Читать книгу За все грехи сразу. Рассказы, которые пахнут - Сергей С. Кудин - Страница 6

– Мадам, у вас грязные туфли! C’est terrible! Я не впущу вас в дом!, – такого я уже просто не могла терпеть и окончательно решила уволить Людивин Ложье. Вам любой подтвердит, что шансы найти в Нью-Йорке няню, которая к тому же идеально готовит, идеально убирает и идеально не интересуется твоим мужем, равны нулю, но тем не менее я собиралась выставить её за дверь. Я понимала, что буду скучать по её божественному ризотто и паштету из кролика, но жить в собственном доме и бояться наступать на самый чистый в мире пол, задыхаясь от смеси запахов полироли для мебели, лимонного чистящего средства и хлорки мне совсем не хотелось. Возмутительным так же было то, что как только мой муж Итан выходил из уборной, Людивин тут же интересовалась не забыл ли мистер Гидеон помыть руки, быстро натягивала свои жёлтые защитные перчатки, хватала дезинфектор, средство от засора труб и мчалась обрабатывать унитаз. А ещё в ванной нашей с мужем спальни, она самовольно установила биде и поставила четыре корзины для мусора подписав каждую «Для туалетной бумаги», «Для использованных презервативов», «Для прокладок», «Для туалетной бумаги в случае торнадо». Разумеется, я оставила только одну. С приходом в наш дом Людивин моя жизнь стала похожа на пребывание в пятизвёздочном отеле, она зачем-то каждый день меняла постель, только начатые флаконы шампуней и гелей для душа на абсолютно новые, мыло, зубные щётки, зубные пасты тоже были в употреблении не более одного раза. Она каждый день бегала в прачечную, дополнительно отутюживала и без того не помятые вещи и даже вещи, которые совершенно не нуждались в глажке. Пару недель назад мой стеснительный и скромный Итан сообщил мне о том, что видел как няня стоя на коленях перед корзиной с ношеным нижним бельём словно перед алтарём произносила какую-то молитву сложив впереди руки, после чего достала его трусы, тщательно рассматривая и обнюхивая со всех сторон. Я, конечно же, тогда в это не поверила и разозлилась на него. Я так же чувствовала, что мои дочери, шестилетняя Лайла и пятилетняя Бонд её побаиваются, пусть они даже ни разу на неё и не жаловались, я видела, что в присутствии няни они вели себя иначе, становились послушными, спокойными, тихими, беспрекословно ей подчиняясь… и отлично запоминали уроки французского языка. За месяц занятий с Людивин их детский словарный запас был равен добротному англо-французскому разговорнику! И всё равно я хотела побыстрее от неё избавится.

– Миссис Гидеон, Амелия, вы не можете меня уволить. У нас контракт на полгода, – спокойно возразила Людивин, загружая посудомоечную машину, когда я ей сообщила, что это её последний день в моём доме.

– Могу. Очень даже и могу, – ответила я и закурила, няня тут же, словно достав из воздуха, протянула мне начищенную до бриллиантового блеска хрустальную пепельницу. Я специально струсила пепел мимо неё и продолжила, – Я дам тебе отличное рекомендательное письмо и выдам зарплату за три недели вперёд.

– А кто же будет следить за чистотой и приготовлением еды? А как же девочки без меня? Им же нужен французский язык, – удивилась Людивин, – И я нужна этому ДОМУ.

– Мои девочки как-нибудь проживут и без вашего французского, мы в Америке, на минуточку. Я передумала. В первую очередь – вы МНЕ не нужны, – мне не хотелось быть грубой, но так получилось, – Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, мисс Ложье, поэтому с завтрашнего дня вы свободны. Всё. Adieu!

– Ах, ты янки грязножопая!, – завизжала няня, схватила очиститель для окон и прыснула мне в лицо, от запаха аммиака мне стало дурно и защипало в глазах, я выронила сигарету не ожидая, что её иностранный рот и руки способны на такие гадости.– Твой жирный муж с сиськами побольше моих ни разу как следует не струсил свой вонючий конец! А ты, как морская свинка из эпохи Возрождения, каждый божий день протекаешь на мои белоснежные, чистейшего хлопка простыни! Я твои лобковые волосы даже в аквариуме с рыбками находила! Merde!

– Немедленно вон из моего дома!, – это уже кричала я, – Выметайся отсюда, лягушатница двинутая!

– Во имя чистого Отца, подмытого Сына и обеззараженного Духа!, – прощебетала Людивин, резко ударила меня кулаком в нос и выбежала из дома громко хлопнув дверью, прихватив с собой средство для чистки стёкол.

