Читать книгу «Хроники мёртвых городов – 3». Сборник рассказов - Сергей Михайлович Кулагин - Страница 15

Александр Васин

Игорь открыл глаза и уставился на потрескавшийся потолок бункера. Этой ночью почти не удалось поспать. Ужасно болела голова. В последнее время пульсирующие вспышки в висках сменились получасовыми спазмами, вытягивающими силы организма до самого донышка. Терпеть их становилось всё сложнее.

Чтобы не думать о больной голове, приходилось отвлекаться. За последний месяц Игорь досконально изучил все извивы бетонных трещинок и часто мысленно дорисовывал их, стирал лишние и соединял недостающие чёрточки, чтобы получилась новая картинка. Это занятие требовало времени, но его у Игоря было в избытке.

Набросав последние штрихи, молодой человек критически прищурился. Вроде бы голова слона, как она есть. Но рисунок явно вышел неидеальным. Впрочем, неважно… Пора вставать.

Дни в закрытом бункере были одинаковыми как два противогаза. Распорядок дня устаканился и превратился в рутину. Нет, поначалу Игорь очень удивлялся, почему, когда круглые настенные часы показывали девять утра, в холодильнике всегда оказывался свежий завтрак. Он пытался разгадать эту загадку, и даже караулил у холодильника, чтобы не пропустить момент появления каши или омлета. Но понять действие механизма (или волшебства – чего уж тут), так и не сумел. Еда просто появлялась – и всё.

Тот же фокус был и с обедом, и с ужином.

А телевизор, неведомым образом настроенный на один и тот же музыкальный канал? Ровно в одиннадцать ламповый динозавр сам включался и работал до восьми вечера без перерыва. Игорь пытался щёлкать тумблером, но телевизор ловил лишь один сигнал. Ну что ж, музыка всё же лучше, чем какой-нибудь круглосуточный рупор действующей власти. Хотя иногда, ну пусть раз в неделю, было бы неплохо прослушать последние новости.

То, что в мире твориться чёрт знает что, было понятно и без телевизора. Но Игорю очень не хватало конкретики. Он никак не мог вспомнить, как оказался в этом бункере, очень напоминавшим декорации каких-то сталкерских игрищ.

– Моя игра, моя игра. Она мне принадлежит и таким же, как и я, – словно вторя мыслям, запричитал из телевизора Баста.

Игорь был ролевиком со стажем и понимал в этом деле толк. Поэтому сразу же пришёл от бункера в восторг. Особенно его умилили детали: игрушки, старый сервант, книги середины прошлого века. И противогазы – куда ж без них. Они были разбросаны и запиханы по всем углам.

В первые несколько дней пребывания Игорь изучил здесь каждый сантиметр. И впоследствии пришёл к выводу, что это помещение – не декорации, а самый что ни на есть настоящий бункер, призванный защищать от последствий ядерной войны.

Но что здесь делает он, студент пятого курса института геодезии? Этот вопрос Игорь задавал себе по двести раз на дню. Последнее, что он помнил, – это поездка группой на пикник. Погодка в конце мая выдалась замечательная, всем перед госами и дипломом требовалось развеяться. Так родилась идея посетить озеро Великое. Там и рыбакам раздолье, и парочкам уединиться есть где, и костёр, несмотря на все запреты, разводить можно.

И никакой ядерной войны! Ни на пол-ракеточки, понимаете? Понимал Игоря только солист какой-то металл-группы с плаката на стене. Важно скрестив руки на груди, он словно соглашался с доводами бункерного узника, но подсказать, по понятной причине, не мог.

Игорь снова завалился на продавленный диван и принялся в миллионный раз изучать трещинки на потолке. И вспоминать.

После того, как первое любопытство прошло, Игоря охватила паника. Он очень хорошо помнил это липкое неприятное чувство, забравшееся в каждую пору его тела. А потом пришёл ужас. От осознания, что Игорь оказался заперт. Нет, дверь имелась. Классическая бронированная махина с тяжёлым замком-колесом. Но механизм был сломан, застопорен. И выхода не имелось. Игорь перепробовал всё, что находилось под рукой, но так и не смог открыть дверь.

Впоследствии ужас и паника отступили. Пришли апатия и отрешённость. Ну, посудите сами: кислород есть, еда есть, даже развлечение в виде телевизора и книг имеются. Чего же ещё надо? Рок-вокалист с плаката всем своим видом показывал, что такой ход мыслей всецело одобряет.

