Читать книгу Кровь огненного бога - Сергей Начаркин - Страница 3

Опять тот же сон: Лестер огромным драконом кружит над обречённым миром. Мир, жалобным завыванием ветра, тихим шепотом листвы…, молит его о пощаде.

Но огнедышащий исполин в гневе. Он желает спалить дворцы и замки, в которых засели негодяи, незаслуженно овладевшие властью над теми, кто гораздо чище и лучше их, а также сжечь города и сёла, где живут рядом с порядочными и добрыми людьми предатели, завистники, мерзавцы разных мастей. Он готов истребить всё: вязкую слизь лести, блестящую наготу мало кому нужной правды, металлический привкус предательства…

Конец света. Конец одного из миров!

Однако при чём же тут Лестер? Он не хочет смерти этого мира, несмотря на все его пороки и часто торжествующее зло.

Лестер ещё младенцем благостно щурился на яркое солнце, слепившее его чёрные глаза, и сладко засыпал на руках у матери под говор водопада. Он жадно дышал горным воздухом, набираясь здоровья и сил. Он играл в догонялки с ветром, бегая до изнеможения по молодой весенней траве, и проливал реки пота в усилиях стать великим воином.

Лестер питает нежные чувства к этому крохотному островку необъятного космоса. Он знает: в этом мире есть многое из того, ради чего стоит жить.

Почему же ему выпал этот жребий: испепелить, уничтожить? Почему?!

Не даёт ответа могучая сила, назначившая его на эту роль.

Сон – жестокий, до невероятности реальный, – сочится сквозь сомкнутые ресницы, вырывается наружу из тесной для него головы. Слёзы во сне – как облегчение, как искупление. Жидкие жемчужины. Они не дают разорваться натянутой до предела лёгкой ткани души. Не позволяют сойти с ума.

Утро – избавление от ночных кошмаров.

Что-то часто стал сниться ему этот сон.

**************** 1 ***************

На третий день после окончания великого праздника хан Аскул призвал к себе на пир в большую юрту близких ему людей. Пригласили и Лестера.

Битый час Агас учил чужеземца, как правильно себя вести. Порог переступить с правой ноги, не забыв перед этим разуться. Сначала поклониться вперёд: там находятся очаг и место для приёма гостей. Потом налево, на мужскую сторону, где оружие хозяина и реликвии рода. Затем уже направо, где владения женщин. После этого терпеливо ждать, пока хан пригласит присесть.

Наконец пытка наставлениями закончилась, и Лестер, подмигнув мальчишке, отправился на торжественный обед.

У входа сурового вида охранники потребовали сдать оружие и проследили за тем, чтобы гость снял обувь. Ничего не перепутав, – как положено, перешагнув, куда полагается, поклонившись, – Лестер услышал:

– Рад тебя видеть. Проходи, садись.

– Благодарю, великий хан.

Лестер устроился на пухлой подушке и осмотрел присутствующих. Кроме хозяина в юрте находились советники Скол и Адас, сотник Мулкус, четверо родственников повелителя и три богато одетые женщины – ханские жёны.

Низкий стол был уставлен яствами, источающими манящие ароматы. В центре расположилась объёмистая тарелка с бараниной, приготовленной с овощами в большом, видавшем ещё прадедов Аскула казане. Жареная рыба на овальном блюде, казалось, похрустывала золотистой корочкой даже от взглядов. В глиняных горшках дожидались своей поры сочные манты с молодой козлятиной, тыквой и луком. Соблазняли пышностью хлебные лепёшки, щедро посыпанные кунжутом. Жёны хана наливали пропитанное солнцем вино в бронзовые кубки гостей.

Свет в юрту проникал через круглое отверстие в вершине купола. Было тепло и уютно, словно в ладонях бога.

– Выпьем за твою победу, Лестер! – провозгласил Аскул, подняв тяжёлый кубок. – Должен признать: такого мастерства во владении оружием я ещё не встречал. А я повидал немало.

Мужчины кивнули и выпили. Вино оказалось великолепным, и Лестер даже причмокнул от удовольствия.

– Лучшее вино с виноградников Зелёного полуострова, – Аскул весело взглянул на чужеземца. – Теперь поешь, порадуй сердца хозяек.

Лестер, как и остальные, с аппетитом принялся за угощения. Когда первый голод был удовлетворён, степняки снова взяли наполненные кубки и, пригубив, с интересом воззрились на победителя состязаний.

