Читать книгу Егорка из детского дома - Софья Орех - Страница 10

– Ну, чё, Егорка, давай, делись теперь конфетами со всеми детишками, – с усмешкой посмотрела на него ночная нянька Татьяна Васильевна. Дежурная медсестра наложила Егорке повязку с мазью на место ушиба, и он, под конвоем обозлившейся на него няньки, вернулся в группу. Там их с тревогой ждала воспитательница Ольга Афанасьевна. Она уже успела собрать с пола все конфеты и рассыпавшийся сахар и, налив детям чай в большие кружки, села читать им « Приключения Буратино».

– Ой, а я уже раздала ребятам по конфетке! – воскликнула она, переводя внимательный взгляд с мальчишки на ночную няньку и наоборот, и добавила: – Так это всё-таки Лариса Ивановна сама дала ему эти конфеты?

– Да сама, сама, – неохотно призналась Татьяна Васильевна и хмуро покачала головой: – Что-то здесь нечисто. Хотя, конечно, после той истории с Пушком, они сейчас этого ссыкуна будут охранять не хуже папы римского. – Ну, что встал тут, Егорка?! Иди в спальню и ложись спать. Тебе точно я не разрешу на ночь чай пить. И не забудь сходить в туалет. Попробуй у меня только обдуйся ночью. Лупить тебя не стану, а вот кое-какие другие воспитательные методы у меня ещё есть в запасе.

– А где мои конфеты? – нахмурившись, спросил Егорка. Он с сожалением посмотрел на цветные фантики, валявшиеся на низких столиках, за которыми сидели остальные дети, и пили чай с печеньками.

– Тю-тю, твои конфеты, ссыкун, – злорадно рассмеялась ночная нянька. – Вон, Ольге Афанасьевне своей любимой спасибо скажи. Она твои конфетки всем раздала, а тебе не оставила.

– Да, что вы такое говорите, Татьяна Васильевна! – возмутилась та и протянула Егорке одну конфетку. – Вот, Егорушка, я тебе оставила одну и Татьяне Васильевне тоже оставила.

– А давай её сюда, Ольга. Хоть у меня этого добра дома и навалом в серванте, а свой кусочек я никому не отдам, – та цепко выхватила у воспитательницы конфету и, демонстративно, развернув фантик, целиком закинула шоколадный кусочек себе в рот.

Егорка побледнел, нижняя губа его затряслась, и он возмущённо посмотрел на Ольгу Афанасьевну:

– Почему вы отдали им мои конфеты?! Это же были мои конфеты! Их же дали только мне!

– Так мы всегда здесь делимся, Егорушка, – растерялась Ольга Афанасьевна. – Ты же сам любишь, когда с тобой делятся чем-нибудь.

– Во-во, видала Ольга Афанасьевна, как заговорил этот ссыкун, как только у него что-то своё отобрали, – вновь злорадно расхохоталась ночная нянька. – И это только начало! Дальше ещё хлеще будет – помяни моё слово. Не зря в народе говорят, что «от осинок не родятся апельсинки». Вот и этот ссыкун от своих родителей-алкашей недалеко уйдёт.

– Зря вы так, Татьяна Афанасьевна, – расстроенная словами Егорки, стала собираться на выход Ольга Афанасьевна. – Больные дети и у здоровых родителей иногда рождаются. Вон ваш младшенький…

– А что мой младшенький?! – подскочила на месте Татьяна Васильевна и с вмиг побагровевшим лицом, завизжала: – Ты про моих детей и не заикайся. С ними у меня, слава богу, всё в порядке. Мы ещё посмотрим, что у тебя у самой родится!

– Да я же и не думала вас обидеть, Татьяна Васильевна, – виновато попробовала оправдать свои слова воспитательница, но ночную няньку уже было не остановить. И Ольга Афанасьевна в слезах выскочила за дверь.

На следующий день, сияющий от счастья, Егорка водил по двору подержанный, но ещё крепкий велосипед «Орлёнок». Он никак не мог поверить, что стал обладателем лучшего велосипеда Советского Союза для школьников. И ничего, что руль находился, чуть ли не на высоте его плеч. Главное, что это был именно «Орлёнок», а не какой-то там задрипанный «Школьник». И ничего, что он пока не умеет на нём кататься. Он – Егорка – очень настойчивый и обязательно скоро будет рассекать по двору детского дома на зависть всем ребятам. А дети из младших групп уже сейчас с горящими от зависти глазами ходили за счастливчиком гурьбой и норовили потрогать рукой блестящие детали замечательной машины. Старшеклассники же, уже раскатывавшие по двору на таких же великах, кидали на салагу снисходительные взгляды и понимающе переглядывались: «Это же Егорка, чуть не убивший взрослого мужика» и не возмущались.

– Эй, пацан, дай велик покататься, – неожиданно крикнул ему какой-то среднеклассник. – Ты же всё равно на нём не умеешь ездить и ещё долго не научишься. Он же большой для тебя…

– Не дам! Он – мой! И через три дня я буду здесь кататься вместе со старшаками, – с вызовом крикнул ему Егорка, крепко вцепившись в руль блестящего велосипеда.

