Читать книгу 69 откровений невротика, или Мне нравится, как ты дышишь - Славна Левшова - Страница 14

10 марта 2018 год и 4 декабря 2020 года

(наша дата с тобой, милый)

Ты общался со своей бывшей девушкой. С самого начала наших отношений. Ну и что такого? Я вовсе не была против. Даже когда она писала тебе поздними вечерами, когда мы укладывались спать, как всегда собираясь заняться любовью. И даже когда мы были в Молдавии и ты ездил к ее родителям по ее же просьбе забирать ее паспорт.

Тогда мне было ее жаль. Видишь, как я умно себе все объяснила. Решила, что я как бы выше ее, лучше и спряталась за жалостью. Хотя, мне кажется, я все же на себя наговариваю. Я и правда ей сочувствовала.

Я стараюсь быть максимально честной. Даже не с тобой. А с собой. Благо, у меня хорошая память, а психолог во мне всегда включен на автомате.

Вы переехали в Москву вместе – тебе даже пришлось сделать ей предложение, чтобы ее отпустили родители. Да, причина странная, чтобы делать предложение. Но каждый ведь смотрит свое кино…

Я понимала, что вы вместе были целых 5 лет, ваши отношения начались, когда вы оба были еще детьми. По твоим рассказам она хотела быть с тобой, а ты был инициатором расставания. И вы, конечно же, были очень близкими друг другу людьми. Это довольно хорошо с твоей стороны, что ты продолжал ее поддерживать. Конечно, я не беру в расчет тот факт, что ты постоянно спал с другими, пока вы встречались, а она закрывала на это глаза – скинем это на молодость, познание себя, своего тела, сексуальности.

Так оно и есть, правда? Кто вообще в 17—20 лет знает, чего хочет от жизни? Отношений? Секса? Разве только современные дети. Ты заметил, милый, они же совсем другие? Даже те, кому сейчас 20. Они спокойнее, мудрее, увереннее нас. Они реально знают, чего хотят! Да что с нас взять, потерянного поколения миллениалов, дай бог годам к 35 разберемся в себе. Хотя философы и к 30 обещали. Я уже близка к рубежу. А мы ведь с тобой из одного поколения. Значит, мы все же больше похожи с тобой, дорогой, чем различны.

А возвращаясь к теме тебя и твоей бывшей (как-то не нравится ее так называть, может, лучше по имени?) – любовь все прощает. И опять-таки – у каждого свой путь. Я и тогда старалась никого не осуждать (ну если ты совсем меня не доводил), да и сейчас тем более.

Короче говоря, я была не против, что вы общаетесь. Ты же обо всем мне рассказывал. Она знала про меня и что ты безумно влюблен.

Честно, милый, не помню – так я себя успокаивала и мне хотелось так думать про саму себя или так оно и правда было? Ты знаешь? Помнишь?

Но потом ее стало слишком много в наших отношениях. Меня стало беспокоить, почему ты постоянно смотришь ее сторис… Глупо, но в наше время Инстаграм это показатель. В нем живет просто половина человечества. Было время, когда и я жила там.

Такая уж эпоха. Что поделать.

Я случайно несколько раз увидела этот кружочек с белой окантовкой, обозначающей просмотренные сторис. И всегда она выходила первой, прямо около кружочка твоего профиля. Я помню, что не злилась и особо не переживала. Но посчитала, что нужно об этом поговорить. К тому же, я так и не поняла до конца, когда и как вы расстались. То ли за 4 месяца, то ли за 2 перед нашим знакомством… А мне нужно было знать все! То, что не контролируешь – потенциально небезопасно.

Ну, ты знаешь сам.

Я попыталась с тобой поговорить вечером, на кухне. Очень мягко спросила о том, беспокоит ли тебя что-то в отношениях с ней, может, есть чувство вины или какие-то незакрытые вопросы. Правильно ли я тогда поступила? Не знаю. Точно уверена, что говорить надо было и обо всем. Но, может, честнее было бы сказать о том, что меня беспокоит, а не ковыряться в тебе? Уверена, психолог в семье это очень раздражающе! Дар и проклятие одновременно. Но все же больше проклятие. А сейчас еще куда ни плюнь – везде по психологу, а то и по два – и это со всем уважением к себе и своим коллегам. Опять-таки – такое уж время сейчас. Мы мало что решаем. Зато наконец-то все стали в себе разбираться. Разве это плохо? Счастливее, может, и не стали, зато осознаннее – точно.

