Читать книгу Анаркона. Том 1 – Пробуждение - Сергей Сокол - Страница 5

Глава 4

Из темноты беспамятства донёсся удивлённый шёпот, Анаркона осторожно приоткрыл глаз. Лежит в куче какой-то не то трухи, не то пепла, крыши и стен сарая как ни бывало – видимо, перенесли в другое место, пока был в отключке. Толпящиеся ученики и учителя смотрят удивлённо и вроде как с опаской. Попробовал напрячь мышцы, но боли не ощутил. Пошевелил руками, ногами – жив, полон сил!

Осознав, что странные манипуляции, наверняка выглядят по-идиотски, резко вскочил. Толпа ахнула.

«Да что тут происходит?!»

Поднявшийся шёпоток прервал вопль старика:

– Вот гад, а я его ещё водой поливал! Мой сарай, мой сарай!.. – прошипел старый Арсокрл себе под нос. Растолкав толпу, дед зачерпнул горсть того, в чём Анаркона недавно валялся, и тряся этим перед лицом юноши вновь запричитал. – Что ты за неблагодарная скотина?!

Анаркона лихорадочно пытался понять, что он успел натворить и где он вообще. Во всём теле бурлит свежесть и сила, бодрость выплёскивается из ушей!

«Что это за место? Здесь же был сарай с сеном!»

Внезапно открылась ещё одна истина. Анаркона почувствовал, что одежды на нём нет никакой, и стоит он перед толпой маргов абсолютно голый! Ученики должны уже гоготать вовсю, но почему-то никто не смеялся.

– Анаркона! – суровый голос старшего учителя не спутать ни с чьим другим. – Магию которую ты применил здесь не изучают, но она и не запрещена. Вины на тебе нет, но ты отстроишь новый сарай Арсокрлу в свободное от занятий время. Всё, разойтись!

Ученики недовольно зашептались, с опаской оглядывались, но расходиться стали быстро.

Анаркона хватил за локоть ближайшего:

– Что случилось-то?!

– Сам не знаешь, что учудил? – недоброжелательно буркнул хмурый юноша.

– Просто скажи! – потребовал Анаркона.

– Ты всё изничтожил! И одежду, и сено, которое Арсокрл косил для коней несколько дней, да и сарай его – всё изничтожил.

– Да?! – Анаркона оторопело закусил губу.

Собеседник желчно ухмыльнулся:

– Видишь кучу. Это раньше его сарай был.

– Эмм…

– Вечно от тебя проблемы, смотри не надорвись… Колдун! – собеседник зло вырвался из цепких пальцев Анарконы, и, грубо пихнув плечом, поспешил прочь.

Оказалось, что посреди тренировочного дня сарай старого учителя стал на глазах рассыпаться прахом. Сбежавшиеся марги увидели голого Анаркону, валяющегося в куче дурно пахнущей трухи. И удивлению их не было предела, когда на изуродованной спине Анарконы не нашлось ни единого следа от плети.

Дело в том, что жизненной силы сухой соломы, естественно, не хватило для заживления чудовищных ран, заклинание юноши выкачало недостающую энергию из ближайшей органики. Ей оказалась одежда юноши и деревянный сарай старого Арсокрла. Цепь событий выстроилась в голове Анарконы, выдав в итоге счастливую улыбку дурака. От осознания, что спас себя магией, Анаркона на эмоциях прошептал:

– Я настоящий чародей!

– Слышь ты, магистр козявок! – хрипловатый голос за спиной заставил юношу втянуть голову в плечи. Обернувшись на манер пришибленной собаки, Анаркона увидал старого Арсокрла. Престарелый марг тут же сунул в руки юноши инструменты и, фыркнув, упёр руки в бока. – А ну, шуруй мне сарай делать! Закончишь, сено заготавливать будешь, и что бы сарай мне новый полностью набил! Волшебник выискался, жабу тебе ядовитую за шиворот!

Ничего не оставалось, как покорно кивнуть. Старик, смерив презрительным взглядом, удалился, а юноша ещё долго стоял с блаженной улыбкой идиота. Пытливый ум сразу ухватил суть произошедшего – он вновь продвинулся в магии, и без всякого обучения! Раз получается самому, то при наставнике или с нужными книгами, сильным Магом он станет непременно – а это удел единиц! Но и это не самое главное. Главное, что Маги, в отличие от простых бойцов, имеют несравнимо большие свободы. А свобода для Анарконы – самое желанное из всех благ.

Анаркона ощутил, как в теле кипит нерастраченная мощь – сила, влитая магией, переполняла, требовала выхода. Тренировка пролетала на одном дыхании, устал намного меньше обычного. Сарай лучше прежнего был отстроен уже через несколько дней. Старый учитель хоть и ворчал, но было видно, что обновой доволен.

