомнилось женам друзей, собравшихся на празднование дня рождения Миши. Геннадий пришел с Верой, остальные женатики тоже отметились как примерные семьянины. Бросок шара по кеглям мужчинам удалось совершить не более двух раз, в том числе удостоился парочки бросков шара и именинник. После этого дорожки прочно были оккупированы женщинами. Мужчины благосклонно переместились к бильярдным столам. Но и тут женщины их не оставили в покое и выразили неутомимое желание пинать кием шары, пусть и меньшего размера, чем в боулинге. Геннадий с Леонидом наблюдали за игрой, расположившись в креслах, с пластиковыми стаканами пива. Геннадий благостно смотрел за бросками шаров по кеглям, развалившись в кресле, и комментировал:

– Это, конечно, не банальная пьянка, но тоже что-то довольно странное. Дружным единение это не назовешь. Только сейчас начал понимать истинный смысл произнесения тостов во время застолья. Тосты – это цемент, скрепляющий компании. Ты как думаешь?

Он вопросительно посмотрел на Леонида. Богданов неопределенно пожал плечами:

– Да какая разница? Собрались вместе – и хорошо. Главное, мне кажется, Мишка будет доволен и счастлив. Особенно счастливы будут женщины.

Геннадий хмуро заметил:

– Вот именно. Как бы это не стало доброй традицией для нашей компании.

Леонид удивился:

– А что тебе, собственно, не нравится?

Геннадий сел ровней в кресле.

– А чего хорошего? Компания дружно развалилась на разрозненные фрагменты. Вот мы с тобой, как два обсоса, сидим здесь и лакаем пиво из пластиковых стаканов, потому что крепкие напитки здесь запрещены. Жрем эту холодную пиццу, вместо того чтобы нормально закусывать холодную водку заливным языком с хреном.

Леонид невозмутимо хмыкнул:

– А кто нам мешает так поступить? Дон Румата, совершенно не вижу, почему бы двум благородным донам не зайти к дону Сатарине и испить молодого ируканского. Гена, тут в двух шагах кафешек море. Вон, Олег тоже один сидит как неприкаянный. Давай и его с собой прихватим.

Геннадий выразительно поскреб рукой подбородок.

– Кафешки рядом, говоришь? А что? Это идея. Я только Веру предупрежу, во избежание неприятностей. Сиди здесь, жди.

Леонид с состраданием наблюдал за жестикуляцией друга, когда тот разговаривал с женой. Но это не заняло много времени, и вернулся Суржиков с довольной улыбкой. Олег присоединиться к ним отказался. Он смотрел на них глазами побитой собаки.

– Не, мужики, это без меня. В кои-то веки бывшая жена со мной дочь отпустила. Если я не оправдаю доверия, мне кранты.

Кафешки действительно в большом количестве располагались этажом выше помещения, где разместился боулинг. Увидев изобилие желанных заведений, Геннадий удовлетворенно хрюкнул:

– Ну, это же совсем другое дело.

К выбору места посиделок, как выразился Суржиков, он подошел обстоятельно и без суеты. Поведение Геннадия стало беспощадным и сокрушительным ударом по комплексу неполноценности Богданова. Геннадий заходил внутрь очередного кафе. Разглядывал его с барским видом, оценивая качество интерьера, безапелляционно требовал меню у подбегавших к нему официантов, решительно отклоняя их предложения для начала присесть за столик. Леонид зачастую не успевал даже осознать, чем вызвано очередное недовольство Геннадия, но подчинялся его властным командам:

– Так, нам не сюда. Пошли.

Богданов удалялся вслед за товарищем, виновато улыбаясь официантам:

– Извините.

За пределами кафе он пытался выяснить у друга, что тому не понравилось. Геннадий отвечал скупо, почти междометиями или встречными обезоруживающими вопросами:

– Да ну, шалман.

– Ты цены видел?

– Да к чертям собачьим.

Наконец с местом Геннадий определился, и Леонид облегченно вздохнул. Хотя для этого им пришлось вернуться в одно из кафе, которое они уже посещали. Суржиков перед тем это кафе решительно отверг. Причем у Геннадия повторный приход в охаянное им кафе не вызвал ни малейшего смущения. Леониду он скороговоркой пояснил:

– Коль скоро я плачу, то я и выбираю. Как говорится, кто девушку угощает, тот ее и танцует. Денег не жалко, просто дураком себя чувствовать не желаю. Я этих халдеев отучу диктовать мне дурацкие правила их заведений. Придумали, видишь ли. «Обслуживаем только за столиками или у стойки бара». Пусть соображают, с кем имеют дело. Расслабились ребята.

