Читать книгу Дао Алтая - Сейдахмет Куттыкадам - Страница 1

Почему я взялся за столь необычную тему?

Интерес человечества к своим духовным истокам всегда был велик, и в отношении древних культур много было познано. Но главная Тайна, объясняющая причины их появления до сих пор остается недоступной. Сейчас становится ясно, что все эти известные, великие цивилизации возникли в результате внешнего воздействия носителей высокого Разума. Но кто это – Бог, инопланетные цивилизации или неизвестный до сих пор Разум, возникший где-то на самой Земле?

Я склоняюсь к последнему, земному варианту. Но тогда как он зародился? И почему он не сохранился в памяти человечества?

Парадоксально, но факт человеческий разум позднее создал достаточно убедительные гипотезы происхождения Вселенной, Солнечной системы, планеты Земля, возникновения жизни, эволюции живых организмов, появление его носителя – человека, но пробуждение самого человеческого Высокого Разума – причины, условия и «механизм» его возникновения, остаются огромным «белым пятном». То есть Разум не может познать истоки своего возникновения, а без этого нельзя понять до конца ни судьбу Человека, ни его историю, ни созданные им цивилизации, ни современное затемнение общего Разума. Раньше были в ходу легенды, мифы и мистические догадки на эту тему, но от них отмахнулись и отнесли их к «сказкам». Но, может быть стоит вернуться к ним, с учетом новых знаний о происхождении человека, которые как это, ни странно, вполне сопрягаются с этими «сказками».

Немаловажным является не только объяснение того, как появился Разум, но и место его зарождения, его распространение и «технология» привития этого Разума диким племенам, населявшим всю Землю. И то, как часть из них создала великие культуры.

На эту тему у меня есть своя гипотеза, которую я хочу и изложить. Должен сказать, что не меньше десятка ученых историков и философов разных стран были близки к ней, но так и не сформулировали ее.

Таким образом, искусительный призыв Иммануила Канта{1}: «Имейте мужество пользоваться своим умом», который увлек многих в интеллектуальные «авантюры», завлек и меня.

Но изложив на бумаге свою идею, я понял, что этого мало, надо еще описать, хотя бы вкратце, как «умудрилось» человечество от этого «божественного» Разума деградировать до сегодняшнего сумасшествия, при полном убеждении, что оно все время двигается вперед.

В качестве ориентиров в «темных тысячелетиях» праистории и путеводителей в загадочной древней истории напрашивались «Авеста»{2}, «История» Геродота{3}, «Закат Европы» Освальда Шпенглера{4}, «Смысл и назначение истории» Карла Ясперса{5}, а также даосизм{6}, суфизм{7}…

Шпенглер начал с постановки вопроса: «Существует ли логика истории? Существует ли превыше всех случайных и не поддающихся учету отдельных событий какое-то, так сказать, метафизическое строение исторического человечества…». Ответив утвердительно, он закончил: «…Античность тоже умерла, но ничего не знала об этом. Она верила в вечное бытие. Она переживала свою последнюю пору все еще с тем же откровенным счастьем, день за днем, как подарок богов. Мы знаем нашу историю. Мы умрем сознательно, и проследим все стадии собственного разложения острым взглядом опытного врача». И этим пресловутым «главным врачом», является сам автор «Заката».

Шпенглер с пресловутой немецкой педантичностью обосновал существование логики истории и на основе этого – доказал неизбежное падение Запада в лице Европы, как любой другой культуры. Но то, что Запад по всем признакам может оказаться завершающейся культурой, которая вместе с собой может унести в небытие весь мир, и притом так скоро, даже его провидческий ум не предполагал. А оказалось, что подробно расписанный им онтологический конец этой цивилизации, есть леденящий душу диагноз общей судьбе человечества.

Итак, как неустанно твердит племя финалистов от древних Вед до Шпенглера, мы стремительно катимся к концу. И тут неизбежно возникают два вопроса: не слишком ли был короток срок Человечества – каких-нибудь 250 тысяч лет, и есть ли еще возможность продлить его?

Это настолько актуальные и глобально-жизненные вопросы, что они касаются всех людей, даже если они не осознают этого. Естественно, и нас туранцев{8}, слишком долго созерцавших мир, да и самих себя, чужими глазами.