С каждым днём время сжималось тревожной пружиной, выпускное испытание надвигалось неотвратимо, в воздухе чувствовалось возбужденное ожидание трёх сотен учеников. Анаркона уже представлял, как старший учитель вручит ему меч. Занятия тяготить перестали – скоро это заключение закончится.

Обед, короткий отдых и вновь тренировки. В предвкушении нового и после случая с сараем Анаркона пребывал в какой-то странной эйфории. Сегодня отметили многие преподаватели. В метании ножей, в схватках одной рукой – вторая привязана за спиной, в акробатике (превзошёл даже фаворитов преподавателя дисциплины Аса и Аспида), прыжки, драки в тесноте, везде победил Анаркона. Крама свирепел, багровел, скрежетал зубами, а сделать ничего не мог – сегодня только второй. И если бы Анаркона был внимательней, то заметил бы сгущающиеся тучи.

На ужин подчевали тушёным кроликом и фруктами. Кормили маргов отменно всегда. При таких нагрузках тело обязано получать лучшее. Ушастого приготовили превосходно. Насыщаясь, Анаркона урчал котом, после долго грыз кости, не желая оставлять даже хрящей. После истории с сараем открылось второе дыхание, стало интереснее жить, всё получалось легко, настроение превосходное! Ужин – последнее совместное мероприятие, проводимое учениками вместе. После трапезы, час свободного времени и отбой.

Покинул столовую Анаркона в приподнятом настроении. Двинувшись к казармам, уже представлял, как взбивает подушку и устраивается в углу своей комнаты с начатой книгой. Мимо проплыли каменные здания, библиотека, склады, тренировочные залы, тело лёгкой поступью рассекает вечерний воздух – Анаркона любил вечер. Дневная жара отступает, приглушённый свет медленно переходит в сумерки, даже к ночному зрению прибегать не хочется, и так приятно. Полутёмные переулки всегда таинственны и загадочны, иногда простая прогулка доставляет огромное удовольствие, но не в этот вечер. Свернув в очередной переулок, юноша буквально налетел на Краму с компанией. Все широкоплечие, высокие с мощными мускулами, с противными ухмыляющимися рожами, высокомерные и жестокие.

– Опаньки. Это кто тут у нас? – прогнусавил знакомый голос.

Анаркона всегда поражался, как Крама при такой комплекции может разговаривать так высоко и гнусаво. То ли в подражание уличной шпане сознательно завышал тембр, то ли на самом деле с рождения такой противный.

Крама притворно выпучил глаза и вывернул ладони наружу:

– О, да это же наш чемпион, безоговорочный победитель во всех категориях, – театрально усмехнулся бугай, видя вытянутое лицо Анарконы. – Ой, парни! А чего это мы так растерялись?

Анаркона судорожно сглотнул. В компании злобного упыря, все как на подбор, противные, здоровые, наглые. Двое уже заходят со спины, ещё двое – с боков. Крама с шестым застыли спереди.

Затравлено оглядевшись, юноша выдавил:

– Ребят, я просто мимо… – хрипло выдавило враз пересохшее горло. Такие встречи всегда заканчивались отбитыми органами и кровью. Анаркона был одним из лучших бойцов Лиги Воинов, но в том-то и дело, что был один. Найти общий язык ни с кем так и не получилось, и самовлюблённому отпрыску аристократии это было только на руку.

– Да ты не волнуйся так, не переживай, Ашыт, дай нашему чемпиону горло-то промочить.

Крама – сама любезность. Стоящий слева верзила, шея с ведро, бицепс – пудовая гиря, протянул Анарконе маленькую баклагу с жидкостью.

Анаркона стрельнул глазами.

«Взяли в кольцо, скоты! И подворотня удобная, патруль здесь появляется редко. Дурень! Зачем срезать решил?!»

Сердце застучало загнанно, неожиданная предательская мыслишка растеклась по черепу пискливым голоском.

«А, может, обойдётся? Просто попить предложили и сейчас отпустят?»

Мозг лихорадочно цеплялся за надежду, блокировал опасность, отказывался верить в то, что к нему, такому хорошему, замечательному, ни в чём не повинному могут вдруг отнестись плохо. Осторожно взяв баклажку, Анаркона благодарно кивнул, сделал большой глоток, второй… Неожиданный удар под дых, справа, заставил ягодную настойку вылететь изо рта фонтаном. Крама и стоявший рядом приняли веер брызг на себя.

Вытирая щеку, недруг Анарконы довольно осклабился, загнусавил:

– Вот, господа, как нас благодарит соплюшка эта. Да он просто плюёт нам в лицо.

