Читать книгу Блондинка за окном - Сергей Михайлович Савченков - Страница 31

«Что русскому хорошо, то немцу во вред!»

(немецкая народная мудрость)

История эта случилась под Новый год в одной деревеньке, где живет дед Никифор – родной дед моего знакомого Андрея. Со слов Андрея я эту историю и рассказываю. Он заверил меня, что все случившее – чистая правда, а если кто будет сомневаться, то пусть съездит в городок Шлацбург, что находится на севере Германии, найдет там инженера Ганса, проживающего на Хилькенштрассе, и спросит у него, где и как он отморозил себе уши.

А начиналось все так. Андрей со своим другом Саней, который работал переводчиком в какой-то фирме, решили встретить Новый год в деревне – отдохнуть от городской суеты, так сказать. Саня же приехал не один, а с немцем, которого звали Ганс. Как объяснил Саня, Ганс как услышал, где он собирается встречать Новый год, так стал умолять взять его с собой, потому что всю жизнь мечтал «стрелять в лесу рябчик, париться березовый веник и пить самогон».

Отдохнули по полной программе. Было все: «и стрелять в лесу рябчик, и париться березовый веник, и пить самогон». А вечером все трое решили добавить к своей новогодней программе еще один пункт, очень понравившийся Гансу: «ходить к девкам и новогодний дискотека в клуб»

Но в клуб пошли только Андрей и Саня. Ганса же дед Никифор на правах хозяина и как человек, умудренный жизнью, не отпустил: мало ли что случится с немцем – отвечай потом за него, международный конфликт может выйти. Напрасно Ганс уверял, что он будет только смотреть. Дед Никифор сказал, что нынешние местные девки только смотреть не будут, а парни, приревновав, еще и морду могут набить. И, на всякий случай, спрятав все шапки (на улице мороз под сорок!), достал еще одну бутыль самогона, усадил Ганса за стол и стал ему рассказывать, как он ходил на медведя. Но вскоре деда Никифора разморило, и он заснул прям за столом. Ганс же, пользуясь моментом, решил улизнуть. Накинув куртку, он принялся искать невесть куда пропавшие шапки – все! Дед же Никифор, очнувшись от шума, зевнул и строго спросил:

– Ты куда?!

– Мы много пить. Сейчас надо ходить туалет, – схитрил Ганс. – Я искать шапка. На улице отшень холодно!

Дед Никифор встал с кровати и, кряхтя, достал из-под нее железный горшок. Горшок был большой, без ручки, обшарпанный и местами мятый.

– Держи, – сказал дед Никифор и протянул горшок Гансу.

Ганс взял в руки горшок, повертел его и восхищенно воскликнул:

– Какой древность! Я знать, это для русский богатырь!

– Для немецкий богатырь тоже сойдет. Так что бери и ходи в него.

– Может, лучше шапка? – приуныл Ганс.

– У нас, милок, здесь, в деревне, все так ночами ходють. И ты привыкай.

И дед Никифор, чтобы не смущать Ганса, ушел в соседнюю комнату, лег на кровать и вскоре, похрапывая, заснул.

Ганс же, вздохнув, нахлобучил себе на голову железный горшок и, пошатываясь от выпитого самогона, подался в клуб, который, к счастью, находился недалеко.

Минут через десять он, окруженный плотным кольцом любопытных, уже сидел в клубе под елкой на стуле и, потирая ладонями уши, интересовался:

– Почему у вас, деревня, ночью так принято ходить?