Ты отнекивался, а когда я продолжила, не давая соскочить тебе за счет ничего не объясняющих ответов, которые замыливали, переводили тему – ты занервничал. Слегка повысил голос, эмоционально зажестикулировал, утверждая, что просто смотришь ее сторис, просто так, как и сторис всех других. Я не стала давить, но осталась озадаченной. Ты нервничал. И этого было достаточно, достаточно, чтобы понять, что эта тема для тебя не закрыта.

Я понимала, что вы расстались совсем недавно и наверняка не успели отойти….Иии, да, я все понимала. Но что было делать? И какова моя роль в этом всем?

Я не сомневалась в твоей любви ко мне (или, скорее, пока что влюбленности?). Как и не сомневалась в том, что твое прошлое все еще висело где-то над тобой, вокруг, внутри тебя. Как я могла помочь? Или не должна была помогать вообще? Просто наблюдать? Разве я так могла? Любой психолог тут со знанием дела покачает головой: комплекс спасателя… Да, очевидно, это был он. Добро пожаловать в уже всем известный треугольник Карпмана. я знаю, ты точно полезешь сейчас читать об этом. И знаю, как засмеешься сейчас своим странным, дурацким, заливистым смехом чайки, поняв, что я так проницательно предсказала твое действие. Я слышу этот смех сейчас в голове, когда пишу эти строки и чувствую себя такой счастливой, а затем начинаю плакать. Я помню теперь только хорошее, милый! И ты так прекрасен в моей памяти, так самобытен, так ни на кого не похож. Я так рада, что мы встретились. Как нам удалось узнать друг друга так хорошо? Еще месяц назад я думала, что ты меня не знаешь, когда ты неожиданно мне написал и бросил как бы невзначай «если бы я тебя не знал» – все существо мое воспротивилось этому – ты меня не знаешь! – а потом я вспомнила свои последние два дня рождения и те слова, что ты мне говорил и поняла – нет, ты меня знаешь хорошо. Далеко не всю и не знаю, на сколько процентов. Да это и не важно. Разве способен сам человек познать себя всего даже за всю жизнь? Так что ты знал меня хорошо, просто не принимал, наверное, по-настоящему никогда. Потому что не принимал и самого себя.

И это нормально. Мы все такие. И я такая же.

Помню, как прочитала одни строки в Инстаграм, так они запали мне в душу. Я тогда уже пару месяцев была без тебя. Сейчас даже специально нашла их у себя в телефоне, чтобы написать тебе. Знаю, ты оценишь.

«…каждый принадлежит только себе. Никогда не пытайтесь переделать другого человека, принимайте его таким, какой он есть, все мы разные, но ведь в этом вся прелесть. Людей близкими делает не похожесть, не лживые компромиссы и даже не совместное прошлое. Близкими людей делает искреннее наслаждение от разницы. Когда не пытаешься кого-то переделать, переубедить или отчаянно нафаршировать советами. Когда просто общаешься с человеком – как книгу читаешь – в чем-то согласен, в чем-то – нет, но все равно так интересно, изящно и легко, что не оторваться».

Вот так. Лучше и не скажешь. Как много времени мы потратили на то, чтобы изменить друг друга… Сейчас я бы тратила это время только на романтические вечера и философские разговоры с тобой, на нашу музыку и готовку с бокальчиками винишка и самокрутками, на то, чтобы бесконечно тебя целовать и заниматься с тобой любовью и на то, чтобы после прижиматься к твоей груди, засыпая в твоих объятиях, и слушать твое сердце, и гладить твою мягкую кожу, и вдыхать твой – такой мой – запах…

8 марта случился коллапс. Мы должны были провести вместе время и я рассчитывала на праздник. Нарядилась, накрасилась, все такое. А ты опоздал. На 4 часа. И все писал, писал какие-то бесконечные отговорки… Я понимала, что работа, я понимала, что пробки. Но я была ничем не занята, все еще больна, в первую очередь, нелюбовью к самой себе. Я так искала спасения в тебе. В твоем времени со мной, в твоей любви, в твоих глазах, посмотрев в которые, я начинала сама о себе думать лучше.

4 часа! Ну как так? Мне казалось, что ты издеваешься надо мной. Ты умудрялся как-то выворачиваться, говорить, что ты скоро, скоро и скоро, вот-вот будешь, а я верила и все думала, что это скоро сейчас, вот-вот, наступит, но в итоге – 4 часа ожидания. И все эти часы я занималась знаешь чем? Жалела себя и ругала тебя. У меня снова была температура, чувствовала я себя хреново, конечно. Но только теперь я знаю, что это ни хрена не оправдание.