Анаркона сжался, оправдания бесполезны, удар может прилететь с любой стороны.

– Э… ты чё, сиротка… совсем опух?! – зарычал стоящий рядом с Крамой Агхет.

Этот ниже Крамы наголову, зато намного шире, откровенно басит. Короткие толстые пальцы сжаты в кулаки. Анаркона натянулся тетивой лука, сейчас прилетит… Приятный вечер стремительно превратился в отвратительный. Обострённое восприятие уловило резкий шорох за спиной. Всё случилось быстро. Натренированные рефлексы бросили тело чуть влево, глаза скользнули на звук. Точно! В спину летел пендель. С линии атаки Анаркона уже ушёл, с разворота сам врезал пяткой в солнечное сплетение. Не успел разглядеть кто там, да и неважно. Главное, скрючившийся враг отлетает назад. С места сорвались сразу трое. Хозяин баклажки метит в лицо, Агхет в пах, стоящий справа снова под дых. Наработанные навыки мгновенно определили, какой удар опасней. Ногой отбил ногу летящую в пах, одновременно втянул голову в плечи, закрылся ладонью, удар в челюсть всё же пропустил, но получил вскользь – голову не сотрясло. Под дых залимонили со всей дури. Выдержал, дыхание не сбили. Сам дёрнулся вправо, въехал локтем в челюсть, не успел обрадоваться, видя оседающего противника, получил сзади под коленку. Ноги подогнулись, больно ударился голенью о камень. Ашыт уже бил носком ноги по носу, стоя на коленях, закрылся предплечьем. Сзади вновь ударили, уже по затылку. Сознание поплыло. В полуобмороке успел заметить кулак Крамы у носа, саданул наотмашь в пах. Падая в обморок успел услышать надсадный хрип недруга: «Мочите тварь!»

Сквозь град боли и стремительно гаснущее сознание, понял, что Краме таки досталось.

Тройка здоровяков ещё долго месила бесчувственное тело ногами. Поймавший локоть Анарконы лежал в отключке, пропустивший удар в солнечное сплетение до сих пор хватал ртом воздух – не мог встать; Крама валялся на спине, держась за пах, поскуливал. Под Анарконой натекла небольшая лужица крови и медленно впитывалась в натоптанную землю.

Крама, наконец, поднялся, с оттяжкой пластанул носком сапога обморочного по рёбрам, плюнул на спину.

– Тварь паскудная! – заорал вожак шайки, задыхаясь в приступе злобы. – Ты посмотри, он ещё сопротивляется! Сука! На! – теперь сапог саданул уже по лицу, хрустнуло.

Крама с удовольствием оглядел окровавленного соперника.

– А вот это я, пожалуй, себе возьму, – злорадно процедил гнусавый голос. – Похоже, ценная штука.

С этими словами Крама стащил с запястья Анарконы браслет. Рассмотрел. Шесть круглых камней полусфер разного цвета, закреплены на равном расстоянии друг от друга. Камни вшиты в плотную ткань на завязках. С помощью регулировки браслет подходил к запястью любой ширины.

– Всё уходим, скоро патруль прочёсывать начнёт, – пропыхтел вор, завязав трофей на руке.

Очнулся Анаркона от дикой головной боли, при попытке шевельнуться, вскрикнул. Рассечённая губа присохла к утоптанному камню. Движение оторвало корку, хлынула кровь. Одновременно в рёбрах что-то скребануло внутренности, вспышка боли пронзила до макушки.

В голове мелькнуло:

«Опять рёбра сломаны! В последнее время это становится нормой».

Во рту солоно, ощупал правую сторону лица, ужаснулся – распухла. Стиснув зубы, перевернулся на спину, давя рвущийся наружу крик. С трудом открыл слипшиеся от крови глаза. Ясная ночь уже властно вступила в свои права. Сколько же он тут пролежал? Вставать не хотелось. Прохладная земля приятно холодила измахраченное тело. За углом послышались шаги. Патруль! Анаркона притих, распластался, не хотел быть обнаруженным. Увидят, сразу доложат учителям, начнутся расспросы, кто, за что. Не скажешь – самого накажут, скажешь ещё хуже – стукач…

Часть стражи делает обход с вечера, сейчас ночь – значит, обходят не впервой, не заметили раньше, тогда и суетиться не стоит. Так и случилось, патруль прошёл мимо. Анаркона выждал несколько минут и, скрипя зубами, поднялся. В планах добраться до ближайших деревьев, кустов, чего-нибудь растительного, повторить фокус с сараем, восстановиться, перекачать живительную силу в себя. Юноша почувствовал непривычное ощущение на левом запястье. Всмотрелся, но надбровные дуги распухли, вздутые веки накачены кровью из лопнувших капилляров, глаза не видели чёткой картинки, наконец просто коснулся запястья пальцами. Вздрогнул. Браслета нет!