А Игорю не хватало живых людей. Требовался человек, хотя бы один, неважно, – женщина или мужчина, пусть даже ребёнок. Но чтобы живой, чтобы мог ответить на его вопрос или задать свой. Мог пожаловаться на что-то или чего-либо попросить. Или просто чтобы подпевал клипам из телевизора…

Связь с внешним миром отсутствовала полностью. Да и вообще были крепкие сомнения, что этот мир ещё существовал. Может быть, на тысячи километров вокруг лишь мёртвые города, бездушные пустыни и полное отсутствие биологической жизни.

Но это тоже была лишь теория. Есть жизнь на Земле или он последний человек на планете – оставалось загадкой. Игорь часто подходил к толстенному тройному окошку на двери. Оно было чем-то запачкано снаружи, и все силуэты по ту сторону казались размытыми. Угадывался какой-то коридор, но освещение было тусклым, и разглядеть подробности никак не удавалось…

Когда отчаяние в очередной раз доходило до своего края, Игорь срывался. Он стучал, кричал и даже грыз дверь. Безрезультатно. Впрочем, он уже почти смирился, что за ним никто не придёт и остаток свой жизни молодой человек проведёт здесь, в запертом бункере…

Часы негромко бренькнули – наступил полдень. Неожиданно телевизор резко выключился – Диму Билана прервали на полуслове.

Это что-то новенькое. Игорь рывком вскочил. Ему показалось или он действительно слышал голоса? Кто здесь? За ним пришли? Его хотят спасти? Вот это да!

Игорь в два прыжка преодолел расстояние между диваном и дверью. Приложив ухо к холодному металлу, он прислушался. От напряжения на лбу выступил пот. Но ведь и правда – снаружи слышен звук. И он чрезвычайно похож на человеческий голос.

Игорь прижался к мутному окошку. Боясь моргнуть, он ощупывал всё доступное его взору пространство. Сначала он сумел распознать мелькавшие тени, а потом… Потом он увидел лица. Размытые, будто призрачные, они были чётко различимы по ту сторону бункера.

Словно в припадке, Игорь принялся барабанить по двери. Удары гулким эхом отражались в комнате бункера, но снаружи их явно не слышали. Игорь закричал от бессилия и сполз на пол. Его не видели и не слышали. Хотя помощь была здесь, рядом, на расстоянии вытянутой руки. Это был конец. Воспалённое сознание Игоря отметило этот факт как непреложный.

Люди снаружи приблизились вплотную к бункеру. Игорь даже смог различить отдельные фразы, которыми перекидывались гости. Ну почему он может их слышать, а они его – нет? Это несправедливо. Игорь снова замолотил кулаками по двери, разбивая их в кровь. Без толку. Тогда он прислушался:

– …мёртвый город…

– …шансов практически не осталось…

– …найти выход чрезвычайно сложно…

– …зависит от него самого…

– Эй!!!!! – завопил Игорь. – Я здесь? Слышите меня, откройте! Спасите!!!

Но люди снаружи оставались глухи и слепы. Они провели у двери бункера каких-то пять минут и исчезли, оставив после себя больше вопросов, чем ответов. Сразу после их ухода снова заработал телевизор. Всё тот же музыкальный канал с отечественной попсой.

– Я сойду здесь с ума, – кивнул Игорь металлисту с плаката и рухнул обратно на диван.

Выхода нет. Да и неизвестно, нужно ли его, этот выход, искать. Судя по услышанным обрывкам фраз, во внешнем мире действительно произошёл какой-то катаклизм навроде ядерной войны. Просто Игорь не помнит всех подробностей. Возможно, война длится уже не один месяц, а то и год. А он, бывший студент, в составе бригады сталкеров вляпался в какую-то авантюру – возможно, попал в засаду. В любом случае, теперь он заперт здесь. И когда закончится его заточение, никому не известно.

Игорь трижды глубоко выдохнул и привычно стал выстраивать трещинки на потолке в новую картинку. Кого бы сегодня изобразить?

* * *

Светочка затаила дыхание от восторга. Сергей Петрович, возглавлявший комиссию, был великолепен. Серый костюм тройка, выглаженный с иголочки, модные узкие туфли, гармонирующие по цвету с тёмно-фиолетовым галстуком, и белоснежная рубашка – ну прямо Джеймс Бонд во плоти. Или супергерой из марвеловских комиксов: медицинский халат, небрежно накинутый на плечи, в Светочкиных глазах выглядел как минимум плащом Супермена.

Остальные члены комиссии – врачи из других клиник и чиновники из департамента – и в подмётки не годились Сергею Петровичу. Ах, какой мужчина. За таким на край света была готова побежать не только младший научный сотрудник НИИ мозга, но и вся женская популяция института, включая восьмидесятилетнюю консьержку Клавдию Семёновну.