А потому нам тоже надо задуматься над этими вопросами и самим проследить, хотя бы пунктирно, как двигалось человечество, от своего рассвета до сегодняшних вечерних сумерек, за которыми провидится закат. Вдруг, мы – вчерашние кочевники своим свежим эвристическим взором увидим нечто такое, что уже примелькалось и, как бы, не видится «оседлым». Да и, кроме того, нельзя познать самого себя не познав общие истоки.

Конечно, для этого нужно было бы исследовать общий поток сменяющих друг друга и постоянно изменяющихся цивилизаций. Это пытаются делать большие коллективы ученых, но считается, что сумма даже очень талантливых людей не может заменить одного гения. Но сложность в том, что даже гениальный Гомер{9}, возродись он сегодня, не совладал бы в одиночку с этой громадной лавиной фактов, так как объем только ценной информации возрос в десятки тысяч раз.

К тому же, каждая национальная историческая школа несет в себе не только достоинства, но и неизбежные комплексы, и непроизвольно рассматривает все факты со своей точки зрения. Это приводит к тому, что любое историческое событие и историческая личность, превращаются в предмет более или менее пылких споров между школами, отсюда, эта задача выглядит и вовсе неразрешимой.

Поэтому необходим несколько иной подход к ней. Я предлагаю, до минимума сократить материал поиска, избрав тончайшую нить в этом огромном историческом клубке. Метод мой заключается в следующем. На основании учения Шпенглера об универсальном генезисе и морфологии культур, их общесхематических жизненных циклах – от их зарождения до неизбежной гибели, мы путем соответствующих экстраполяций, определи скрытые в «темных тысячелетиях» духовные начала всех древних цивилизаций. При этом мы обнаружим, что все они сходятся в одной «нулевой» точке – в палеолитической обители Изначального Знания. (Смысл этой фразы станет ясен по ходу повествования.)

Распространение Изначального Знания и соответствующее продвижение человечества вперед есть составляющая огромного числа разнонаправленных векторов, но на каждом историческом этапе, какая-нибудь цивилизация (или государство) опережала других. То есть эстафета лидерства среди цивилизаций, империй и народов, постоянно переходила из рук в руки. (Впрочем, будут спорными не только тотальное исследование истории, но даже избирательное, к которому я склоняюсь и даже критерии «лидерства», но без аксиом не обойтись.)

Так уже случилось, что над написанными разными историками (или их группами) разных народов разных вариантов мировой истории получила ощутимый перевес европейская традиция, и это касается, прежде всего, истории великих древних цивилизаций – Шумера, Египта, Индии, Китая, Центральной Азии, Греции… и великих империй – персидской, македонской, римской, каролингской, (менее описанной) тюркской, арабской, монгольской, германской, испанской, британской, русской, американской… и, естественно, их стран.

Поэтому в этой «мировой истории», следуя древнеримской традиции, огромное внимание уделяется вождям, правителям и полководцам, «железом и кровью» завоевавшим новые пространства, и политическим реформаторам, изыскавшим новые государственные формы.

За этими великими актерами, некоторые из которых были непревзойденными импровизаторами, стояли «сценаристы» и «режиссеры» в виде советников, соратников, визирей, «серых кардиналов». Причем, довольно часто, сами «режиссеры» явно недооценивали своей истинной роли, не говоря уже о заглавных исполнителях.

Это влияние нередко приносило неожиданные плоды, но это уже другой вопрос. Александра Македонского воспитал Аристотель{10}, причем, идеи «императора духа» нашли, весьма своеобразное воплощение в великом императоре; на мировосприятие Чингисхана оказали большое влияние китайские советники и согдийские купцы, благодаря чему он завоевал и их страны, находясь в дружбе с Вольтером, Дидро и другими деятелями французского Просвещения Екатерина II, настолько «просветилась», что создала Российскую империю (в скором времени одержавшую победу над Францией Наполеона), а Иосиф Сталин, в других условиях и другими методами, просто следовал ее курсу. Пользуясь «социалистическими» идеями Джона Кейнса{11}. Франклин Рузвельт вывел Америку из глубочайшего кризиса и привел ее к победе на фашистской коалицией, но после смерти своего великого президента США отлились в форму величайшей демократической империи и т. д.

