Читать книгу Хроника Хизантифа. Том II: Три армии - Сергей Мурашов - Страница 12

Наступил следующий день, который не предвещал ничего плохого, впрочем, как и хорошего. Во всей сложившейся ситуации, мучительней всего было ожидание. Жанна не могла сидеть сложа руки и отправилась в город, чтобы попытаться найти встречи с королем и хоть как-то приблизить поход на север.

Алисия и Шана также изъявили свое желание принять в этом участие. Остальные же предпочли не покидать своих покоев.

Грасс решил не светиться днем и если куда и уходил, то только ближе к закату. Молчун проводил весь день с Лудином, который не оставлял свое копье ни на минуту. Что же касается Каи, то та находилась у себя в комнате сутки напролет.

Так прошел один день, затем второй, затем третий. С каждым новым рассветом нервозность и беспокойство спутников становились всё сильнее, а бессилие в сложившейся ситуации это только усугубляло. Так продолжалось до тех пор, пока не наступили четвертые сутки.

На утро постучали в дверь и появилась Лия с напряжённым выражением лица. Сразу же с порога она попросила всех спуститься вниз и обсудить важный вопрос.

Как только герои собрались в гостиной комнате эльфийка попросила всех присесть.

– Переходи сразу к делу, – коротко отрезал Лудин и внимательно посмотрел на Лию.

Та не стала ничего ему отвечать, а лишь, сделав небольшую паузу, процедила монотонным голосом то, чего боялись все присутствующие, словно то был приговор на смертную казнь.

– Сегодняшним утром наш разведчик сообщил скорбную весть. Аркан пал, его армия, объединенная с Драфштаром, полностью разгромлена. По нашей информации король Эмберг Грок… мертв.

Наступила гробовая тишина, продлившаяся несколько секунд, пока Кая не упала на колени.

Жанна, ставшая бледнее словной кости, так и осталась стоять как вкопанная. Только одному Богу известно, какую бурю эмоций она сейчас испытывала.

– Алисия, – наконец прервала безмолвную тишину Шана, обеспокоенно взглянув на принцессу, но та лишь смотрела куда-то вдаль, сквозь пространство. Телохранитель нежно взяла ее под руку и повела на второй этаж.

Лудин, какое-то время стоявший, облокотившись на стену, молча взял свое копью и вышел через заднюю дверь гостиной.

Словно очнувшаяся, Жанна опустилась к обессилившей и стонавшей Кае и, подняв ту, отвела ее наверх, что-то нашептывая.

В гостиной снова стало тихо. На первом этаже остались лишь Грасс, Молчун и Лия. Девушка почувствовала себя неуютно и виновато:

– Простите.

– В этом нет вашей вины. Когда мы сможем выдвинуться? – спросил проводник.

– Насчет этого… Кое-что произошло, и мы желали бы снова видеть вас на совете, который состоится послезавтра.

– Что случилось?

– Этого сейчас я не могу рассказать.

– Мы будем там. Спасибо за столь срочную информацию.

– Нет, – печально опустила глаза Лия. – Еще раз простите, что принесла плохую весть. Пожалуйста, присмотрите за Каей.

На этих словах эльфийка покинула здание, оставив одиноких Грасса и Молчуна.

– Молчун, – неожиданно произнес проводник. – Присмотришь за всеми? Мне нужно отлучиться.

Немногословный воин лишь кивнул, а юноша тут же вышел за дверь, вновь оставив гостиную комнату в полной тишине.

***

Грасс вернулся под вечер, но встретил лишь Молчуна. Никто так и не спустился к ужину и даже не появился внизу. Лишь одинокий Лудин, вернувшийся намного позже проводника, сразу же отправился к себе наверх. Сон не лез в голову к юноше, и он решил провести вечер с пользой – приготовить ужин из тех ингредиентов, которые были в большом изобилии. Молчун также присоединился к кашеварству товарища, и те весь оставшийся вечер провели около печи.

Наступило следующее утро, а за ним и день. Грасс лишь один раз увидел Жанну, которая ничего не сказала и быстро вернулась наверх. Вслед за ней юноша увидел Шану, с которой он тут же заговорил.

– Есть минутка?

– А? – будто только очнувшись ответила девушка.

– Могу я с тобой поговорить?

– Мне нужно приготовить еды для принцессы, – монотонно промолвила та. – Она ничего не ела со вчерашнего утра.

– Я больше беспокоюсь за тебя.

– Я… в порядке.

– Поешь сначала сама.

