Читать книгу Вселенная Надзора. Исправительные работы - Святослав Савенков - Страница 7

Быстрых результатов работа Винкса на заводе не принесла. Впрочем, лейтенант на это и не надеялся. Поначалу рабочие относились к нему с явным недоверием и осторожностью, пытаясь понять, что за фрукт представляет собой новый замначальника. Марок на предприятии много не платили, до существенного повышения гражданского статуса можно было дослужиться лишь лет через десять унылой провонявшей потом работы, подорвав вдобавок печень. Поэтому добравшиеся-таки до этой почетной социальной ступеньки индивиды обычно являли собой весьма интересные экземпляры. Единственное, чем человек мог усластить себе жизнь, будучи, скажем, начальником обжигового цеха, было стремление к власти. Это стремление он, нисколько не сомневаясь, и реализовывал, причем в самых вызывающих и нецензурных словесных формах.

Рабочие за это начальников почему-то очень не любили, поэтому Винкс не слишком удивился, что на контакты его новые подопечные не шли, а физиономии строили весьма кислые. Стало очевидным, что вот так просто, с наскока, вытянуть что-то из этих не слишком умных, но чертовски упрямых мужичков не удастся.

Кроме того приходилось все же исполнять обязанности замначальника на далеко не самом благополучном предприятии. Завод являлся единственным производителем спичечных материалов в городе, что автоматически снимало вопрос о конкуренции. Последнее же привело к тому, что руководство вот уже лет тридцать как не собиралось не только закупать новое оборудование, но и ремонтировать должным образом имеющееся. Производство шло с постоянными сбоями, качество его от года к году падало все больше и больше, вызывая недовольство оптовиков. Правительство же вкладывало в предприятие поистине немалые суммы, которые, впрочем, доходили до пункта назначения в изрядно уменьшенном количестве. Единственным более или менее эффективным раздражителем, приструнивавшим коррупцию, был Комитет по чрезвычайным ситуациям, которому в какой-то момент надоело тушить пожары, вызываемые некачественной продукцией завода. Под давлением КЧС недобросовестные чиновники несколько поумерили пыл.

Прибыль завода оставалась минимальной, иногда ее не было вовсе, потому как планировать должным образом производственный процесс никто не собирался. Его руководители получали от правительства свои марки и жили вполне достойно, а потому лично в прибыльности предприятия заинтересованы были примерно как коты в поэзии. Завод жил в условиях отсутствующих конкурентов, а потому мог не бояться закрытия. Никто не собирался закрывать предприятие, пусть кое-как, но производящее нужный городу товар, а также создававшее какие-никакие, но рабочие места. Впрочем, задержки зарплаты стали обыденным делом, а уж об оплате сверхурочных часов говорить и вовсе не приходилось. Рабочие приходили на завод каждое утро по инерции, а скорее потому, что работа на городском предприятии гарантировала третью порцию еды и позволяла, отпахав десятку, стать начальником. До сего благостного момента нелюбимым, после же, вдруг – реабилитировавшимся. Прочая мотивация отсутствовала напрочь.

Вот в такую вот веселую, так сказать, организацию и попал Эдвард Винкс. Впрочем, были и безусловные плюсы. Низкие дисциплинарные нормы и общая безнадега постоянно приводили к дракам и пьяным выходкам на производстве, с которыми ему приходилось разбираться. Быстро поняв, как работает мышление местных работяг, Винкс оперативно сменил тактику и несколько вечеров подряд зверски заливался алкоголем в компании с рабочим коллективом. Коллектив понемногу начал оттаивать, а посему скорое братание с Винксом стало делом техники.

Но и это ощутимой пользы не принесло. Да, как и говорил Дэнни, рабочие периодически таскали домой разную мелочь, начиная от мыла и швабр из туалетов и заканчивая производимой продукцией, но ничего превышавшего мелкие бытовые потребности Винкс рассмотреть не мог.

Несколько рабочих из цеха лейтенанта были замешаны в деятельности небольших банд, но их плотная проверка не выявила никакой связи с террористическим подпольем. Единственным реальным результатом был выход на ячейку практически приконченной Армии Нельсона. Стало это возможным благодаря все тем же неутомимым работягам, которые после очередной пьяной движухи решили последние деньги спустить на местных девочек. Район, где располагался завод, был не самым благополучным, а потому и качество проституток и их расценки отличались приемлемой демократичностью. Отследив цепочку движения заработанных уличными принцессами денег, Винкс весьма удовлетворился результатами. Впрочем, это все еще не имело никакого отношения к его основной задаче.

Тем временем прошло уже больше месяца с момента покушения на Картера. Надзор, как и СГБ, бурлил деятельностью, и не проходило ни недели, чтобы в каком-нибудь Блоке города не вводился режим специальной операции. Ликвидация активных участников бандформирований пока что поглощала внимание начальников Департамента, однако скоро с Винкса и Ортеги наверняка спросят результаты их деятельности по поиску каналов поставки взрывчатки, и вот тут-то пока что был затык.

Решение нашлось совершенно неожиданно, когда Винкс отслеживал одну из многих интересовавших его, но казавшихся не особо перспективными ниточек. Некоторые работники завода тащили производственные запасы вовсе не для себя, а для продажи оптовикам. За вечер оптовик мог собрать из получаемых от работяг крошек весьма солидный батон, причем за совсем смешные марки.

