Читать книгу Милостью Божьей - Светлана Гершанова - Страница 27

На открытие лагеря я читала какие-то странные стихи, наверно, дала библиотекарь, она отвечала и за художественную самодеятельность.

Если не ошибаюсь, это Вертинский. Как он попал в пионерский лагерь, да ещё в качестве стихов?

Наверно, мне было очень близко это отчаянье, когда мама больна, а ты ничего, ну, ничего не можешь сделать… Плакали все, от директора до повара. А потом поставили отрывки из «Молодой гвардии», и я играла Валю Борц.

Первые в жизни гастроли по окрестным сёлам. Открытый грузовик летел по просёлочной дороге. У самой кабины несколько рук держали алый, бьющийся на ветру флаг, и мы пели, пели!

Когда ехали на спектакль, старший вожатый кричал:

– Замолчите, сорвёте голоса, мы же едем работать! Работать, понимаете? Светка, иди сюда, сядь рядом со мной, и помолчи, наконец, ты же всех заводишь!

Зато обратно! Ветер в лицо, флаг трепещет и вырывается из рук, и песня льётся из самого сердца!

Господи, сколько счастья у меня было в жизни!

В мою жизнь вошёл театр. Я не пропускала ни один «театр у микрофона», в нашем Драматическом театре пересмотрела с галёрки все спектакли. И, конечно, оказалась в драмкружке во Дворце пионеров.

Мне сказали, – посиди пока, посмотри, что у нас делается. Там в основном были десятиклассники, даже студенты.

Готовили спектакль к Новому году. Роли давно распределены, «вводить» меня на ходу никто не собирался. Я приходила на занятия день за днём, сидела тихо. Я не спешила, просто была уверена, как только мне дадут роль, как только позволят что-то произнести на сцене…

Мне отдадут главные роли во всех пьесах! И так будет и в Театральном институте, куда я поступлю, конечно же, и потом, в лучших театрах страны. Какие могут быть сомнения!

Я уже любила театр всем сердцем, от галёрки до занавеса и кулис. Заходила в зрительный зал, когда никого там не было, бродила, останавливалась посреди сцены. Дышала её воздухом и не могла надышаться.

Мама ещё не знала, не знала ничего. Если бы Судьба дала мне хоть немного времени…

Мама случайно встретила в городе нашу лагерную библиотекаршу, она же вела у нас и драмкружок. И знакомы-то они были едва-едва, мама прошлым летом только один раз приезжала в лагерь. Я тогда тщетно пыталась ей объяснить, что работой в библиотеке покупаю себе свободу.

– Библиотекарь, барыня такая, приехала с детьми, собакой, как на курорт, а ты работаешь за неё!

И теперь, зимой, надо же было им встретиться!

– Вы Светочкина мама? Я хочу вам сказать, у вас необыкновенно талантливая девочка. Она будет звездой, поверьте мне, я давно работаю с детьми. Ей только бы попасть к хорошим театральным педагогам…

– Звездой? – произнесла моя мама озабоченно. – Нам не надо звёзд!

Дома она сказала, между прочим:

– Я встретила твою лагерную библиотекаршу, она считает, что ты станешь театральной звездой.

– Правда? – обрадовалась я.

– Ты что, всерьёз решила стать актрисой? Да ты с ума сошла! Никогда я этого не допущу. Что я, зря вам всю жизнь отдала? Ты ведь не знаешь, что такое кулисы, какие отношения между актрисами и режиссёрами. Будешь порядочной женщиной, никто тебе ни одной роли не даст. Театр не для тебя, выбрось это из головы! Надо же, я и подумать не могла, что это у тебя так серьёзно. Больше ты не пойдёшь в драмкружок.

В первый раз в жизни я просто не послушала маму. Как это я не пойду в драмкружок? Да я жизни не представляю без сцены!

На следующем занятии была генеральная репетиция Новогоднего праздника. Я сидела в своём обычном углу и смотрела, как на сцене прыгают зайцы и вразвалочку ходит большой коричневый медведь. И тут пришла мама и села рядом со мной. После репетиции, не говоря мне ни слова, подошла к руководительнице:

– Извините, Светлана не сможет больше посещать драмкружок. Ей нужно больше уделять внимания школе.

Меня отпустили с лёгкостью, я ведь ещё не произнесла ни слова! Они ничего не знают обо мне! Мы шли домой, я молча глотала слёзы.

– Что там интересного? Зайцы и медведи! И ты, серьёзная взрослая девочка, смотришь эту ерунду!

На следующее занятие я пришла, конечно. Следом пришла мама. Как она кричала! Я и представить себе не могла…

– Морочат ребёнка, вбивают в голову, что она звезда. Она ни о чём другом уже и думать не может! Мать работает, как вол!

– Кто это ей сказал, что она звезда? Мы здесь ничего подобного не говорили. Она сама это выдумала!

Я никогда не забуду этот позор. Будто меня высекли на площади. Больше я в кружке не появлялась, я не могла там смотреть никому в глаза.

Как-то на углу я увидела мальчика. Он много лет ходил в этот кружок, но ему редко давали роли. Я всегда боялась встретить кого-нибудь из свидетелей того моего позора.

– Здравствуй!

– Здравствуй. Я никогда тебя не видела у нас на улице.

– Я узнал, где ты живёшь. Хотел тебе сказать… Я тогда сразу понял – ты обязательно станешь актрисой. Это ничего, что тебе так и не дали роль. Давай поедем поступать в театральный!

– Но я же ещё не кончила школу…

– Это не важно, есть училища, вроде техникума. Давай убежим из дома и поедем поступать!

Это была великолепная идея.

– Я подумаю. Когда ехать?

– Через неделю. В семь вечера буду ждать тебя на углу Газетного и твоей улицы. Деньги на билеты у меня есть, а там будет стипендия. Надо быть решительным, если хочешь чего-то добиться.

Я ушла в полном смятении. Конечно, надо быть решительной. Но как это, взять вещи и просто уйти из дома? Мама рассердится… Нет, она расстроится.

И Вовку жалко бросать, и свой город… Я так привыкла каждый день по дороге в школу видеть Дон на повороте.

И куда мы поедем, просто в Москву? А где жить? А если меня не примут? Ведь даже во Дворце пионеров меня не разглядели…

Вовка смотрит на меня внимательно:

– Свет, что, двойка?

– Нет.

– У тебя какой-то взъерошенный вид.

– Понимаешь, один мальчик зовёт меня в Москву, поступать в театральный техникум.

– А мама разрешит, как ты думаешь?

– Никогда. Ей нельзя говорить, нужно уехать потихоньку.

Вовка смотрит на меня растерянно. У него просто не укладывается это в голове.

– А когда ты вернёшься?

– Наверное, никогда. Мама не простит меня.

– Света, послушай, очень тебя прошу. Остался только год, и можно будет поступать в Театральный институт. Я тебе обещаю, мы уломаем маму, она подумает и согласится!

Как легко я дала себя уговорить…

Чего мне не хватало в жизни, так это безрассудства. А мальчик этот стал артистом, и работал в театре всю свою жизнь.

Судьба подарила мне одну из главных ролей в студенческом спектакле, и самые лучшие сцены Москвы и страны, и работу с легендарными артистами в одной мастерской, и огромные залы… Но не театр.