– Нет. Я не могу. Тем более принцесса ждет.

– Послушай, я уже приготовил завтрак. И для тебя, и для Алисии. Так что можешь не беспокоиться.

– Ты приготовил его дня нас? – удивленно подняла глаза Шана на проводника.

– Мы с Молчуном. Для всех остальных тоже. На удивление, наш скромник оказался неплохим поваром.

– …

– Завтра нам нужны будут силы для переговоров.

– Переговоры? Верно. Думаешь это что-то важное? – села за стол Шана под чуткой заботой юноши.

– Я думаю это связано с военными действиями, которые пытается предпринять Ривейк, – ответил Грасс и поставил рядом с телохранителем тарелку горячей похлебки.

– Военными действиями? – непонимающе, но уже не так вяло спросила девушка.

– Я думаю, это имеет прямое отношение к эльфам.

– Что ты имеешь в виду?

– Я говорю о том, что Ривейк вместе с гномами попытается напасть на Золотой лес.

– Как это возможно? – оживилась Шана.

– Хотел бы я знать.

– Но откуда тебе известно?

– У меня есть уши в этом городе.

– Ясно, – ответила та и отхлебнула суп. – Ммм.

Как только Шана попробовала ароматно пахнущую похлебку, она тут же еще более удивленно уставилась на юношу.

– Это ведь одно из наших национальных блюд.

– И, если я ничего не путаю, это твое любимое.

– Как ты…? – растерялась девушка, и хотела что-то добавить, но затем замолчала, немного смутившись и отведя глаза под взором Грасса.

Наступило неловкое молчание, которое вскоре нарушила сама Шана:

– Теперь, когда Хизантиф пал, Драфштар тоже падет. Отец Алисии точно не сбежит и не присягнет на верность врагу. Хотя, наверное, он уже…, – девушка не закончила и опустила взгляд, а Грасс наклонился и нежно обхватив ее ладонь сказал:

– Послушай. Сделай одолжение. Лишь только на сегодня, постарайся об этом не думать. Доешь суп, а вторую тарелку отнеси Алисии. Обязательно накорми её, после чего пусть попытается заснуть. Я туда кое-что добавил, поэтому до вечера она будет спать крепким сном.

Шана подняла глаза и посмотрела влажными глазами на Грасса и пересиливая себя, все же улыбнулась:

– Спасибо. Я обязательно это сделаю.

***

Вскоре Шана поднялась наверх с тарелкой похлебки, а после нее второй раз за утро спустилась Жанна. После долгих уговоров девушка все же согласилась поесть и отнести суп Кае. Главной же причиной, почему Роза решила выйти из своей комнаты, оказалось намечающееся собрание всего отряда, которое она решила устроить текущим вечером.

Грасс не упустил возможности сообщить о вестях, которые он успел услышать в городе, и это произвело на капитана сильное впечатление.

Вскоре Жанна поднялась наверх, а в гостиной из ниоткуда появился Лудин, который, к сожалению проводника, не преминул отведать его похлебки. Вместо этого принц уплел целую буханку хлеба, а после, прихватив с собой полную флягу воды, вновь исчез со своим копьем.

День прошёл незаметно. Когда наступил вечер, Жанна вновь появилась и попросила всех собраться внизу. Кая и Лудин, однако, не присутствовали. На отсутствие первой настояла Жанна, а второй не пожелал появляться без крайней на то необходимости.

Собрание заняло не больше десяти минут. Роза попыталась приободрить свой отряд, и сказала, что на завтрашнем совете должны будут присутствовать все кроме Каи и Молчуна. Предсказательницу она решила оставить дома, а Молчуна приставить к ней в качестве охраны. После этого короткое совещание закончилось, и все, кроме Грасса и Молчуна, вновь отправились по своим комнатам.

***

Ночью того же дня Лудин спустился вниз гостиной и вышел на улицу, направляясь к небольшому озеру. Ночь была тихой и на удивление теплой. Несмотря на то, что осень уже вступила в свои законные права, здешняя погода был по-настоящему летней.

Принц подошел к небольшой рощице, за которой должна было показаться озеро, и вдруг резко остановился. Послышался небольшой всплеск. Лудин, присев на корточки и сжав крепче свое копье, медленно отодвинул заросли осоки.

Его взору предстала девушка, волосы которой опускали чуть ниже плеч и имели специфический цвет. Спина ее была обнажена и покрыта множеством шрамов, а водяная гладь скрывала все, что ниже пояса. Прекрасная незнакомка услышала шелест и тут же испуганно обернулась:

– Кто здесь?