– Не-е-е-т! – закричал шёпотом Анаркона.

От обиды и унижения по щеке прокатилась первая крупная слёза.

– Да что я вам всем сделал, сволочи?! – всхлипнул юноша еле слышно.

Пропавший браслет – единственная вещь из прошлого! Всегда был на руке, с детства, сколько себя помнил. Когда подрастал и запястье сдавливало, просто ослаблял завязки. Как-то спросив у немногословной Варлы, откуда украшение, получил ответ: «Подарок отца, береги его». Теперь ненавистный Крама с шайкой отняли последнюю память о прошлом, связь с таинственными родителями, растоптали надежду!

Слёзы так и подступали. Анаркона понимал, что плакать одно из самых не достойнейших занятий для воина Лиги, но солёные капли, как сговорившись, накапливались, заполняли и без того узкие глазные щёлки. Боль в теле пульсировала нешуточная, но сейчас Анаркона забыл о ней – всё вытеснялось обидой. За что они так с ним?! Почему?! Почему весь мир такой?! Нижняя губа предательски затряслась, слёзы хлынули, как два горных ручья, мощно, неудержимо. Молодого марга долго сотрясали рыдания. Тёмный переулок надёжно скрыл его позор. Единственным свидетелем нелепой скрюченной позы оказалась луна. Она долго наблюдала за маленьким несчастьем, маленького двуногого, что сидел на земле в одиночестве. Но ничего страшного – Луна секретов не выдаёт.

* * *

На одном из занятий учитель Арх, по кличке «змея» (заведующий преподаванием маскировки, техники и тактики перемещения воина на поле боя), построил учеников для объявления.

Змеёй учителя прозвали за его скользящую походку. Казалось, тело его не имеет костей. Наверняка он мог спрятаться за самым кривым деревом и без усилий повторить все его изгибы. «Умение прятаться и красться иногда значит намного больше, чем виртуозное владение клинком», – часто говорил он на занятиях.

Сегодня Арх выглядит особенно важным и торжественным.

– Ученики! Сегодня не обычное занятие. Преподавательский состав приготовил для вас особую полосу препятствий в настоящей среде. Риск для жизни будет немалый. В награду победители полностью освобождаются от всех занятий до главного испытания, то есть на неделю!

– Ого! – по рядам учеников прошла волна удивления.

Однообразное течение дней, состоящее из тренировок и теории, надоело всем. Свободного времени в день, исключая трапезы, получалось всего три часа. И так из года в год. А тут целых семь дней филонить. Состязание будет жарким. Каждый захочет перед главным испытанием набраться сил, привести мысли в порядок, Анаркона исключением не был.

– Итак, – продолжил довольный Змея, наблюдая какой фурор, произвела его новость. – Всем час отдыха, затем построение здесь, разойтись!

Ученики быстро исчезли. Кто-то пошёл в излюбленную таверну промочить горло, другие увязались за девками, надеясь за час получить благосклонность и успеть затащить красотку в укромное место. Любители почесать языками шли к фонтану – на главную площадь и там состязались в болтовне. Учителя отправились в свои роскошные особняки.

Преподаватели Лиги Воинов жили с комфортом, в просторных домах, отдельных каменных крепостях в два этажа. Проектировщики лагеря равномерно раскидали их по периметру. Ученики, наоборот, под крышей одной огромной казармы, но у каждого была отдельная комната с кроватью и нехитрой мебелью. Психическое напряжение и без того копится год за годом, но если при таких нагрузках у маргов не будет собственного угла, срыв обеспечен. Десять лет, с утра до вечера одни и те же лица, так можно и умом двинуться.

В свободное время Анаркона запирался в комнате, либо уходил на крутой берег Аркиманы, и если не хотел мотаться на другую сторону, просто смотрел на воду. Сейчас выбор пал в пользу реки, юноша почти полностью отрешился от мира, как вдруг его окликнул знакомый девичий голос:

– Стой, милый. Опять на свою реку попёрся? Мало тебе наказания?

Окликнувшая Анаркону оказалась первой красавицей Лиги – Айрин. Мало того, особа эта с амбициями, не проиграла ещё ни одной схватки, ни в теории, ни на тренировках. Единственное её фиаско – Анаркона, совершенно не поддавался женским чарам. Юноша предполагал, что это её дико злило. Молодой марг обернулся. Дивное создание медленно продефилировало с десяток шагов, призывно покачивая безукоризненными бёдрами, остановилась, подойдя вплотную. Высокий для девушки рост не уступал Анарконе.