– У-у, жадина-говядина – турецкий барабан. Кто на нём играет, тот рыжий таракан! – раздосадовано ответил ему мальчишка.

– Сам ты рыжий таракан! А через три дня я сам буду здесь кататься на моём велосипеде! – решительно заявил Егорка и любовно погладил велосипед по блестящему рулю…

И действительно, спустя три дня Егорка уверенно нарезал круги на своём железном коне по асфальту вокруг основного, четырёхэтажного здания детского дома. Гордый и счастливый, он без устали катался по двору, представляя себя лихим индейцем по имени Виннету на гнедом скакуне. И ничего, что из-за роста он ещё не мог кататься, сидя на коричневом сиденье. Лихо перебирая ногами, он накручивал километр за километром, распугивая по дороге других воспитанников.

Лариса Ивановна встала с дивана и начала надевать телесного цвета бюстгальтер.

– Застегни, – она подошла к дивану и повернулась спиной. Физкультурник с готовностью присел и, протянув руки вверх, зацепил чёрными крючками за петли концы хлопчатобумажного бюстгальтера. Затем Лариса Ивановна, сунула руки в рукава розовой гипюровой блузки и, застёгивая на груди пуговицы, подошла к окну, завешанному немецкой тюлью. Последняя была хороша тем, что отлично скрывала, всё, что было в комнате и через неё же неплохо было видно всё, что творилось на улице. Глянув на проезжавшего в очередной раз мимо окна довольного Егорку, она негромко произнесла:

– А Ванжус-то быстро научился кататься на велосипеде. Шустрый малый какой оказался.

– Не то слово, – усмехнулся Яков и, потянувшись за ситцевыми, семейными трусами в горошек, добавил: – Я ведь в тот вечер, когда он за шторкой чихнул, чуть сам не обделался. Думал, что всё – кранты нам!

Он легко поднялся с дивана и, подойдя к стоявшей у окна заместительнице директора, приобнял её за плечи: – Как думаешь, Ларисочка, не проговорится он?

– Думаю, что нет, – задумчиво глядя в окно, ответила та. – Ванжус не дурак и хорошо понимает, что пока он молчит – будет получать всякие поблажки.

– Так ведь он может скоро начать наглеть, такое запросит – мало не покажется, – натягивая на себя белую майку, проговорил физкультурник, увидев промелькнувшего в окне Егорку верхом на велосипеде.

– Пусть попробует, – негромко, но с угрозой в голосе ответила Лариса Ивановна, надевая модные туфли. – Вмиг укорот получит.

– Это как же?

– Очень просто. Для начала предупредительная беседа, а потом, если не поймёт – психбольница! У нас здесь с этим быстро вопрос решается, – жёстко заявила заместительница директора.

– А… а почему… а вот почему его нельзя было сразу же…ну, в тот же день отправить его сразу же в психушку? – запинаясь, спросил физкультурник и более уверенно добавил: – Тогда можно было бы и не бояться того, что он там наплетёт.

– Ты дурак что ли, Яша?! Забыл, что за этим Ванжусом до сих пор прокурорский надзор после того случая в подвале? – изумлённо посмотрела на него женщина.

– А-а… – протянул физкультурник и кивнул: – Тогда конечно. Придётся пока учитывать его просьбы.

– Думаешь, я не мечтаю поскорее засадить этого засранца в психушку, – хмуро произнесла Лариса Ивановна, стоя перед висевшим на стене круглым зеркалом и размазывая по губам модную помаду «Ланком». Затем она достала из сумки флакончик духов «Пани Валевска» и подушечкой правого указательного пальца нанесла два мазка за ушами. – Сами дураки, что всего не предусмотрели. Теперь я, конечно, закрываю дверь в свой кабинет. Но, увы, уже поздно. Придётся пока терпеть мальчишку, а там – время покажет.

Она поправила воротник надевшему на себя спортивный костюм физкультурнику и снисходительно потрепала его по щеке: – Не переживай так, Яшечка, всё будет хорошо. И не забудь вон там, в углу забрать с собой свои авоськи. Я сказала Машке, чтобы положила тебе побольше мяса и пару курочек. Там же яйца, сахар и сосиски. А во второй кое-что из новой одежонки для твоей дочки. Шефы из швейной фабрики прислали джинсовые костюмы. Ещё Прохоровна должна была положить туда же майки и трусики… У неё же пока тот же самый размер?

– Да-да, у Маришки пока те же размеры. Спасибо вам большое, Лариса Ивановна…ой, спасибо, Ларочка! – радостно поправился физкультурник, поймав недовольный взгляд своей собеседницы. – Чтобы я делал без тебя?! Так меня выручаешь с этой едой. Хоть в очереди не стоять часами.

– Вот и держись меня, не подводи. Много чего хорошего я могу сделать для приятного мне человека, – назидательно произнесла женщина, вновь потрепав по щеке Якова.