Дух эпохи определяли также новые идеи – культурные, научные, технические, экономические и, конечно, их носители. Думается, что безвестный «деревенский» изобретатель колеса в глубокой древности, не говоря о мудрецах Изначального Знания и об основателях мировых религий, оказал большее влияние на ход истории, чем Александр Македонский или Чингисхан.

В безмерном духовно-магнетическом космосе эти вожди, жрецы и «умельцы», в зависимости от своего времени, называемых по-разному, оказывали влияние на путь, по которому следовал «авангард» человечества.

На этот главный исторический поток, конечно, оказывают влияние и многие другие, крупные или мелкие факторы, невидимые для стороннего глаза. Например, в истории играли важную роль, казалось бы, несущественные детали. Это восхитительно иронично сформулировал французский моралист и афорист Жан де Лабрюйер{12}: «Будь нос Клеопатры другим, мир был бы иным». За Клеопатрой могут встать: жена Чингисхана, факел Герострата, пистолет Гаврило Принципа и даже, гуси Рима и кони Александра Македонского и Калигулы… Ряд произвольный, и каждый может выстроить его по-своему.

В фантастической повести известного американского писателя описываются похождения героев на машине времени в эпоху динозавров. Эти искатели приключений стараются не нарушить экологический баланс, но один из них, все же случайно, раздавил бабочку. Когда они возвращаются в свою эпоху, то вдруг обнаруживают, что в их стране изменился политический режим. То есть гибель одной неприметной бабочки, в результате микроскопических изменений причинно-следственных связей, за миллионы лет привела к таким последствиям.

Символическая метафора: все живое на земле связано друг с другом невидимыми взаимозависимыми нитями. А что же говорить о людях? Знаменитые слова «Не спрашивай: по ком звонит колокол? Он звонит по тебе» – показывают еще большую связь, связь всех людей на земле. Поэтому каждый человек, начиная от пигмея в африканских джунглях до египетского фараона, участвовали и участвуют (только фараон сейчас в большинстве стран мира называется президентом) в сотворении истории рода человеческого, но, конечно, в разных соотношениях.

Все эти тысячи и тысячи факторов невозможно учесть, но все они, складываясь, дают общий вектор развития стран и цивилизаций. Складывая такие составляющие, мы получим извилистую линию, которую проведем в системе трех координат: духовность, материальное благосостояние и форма политико-социальной организации – и будем, со значительной мерой условности, считать ее культурной тропою человечества, которая, по моему убеждению, началась с Алтая.

Эту линию-тропу, называемой Вектором Истории – для цивилизаций и народов, и «авангардной» жизнью – для обществ и индивидуумов, по мнению одних, определяет Бог, других – Судьба, третьих – Эволюция, а четвертых – Дао{13}.

В принципе, все они лики одного и того же явления, и выбор определяется культурой, традицией и образом мышления. Одним из символических изображений многоликого Дао – многомерного Пути, является Вода, прокладывающая себе путь по Земле. Действительно, Вода – это субстанция, в метафорическом, физиологическом и метафизическом смысле дарующая жизнь маленькому комочку – Земле, в беспредельно-безжизненном Космосе.

Поэтому я предпочитаю определение «Дао». Конечно, естественен вопрос: а что оно скрывает за собой – предопределение, предназначение или предпочтение? Похоже, это смешение всего. И при его описании, мы можем увидеть – какой профиль, в какой исторический период проявляется ярче.

Конечно, эта идея далека от совершенства, но она, наверное, может предстать некой схемой, с помощью которой можно выпукло показать все, более или менее, значимые падения и подъемы рода человеческого. Отсюда, можно будет сформулировать наше суждение по тем же метафизическим категориям, но в другой оболочке, как карма, рок и судьба. Что дает возможность, конечно, несколько зыбкую, увидеть за «вещью в себе» важные феномены и приблизить нас к ответу на искомые вопросы.

При этом вряд ли можно говорить о каком-то одном роковом рубеже у пресловутого сказочного камня с пророческими надписями: «налево пойдешь…, направо пойдешь…, а если прямо, то…». Это было следствием цепи деяний, естественно, с особо значимыми судьбоносными звеньями, кстати, отдельные из которых в свое время могли казаться спасительными решениями. Возможно, это не только позволит приоткрыть лик феноменов, но и поможет определить траекторию, и понять скрытую логику движения земной цивилизации, на основании которых можно предсказать дальнейший ход событий и предпринять попытки повлиять на него.