– Айрин, я тебе сто раз говорил, никакой я не милый, – напряжённо начал Анаркона. Он дико боялся её приветливости, знал, насколько твёрд характер воительницы, знал как обычно гордо и надменно общается с остальными, и это странное виляние хвостом перед ним выбивало из колеи, пугало до жути. – Зачем только я тебе сдался? – напрямую спросил бедняга, собрав крохи мужества. – Вон Крама за тобой увивается, видный ведь парень.

– Ну, это позволь мне решать, милый ты или нет. Милый! – подчеркнула она с нажимом. – Крама – мужлан, тупой солдафон. Ты – дело другое.

Красотка впилась одной рукой в край безрукавки, палец другой автоматически стал выписывать узоры на груди:

– Я так и не получила ответ на свой вопрос.

– Эмм, а что за вопрос был? – включил дурака марг.

Анаркона попытался отодвинуться, но Айрин, уже зная его манеру общаться с ней, сразу перешла в наступление. Ухватившись за ремень, придвинулась так, что упругая грудь практически вдавилась в торс юноши, властно вытеснив из лёгких весь воздух. В горле сразу пересохло. Девичий пальчик с укоризной постучал Анарконе по подбородку.

– К у д а т ы н а п р а в л я е ш ь с я?! – медленно пропела девушка, растягивая слова словно для дурака.

– Да я собственно… – замямлил юноша.

Анаркона медленно пытался вырваться из цепких лап львицы, но куда там. Девушки марги подготовлены не хуже мужчин, а хватка Айрин вообще стальная. Она уже прижалась всем телом, горячим, словно горное озеро над зарождающимся вулканом, голова призывно запрокинута назад. И эти чары действовали!

Аскетом юноша не был, и когда физиология хватала за горло, всегда уединялся с какой-нибудь богиней войны. Благо в девичьем рейтинге он числился не на последнем месте. Но сейчас всё по-другому! Раньше после близости, он мог бывших пассий игнорировать, с Айрин подобное не пройдёт. Придётся уделять ей драгоценное время, а это покушение на свободу, которой и так не хватает. И хотя каждая возбуждённая клеточка организма орала, что б он немедленно сгрёб это чудо и тут же начал срывать с неё одежду, Анаркона держался из последних сил – он боялся её как огня. Айрин чувствовала мощь своих женских чар и использовала их нещадно.

– Да, это и неважно, милый, – вновь ввернула красотка ненавистное слово. – Я знаю, в состязаниях победишь именно ты. Думаю, ты всегда будешь первый, во всём, у меня нюх на успех.

«Ага… Как же, первый во всём…» — проскочила ядовитая мысль.

В памяти ещё стояло недавнее избиение, недостойные мужчины слёзы и отсутствие браслета, который непонятно как возвращать.

– Среди парней победишь ты, ну и я, конечно, среди девчонок, – игриво улыбнулась Айрин, выдыхая горячий воздух прямо в губы. – Вот тогда мы будем наслаждаться друг другом, целую неделю. Правда, здорово!?

Лихорадочная мысль в панике вспухла в черепной коробке пламенным цветком: «Встрял!»

Нужно выкручиваться. Не мудрствуя лукаво, Анаркона ляпнул первое, что пришло в голову:

– Айрин, а почему у тебя левая нога в какой-то гадости измазана?

– Что!? – девушка резко отстранилась.

Принявшись лихорадочно рассматривать ногу, поворачивала и так, и сяк, пыталась понять, что с ней за беда. Ничего не найдя, Айрин в недоумении подняла голову. Анаркона как сквозь землю провалился. Повертевшись, успела заметить пятки избранника, сверкнувшие за углом ближайшего дома.

– Ну, погоди, всё равно попадёшься! – буркнула под нос одураченная фурия.

Девушка ещё постояла некоторое время, хмурясь на то, что попалась на такую ерунду. Фыркнув, двинулась в центр лагеря. Ничего не скажешь, провели ловко.

Укажите красотке на изъян внешности, и она сначала бросится это проверять, и только потом станет думать – вечная тема.

Спасшись от девичьей угрозы, Анаркона пребывал в странном состоянии. С одной стороны, выиграть испытание ему очень хотелось, с другой – в женской половине Айрин победит наверняка, а это чревато – насядет уже по полной. Айрин чрезвычайно умна, амбициозна, не терпит поражений, а проиграв, сжимает зубы и в повторном рывке одерживает верх, всегда! Зачем он ей? Он ведь совсем ей не пара – ранимый, безродный хлюпик.