Но мы просто оба очень хотели любви и безопасности. Это так просто и так сложно одновременно. Мы не были уверены друг в друге, потому что не были уверены в самих себе. И мы встретились, чтобы научить друг друга этой уверенности. Доверию. Доверию самим себе.

Никто никому не принадлежит. Да.

И в этот день я поехала. Да, наверное, именно его, 8 марта 2018 года, можно считать стартом моей поехавшей крыши. Вместо того, чтобы сказать тебе, что все отменяется и спокойно заняться своими делами, я начала реветь. У меня случилась дикая истерика, и я была совсем не в порядке.

Я не могла понять, почему ты так со мной поступаешь и не знала, как себя вести. Я хотела праздника, радости, я устала от будней, безделия и температуры, от того, что ты все время на работе. Я была несчастна и слишком большие ожидания возложила на сегодня. На тебя. На все вот это. Я чувствовала себя жертвой.

У меня просто трагедия случилась! В моей голове не укладывалось, что ты можешь так поступать со мной. Какой же я была потерянной тогда… Маленькая, несчастная девочка. Обнимаю себя в прошлом.

Я лежала, и плакала, и вспоминала 23 февраля, как ты пришел очень поздно, часов в десять, а я ждала тебя, снова с температурой, в чулках, белье, на каблуках и в куртке милитари, с косой и ярко-бордовыми губами. Ты был так поражен, счастлив, а я вся дрожала. Из-за волнения от таких непривычных для меня сюрпризов, плохого самочувствия и сдерживаемых эмоций. Я была рассерженна. Ведь ты снова опоздал… Но сегодня твой праздник. Потому я молча сделала тебе минет и, прикидываясь возбужденной, занималась с тобой сексом.

23 февраля я себе казалась мудрой и благородной, 8 марта ругала за податливость.

Наконец-то ты пришел. С огромным букетом. Кажется, снова кустовых роз. Я не помню. И подарком – полет на воздушном шаре. О, как мне хотелось отхлестать тебя этим букетом и засунуть тебе в рот эти розы и этот сертификат. И смотреть, как ты жуешь их и давишься!

Вот сейчас думаю… и чего я этого не сделала? Вот веселый спектакль бы был! Хоть посмеялись бы потом. Но тебе бы точно тогда это представление не понравилось. Ты ведь хотел понимания. Ты ждал от меня только мудрости и только понимания…

Но вместо того чтобы отхреначить тебя букетом (о боже, милый, как же мне этого хотелось!), вместо этого я взяла подарок с высокомерным видом и молча протопала в комнату, поставив цветы в вазу.

А потом испортила нам остаток дня сначала молчанием в машине, потом истерикой в машине, потом снова молчанием в кафе. Я ненавидела тебя. И не знала что делать. Ненавидела за опоздания, за сторисы бывшей и за этот подарок. Мне нужно было совсем другое! А не этот дурацкий полет. В жизни не хотела летать на воздушном шаре! Я никогда не была избалованной сукой (ты знаешь мою жизнь), но просто мне не было это интересно! Это же скука. Я уже летала на параплане и зевала! Я столько делала тебе намеков на то, что я хочу. Чуть ли не прямым текстом говорила. Вот все-таки правильно говорят, что мужчины намеков не понимают.

А ты решил, как мне передала подруга, что «она не такая и не любит материальные подарки». «Блин, чувак, я не работаю сейчас! Мне тупо нужна тушь и тональный крем, а ты мне полеты на шариках даришь! Черт тебя дери. Я что кукла какая-то?», – рассерженно думала тогда я.

А кто виноват-то? Я, которая не сказала прямо? Или ты, который не спросил прямо меня? Люди не умеют общаться, это факт. Даже не глупые люди.

Я была очень заведена. И в то же время дико стыдилась своих мыслей и чувств. Чувствовала себя виноватой перед собой и тобой. Ты же старался, выбирал, заморочился. Может быть, стоило сказать, что я в восторге?

В машине ты тоже кричал. В первый раз так. Кричал, очень зло и громко и бил руками по рулю. Говорил, что я тебя достала. Такое было впервые. Это было ужасно. Правда, жутко. Мне снова казалось, что я в фильме, но я больше не хотела быть его главной героиней. Ты никогда так не срывался, и я даже испугалась тебя. После этого я заткнулась и уже так и молчала до конца дня. Помню, ты как-то рассказывал мне, как вы ругались с К и ты орал на нее в машине. Теперь это происходило и с нами.

Теперь-то мы уже знаем с тобой, что это было неизбежно.