Читать книгу Песня цветов аконита - Светлана Дильдина - Страница 10

– Жизнь коротка. Кто знает, повезет ли тебе родиться еще раз. Мир вокруг тебя – совершенен. Посмотри – снежинка, лепесток, облако – все безупречно. Стыдно человеку, смотря на дары Творца, оставаться никчемным и неуклюжим. Он не достигнет совершенства обыкновенного полевого цветка – но он способен, во славу Сущего, хотя бы пытаться достичь его. Иначе – не оскорбление ли Творцу существование подобного ленивого ничтожества?

Каждый идет по пути совершенства по – своему. Гончар лепит посуду из глины – у мастера изделия звонкие, прочные, радуют глаз. Художник рисует – посмотри на эти картины. Они заставляют и думать, и чувствовать. Даже чиновник может стать безупречным в порученном ему деле.

– А воин? Он радует Сущего, когда мастерски убивает?

– Да. Это его путь.

– Я понимаю.

– Путь обозначен – каждый знает, к чему стремиться. И красота, и доблесть, и справедливость – обо всем нам даны понятия. Человек не выбирает свой путь – но он должен следовать по дороге назначенной. Следовать к самой вершине – зная даже, что дойти не успеет.

* * *

Столица

Во Дворце-Раковине он жил теперь, в крошечных комнатах, еще кем-то их прежних правителей отведенных для тех, кого хочешь иметь под рукой – в Малых покоях. Уютными они были, но не для Йири. В Восточном крыле казалось спокойнее, хотя и там он не чувствовал себя, как дома.

Он сейчас носил то, что и раньше, однако отличия были. В одежде преобладали тона лиловые, однако она была украшена совсем иной вышивкой, разных оттенков, богаче, – хоть и без самоцветных камней. И покрой лаа-ни, как и безрукавки – тэй, был немного иным. Но яшмовый знак ему снять не велели. И, как и раньше, одежду Йири не выбирал себе сам. Ей занимался человек, знающий вкусы Благословенного. Цвета занавесей и тканей обивки напоминали переливами своими весеннюю рощу, оттеняя одежду подростка.

Тут, на Островке, люди ухитрялись добиться подлинной гармонии в сочетании внешности и жилья, парка и времени года, настроения и безупречной манеры держаться. Йири подмечал все больше оттенков таких сочетаний, и старался понять. Его привлекало красивое – и особенно неуловимая, непонятная красота, которая, по словам мудрецов, и была ближе всего к совершенству.

Все было, как раньше, те же обязанности – только теперь он остался один. И слуги его окружали другие. Помимо прочего Благословенный уделял игрушке достаточно свободного времени – по его меркам. Но этого времени свободного было немного. Йири постоянно находился один. Он часами сидел в саду, или на галерее – тоже глядя в сад. Казалось, он каждый листик сумел бы нарисовать по памяти. Получал все, что необходимо – и развлечений не знал никаких. Кому бы пришло в голову, что Йири может чего-то недоставать? Даже у него самого не было таких мыслей.

Слуги появлялись, только когда были нужны – они почти не открывали рта. Йири знал, что беседы со слугами могут не понравиться Благословенному. А те – не решались. Хотя взгляды любопытные скрыть не могли.

Про Восточное крыло ничего не говорили ему.

Проведя так недели три, он робко попросил позволения читать какие-либо книги – он знал и умел очень мало, и, может быть, для Солнечного оказалось бы занятным, если бы он сумел узнать побольше? Повелитель сказал, что Йири несет чушь, и умников на Островке хватает.