– Поведай нам о себе. Кто ты, откуда? Как тебя занесло в наши края? – Аскул обвёл присутствующих рукой. – Нам очень хочется послушать.

Лестер вытер губы небольшим цветастым полотенцем, лежавшим на столе, и заговорил:

– Я из дарсов. Мой народ живёт очень далеко отсюда – на континенте Амора, в Гулайских горах. Мы воины, и с детства учимся убивать всеми доступными способами. Учимся и другим наукам.

– А с кем вы сражаетесь? – спросил сотник Мулкус.

– Есть с кем сражаться, – усмехнулся Лестер. – Вместе с племенем драконов мы охраняем этот мир от непрошеных гостей. Драконы – наши братья по крови: у нас один предок – огненный бог. Мы живём рядом веками, и у нас общая судьба. – Лестер промочил горло и продолжил: – У подножия самой высокой из наших гор, которая названа в честь великана Гулая, есть пещера, а в ней проход в другой мир. Оттуда время от времени к нам в Амальгаут прорываются злобные паразы, чтобы захватить и уничтожить всё, что нам дорого. Посылает их властитель мира полутеней – бог Озирон. Мы много раз бились с паразами и всегда побеждали, прогоняли их прочь. Нам помогает подаренный огненным богом волшебный камень Рубер. Пламя, заключённое у него внутри, дарит нам отвагу и мощь. Некоторые из нас, особенно те, кто выполняет важные задания, носят с собой перстни из звёздного металла украшенные осколками Рубера.

Лестер оглядел слушателей; все внимали, затаив дыхание.

– Но последнее нападение застало нас врасплох: воины не восстановились после предыдущей битвы, а маги не успели как следует разжечь камень, и к концу сражения он погас. Кроме того, наши враги нашли в Амальгауте союзников – племя диких ургов, живущих к юго-востоку от наших гор. Урги разорили гнёзда драконов, уничтожив яйца и охранявших их самок. Мы отбились от них с трудом, и лишь чудом смогли прогнать паразов. Да, мы победили, но потеряли много воинов. Большинство наших крылатых братьев и сестёр погибли. Остались лишь несколько самцов. А ещё погас Рубер, дававший мощь и дарсам, и драконам. Маги, конечно, разбудят его, но для этого потребуются огромные усилия и время.

Лестер снова хлебнул из кубка.

– Лестер, – воспользовавшись паузой, произнёс Адас, – сознайся, что ты выдумал про драконов: такие сказки матери рассказывают малышам. А чтобы драконы жили вместе с людьми и помогали им – это вообще… – советник хана закатил глаза, показывая невероятность подобного. Все закивали, соглашаясь с Адасом.

– Ваше право – не верить всему, что говорится, – пожал плечами Лестер. – Только это правда. И, может быть, когда-нибудь вы убедитесь в этом. Я продолжу?

– Продолжай, – разрешил Аскул.

– Наши маги предположили, что драконы могли сохраниться в каких-нибудь землях. К тому же, в мире наверняка есть и другие виды волшебства, которые могли бы нам помочь. Совет старейшин решил послать разведчиков в разные уголки Амальгаута. Мы с братом-близнецом отправились на ваш континент – называющийся Агелонса. Достигнув портового города Карф, мы сели на корабль и пересекли Срединное море; затем разделились, решив, что так мы охватим большую территорию. Я отправился на восток, а он – на запад.

Лестер нахмурился, вспомнив о брате.

– Я уже немало постранствовал по свету, когда встретил колдуна Загуса в одном из придорожных заведений. Я сразу чувствую колдунов: есть у нас, дарсов, такое свойство – распознавать магическую силу. Мы сами немного чародеи, если обладаем осколком Рубера. Я не увидел в Загусе ничего опасного: колдун как колдун, каких немало. Но я его недооценил – он обхитрил меня. Не знаю как, но он сумел скрыть свою истинную мощь. Поняв, что я дарс, не спуская глаз с моего перстня с красным камнем, он рассказал про горы, в которых ещё живут драконы. Даже вызвался проводить меня. Я клюнул на эту наживку, и мы отправились в путь. Через пару недель мы были в степи. Здесь, выбрав момент, он исподтишка ударил меня колдовским молотом. Очнулся я уже в клетке – в окружении стражников и забавного мальчишки. При мне не оказалось ни оружия, ни перстня. Удивляюсь, почему колдун меня не убил.

