Читать книгу Сто старинных корейских историй. Том 2 - Со Чжоно - Страница 16

В старину, если рождался ребёнок-богатырь, правители не оставляли его в покое. Богатырь ведь сильный и талантов много имеет. Немудрено, что король боялся свой трон потерять. Потому таких детей искали, а найдя – неизвестно, что с ними делали. Схватят – на том и конец. Так что дом, в котором рождался богатырь-долгожитель, скоро постигала великая скорбь.

И вот в одной семье появился на свет ребёнок-богатырь. Отец с матерью о том никому не сказали и растили дитя в тайне. Жили так, будто и не было в их доме сильного и умелого богатыря. И сами виду не подавали, и сын своих талантов никому не показывал – люди и не догадывались, кто он такой. А на самом же деле сила его даже могучего Половинчика обратила бы в бегство, а по талантам с ним даже Хон Тильдой[2] тягаться не мог.

Вырос ребёнок-богатырь и стал юношей. Как-то раз отправился он на лодке в море рыбу ловить. Жил он возле синего моря, где вся деревня кормилась морскими дарами. Пошёл юноша вместе с друзьями, и наловили они в тот день полную лодку рыбы. Возвращаются радостные домой, а тут откуда ни возьмись – морские разбойники. Плавали пираты на корабле и чужое добро отнимали.

Напали разбойники на юношей, все с острыми ножами, – как их одолеть? У рыбаков даже палки не было, чтобы отбиться. Вот и ограбили их подчистую. Забрали разбойники всю рыбу и уплыли.

Вознегодовали рыбаки, закричали, зашумели. Весь день они трудились, а самим ни одной рыбёшки не досталось – всё негодяи отняли! Как тут не разозлиться? Да что рыбаки могли поделать? Только сидели, пыхтя от возмущения, и пытались свой гнев унять.

И тут обратился богатырь к своим товарищам спокойным голосом:

– Вы и вправду так рассерчали? Тогда давайте я нашу рыбу верну.

– Да ты-то что можешь сделать? – удивились рыбаки. Они ведь не знали, что их товарищ – богатырь.

– Я верну нашу рыбу, но вы обещайте слухов не распускать.

– Что ещё за слухи?

– Поклянитесь, что никому не расскажете о том, что сейчас увидите.

– Коли сможешь рыбу вернуть, обещаем молчать, – заверили его рыбаки. Да и кто стал бы возражать? В такой беде и небом поклянёшься.

Пообещали товарищи молчать. Тогда богатырь легко выпрыгнул из лодки, будто в доме через порог переступил, и побежал прямо по воде.

– Плывите за мной! – крикнул он рыбакам и помчался быстрее молнии. Бежал он по воде, как по суше, в волнах не увязая. Взялись юноши за вёсла, гребут изо всех сил, да угнаться за ним не могут.

Догнал богатырь пиратский корабль и одним махом запрыгнул на палубу. Набросились на него разбойники, и завязалась драка. Тут и товарищи подоспели, смотрят, да ничего разглядеть не могут. Только на миг пыль столбом поднялась – и тут же упала. Протёрли рыбаки глаза, а злодеи уже разбиты в пух и прах. Рыбаки и не поняли, как всё случилось, только видят, что их друг в одно мгновение одолел целую шайку пиратов, вооружённых до зубов.

– А ну, грузите всю похищенную рыбу обратно в нашу лодку! – крикнул богатырь, грозно возвышаясь над дрожащими пиратами. Те и головы поднять боялись, стали делать, что им приказано. Так рыбаки вернули свою рыбу.

Вернулись они домой, а на другой день вся деревня знала о случившемся. Прокатился по округе слух о юноше, что ходил по воде, как по суше, и в мгновение ока шайку разбойников одолел. Такой любого богатыря за пояс заткнёт. Обещали товарищи никому ничего не говорить, да язык так и чесался, не удержались. Даже пары дней потерпеть не могли.

Распустить слухи легко, а попробуй-ка их остановить! Понеслась молва далеко-далеко и долетела до столицы. Услыхал об этом король и послал воинов, чтобы схватили богатыря. Взяли воины копья, сели на коней и поехали в деревню. Поднялся в деревне переполох.

Как услышал юноша-богатырь, что солдаты прибыли, тут же скрылся в горной пещере вместе со своей семьёй.

А иначе бы его родным не поздоровилось. Взял он с собой отца и мать, братьев и сестёр, и никто уже больше их не видел. Обыскали воины всю пещеру вдоль и поперёк, но даже следов не нашли. Никто не знает, куда они подевались и что с ними стало. И я того не знаю.

Люди говорят, слышится порой, будто в пещере кто-то плачет. Да только, думается мне, всё это домыслы.