Написав это, сам ужаснулся своей наглости и тут же оглянулся на современных историков, а они – народ весьма ревнивый и на всякого чужака, посмевшего приблизиться к их суровой богине Клио, смотрят с агрессивным подозрением. Для них – любимец публики Лев Гумилев{14} – вовсе не историк, а выдумщик всяких экзотических теорий на исторической ниве, впрочем, весьма оригинальный.

В своем тесном кругу, они не щадят даже своих «отцов» за их провинциальность и бессистемность, например, для них Николай Карамзин{15} – это «парикмахер», занимавшийся «подстрижкой» русских летописей в угоду имперским амбициям Александра I – победителя Наполеона, Плутарх{16} – создатель мифов о древних греческих и римских героях, Сыма Цянь{17} – дворцовый летописец, выполнявший царские заказы по утверждению идеологии ханьского превосходства, а легендарный Геродот – пересказчик анекдотов, услышанных им от случайных людей.

Поэтому стоит ли удивляться их ярости, когда на их пути оказывается дилетант. Приведу один пример – предостережение для самого себя.

Мурад Аджи – кумыкский интеллектуал, живущий в Москве, предстал лихим певцом наших общих предков – кыпчаков и неутомимым вояжером в столицы тюркских государств и автономий. Он – явная жертва шумного успеха поэта от истории Льва Гумилева. Но все величественные гиперболы и головокружительные гипотезы великого сына великих поэтов – Николая Гумилева и Анны Ахматовой, основанные на гениальной интуиции и феноменальной эрудиции, такие естественные в гумилевских устах, в изложении Аджи обретают «мыльную» форму.

Он патетически восклицает: «Нашу историю унизили и оболгали. О кыпчакском народе написаны только ужасы и небылицы, напраслины возведены до небес…

Лишь недруги желают, чтобы всегда мы жили рабами, иванами не помнящими родства. Чтобы стыдились своих предков, якобы «диких кочевников» и «поганых татар», «варваров» и «вандалов»». Если бы здесь он остановился, спорить было бы не о чем, но его понесло дальше: «Чтобы никто ни разу не вспомнил, что именно наш народ заложил основу европейской цивилизации в ее нынешнем виде!

Да-да, это мы научили Европу плавить железо и мастерить изделия из него, до нашего прихода там был бронзовый век. Глядя на нас, европейские мужчины стали носить брюки, от нас европейцы узнали о ложке и вилке, а также о других ныне обыденных предметах…, мы – и никто другой – показали язычникам-европейцам их нынешние религиозные символы, это от нас они впервые услышали свои теперешние молитвы».{18}

И вот, что пишет российский историк Дмитрий Олейников по этому поводу: «Поют трубы, гремят фанфары, бряцает медь – это Мурад Аджи выводит напоказ невиданное чудище – книгу об открытой им истории Европы, Азии и человечества, которую сообща прятали от народов славяне, римляне, византийцы, католики, большевики и всякие прочие злоумышленники… Прятали да не спрятали! Вот она, любуйтесь! Сто тысяч первое разоблачение тайн темных веков с неожиданными переодеваниями и абсолютно научно доказанными чудесами!

… В книжке «Полынь половецкого поля» автор распаляет себя до такого ража, что, не стесняясь, берется опровергать скопом историков, лингвистов, религиоведов, археологов, филологов, географов, служителей культа и даже палеоботаников.

Его героев, мифических и отвечающих принципу «все, что на конях – кыпчаки» не надо связывать с реально существовавшими в истории половцами – кыпчаками, равно и с гуннами, хазарами, аланами, готами и сарматами. Их лучше всего называть кентавры, или китоврасы, ибо это – существа мифологические, населяющие обширные, открытые всем ветрам просторы головы автора и не имеющие никакого отношения к реальной истории реальных народов».{19}

Это еще не самые крепкие выражения. Словом, г-н Олейников, отбросив в сторону ученую рапиру, хватается за мужицкую дубину и беспощадно ею дубасит нашего барда, не оставляя на нем живого места. Такая экзекуция впечатляет… до нервной дрожи. Но, увы, как известно, чужие, даже самые горькие уроки, мало чему нас учат.

И я, традиционный степной кыпчак, собираюсь ускакать еще дальше, чем забредший в кавказские расщелины, горный кыпчак – Мурад Аджи.