– Ему нужны были деньги, – старый Скол поперхнулся и, откашлявшись, продолжил: – Поэтому он и продал тебя нам, решив, что ты наверняка погибнешь в поединке. Поклялся страшной клятвой, что ты отменный воин, – в этом он не обманул. Правда, выглядел ты в ту пору – не приведи небо. Но колдун заверил, что ты оклемаешься, в этом он тоже не слукавил.

– А зачем вы рисковали? Почему не выставили своего поединщика?

– У нас не было поединщика, равного Торбору и Сахаму. Пришлось рискнуть и выкупить тебя у Загуса. И мы теперь не жалеем об этом, хотя многие не верили в успех. Но мы с Адасом настояли, и вот ты здесь. Мулкус ездил за тобой к колдуну.

– Да, я ездил, – подтвердил сотник. – Но перстня при тебе не было, – Мулкус стукнул кулаком правой руки по ладони левой. – Украл, хитрый лис! Он не хотел отдавать и твои вещи, но я потребовал – слишком много золота мы ему отвалили. Отдал: две полные сумки, два меча и кинжал. Таких клинков я раньше не видел. Где их куют?

– В наших горах, из звёзд, что падают с неба, – ответил Лестер. – Спасибо, что вернули.

– А эта палка, которую дал нам Загус, ещё имеет над тобой власть? – спросил Аскул, хлебнув вина.

– Я освободился от её чар после первого поединка, и всё это время мог убежать.

– Почему же не убежал? – прищурился хан. – Ну, почему?

– Я дал слово сразиться за вас, – расправил плечи Лестер. – А слово мужчины твёрже гранита.

Степняки понимающе склонили головы.

– Могу я попросить тебя, великий хан? – Лестер сложил ладони вместе.

– Слушаю.

– Помоги найти колдуна. Он украл перстень, который очень важен для меня. Камень в нём – это частица Рубера. Частица меня самого.

– Хорошо. Завтра же следопыты разъедутся в разные стороны, а голуби полетят к соседям. Ты же, гость дорогой, пока дожидайся здесь. Даю Агаса тебе в услужение. Он хороший мальчик. Жаль, что его родителей уже нет в живых – их поразила неизвестная хворь. Ну да ладно: не пропадёт… А теперь давайте есть и пить, пока мои хозяйки не подумали, что пища, приготовленная ими, вам не по вкусу. Это опасно, по себе знаю, – Аскул посмотрел на жён и засмеялся. Его шутка вызвала улыбки на лицах женщин.

––

– Ну же, Торбор, целься лучше! – Агас мчался мимо северянина на расстоянии ста шагов. Он прятался за большой овальный щит, который служил мишенью. Его конь был облачён в железные доспехи, сберегающие от случайных ранений.

Стрела вырвалась из могучей руки Торбора. Но опережение было выбрано неверно, и цель успела проскочить мимо оперённой хищницы.

– Не пытайся всё просчитать, доверься телу, – сказал подоспевший к Торбору Лестер и, приняв из мощных ладоней лук, выстрелил, почти не целясь. Стрела безошибочно нашла дорогу и воткнулась в центр щита, скачущего в обратном направлении Агаса.

Торбор задумчиво почесал затылок. Стрельбу по неподвижной мишени из степного лука, который отличался от его северных аналогов прицельной дальностью, он освоил довольно быстро, а по двигающейся цели у него пока выходило плохо. Но Торбор был упрям…

– Всё равно научусь! – буркнул он.

– Конечно, научишься, – Лестер вспомнил, как на следующий день после их поединка Торбор, недолго думая, дал клятву жизни – в знак уважения к победителю, оставившему на его лбу тонкий, словно лезвие ножа, шрам. Смерти норт не боялся, как и другие представители его народа, но и не торопился в небесный чертог. Успеется: здесь ещё много интересного…

Лестер, находясь в стойбище Аскула, тоже не терял времени зря: изучал новые приемы джигитовки, хотя и так был прекрасным наездником и изумлял своим умением обращаться с конём даже бывалых степняков. А когда Лестер на полном скаку выпустил пять стрел точно в цель, превзойдя лучших кумчаков, хан подарил ему составной лук в кожаном, украшенном серебром и золотом налучнике, а также плоский поясной колчан, набитый стрелами с белоснежным оперением.

––

Лестер и Торбор обернулись, услышав стук копыт и голос всадника, понукающего коня. Молодой сын степи – посланник хана с тёмно-зелёным флажком, притороченным к седлу – осадил скакуна возле чужеземцев.

– Великий Аскул призывает тебя, славный Лестер! – прокричал он громко.