Пристроились они за столиком в углу, вблизи торшера с оранжевым абажуром. Геннадий пошарил глазами по помещению и с ностальгией голосе сообщил:

– В детстве у нас дома над столом висел почти такой же абажур. У него еще бахрома была. – Он тут же, без перехода, угрюмо буркнул: – Эх, знать бы, что так все сложится, прихватил бы с собой бутылку вискаря.

Леонид осуждающе посмотрел на друга и протянул:

– Гена…

Суржиков загадочно улыбнулся:

– А чего «Гена» -то? Вот нет в тебе, Леня, авантюризма. Это же так… – Геннадий щелкнул пальцами, подбирая слова. – Это так, как бы это выразить… Так здорово! Романтично, что ли. Нарушать правила, стереотипы, мишуру эту, чопорность. Осточертело соблюдение дурацких приличий. Иногда хочется, как поручик Ржевский, насрать в рояль. – Он наклонил голову набок и поднял вверх указательный палец: – Зато… тебе везет.

Леонид удивленно уставился на приятеля, а тот продолжил:

– Вот ты затеял свой эксперимент, без плана, без подготовки, наобум… Что оказалось под рукой, из того и сварганил себе полигон для испытаний и исследований. Попробовал бы ты так выпендриться там, где мы с тобой раньше работали. Огреб бы по полной программе за такое разгильдяйство. Сразу бы получил целую авоську дынь. Ты работаешь бесшабашно. Примерно как мы в детстве. Велосипеды собирали из всякого барахла, кто во что горазд. Что нашли в металлоломе, из того и лепили. Знаешь, и ведь мы тогда гордились своими поделками и были счастливы.

Леонид обескураженно вопросил:

– Так я не понял, в чем мне везет?

Геннадий съехидничал:

– А что, скажешь, не везет, что ли?

Он начал загибать пальцы на правой руке:

– Уникальных растений тебе добрая Тамара подкинула. Оба вида муравьев удачно генетически модифицировались. – Он посмотрел на Леонида с язвительным прищуром: – Хочешь сказать, это не везение? Да нормальный человек такой эксперимент затрахался планировать и ставить. А у тебя – раз-два – и все получилось. Знаешь, кончай прибедняться.

Леонид удивленно уставился на приятеля:

– Ты что, завидуешь?

Геннадий ожесточенно округлил глаза:

– А вот завидую! Что, нельзя?

Леонид ошарашенно и удивленно захлопал глазами:

– Ты что, с цепи сорвался? Тебя куда понесло-то?

Геннадий более спокойно и как-то виновато буркнул:

– А кому мне еще вот так запросто сознаться в своих грехах, как не тебе? Вере моей? Да не поймет она. А ты точно поймешь и зла держать не будешь. Я же тебя знаю как облупленного. – Он отрешенно махнул рукой: – Вот сознался тебе, и сразу легче стало. Как будто камень с души сняли.

Богданов с сожалением посмотрел на друга.

– Что-то ты сегодня не в духе. Случилось что-то?

Суржиков сумрачно посмотрел на Леонида:

– Да ну, чертовщина какая-то. Представляешь, приснился дурацкий сон. Будто на том месте, где у меня в саду яблоня растет, стоят три здоровенных пня. Высокие, от толстых деревьев. По виду то ли тополя, то ли клены. А я позвал работяг их выкорчевать. Те корчуют, а под пнями какой-то потайной ход, из кирпича сложенный. И ведет этот ход хрен знает куда. Выход у него в гроте у какой-то речки. Мраморные скульптуры, парк. Короче, бредятина. Теперь не могу освободиться от ощущения, что все это было на самом деле. У тебя такого не бывает?

Леонид недоуменно пожал плечами и сдвинул брови к переносице, пытаясь припомнить, что ему снится. А Геннадий продолжил:

– А у меня бывает, особенно в последнее время. А знаешь, что странно? Эти сны регулярно повторяются. Вот до этого мне снилось, что у моего дома есть скрытые ходы и помещения.

Леонид лукаво посмотрел на Геннадия и сдержанно хихикнул, как бы намекая на скрытую нишу за шкафом.

Суржиков заметил его ухмылку и поморщился, истолковав ее именно так, как это себе и представил Богданов.

– Знаю, что ты подумал. Нет, не за шкафом. Ход во сне шел из мансарды черт знает куда. Как будто я не достроил дачу. Вернее, оставил часть помещений на потом. Помещения практически не отделаны. – Суржиков приподнял от стола руки и развел их в стороны: – Представляешь, стены бревенчатые. А бревна практически свежие, почти сырые. С них даже кора наспех счищена. А главное – смысл этих помещений я понять не могу. На фига они мне? Не понимаю. Рядом прораб крутится. Васька. Помнишь его? Ну, я у него так осторожно спрашиваю, типа, что будет в этих помещениях? А он мне: «Ну, это тебе видней». Я осторожно ему так: «Вроде на моих чертежах этих помещений нет». А Васька с топором своим возится и между делом мне вещает: «Конечно, нету. Мы бревна лишние прихватили на лесопилке. Они у них в пилораму не влезали. Они их нам по дешевке отдали. Не помнишь, что ли?»