Доковыляв до реки, хотел по привычке медитировать, но неожиданно заснул. Вновь пришёл знакомый сон, повторяющийся последнее время с пугающей регулярностью. Там в чёрных всполохах и приглушённом красном мерцании, снова и снова примерял чёрную корону, возносился над миром на вырастающей из земли исполинской скале, и тогда повелевал, вершил, судил. Тревога засигналила, растолкала владыку грёз верным стражем. Анаркона вскочил, бросился назад со всех ног – не хватало ещё повторно опоздать!

Перед учителем Архом собрались уже все. Как обычно Анаркона подошёл последним, но судя по тому, что отделался лишь недобрым взглядом Арха, успел.

Едва Анаркона встал в строй, учитель резко начал:

– Наконец, все в сборе. Сейчас учителя разделят вас на группы, так как соревноваться будут именно группы. Учителя давно изучили ваши индивидуальные качества – пора выяснить насколько вы способны действовать в команде. Победивших команд будет две, мужская и женская. Группы по восемь будут состязаться в естественной среде. Для победы разрешается использовать все подручные средства, повторюсь, любые! Даже если первым приходит лишь один, побеждает вся группа. Это и своеобразное соревнование среди учителей – проверка на подбор самого боеспособного состава, и тем сложнее будет состязание. Учителя, приступить к формированию команд!

По шеренгам учеников прошла волна возбуждённых перешёптываний, начались переглядывания. Юные марги стреляли глазами, особенно в сторону преподавательского состава – интересно, кто кого выберет.

Следует заметить, что в Лиге Воинов живёт четыре касты населения. Это учителя, ученики, стража у ворот и обслуга. Наверняка таких лагерей подготовки воинов маргов было много.

Учителя – каста более разношерстная. Тут и возраст разный, и происхождение, статус, занятость, соответственно и оплата работы. В отличие от обучаемых, которые торчали в лагере безвылазно, у наставников выходные были, и проводили они их в ближайшем городе. Поэтому любое мероприятие, повышающее статус, а соответственно и заработок, становилось важным. Набор групп являлся своего рода церемонией. Преподаватели по очереди подзывали к себе одного ученика, после чего право выбора переходило к следующему. Для победы каждый учитель старался набрать в свою группу лучших, но того же хотели и остальные – простор для стратегии и тактики. Старший учитель Аргоний в выборе не участвовал: следил, судил, принимал решения и был беспристрастным.

Первым выбирал самый уважаемый после Аргония – мастер меча Аргир. Чудовищные мышцы всегда внушали трепет любому – он огромен! На плечи Аргира можно положить молодого быка, и вряд ли какая-то часть животного свесилась бы с плеч. Руки – брёвна, перевиты тугими канатами мышц. Широкие ладони от частых занятий покрылись сплошной, толстой, дублёной мозолью и могли растирать мелкие камни в пыль. Пластины грудных мышц выпирали, как отполированный нагрудник тяжёлого доспеха. Девушки шептались, что грудь Аргира столь широка, что когда уединялся в своём особняке сразу с тремя молодками, девки засыпали на ней вместе – втроём! На голову выше остальных, шире в два, а иных и в три раза, и при таких размерах скорость мастера меча поражала воображение, внушала ужас. Когда на своих первых показательных выступлениях Аргир срубил приличное дерево, все опешили, только как это случилось, никто не понял. Он просто стоял рядом, небрежно поигрывал мечом, и вдруг будто бы чуть вздрогнул. Дерево при этом завалилось на бок, чисто срезанное в двух локтях от земли. Это всегда производило неизгладимое впечатление на юных маргов, да и на бывалых мастеров, чего уж там…

Обладатель зычного голоса, подгоняя нерадивых учеников, внушал трепет, иногда, казалось, одним звуком может деревья с корнем выдирать. Кроме выдающегося телосложения и голоса, у мастера меча была отличительная особенность. Его волосы имели цвет спелой пшеницы. Такого не могло быть! За спиной поговаривали всякое, но мастера уважали и побаивались все без исключения. На правом плече красовалась татуировка, которой Аргир гордился особо – меч разрубающий молнию. Означало это победу боевого искусства над магией. На заре своего пути к известности и уважению Аргир выиграл соревнование среди тёмных звёзд меча и магии, собранных со всей ветки миров, победив в финале известного Мага Сурма. Человеческий чародей считался непобедимым. Но молодой преподаватель за счёт уникальной, невообразимой скорости не дал Магу и шанса.

Аргир вообще ни разу в жизни не проиграл, ни одного поединка! Тогда победителя засыпали вопросами: кто, откуда, почему о нём до этого ничего не слышали, кто его родители, о цвете волос и прочее. Единственный раз Аргир рассказал о себе, и история оказалась занимательной.