Наконец-то.

Лестер почувствовал, что пришли вести о колдуне, которых он ждал много дней после значимого для него пира за ханским столом. Вскочив на коня, он помчался к Аскулу.

––

Хан встретил его перед своей большой, убранной жёлтыми лентами юртой, гордо восседая на деревянном троне в окружении двух десятков приближённых.

Лестер спешился и поклонился:

– Приветствую тебя, повелитель!

– Здравствуй, – Аскул жестом призвал дарса подойти ближе. – След твоего обидчика-колдуна обнаружился недалеко от нас – в Охающих Горах. Люди из племени Моэ, с которым мы ведём торговлю, сообщили: неделю назад Загус с двумя проводниками и десятком наёмников подался на юг – за перевал Уныния, в Заповедные горы. Это путь к смерти: оттуда никто не возвращался и не пытался туда пойти уже давно. Что ему там надо? Не понимаю.

– Колдун хочет найти то, что очень важно для него, – произнёс Лестер. – И ему не обойтись, как он думает, без моего перстня. Может быть, там находится и то, что я ищу?

– Что ты решишь? – спросил Аскул.

– Хочу немедленно отправиться вдогонку.

– Один?

– Почему один? У меня есть должник жизни. Более храброго спутника трудно найти.

Аскул согласно кивнул. Его ладонь сильной птицей вспорхнула вверх:

– Бери всё, что нужно для похода: тебе ни в чём не будет отказа.

Хан вчера узнал, что две его жены беременны. Шаман высказался однозначно – сыновья. Вот она – шапка Кучула! Аскул полнился благодарностью к отважному чужеземцу за его победу в состязаниях и готов был помочь ему всем, чем мог.

– Также можешь взять с собой любого добровольца из числа моих воинов. Насчёт провожатых в горах мы договоримся с ханом Моэ, сейчас же отправлю гонцов.

– Благодарю, великий хан! Позволь покинуть тебя – чтобы собраться в дорогу.

Аскул наклоном головы разрешил.

––

На следующее утро племя Восточных Ветров провожало небольшой конный отряд, уходящий в сторону Охающих Гор. В отряде было три человека: непонятно чему улыбающийся Лестер, Торбор, восседающий на большом и выносливом жеребце, а также Мулкус, вызвавшийся в добровольцы. Решение молодого сотника стало неожиданностью для всех, особенно для хана, который им очень дорожил и не хотел с ним расставаться. Но слово есть слово, и повелитель скрепя сердце отпустил любимчика.

Был и ещё один доброволец – Агас. Но Лестер не захотел подвергать мальчика смертельному риску. Как тот ни просил, дарс был непреклонен.

Отряд уже почти скрылся из виду, но Аскул всё смотрел ему вслед. Сердце хана сжималось от тоски по ушедшей юности – когда груз ответственности перед племенем ещё не лежал на его плечах, и он мог отправиться в подобный поход.

*************** 2 ***************

Десять дней проводники из племени Моэ вели Лестера и его спутников между живописных гор. На одиннадцатый день старший из них объявил:

– Дальше мы не пойдём, дальше смерть. Следующий перевал за тем, что перед нами – перевал Уныния.

– А что там прячется за словом «смерть»? – спросил Лестер.

– Не знаю, но никто оттуда не возвращался, – низкорослый седоватый мужчина указал головой на узкую дорогу, уходящую к перевалу. Его пальцы, развязывая кисет с табаком, дрожали, словно листья на ветру. Бурая лошадь под ним расширяла ноздри и прядала ушами: тревога хозяина передалась и ей.

– А как же проводники колдуна? – Мулкус презрительно оглядел трусоватого горца. – Почему они не побоялись пойти дальше?

– Так его проводники из племени Наэ! У них отродясь мозгов не было. К тому же они жадные без меры. А наёмников он взял с северных склонов. Те за деньги хоть в пекло полезут.

– Значит, они гораздо смелее вас, – молодой степняк сплюнул и, понукнув коня, медленно направился вперёд, давая товарищам возможность его догнать.

– А они могли поехать другой дорогой? – Лестер внимательно посмотрел горцу в глаза.

– Другой дороги нет.

Лестер кивнул и, не попрощавшись, двинулся за Мулкусом. Торбор молча пустился следом.

К вечеру отряд достиг макушки перевала – довольно ровной каменистой площадки с тремя пахучими соснами посередине. Впереди виднелся следующий перевал – тот самый, – укутанный большим светлым облаком, точно одеялом. Солнце щурилось, скрываясь за горами. Быстро подступала ночь, чтобы на несколько часов завоевать окружающий мир.