Не помню ни фига. Лесопилку помню, доски-пятидесятки шириной семьдесят сантиметров грузили, помню. А Васька бубнит как заведенный: «Мы из них тогда два глухих сруба впрок срубили. Думали, в хозяйстве все сгодится. А ты сказал, чтобы мы их вплотную к дому ставили, чтобы место не занимали. Ну, чтобы срубы не сгнили, мы на них общую крышу с домом завели. Еще тогда прикидывали, что если срубы убрать, то получится крытая большая терраса». Топором постукивает и мне вещает: «Ты же сам нам сказал, чтобы мы проход между ними и домом прорубили. Я говорил еще, что тебе дров не хватит, чтобы такую махину протопить. А ты мне: „Я ученый, я инженер, я способы знаю“. Не помнишь, что ли? Один сруб глухой, а второй с большими выпусками. Вспоминай». Я ему: «Так тут, что ли, еще два сруба?» А Васька: «Два, два!» Я вообще прибалдел. Идем, говорю, посмотрим. В общем, долго мы шарились по этим лабиринтам. Там еще вдобавок темень. Окон нет. Висят какие-то лампочки от потолка на проводах без выключателей. Чтобы включить свет, лампочку в патрон надо вкручивать. А выход из этих срубов прямо в баню, чуть не в парилку. Я утром проснулся, пошел смотреть. Естественно, ничего нет. А мне все мерещится, что я вход туда специально замаскировал. Не поверишь. Я полдня вымерял рулеткой помещения внутри и снаружи. Естественно, ничего.

Леонид положил руку на запястье друга:

– Бывает. Эти загадки подсознания не сразу объяснишь. Потом уже, когда решишь задачку, которая тебе покоя не дает, начинаешь офигевать от этих тонких намеков.

Геннадий с сомнением и тревогой посмотрел на друга:

– Думаешь, все дело в подсознании?

Тот неопределенно пожал плечами и как-то беззаботно усмехнулся:

– Знаешь, а я ведь тебе тоже завидовал. У тебя все так ловко получается. Так все продумано, все предусмотрено. Я бы никогда так не смог. Если бы не ты, я бы не знаю что и делал бы.

Официант подошел с подносом и стал разгружать заказ на столике. Геннадий налил водки из графина по стопкам:

– Ну, за нас! Чтобы деньги были, Кремль стоял и мозг не мучил.

На лице Суржикова проступило успокоение. Он пережевывал селедку с зажатой в руке вилкой:

– Должен сказать, материальчик ты собрал что надо. Не на одну докторскую диссертацию потянет.

Леонид смущенно пробормотал:

– Да ладно тебе. Это все еще надо как-то обосновать. Тут куда ни кинь сплошные кроссворды. Как эти генетические модификации произошли? Кто в этих процессах инициатор, а кто ведомый? И главное, цель-то моего исследования была совсем другая. Простая, незатейливая как грабли. А тут такое повылезало.

Геннадий снова наполнил стопки:

– Я же говорю, что тебе везет.

Леонид с мольбой и надеждой в глазах посмотрел на Геннадия:

– Слушай, Ген, а почему бы тебе самому не воспользоваться этими результатами? Это же все по твоей части. А главное, это все ты сделал.

Суржиков уперся суровым изучающим взглядом в приятеля, потом перевел взгляд на свою тарелку и стал сосредоточенно орудовать вилкой:

– Нет уж, извини. Заманчиво, конечно, но… извини. Нет!

Он опрокинул стопку в рот, поморщившись, ткнул вилкой в заливной язык в тарелке и с каким-то ожесточением проговорил:

– Я в эти игры уже наигрался. На фиг мне эта диссертация?! Ее на хлеб вместо масла не намажешь. Это раньше за нее доплаты шли хорошие. А теперь я на своей халтуре в несколько раз больше заработаю. Эра бизнеса. Не-не-не. И даже не уговаривай. Это мы уже проходили. У меня даже кандидатский минимум был сдан в свое время. Так что я очень даже в курсе этих дел.

Леонид повеселел:

– Тем более. Надо защищаться!