– Лудин тут же ловко отпрыгнул назад, и спустя несколько секунд решился ответить:

– Всего лишь я.

– Принц? – удивлённо и обескураженно произнесла та.

– Прости. Это вышло случайно. Не торопись, я вернусь сюда позже.

Девушка услышала удаляющийся топот шагов, и все еще неподвижно, стоя по пояс в воде, была уверена, что принц смог разглядеть ее лицо.

Спустя пятнадцать минут Лудин сидел у себя в комнате под светом тусклого светильника и о чем-то думал. Внезапно раздался мягкий стук и мгновение спустя дверь неуверенно открылась. На пороге появился женский силуэт.

– Могу ли я войти? – раздался едва слышимый голос.

– Конечно, – пригласил её войти принц.

Девушка закрыла за собой дверь и села на ближайший стул, сложив руки на коленях. Голову ее, как и прежде скрывал глубокий капюшон, а пальцы ее сейчас едва заметно дрожали. Было видно, что она нервничала.

Наступило неловкое молчание, в течение которого Лудин пристально смотрел на Каю, пока та наконец не решилась заговорить:

– Ты ведь видел?

– А ты поверишь мне, если я скажу нет?

Кая печально вздохнула и медленно сняла капюшон, впервые за все время путешествия. Перед Лудином предстала очаровательная девушка с тонкими чертами лица и заостренными ушами. Ее волосы опускались чуть ниже плеч и имели странный отблеск. Черная как смоль прядь левой стороны переходила в белую на правой. А еще, ее глаза. Левая радужка была зеленого цвета, а правое ее око… было словно нечеловеческое. В красного оттенка глазу находился вертикальный зрачок, словно у кошки.

Кая печально улыбнулась и посмотрела на Лудина:

– И что ты думаешь?

– Думаю, что ты стала еще красивее, чем была полгода назад.

– Принц… – хотела было что-то сказать девушка, но затем обратила внимание на смысл сказанных слов. – Полгода назад? Что ты этим хочешь сказать?

– Таинственная предсказательница появляется из ниоткуда, останавливает покушение на моего отца и становится самым приближенным к нему человеком. И все это на фоне предстоящей войны и возможного предательства. Как ты думаешь, что я должен был подумать?

– Постой. Я никому не открывала свой лик. На людях всегда была осторожна, даже с Гроком и Жанной. Единственные моменты, когда я…, – внезапно остановилась предсказательница. Глаза ее в смущении уставились на Лудина, а краска ударила ей в лицо так сильно, что казалось она станет краснее помидора.

– Прости. Я и правда об этом сожалею, – принц замолчал, смотря как его собеседница уставилась на него с непонятным выражением лица, где перемешались гнев, смущение и обида. – Хотя, на самом деле, нет, – беззаботно выпалил после небольшой паузы Лудин.

Лицо Каи еще больше залила краска, а взгляд все больше выказывал угрозу, но затем та резко вздохнула и ее глаза вновь наполнились тоской и грустью.

– Так почему ты никому не рассказал? Разве это не должно было показаться тебе подозрительным?

– Потому что я знал, что ты не наш враг.

– Как ты мог знать это? Даже Жанна и Грок не могли сказать этого наверняка.

– Я просто знал. Считай это интуицией диверсанта.

– Интуицией? – удивленно вперила в него взгляд Кая, но затем выражение её лица вновь стало печальным. – Принц, могу я попросить об одном единственном одолжении? Думаю, этого я не могла себе позволить ни с Жанной, ни, тем более, с твоим отцом.

– И что же это?

– Ты можешь быть со мной честен? Именно сегодня, именно сейчас, во время этой беседы.

– Обещаю, – ответил тот и не единый мускул на его лице не дрогнул.

– Спасибо, – Кая посмотрела исподлобья и продолжила после небольшой паузы, – Знаешь… всю свою жизнь, я постоянно спрашивала себя «В чем моя вина?», «Почему я?». Всё время, с самого моего рождения, я не помню, когда бы ни задавала себе этот вопрос.

После того, как мне удалось найти свою новую семью, здесь, в Золотом лесу – всё рухнуло в мгновение ока. И тогда я поняла, что куда бы я ни пошла, и чтобы не делала, мне никогда не изменить ни себя, ни отношение к себе.

А потом, благодаря моему проклятию, мне удалось повстречать твоего отца и Розу. С момента, как меня изгнали из Золотого леса, я поклялась себе, что больше не позволю жалеть себя. Ни себе, ни другим.