Разбили лагерь, но разжечь костёр не рискнули: слишком высоко, видно будет издалека. Поужинали вяленым мясом и сухарями, запивая водой, набранной из горного источника. Немного полюбовались луной, украсившей потемневшее небо, и улеглись спать, оставив северянина первым часовым.

Дождавшись, когда Лестер и Мулкус уснут, Торбор напряг слух. Его дыхание стало ровным, а движения – плавными. Он знал, что бесшумно подкрасться к лагерю в ночной тиши невероятно трудно: выдаст или оступившаяся нога, или сопение, или одна из частей тела зацепится за что-то острое…

Первый час прошёл спокойно, но затем с той стороны, откуда они поднялись, послышался крик и неизвестно кто заторопился к месту их привала.

– Тревога, – ровным голосом сообщил Торбор, но этого было достаточно, чтобы его спутники проснулись и приготовились к схватке. Сам северянин заслонил вход на площадку, обнажив длинный прямой клинок. Но вскоре он отступил в сторону, пропуская кого-то. Это был Агас, запыхавшийся, с круглыми от страха глазами. Он проскочил вперёд, ведя в поводу судорожно всхрапывающего коня.

– Ого! – вскрикнул Мулкус и опустил лук, заряженный стрелой.

– Там, медведь, большой! – мальчик указывал рукой в темноту. Его грудь вздымалась, как подгоняемые ветром волны.

У входа на площадку послышался шум, который тут же резко прервался. Медведь, Лестер хорошо его видел, остановился, наткнувшись на Торбора. «Уходи. Не стоит…» – подсказало зверю его чутье. Зверь задумался – надо ли рисковать?.. Он был не настолько голоден, чтобы очертя голову броситься на столь грозного противника. Недолго покрутив носом, медведь удалился.

– Всё, сбежал, – сказал Лестер и посмотрел на Агаса: – Ты как здесь оказался?

Мальчик, понурив голову, молча стоял перед взрослыми.

– Ладно, поешь и ложись спать. Поведаешь утром, – взяв поводья из рук Агаса, Лестер отвёл и привязал его коня рядом с тремя остальными. Потом, освободив рот скакуна от удил, надел ему на морду небольшой мешок с овсом. Конь довольно захрумкал.

Вернувшись к месту ночлега, Лестер увидел, что Мулкус уже кормит мальчика, нежно похлопывая его по спине.

– Торбор, когда закончишь своё дежурство, разбуди меня, – распорядился Лестер и, повернувшись к Агасу, произнёс с напускной строгостью: – Доедай и на боковую.

––

Утренний отъезд задержался: всем не терпелось послушать рассказ юного степняка. Оказалось, что Агас, несмотря на отказ Лестера взять его с собой, сразу же решил убежать вслед за отрядом. Пока соплеменники были заняты проводами, он собрал провизию, взял лук со стрелами, боевой нож и недавно выкованный для него меч. Затем сел на коня и двинулся в путь.

Он ехал, чуть приотстав. Ночевал, не приближаясь, чтобы не быть замеченным: знал, что Лестер может видеть в темноте. А вчера, пропустив возвращавшихся назад проводников, вечером расположился на очередной привал. Тут-то к ним с конём и вышел горный медведь. Хорошо, что мальчику не спалось. Хорошо, что медведь источал сильный запах. Хорошо, что Агас успел добежать, не забыв четвероногого товарища, до лагеря друзей. Чудо, что все эти «хорошо» совпали, и мальчик остался жив.

Закончив рассказ, Агас вопросительно посмотрел на Лестера. Тот пожал плечами:

– Ну что же, ты сам выбрал свою судьбу. Не гнать же тебя обратно.

– Буду защищать тебя от зверей, – улыбнулся Торбор.

Мулкус подмигнул неслуху и, присев, завязал шнурок на его кожаном башмаке.

Вскоре отправились вперёд.

––

Спустившись на дно долины, путники обнаружили маленькую речку с кристально чистой водой. Дав коням напиться, осторожно преодолели журчащее препятствие и оказались на давно заброшенной дороге с зарослями кустарника по бокам.

Справа и слева было подозрительно тихо: птицы не пели. В это время года?!

В воздухе запахло угрозой. В руках Лестера и Торбора блеснули мечи, Мулкус привычным движением положил стрелу на уже натянутую тетиву. Агас взялся за рукоять своего меча.