Родителей забыл, но отчётливо помнит, что погибли на войне против светлых. После этого пьяный от горя маленький мальчик ушёл в лес. Там долгие годы самостоятельно тренировался, сражался с дикими зверями, волколаками, разбойниками и прочей фауной Диких Лесов. Решил отточить мастерство так сильно, как не смог ни один боец до него. И это получилось! Так же мастер поведал о своей неприязни к Магам, так как цветом волос обязан именно колдовству. Мол, перед самой смертью родителей, играя на улице, однажды подшутил над прохожим и навлёк беду. Прохожий, оказавшийся сильным колдуном, притворился, что шутка его повеселила и пообещал на завтра, в это же время, преподнести маленькому маргу подарок. На следующий день загадочный прохожий действительно появился. В награду якобы за смелость и за то, что рассмешил, Маг преподнёс эликсир, увеличивающий силу. Обрадовавшись, маленький Аргир выпил зелье и сначала, действительно, почувствовал необычайную бодрость. Только через час бодрость пропала и за несколько дней, красивые чёрные волосы стали светлыми. Точь– в– точь как у главных врагов маргов – ариев из Клана Синего Цветка. Вот как отомстил ребёнку за насмешку гнусный колдун.

Практически сразу после этого пришла весть о смерти родителей. За свою мечту победитель турнира Меча и Магии выдал желание стать преподавателем, научить виртуозно сражаться как можно больше маргов и тем самым нанести урон Свету, отомстить за убитых родителей. Естественно, победителю тут же предложили должность преподавателя в центральном лагере подготовки маргов – Лиге Воинов. Если б не цвет волос, который не смог сделать прежним ни один Маг, Аргир был бы эталоном тёмного воина.

– Крама, – зычный голос Аргира, в который раз заставил вздрогнуть всех.

Естественно, мастер меча выбрал того, кто больше всего походил на него самого. Аргиру Крама в подмётки не годился, но среди учеников слыл лучшим мечником – самым здоровым и мускулистым. Только если Аргир производил впечатление гордого героя, то Крама противного вышибалы из таверны. Недруг Анарконы считался в Лиге лучшим бойцом – как и сам Анаркона – и выбор мастера никого не удивил. Довольный Крама прокладывал себе дорогу, грубо распихивая нерасторопных, а посмевших задержаться дольше остальных почти бил, незаметно для учителей, но сильно. Проходя мимо Анарконы, зыркнул нагло, растянув рот в безобразной ухмылке, повертел перед лицом запястьем, на котором красовался браслет, самое ценное сокровище – подарок отца! Сердце сжалось.

«Гад! Как посмел нацепить на свою поганую руку?!»

Захотелось броситься и выбить подлецу все зубы. Вовремя остановился, понял, что этого верзила и добивается, навесить на Анаркона новую напасть – наказание за нарушение дисциплины в строю.

«Нет уж, такого удовольствия я тебе не доставлю, но клянусь, долг верну, обязательно!»

Анаркона до боли сжал кулаки, ногти впились в кожу, волна гнева чуть утихла. Крама, осознав, что подначка не прошла, с сожалением двинулся дальше, не забыв покрутить браслетом у лица ещё раз.

Следующим по жребию выбирал Айру – преподаватель акробатики. Кульбитам, которые тот выделывал, обзавидовалась бы любая обезьяна. Да что там – с горя бы удавилась! О сальто, переворотах и длинных прыжках тут речи вообще нет. Айру умеет бегать по шероховатым скалам, как по ступеням. Даже по отвесной скале. Что он выделывал в кронах деревьев вообще уму непостижимо. Перепрыгивая с ветки на ветку, мастер акробатики пролетал немыслимые расстояния словно белка-летяга. Мгновенно соизмеряя пружинистость ветки с расстоянием до следующей, он то слегка касался её, то с силой перескакивал на следующую. Перебирал эти виртуозные па Айру с немыслимой скоростью – казалось, что учитель летит! Затем молнией приземляясь за спинами учеников, заявлял с улыбкой: «Так сможет любой, стоит лишь немного потренироваться». Молодые марги хмурились – овладеть своим телом настолько будет не легче победы над мастером Аргиром. Айру творит нечто изумительное, запредельное, а ведь не молод – сорок четвёртый год идёт.

