Читать книгу Сто старинных корейских историй. Том 2 - Со Чжоно - Страница 3

История эта случилась давным-давно, в незапамятные времена, дальше которых ничего нет. Хотя земля тогда уже существовала, люди на ней не жили. А жили они на небе.

Однажды в небесной стране согрешили юноша и девушка. Не позволено было на небе своевольно жениться, а они тот закон преступили. Тогда позвал их Небесный владыка и говорит:

– Отныне будете вы жить на земле.

Видят молодые – беда. Да такая беда, что хуже ничего и быть не может. Ведь в те времена на земле было пусто, лишь песок да камни кругом. Как там жить, чем кормиться?

– Ах, господин! На земле и есть-то нечего, как же мы выживем? Едва мы там окажемся, встретит нас голодная смерть.

– О том не беспокойтесь, – успокоил их Небесный владыка. – Я уже обо всём позаботился.

Делать нечего, спустились молодые на землю. Смотрят – так и есть: повсюду вода и семена рассыпаны. Позаботился Небесный владыка об их пропитании. Вода собралась в ручьи и реки, и потекли они в море, а семена проросли, и поднялись деревья и травы. Так что еды было в изобилии.

Не знали молодые никаких тревог. Да и о чём тревожиться? Куда ни пойдёшь, везде растут овощи, травы, деревья, увешанные плодами. Даже рис, и тот на дереве рос. Раньше рисовые зёрна не в колосьях созревали, а прямо на деревьях росли. И был тот рис мягкий, даже варить не надо. Натряси сколько надо – и ешь. И пирожки на деревьях висели, на каждой ветке. Каких только пирожков там не было! И рисовые, и кукурузные, и с корицей, с самыми разными начинками. Захочется пирожков, подойдёшь к пирожковому дереву – бери сколько хочешь. Думаете, это всё? Печенья тоже на деревьях гроздьями росли: сладкие, пряные, тягучие, хрустящие. Захочется печеньем полакомиться – подойдёшь к печеньевому дереву, и ешь сколько влезет. А соль – та в траве росла. Была такая трава с соляными ягодами. Натрясёшь риса с рисового дерева и, если так кушать пресно, нарвёшь соляных ягод и ешь. Так молодые и жили.

Какие у них были заботы? Никаких. Прошёл месяц, другой, а там и год пролетел. И вот родился у мужа с женой малыш, а через год ещё один. Семья их росла, но забот они по-прежнему не знали, ведь пищи на земле было в изобилии.

И жили те первые люди на земле по пятьсот лет. Родились у них дети, внуки и правнуки. Умножилось число людей, появились города и сёла.

Но скоро стали люди ссориться между собой. Еда была всюду – только руку протяни. Поешь – а заняться-то больше и нечем. Вот и стали от безделья ссориться из-за всякой ерунды, выяснять, кто прав, кто виноват. Так и вошло у людей в привычку: поедят и ссорятся, поедят и ссорятся.

Смотрел-смотрел на это Небесный владыка и возмутился. И немудрено, ведь он сделал всё, чтобы люди ни в чём не нуждались, а они только и делали, что набивали животы и день-деньской разводили пустые ссоры.

«Видно, бранятся люди оттого, что заняться им нечем, – решил Небесный владыка. – Надо сделать так, чтобы они даже и помышлять о ссоре не смели».

С тех пор изменил Небесный владыка порядки на земле. Теперь приходилось людям добывать себе пропитание в поте лица. Рисовые зёрна стали твёрдыми и в колосьях созревали. Чтобы поесть рисовой каши, приходилось колосья срезать, молотить, сушить, рушить, а добытое зерно варить. Стало у людей дел невпроворот.

Исчезли и пирожковые деревья, и печеньевые. Теперь ни пирожок, ни печенье с ветки не сорвёшь. Надо муку молоть, тесто месить, огонь разводить. А соль вся в морской воде растворилась. О соляных ягодах можно было только мечтать. Приходилось воду из моря черпать и долго-долго на солнце сушить – только так можно было хоть горстку соли получить.

Тяжёлой сделалась жизнь на земле, но люди и в самом деле стали меньше ссориться. Кто-то, может, и думал поругаться, да свободной минуты не выдавалось. Ведь все целыми днями трудились, чтобы прокормиться. С тех пор стали люди работать круглый год.

Но потом случилось что-то небывалое. Тяжела была работа, вот и додумались некоторые, как её избежать. Одни трудились не разгибая спины, а другие лодырничали и забирали у трудяг урожай. Те, кто посильнее, присваивали себе землю вместе со всем, что на ней росло. Трудяга сеет, косит, молотит, сушит, а потом приходит лодырь и заявляет: «Это моя земля – значит, и зерно моё!» И чем сильнее и властнее был человек, тем больше он себе присваивал.

Разделились люди на работяг и лодырей. Работяги, хотя и трудились в поте лица, жили впроголодь. Лодыри же только и делали, что развлекались, а нужды ни в чём не знали.

Смотрел на это Небесный владыка и глазам своим не верил. «Видно, ничем не проймёшь этих лодырей. Трудиться не трудятся, только чужое присваивают. Надо их проучить», – подумал он.

Решил Небесный владыка не посылать на землю дождь, и настала великая засуха. Думал он, что без дождя не уродится зерно, а тогда лодырям отнимать будет нечего и придётся самим голодать. Но без дождя работягам ещё хуже пришлось. Еле-еле вырастят в поте лица несколько колосьев, горсть риса соберут – и ту лодыри отнимают.

Тогда решил Небесный владыка положить конец такому произволу и послал на землю обильный дождь, чтобы и у работяг было пищи в достатке. Но и в этот раз получилось всё не так, как он хотел. Собрали работяги богатый урожай, да большую часть забрали себе лодыри.

И до сих пор не может Небесный владыка решить, как ему поступить. А потому на земле то дожди, то засуха.

Прошло пятьсот лет – умерли первые люди. А ведь мёртвых в земле хоронят, вот и их похоронили. Увидел Небесный владыка, что первые люди в земле лежат, и решил: «Искупили они свою вину сполна, верну им жизнь и снова заберу на небо».

Так он и поступил. А чтобы мужу с женой на небо подняться, сделал семицветный мост. Так и появилась радуга.

И после, когда видел Небесный владыка, что умер кто-то добрый и честный, то говорил: «Этот человек сполна искупил свою вину. Верну ему жизнь и заберу на небо». Потом приказывал он появиться радуге, чтобы праведник поднялся по ней на небеса. Но почему же радуга бывает только после дождя? А потому что не хочет Небесный владыка, чтобы люди на земле видели, как умерший по радуге идёт, вот и скрывает его плотной дождевой завесой. В старину часто появлялась на небе радуга, но теперь её редко увидишь. Не потому ли, что на земле добрых людей меньше стало?