Геннадий сокрушенно улыбнулся:

– Это же нудная бодяга. – Он стал загибать пальцы: – Искать руководителя, писать статьи, суетиться. – Геннадий решительно мотнул головой: – Не… – Потом нахмурился: – И вообще, не тяни меня, Леня, на тропу войны. Не надо. Я с нее только недавно сошел. Навоевался со своими обормотами по самые ноздри. Только что не захлебнулся.

Он печально усмехнулся и мотнул головой:

– Это же придется рассекретить мою подпольную лабораторию. А если ее разворуют? А ее точно разворуют! Непременно разворуют! И останусь я с носом. И без диссертации, и без куска хлеба. Все! Закрыли тему.

Геннадий почесал затылок, и с интересом посмотрел на друга:

– Ты про бритву Оккама слышал?

– Ну слышал. А при чем здесь это?

Геннадий с невозмутимым спокойствием продолжил:

– Сейчас объясню. Ты про горизонтальный перенос генов наверняка слышал.

Леонид озадаченно скривился:

– Нет.

– Так вот. Горизонтальный перенос генов – это передача генетического материала неродственному организму. Такой механизм передачи характерен для вирусов. А еще его используют тля и грибы. Понятно?

– Не очень.

– Ну, о партеногенезе ты уж точно слышал! Не разочаровывай меня окончательно, товарищ биолог.

Леонид с независимым видом посмотрел на приятеля:

– Ну, об этом кое-какое представление имею.

– А то, что в твоем эксперименте минимум два объекта склонны к партеногенезу, тебе не надо рассказывать? И муравьи, и тля. Ты это учел? Все это привело к длинной цепочке на первый взгляд случайных событий. А вот воспроизводимость результатов процессов, которые мы с тобой и наблюдаем, ставит жирный крест на случайности. У меня этот феномен вызывает огромное удивление и удовлетворение.

Геннадий расширил глаза и взмахнул вилкой:

– Ну, тут я повторюсь. Ты везунчик. Вот только я не уверен, что ты сможешь дотянуть эту логическую тележку до нужных окончательных формулировок.

Леонид наморщил лоб:

– К чему ты клонишь? Ты можешь яснее говорить? И так сплошные кроссворды и загадки, и ты еще со своим эзоповым языком.

Геннадий устало вздохнул:

– Какой, к черту, эзопов язык? Я тебе практически все на пальцах уже объяснил. Хочешь разобраться, что стало причиной и на какой стадии этих генетических модификаций? Упрости свой эксперимент. Для начала освободись от разнообразия растений в эксперименте. Оставь только одно. Каждое из этих растений биологически активно и может быть причиной, приведшей к конечному результату.

Геннадий наставлял Леонида назидательным тоном, каким учитель наставляет нерадивого и туповатого ученика.

– Возьми какое-нибудь простое растение – скажем, крапиву. – Он нахмурил лоб: – Нет, крапива не подойдет. Она тоже очень биологически активна. Еще вдобавок и жалится. Хотя… плевать. Интересно посмотреть, что в этом случае выйдет.

Леонид с долей восхищения поинтересовался:

– Слушай, Ген. А ты-то откуда все это знаешь? Про биологически активные растения. Это же не твоя область.

Геннадий уставился в свою тарелку и с надменностью проронил:

– Читаю, Леня, читаю.

Он тут же посерьезнел и сменил браваду на деловой тон:

– Кстати, возможно, что эти твои муравьи разных видов смогут дать нормальное гибридное потомство.

Леонид нахмурился:

– Ты же говорил, это довольно проблематично из-за генетической несовместимости для потомства.

Геннадий наставительно пояснил:

– А тут особый случай. Симбиоз грибов с муравьями дал совершенно новые самодостаточные организмы. Новые организмы со своим уникальным геномом. Получится эдакий конгломерат из генома муравья, генома грибов и генома вирусов. Во что это конкретно выльется и как отразится на совместимости хромосомных наборов, сказать затрудняюсь. Но все возможно.

У Геннадия зазвонил мобильник. Он озабоченно посмотрел на экран телефона и настороженно сообщил:

– А вот и Вера прорезалась.

До Леонида из телефона донесся голос жены Суржикова:

– Ну что? Алкоголики, дебоширы и пьяницы! Закругляйтесь и дуйте в боулинг. Народ наигрался до полной бессознанки. Теперь собираются пойти где-нибудь посидеть.

Геннадий радостно завопил:

– Так пусть к нам сюда идут. Здесь вполне нормально. Столы сдвинем, и все будет тип-топ. Как в лучших домах Лондона и Парижа. Я вас буду ждать у входа и рукой махать.

Он сунул мобильник в карман и, жуя на ходу, направился к двери.

Вскоре к ним присоединилась вся компания, и веселье продолжилось.