Читать книгу Прямохождение по Алтаю. Песня гор, солнца и ветра - Снорри Снорг - Страница 19

По случаю закрытия сезона, по лагерю объявили всеобщий сход. Вечерина в столовке, с официальной частью, раздачей слонов, самодеятельностью и дискотекой. Фестиваль. Ленточки, плакатики, атмосфера праздника.

Каждому отряду предлагалось подготовить какое-то выступление: спеть песню под гитару, прочитать стихи или выдать на-гора ещё какой-нибудь номер. Нам никто ничего предлагать не стал. Дядя Витя Малявинский уже неделю как покинул Эрлагол, осиротив своих питомцев и освободив местечко в главном корпусе, к вящему удовольствию прагматичной администрации. Многие из «ложинской» группы тоже разъехались. Семейная пара Петровых («туха-сгуха», Юлины однофамильцы) отбыла сразу после похода. Отец и Сын растворились в библейско-рембрандтовских потоках бытия. Ваня-Калинов-Мост также исчез. Перед превосходящими силами пищевых и музыкальных конкурентов мы остались в абсолютном меньшинстве.

Но на праздник всё же пошли. Да и как иначе, не могли мы подвести своего руководителя, хотя бы и заочно. Кроме того, под занавес обещали дискач!

Приветственные слова… Длинный перечень фамилий, благодарностей, поздравлений. Тургруппы обменивались репликами, шутками, колкостями. Мы сидели в сторонке. Наших поубавилось вдвое.

Начались выступления. Неприятно резанули по ушам «Как здорово, что все мы здесь…", «Брич-Мулла»… и т. п. Причмула, причмырю… Объясню, почему резануло. Я спокойно отношусь к Олегу Митяеву, а к Сергею и Татьяне Никитиным – с большим уважением. Но… Ребята, это же общее место! Это как спеть «Ой-йо» Чайфа в четыреста пятьдесят третий раз, после всех этих бесконечных студенческих пьянок и общажных посиделок, а «бессмертный хит», к тому же, и по радио-телекам без конца крутят… Я понимаю, песни эти признаны «вечными», с ярлычком «строго рекомендовано для туристов»… Блин, но как же у вас тут скучно и ровно!

Впрочем, прозвучала и оригинальная, авторская, шуточная песенка. Кажется, от «альбаганцев». Вечер был относительно томным.

– Ну, Малявинцы нам вряд ли что-то исполнят, – сказал директор, саркастически и испытующе глядя на нас. – Ваш инструктор ведь уже уехал…

С нажимом на слово «инструктор»…

Я выступать не собирался. Но Лёха ткнул меня в бок и шепнул: «Давай!»

Тогда я повернулся к товарищу директору и сказал:

– Отчего же… Можем спеть.

Взял гитару из чьих-то приветливых рук. И чтобы не размениваться на мелочи, исполнил «Открытую дверь» «Гражданской Обороны». Как подобает. То есть, зверски проорал.

«Звенящей» я классически заменил на «свинячей». Последний пассаж, он же рык, – и в зале повисла минутная тишина. Потом один из преподавателей довольно грустно усмехнулся и воскликнул:

– Что б ты мне так экзамен сдавал!..

«К счастью, я уже на четвёртом курсе, вряд ли пересечёмся», – подумал я про себя. А вслух сообщил:

– Вы, наверное, слышали песни «Гражданской обороны» в лагере по ночам? Не могли не слышать… В общем, это был я!.. – реверанс.

Шоколадку и сок мы честно заработали. И улыбочки с ехидных лиц стёрли. Вообще пресекли все улыбочки.

Мы – группа Малявинского. Нас не убить.