Я полночи ворочалась, нестерпимо болел нос, благо няня его не сломала. Под глазами появились припухлости и я весь вечер прикладывала лёд к переносице. Вызывать полицию и снимать побои я отказалась, как муж меня не просил, мне меньше всего хотелось давать соседям новую тему для злорадства и насмешек. Муж три раза звонил няне на мобильный, но тот был отключен. Запасные ключи от нашего особняка, которыми пользовалась няня висели на крючке в прихожей, к счастью, эта истеричка их не успела схватить, но тем не менее в тот же вечер муж поменял пароль от сигнализации, чтобы всем было спокойнее. Наконец мне удалось заснуть и мне приснилась Людивин. Во сне няня прокралась к нашу спальню, подошла к кровати и стала напротив нас. Я как парализованная не могла ни пошевелится, ни издать ни звука, мой язык словно прирос к нёбу, а в горло насыпали колючего песка, я могла только наблюдать. Няня стянула с нас большое белое одеяло и со спящего мужа пижамные штаны. Затем аккуратно перевернула Итана на спину, развела его ноги в стороны и фыркая как охотничья собака начала обнюхивать его половые органы. Из тонкогубого рта Людивин тонкими нитями капала пахнущая дезинфектором слюна попадая на мирно вздымающийся и опускающий живот спящего хозяина дома. Откуда-то из под кровати няня достала пластиковый распылитель с синей жидкостью для чистки стёкол и начала опрыскивать им яички Итана, заполняя всю спальню едким запахом нашатырного спирта. Потом достала из кармана новую губку для мытья посуды, одной рукой оттянула нежную кожу, а второй со всей силы с характерным звуком начала тереть поролоновым прямоугольником по мошонке. Я ощущала как холодный пот ручьями стекает с моего тела, застилает глаза, впитывается с свежие белоснежные простыни, протекает сквозь матрас и капает на пол, но не могла пошевелить даже пальцем. Мне так хотелось кричать, «Проснись! Вставай же!», так хотелось, чтобы мой муж наконец открыл глаза и сбросил на пол эту безумную тварь, но он продолжал сладко спать, тихо и беззаботно похрапывая. Все на что я была способна это только наблюдать. Няня продолжала остервенело тереть губкой, до тех пор пока мошонка в её руках не лопнула, обдав ухмыляющееся лицо фонтаном красного. В тот самый миг бог мне вернул голос и я закричала.

– Амелия! Амелия, дорогая!. – это был испуганный голос моего Итана, открыв глаза я рассмотрела перед собой его раскрасневшееся озадаченное лицо. Я счастлива была проснутся и увидеть утренний свет пробивавшийся сквозь занавески большого окна нашей спальни. Обхватила лицо мужа руками я крепко поцеловала любимые губы, увидев на его лице неловкость. Ночной кошмар закончился, но холодный пот никуда не исчез. Я отбросила одеяло и чуть от стыда не потеряла сознание. Во сне я обмочилась. Обхватив лицо руками я горько расплакалась как обиженный ребёнок, а Итан гладил меня по волосам утверждая, что ничего страшного не случилось.

Я быстро стянула мокрую постель вместе с ночной сорочкой, отправила их корзину с грязным бельем, приняла душ и попросила Итана разбудить девочек. Часы показывали без четверти семь, а мне еще необходимо было приготовить завтрак. Мысль о завтраке была на удивление приятной, наконец-то я сама займусь своими семейными обязанностями, без сумасшедшей няни. Когда я спустилась на первый этаж и вошла на кухню мне показалось, что мой мочевой пузырь собрался второй раз за сутки меня подвести. От увиденного меня словно ударило током. На моей кухне стояла идеальная, нет, даже не так – УСТРАШАЮЩАЯ чистота. Все поверхности сверкали и блестели, в воздухе витал запах лимонного средства для чистки, а стол был сервировал на четыре персоны. К запаху лимонной отдушки примешивались вкусные ароматы свежезаваренного кофе, поджаренных на сливочном масле сосисок, яичного салата и аккуратно нарезанного ванильного кекса с изюмом. К горлу подкатил ком. Пока мы спали Людивин прокралась в дом, приготовила завтрак, все вылизала на кухне и….затаилась? И в любой момент выпрыгнет на меня из кухонного шкафа со скалкой или с очистителем, а может даже и с ножом. Чушь! Полный бред! Где это видано, чтобы люди, которых выставляют вон тайно возвращались и выполняли свою бывшую работу, а после этого нападали и убивали своих работодателей? Но моё тело все равно покрылось мурашками. Нужно сегодня же поменять все замки в доме! Я закипая от злости схватила чёрный мусорный пакет и сгребла в него весь красивый свежий завтрак, а кофе вылила в раковину. И только тогда заметила прицепленную к холодильнику магнитиком в виде коалы записку. Дрожащей рукой я её отлепила и прочитала.

«Доброе утро, миссис Гидеон! Очень надеюсь, что вчерашнее недоразумение не испортит наших дружеских отношений. Если я вас чем-то обидела, искренне прошу прощения! Всегда Ваша, Людивин.

P.S. Еда в холодильнике, вещи в прачечной»

Недоразумение? Дружеских отношений? Чем-то обидела???

Я открыла холодильник. Утка с трюфелями была еще тёплой и выглядела потрясающе аппетитно. Рядом с ней сервированный клюквой и розовыми кедровыми орешками стоял паштет из кролика. Мой любимый. Я смела обед с полки в мусорный пакет к завтраку.

Из ступора меня вывел радостный смех дочерей, малышки бежали вниз по лестнице, видимо папа рассказывал им нечто весёлое. Завтрак! А у меня ничего не приготовлено. Я попросила Лайлу развлечь Бонд, спрятала мусорный пакет с изысканной едой Людевин и за пять минут приготовила на всех обычную яичницу с беконом, тосты с джемом, насыпала девочкам мюсли с шоколадом и подогрела молоко.

– Мам, а где няня?, – хрустя тостом спросила Бонд.

– Эээ… она, – было начала я.

– Няня заболела, – сказал Итан, – Такое случается. Поэтому ей срочно пришлось уехать… Навсегда.