Впрочем, сейчас именно Сергей Петрович величественно шёл за Светочкой. А ещё точнее – это Светочка бежала впереди паровоза, чтобы вовремя открыть дверь в нужную палату. Конкретно в это мгновение важные дяди и тёти направлялись в пятнадцатую.

Светочка мышкой прошмыгнула внутрь первой, оставив дверь открытой. Подлетела к телевизору и щёлкнула тумблером. Нечего Диме Билану прерывать своей болтовнёй разговоры научных мужей. А Сергей Петрович, тем временем, уже разливался соловьём.

– Позвольте вам представить, дорогие коллеги, Игорь Масленников, двадцати трёх лет от роду. Жертва автомобильной катастрофы. Ехали на пикник большой компанией. Как это водится, не удержались, выпили – трезвых водителей не осталось. Микроавтобус со студентами на огромной скорости влетел в придорожный столб. Восемь человек наглухо, а вот Игорю – повезло. Или не повезло – с какой стороны посмотреть.

– Мозг повреждён сильно? – спросил бородач в очках.

– Его мозг, Иннокентий Павлович, с научной точки зрения сейчас больше напоминает мёртвый город. Или выжженную пустыню, как вам больше нравится. Он нас не видит, не слышит, но по-прежнему существует. Самая глубокая кома, которая мне встречалась. Но он живой, это медицинский факт. А по некоторым показателям – живее наших с вами нервных систем. И это удивительно! При этом вернуться к нормальной жизни у Игоря шансов практически не осталось. Но это сугубо моя точка зрения. Я дам вам результаты всех исследований, чтобы с удовольствием ознакомиться с вашим диагнозом, коллеги.

– То есть мозг живой, он работает, так, Сергей Петрович? – не унимался бородач. – Но все внешние факторы для него более не интересны. Что же происходит в голове у молодого человека прямо сейчас?

– Моя теория такова: мозг, в целях самосохранения, придумал для своего носителя новый мир, в котором тот находится в безопасности. Или наоборот – пребывает в центре важных событий. Причём это может быть абсолютно любая локация. От цитаделей Мордора или корабля Люка Скайуокера до кабинета нашего мэра или павильона, где снимают порно.

Светочка не удержалась и прыснула. Сергей Петрович строго на неё посмотрел.

– То есть вы считаете, что мозг Игоря Масленникова придумал для него новую Вселенную, переписал, так сказать, жизнь вчерашнего студента заново? – спросила женщина в строгом брючном костюме. Наверняка, чиновница.

– Именно так. Игорь заперт внутри себя. Мозг перепрограммировался, и молодой человек живёт в другой реальности. Повторяюсь: он заперт, и из такой темницы, скажу я вам, найти выход чрезвычайно сложно. Всё зависит лишь от него самого.

– Какая трагедия, – всхлипнула сердобольная старушка в очках с дорогой оправой и бриллиантовой брошью на груди. – Ведь такой ещё молоденький.

– Елизавета Добролетовна, у нас каждый пациент – это огромная трагедия. Без этого диагноза к нам не попадают, – развёл руками Сергей Петрович. – Пытаемся сделать всё от нас зависящее, но, как ни странно это прозвучит, не всё зависит от нас. Вот, например, мы пытаемся на Игоре применять новые методы лечения. Кстати, Светочка, а почему не работает телевизор? После нашего ухода обязательно включите.

– Опять музыкальный канал? – уточнила младший научный сотрудник.

– Светочка, ну, конечно же, зачем ты спрашиваешь? Наукой давно доказано положительное влияние музыки на клетки головного мозга.

– Что-то я сомневаюсь, что выведшие эту формулу великие учёные когда-нибудь слышали Моргенштерна, – пробормотала Светочка, но очень-очень тихо.

– Вот такие дела, коллеги, – продолжил беседу Сергей Петрович. – Впрочем, дальше вас ждут не менее увлекательные истории. Я прошу вас: пройдёмте в следующую палату. Здесь тоже довольно уникальный случай: мозг пациента уже два года не может поверить, что тело лишилось своих конечностей. И с этим связано масса любопытных подробностей… – хозяин института махнул рукой, приглашая остальных следовать за собой.

Последней из палаты вышла Светочка. Перед уходом она хозяйским взглядом окинула помещение – всё ли на месте, всё ли хорошо? В следующий раз она придёт сюда лишь в восемь вечера, чтобы выключить телевизор. За питанием по расписанию отвечают другие.

А здесь, пожалуй, на сегодня всё. В конце концов, у неё в отделении таких «Игорей» два с половиной десятка лежит. И каждый обитает в своём собственном мире…