Поэтому, предлагая вниманию читателей свой опус, я ясно сознаю, что все, что я излагаю с таким пылом неофита, вполне возможно будет определено саркастическими историками как «сто тысяч второе разоблачение тайн темных веков…» и очередное открытие «Америки» в «обширных просторах» моей головы.

В таком случае, я найду себе утешение в том, что каждый, начиная с Лейфа Эрикссона{20}, Христофора Колумба и Америго Веспуччи до миллионов обычных туристов нашего времени, «открывает» «свою» Америку, и тогда мои измышления можно будет рассматривать как путевой очерк нового Дон Кихота в праисторию.

Поэтому тороплюсь заверить, что мой скромный труд, вовсе не посягает на священные исторические лавры. Это неисторический, своеобразно беллетризованный, гипотетический и вольный эскиз, набросанный в расчете на то, что он, возможно, привлечет к себе внимание более глубоких и профессиональных умов. Я тешу себя иллюзией, что, используя эту схему (если, конечно, адепты Клио{21} снизойдут до нее), можно найти прародину Изначального Знания и создать на ее основе проработанную и убедительную историческую гипотезу эволюции цивилизационного сознания, а также предложить идеи преодоления рокового исхода событий. И если кому-то, более прозорливому чем я, удастся добиться успеха в первой теоретической части задания и услышать повторение возгласа некой машинистки Томаса Манна{22}, которая закончив печатать его великую эпопею «Иосиф и его братья», со смесью удивления и восхищения воскликнула: «Вот оказывается, как все это было!», то можно рассчитывать, что и во второй – практической части, он достигнет успеха. Впрочем, это иллюзорная возможность в иллюзорном будущем.

Должен сказать, что при изложении данной книги мне пришлось, по понятным причинам, кое-что упрощать и для цельности, порой, говорить о некоторых общеизвестных вещах, но под своим углом зрения. С учетом того, что сейчас очень много апокрифических историй, на самых различных языках, большей частью мне неизвестных, вполне возможно, что иные мои мысли будут выглядеть для некоторых трюизмом. Но думаю, что, в целом, мой наивно-системно-логический подход не будет никого повторять.

То, что излагаю – это гипотеза, но чтобы постоянно не употреблять бесчисленные оговорки вроде «возможно», «наверно», «вероятно»… я буду писать в утвердительном тоне, как будто лично присутствовал при зарождении и распространении Изначального Знания много тысяч лет тому назад.

Прошу это отнести не к моему самомнению, а к желанию следовать Томасу Мору и придать тексту большую психологическую и содержательную убедительность.

Я выражаю глубокую признательность известным казахстанским ученым-востоковедам Кларе Хафизовой, Сафару Абдулло, Константину Сыроежкину и тюркологу Мурату Сембину, за их ценные предложения, предостережения и серьезные критические замечания по поводу моего скромного труда.

Их мнение в обобщенном виде можно выразить так: «Написанное тобою неожиданно, оригинально и интересно, но во многом спорно. Ты вломился на чужую территорию историков, этнографов, культурологов… и далее по списку Дмитрия Олейникова, а поэтому будь готов к круговой обороне».

Я понимаю, что поднимаемые мною вопросы настолько сложны, сакральны и обширны, что одним наскоком их нельзя одолеть. Тем более дилетанту. Заранее склоняя свою голову, тем не менее, хочу сказать, что критики могут найти здесь десятки мелких неточностей, но я прошу обратить основное внимание на мои главные идеи.

Вообще, я рассматриваю этот труд, как черновик для других авторов, который должен быть основательно переработан, с учетом неизбежных критических замечаний специалистов и любознательных читателей. Надеюсь, такие найдутся. А я сам к этой теме больше не буду возвращаться.

Думаю, здесь напрашиваются слова Альбера Камю{23} из его «Мифа о Сизифе»: «Метод познания предполагает метафизическую доктрину, которая заранее определяет выводы, вопреки всем заверениям в предпосылочности метода. С первых страниц книги нам известно содержание последних, причем связь их является неизбежной». Поэтому искушенный читатель, открыв эту книгу, уже будет знать, что написано в ней, и если он все же начнет ее читать и даже дойдет до конца, только для того чтобы убедиться в своей правоте. А это приятное чувство. Желаю своим читателям испытать его.