Дальше события развивались быстро. Впереди на дорогу выскочили два дикаря в куртках мехом наружу. Они вскинули луки и выпустили по стреле. Одну из них Лестер отбил клинком, вторая прошла над рыжей головой без промедления пригнувшегося Торбора. Стрела молодого сотника спустя мгновение пробила горло одного из нападавших.

– Мулкус, займись им! – крикнул Лестер, указывая на оставшегося в живых лучника. Сотник рванулся с места, на ходу прилаживая следующую стрелу.

Из кустов, ломая ветки и размахивая топорами, показались ещё дикари. На их смуглых лицах, покрытых густой растительностью, сверкали недобрые глаза. Их было восемь – по четверо с каждой стороны.

– Я левых, ты правых! – гаркнул северянину Лестер и спрыгнул с коня.

Торбор, проворно спешившись, первым же ударом уложил одного из дикарей. Орудуя большим мечом, точно лёгкой тростинкой, он перешёл в наступление. Сейчас Торбор напоминал белого носорога – опасного и непредсказуемого зверя, обитающего в долине реки Хиль в самом центре Аморы.

Лестер отточенным движением срезал ближайшего неприятеля и, пропустив вперёд второго, необдуманно кинувшегося в атаку, рассёк его незащищённую спину, словно ткань тренировочного мешка, набитого соломой. Оставшиеся двое замерли в нерешительности. Это и сгубило одного из них: выпад дарса моментально отправил его к праотцам. Последний попытался убежать, но Лестер в стремительном прыжке ударил его ногой между лопаток и повалил на землю.

Поднеся меч к шее притихшего врага, Лестер огляделся. Мулкус, убив второго лучника, возвращался назад. Торбор расправлялся с последним из четверых противников. Агас слез с коня и, переминаясь с ноги на ногу, хмурился – не удалось ему повоевать.

Подняв за шиворот оглушённого дикаря, Лестер потряс его, пытаясь привести в чувство. Но помогла только холодная вода, выплеснутая подоспевшим Агасом в заросшее чёрными волосами лицо. Открыв глаза, пленник испуганно заозирался.

– Кто вы такие и зачем напали на нас? – спросил Лестер.

– Мы воины из племени Угэ, с северных склонов, – торопливо ответил дикарь. – Колдун Загус нанял нас, чтобы мы сопровождали его в походе за перевал Уныния.

– А вы дошли до перевала?! – пророкотал подошедший сбоку Торбор.

– Почти…, только нас одолел страх. Мы не захотели идти дальше и потребовали у колдуна оплату. Но проклятый Загус и эти дураки из Наэ спрятались в прозрачном волшебном шаре. Мы несколько дней пытались пробиться к ним, не давая им тронуться с места. Наконец нам надоело, и мы ушли. А увидев вас, решили хоть что-нибудь получить, но, видно, не на тех нарвались…

– Значит, колдун недалеко? – сдвинул брови Лестер.

– Мы ушли от него вчера, а он и его провожатые, наверное, направились к перевалу. Они идут пешком – коней-то украли ночные духи.

– Какие ночные духи? – задал вопрос Агас.

– Да кто знает! Вечером были кони – утром их не стало. Из-за этого мы и всполошились. Решили, что дальше не пойдём.

Дикарь сглотнул и посмотрел на фляжку в руках Агаса. Мальчик поймал этот взгляд и протянул сосуд пленнику. Тот торопливо его схватил, поднёс ко рту и принялся жадно пить, иногда проливая воду. Потом продолжил:

– Я думаю, Загус на перевале. Или уже одолел его.

– А что за этим перевалом? – прищурился Агас.

– Люди разное болтают: кто говорит о крылатых чудовищах, кто пугает беспощадными тварями из темноты. А что там на самом деле – неизвестно. За перевалом Заповедные горы – запретные, значит. Туда нельзя. Давно туда никто не хаживал.

– Так зачем же вы пошли?! – прогремел Торбор.

– На деньги польстились, – вздохнул дикарь и покосился на тела погибших товарищей.

– Ты вот что – похорони своих соплеменников, – сказал Лестер. – Мы тебя отпускаем. От тебя зависит, доберёшься ли ты домой. Впредь, если уцелеешь, не связывайся с колдунами.

************** 3 *************

Следующую ночь друзья провели у подъема на перевал Уныния. Ничто не нарушало их покоя до самого утра. Лишь иногда из небольшого леска поблизости ухал филин, да где-то вдалеке выли шакалы.