Тонкий нос Айру напоминал клюв совы. Постоянная лёгкая и чем-то плотоядная улыбка на лице не раз многих вводила в оторопь. Ученикам казалось, что Айру, сыпля милыми улыбками, смотрит на учеников как на завтрак. В нём было что-то дикое, лесное, древнее. Всегда гладко выбрит, он из-за этого ещё больше казался маскирующимся под нормального. Сухой, поджарый, тонкие брови срослись на переносице, придавая сходство с филином. Когда кто-нибудь окликал его со спины, он жутко неестественно выворачивал голову назад, совсем уж по-совиному, глаза на мгновение вспыхивали жёлтым огнём или просто так казалось. Если сурового мастера Аргира побаивались, но больше уважали, то от этого акробата у всех поджилки тряслись. Айру метал ножи в цель не хуже преподавателя этой дисциплины. Ещё одна особенность делала его чрезвычайно опасным. Тонкие пальцы учителя акробатики обладали нечеловеческой прочностью и силой. Он мог подойти к толстому дереву и, всё так же слегка улыбаясь, выхватить приличный кусок каменной коры вместе с частью ствола. За глаза его звали Дикий.

Дождавшись очереди выбирать, Айру хищно зевнул и сладко произнёс:

– Анаркона.

Юноша не удержался и судорожно сглотнул. Надеясь, что учитель акробатики его не съест, робко шагнул вперёд. Оживление в рядах не стихало. Каждого интересовало, кто в какую группу попадёт – смотрели, прикидывали силы.

Наконец, отбор закончился. Количество групп (мужских и девичьих) насчиталось тридцать семь. Анаркона оглядел свою. Состав более чем странный, Айру снова озадачил. У мастера меча и женская, и мужская группы как на подбор – все рослые, мощные воины и воительницы. У Айру разношёрстная смесь. Из более-менее стоящих бойцов в группе Анарконы угадывались лишь трое. Как ни странно это братья близнецы – Алит, Айтаро и Ацык. Не самые лучшие, но и не самые плохие, твёрдая середина. Следующий, долговязый, длиннорукий гигант Аэнтос. Дерётся не чета остальным, но силой обладает чудовищной. Высокий рост, длинные мускулистые руки, если схватит – смерть.

Анаркона вспомнил как на первом занятии по метанию камней, Аэнтос несколько раз подряд не попал в деревянную мишень. Над ним уже начали потешаться, но смешки резко стихли. Камень разнёс толстый, деревянный манекен в щепки!

Как это могло пригодиться в пути, Анаркона представлял слабо, Аэнтос попадает раз из десяти в лучшем случае. Следующий боец оказался ещё хуже – Алавия. В поединках, наверное, самый слабый, но бегал с сумасшедшей скоростью. Ас и Аспид, закадычные друзья, бойцы средние, но талантливы в акробатике, Ас к тому же обладал собачьим нюхом.

Такую вот компанию набрал загадочный Айру. Анаркона задумался. Как с такими выигрывать? Единственный серьёзный боец тут он сам. С другой стороны, Айру чаще остальных оказывался прав, а это аргумент серьёзный. У Аргир – цвет бойцов и отличников физической подготовки, в спаррингах и фехтовании Анаркона побеждал каждого, но, собранные вместе, они являли силу страшную, а вечный враг – Крама вообще ни в чём не уступал, разве что в мозгах.

Мерзкий Крама – отпрыск аристократической, богатой семьи, о чём свидетельствует его имя. У маргов только родители аристократы имели право давать детям имена начинающиеся с любой буквы, в то время как в обычных семьях обязаны давать имена, начинающиеся с буквы «А». Крама этим всегда бравировал, задирая Анаркону и остальных одиночек, называл сиротками. Злобился здоровяк, конечно, больше на Анаркону за то, что смел драться наравне, и на занятиях не уступал. Мало того, что соперник вдвое уже и ниже на голову, так ещё и рядом с ним, аристократом, смеет держаться на равных! Анаркону многие считали позором маргов, добренького такого, правильного, всезнающего выскочку с теорией отлетающей от зубов. Крама, смотря на него, давился ненавистью. Нашёл бы лазейку, давно бы с ребятами зашиб, да нельзя – за убийство без разрешения виноватого карают тем же.

Анаркона старался злобную шайку избегать. Своих родителей не знал, воспитываясь Варлой одинокой старой женщиной, всегда ведущей себя подчёркнуто официально, не получил и горсти любви. На вопрос о родителях получал скупой вежливый ответ: «Так сложилось». Будучи совсем маленьким, смутно припоминал, как в дом наведывались мужчины. Приходили не раз, что-то спрашивали и быстро уходили. Варла знала их, боялась. Каждый раз колени строгой воспитательницы тряслись, а стальной голос прерывался нелепыми заиканиями.

Крама со своей бандой мордоворотов уже открыто посмеивался, тыкал в разношёрстную группу Айру пальцем, демонстрировал Анарконе отцовский браслет. Анаркона часто желал, чтоб злобного гада не стало. В последнее время желание превратилось в навязчивую мысль. Юноша не понимал, как такую сволочь до сих не поразила молния?! Зато спокойный Айру застыл с любимой, плотоядно-доброжелательной улыбкой, излучая безмятежность.