Как только рассвет разогнал ослабевшую тьму, тронулись в путь. Сначала ехали легко – любовались красотами природы и перекидывались шуточками. Но вскоре их окружил густой туман. Невесомое молоко разлилось среди гор, сделав воздух влажным, словно в парилке. Дорогу ещё можно было различить, но окрестности не просматривались совсем.

Кони фыркали и нервно шевелили ушами, осторожно переставляя ноги. Всадники примолкли, их лица утратили живость, а языки отяжелели.

Лестер возглавлял отряд, надеясь на остроту своего зрения, но его взгляд, точно затупленный клинок, проникал не намного дальше, чем взоры остальных. Вторым ехал Мулкус, потом Агас, огромный северянин был замыкающим.

Ближе к полудню последовал спуск – более крутой, чем подъём. Пришлось ещё замедлиться. Казалось, это будет продолжаться вечно. Но, наконец, путники вынырнули из тумана и увидели, что день заканчивается – пора располагаться на ночлег.

Устроились прямо на дороге: больше было негде. Справа возвышалась безмолвная, как совесть отъявленного прохвоста, каменная стена. Слева сгрудились невысокие деревья, а сразу за ними темнела пропасть.

Лестер приказал развести большой костёр и подготовить факелы.

– Дальше скрываться нет смысла, – пояснил он, – все, кто хочет, нас и так заметят, а огонь – защита от ночных созданий.

Лестер стал хмурым: ощущение опасности, которого не было ещё час назад, проникло в его сердце. Чтобы хоть немного развеять тревогу, он с особым рвением взялся заготавливать дрова. Орудуя топором и смахивая ладонью пот, бегущий по лицу, Лестер пытался отвлечься от тягостных мыслей. Его товарищи трудились рядом с ним. Наконец навалили внушительную кучу дров и приготовили ужин.

Ели молча: мрачность предводителя передалась и остальным. Лишь костёр, загораживая людей и коней от неизвестности впереди, кидался жёлто-красными всполохами и весело похрустывал, пожирая свою пищу.

Лестер первым заступил на дежурство. Когда все уснули, он вытащил лук. Вслед за ним достал десяток стрел, обмотанных тряпками у наконечников, намочил их горючей жидкостью и разложил перед собой. Усевшись на камень, он принялся ждать.

––

Воспоминания нахлынули на Лестера внезапно – словно весенний дождь в горах. Они проявились перед ним, – не мешая видеть и чувствовать реальность.

Вот он – отрок десяти лет – заучивает приёмы, проверенные в уйме сражений. Хасток, чьи волосы нетающим снегом покрыла седина, хмурится: не годится так долго переставлять ноги во время кругового движения: срежут в один момент. Жаль старого учителя! – погиб в последней битве. А это кто? Брат Летидар – его точное отражение, как в незамутнённой озерной глади – пыхтит поблизости.

А здесь Лестер – ученик, старательно выводящий буквы гусиным пером. Он сидит в большой, сухой пещере знаний, обставленной широкими полками с множеством книг в кожаных переплётах. Кто-то сопит рядом и кусает кончик своего пера – разумеется, брат.

А вот их мать – гордая пышногрудая красавица – бежит за двумя трёхгодовалыми сорванцами по лугу, усыпанному цветами. Вдалеке стоит, широко улыбаясь, могучий мужчина – отец, конечно.

Но память вдруг стёрла светлые, радующие сердце полотна.

Отец… Жестокий бой в узком ущелье. Ургов много. Они падают под ударами подаренного звёздами клинка, но лезут и лезут, перебираясь через убитых, протекая по склонам, заключая одинокого дарса в плотное кольцо. Ему необходимо задержать внезапно появившихся врагов, чтобы дать уйти маленькому отряду с женщинами и детьми.

Взмахи смертоносного меча всё медленнее: не бог же он, в конце концов. Вот уже и не видно отважного героя за массой тел.

Все спаслись. Там остался только отец.

––

Просидев неподвижно больше часа, Лестер подкинул дров и снова стал погружаться в былое, но вдруг насторожился и подался вперёд. Вскоре он уже стоял на ногах, держа левой рукой оружие, подаренное ханом Восточных Ветров; его правая рука коснулась уха, натягивая тетиву с зажжённой стрелой. Р-р-раз – горящий снаряд ушёл во мрак, хищно раздвигая воздух. Цель была найдена быстро: шагах в пятидесяти вспыхнула высокая фигура, озарив себя и пространство вокруг. Раздался душераздирающий вопль, как будто пытали ребёнка. Подожжённое существо заметалось, расталкивая тех, кто стоял рядом.

Огонь высветил толпу странных созданий, похожих на засохшие деревья. Они были одеты в серые до земли плащи, а их головы прятались под капюшонами, из-под которых блестели, отражая пламя, серо-белые глаза – как у слепых. Крупные клыки сверкали подобно отполированным клинкам, длинные сучковатые пальцы угрожающе шевелились.

Трое спутников Лестера выстроились за его спиной.

– Оставайтесь под защитой костра! Возьмите факелы и будьте готовы их зажечь! – крикнул Лестер через плечо и послал вторую стрелу, которая так же безошибочно, как и первая, поразила мишень.

Одна за другой были выпущены десять огненосных хищниц. Десять горящих существ, истошно вопя, заметались, пугая светом темноту. Ещё несколько десятков, попятившись назад, смотрели на жуткую гибель сородичей.

Наконец, когда неистовая стихия уже доедала упавшие тела, все пришельцы из мрака двинулись вперёд.

– Поджигайте факелы! – бросил Лестер.

Незваные гости остановились, подойдя к кругу света, очерченному пламенем, и молча наблюдали за спрятавшейся от них за досадным препятствием добычей. Они выжидали долго, надеясь, что в огненной обороне образуется брешь. Но, слава богам, дров было запасено много. Зря Торбор ворчал: «Куда столько?»

Лишь к самому исходу ночи костёр стал ослабевать, и некоторые из чудовищ попытались прорваться. Но люди отогнали их горящими факелами.

Наконец тьма потеряла густоту – наступило утро. Существа развернулись и исчезли. И уже ничто не говорило о ночном нападении. Только костёр, засыпая, потрескивал угольками, да кони пугливо жались друг к другу.

––

Завтрак был перенесён на пару часов – пришлось немного отдохнуть. Кто знает, вдруг после дневного перехода их снова ждёт беспокойная ночь…

– Слушай, Лестер, а что, если эти чудища сожрали колдуна и нанятых им дикарей? – оторвавшись от еды, спросил Торбор. Его глаза блестели.

– Это мескуны, – ответил Лестер. – Они не жрут свою добычу, а высасывают всю кровь и энергию жертвы, оставляя только бездыханное тело, словно пустой бурдюк. Так что, если колдун с проводниками им попались, мы, по крайней мере, найдём трупы.

– Откуда ты о них столько знаешь? – Агас с любопытством воззрился на Лестера.

– Много книг о существах, населяющих или когда-то населявших наш мир, мне пришлось прочесть, чтобы окончить школу дарсов. Много разных знаний и умений вливали в нас, как в сосуды, наши учителя.

– А что, разве железное оружие их не поражает? – не унимался Торбор.

– Поражает, – усмехнулся Лестер, – но тогда надо обязательно отрубить голову. Огонь вернее. Но днём опасаться нечего: мескуны – ночные создания.

– Надо же, каких только тварей не бывает, – Мулкус почесал нос и осмотрелся.

– Да, боги создают не только свет, но и тьму, – сказал Торбор и глубоко вздохнул.

– Желания и мотивы богов скрыты от нас, – Лестер поднял глаза к небу. – Смертным неведомо, какие испытания они готовят каждому, да и всему миру. А нам пора в путь.

Лестер встал и, прихватив свои вещи, направился к коню. Его спутники спешно собрались и последовали за ним.

––

Во второй половине дня, когда отряд преодолел сырую низину и поднялся на возвышенность, Лестер перестал ощущать присутствие Мескунов. «Видимо, мы прошли область их обитания», – подумал он.

Ближе к вечеру, у края дороги, обнаружились следы чужого привала. Глядя на золу, оставшуюся от костра, Лестер услышал дыхание красного камня, украденного колдуном. Тонкая струя силы коснулась его сердца и поманила в сторону юга – вслед за кусочком Великого Рубера.

«Неужели камень ожил?!» – вспыхнула мысль в голове Лестера, и восторг поднялся от его живота к горлу. Он приложил руку к груди, и ладонь согрелась сквозь одежду. Жар камня, жар Рубера – он здесь! Лестер посмотрел на товарищей и сказал:

– Они недалеко! Скоро мы их догоним.

– Ты так думаешь? – спросил Торбор.

– Я это чувствую, – улыбнулся Лестер в ответ.