Ухватившийся было за идею Винкс, впрочем, быстро остыл: один за другим все проверяемые им оптовики оказывались самыми обычными торгашами, работавшими с не менее обычными розничными торговцами. Так было до тех пор, пока в очередном проверяемом Винкс не узнал замначальника одного из цехов. Мужчина и раньше попадался в поле зрения лейтенанта как активный пьянчуга и любитель дешевой непривередливой любви, но на том же воровстве его поймать пока не получалось. Последнее было, если подумать, тем более подозрительным.

Слежка за подозреваемым поначалу не вызывала никаких сложностей. Предприимчивый работяга по имени Марк Жряк был толст снаружи и глуп внутри. Подняв воротник старой выцветшей куртки, втянув голову в шею, словно укрываясь от дождя, он быстро удалялся от завода в направлении Загона – местного культурного центра, предлагавшего целый спектр запрещенных товаров и услуг всем, кто мог себе их позволить как карманом, так и наклонностями. Скрывалась реальная деятельность Загона под видом народной ярмарки. Народность заключалась в том, что у всех крупных игроков Блока были какие-то претензии на прибыль местечка.

Как и во всех подобных местах, качество товара соответствовало солидности собирающегося тут сброда. Боевики трущобских банд тратили заработанные кровью и потом – преимущественно, чужими – марки на не первой свежести девочек и грязную дурь. Между киосками и лавками, где под полой между канцтоваров лежали ценники на оружие, сновали малолетние восторженные пацаны позднего школьного возраста, старающиеся выглядеть солидно и задиристо. За занавесками из засаленных тканей или брезента договаривались с держателями торговых точек исполнители более-менее серьезного уровня – из тех, которые успешно дожили хотя бы до двадцати пяти-тридцати лет и все еще помнили, как составлять из слов предложения.

Разбавленное пиво отдавало кислятиной, туалеты воняли, помимо очевидного, снующими кое-где собаками, от собак несло прижившимися у Загона бездомными. Бездомных посетители Загона не любили, но терпели – они были практически дармовой рабочей силой. Впрочем, на саму ярмарку их не пускали – дабы поддерживать престиж.

Поддерживался престиж или нет – сказать было нелегко. Деловые люди в Загон не захаживали.

Для Надзора, по идее, Загон должен был являться точкой номер один в списке на облаву, но высокие чины Департамента явно имели с этого места огромные прибыли. Рядовые же надзиратели получали на свои задницы огромные проблемы. Здесь, как знал Эдвард Винкс, можно было закупиться оружием, снаряжением разного толка, даже свежеспертыми электронными документами граждан – идентифицирующими картами, содержащими всю личную информацию и имеющими доступ к личным счетам людей. Ношение с собой Карт, – прозванных в народе «шкурами» за сегментированное покрытие, напоминающее змеиную кожу, – для граждан было строго обязательным, в случае их потери надлежало немедленного обратиться с заявлением в ближайший отдел Надзора, после чего утерянную карту блокировали. Местоположение «шкурки» отслеживалось дистанционно, но работающие в криминале технари давно уже нашли способы глушить сигнал. За то время, что обычно требовалось нерасторопному гражданину на обнаружение пропажи, высиживание в очередях в Надзоре и, наконец, заполнение заявления, предприимчивые посетители Загона успевали распорядиться средствами с карты и успешно замести следы своей деятельности. Дальнейшие блокирования «шкуры» и связанных с ней счетов помешать уже никому не могли.

Стоили «шкуры» немало, немал был и срок, который можно было отхватить, попавшись с чужими документами патрульному.

Винкс Загон ненавидел. Будучи выходцем с улиц, он успел заработать внушительную коллекцию отметин в своем мысленном послужном списке. Молокососом еще он воровал, потом работал посыльным. Когда начал вдруг осознавать, что детство прошло, вошел в силовой костяк фанатской фирмы одной из пяти футбольных команд города. Постоянные разборки с соперниками позволяли выпустить пар, наплевать на все и разряжать чуть ли не каждый день копившуюся годами злобу на весь белый свет. Потом, через много лет, когда Винкс узнал, что все до одной фирмы были созданы и управлялись с согласия Совета Структур, он уже давно не жалел о том, что когда-то входил в одну из них.

Тогда, мальцом, он много слышал о Загоне и чертовски хотел хоть раз в нем побывать. Но его лицо, вместе с подвигами, оставалось слишком хорошо знакомым на улицах, чтобы гулять без солидного сопровождения приятелей, да и Надзор, несмотря ни на что, не желал бесконтрольного вливания в деятельность ярмарки всех подряд молодых быков.

А все же хотелось. Среди молодых людей о Загоне всегда ходили самые безумные слухи, обычно прямо отражающие те проблемы, с которыми встречались ребята. Трудности с девчатами быстро превращались в баллады о невероятном распутстве и доступности тамошних дам, вечная бедность обещала закончиться со вступлением в какой-нибудь близкий к Загону уличный клан, а гладкая повседневная серость создавала истории о ежедневных крутых разборках и приключениях.

Мечта исполнилась, когда во время очередного выхода Винкс и его приятели разбили лицо сыну не того папаши. Перед Эдвардом встали две альтернативы. Та, которую он выбрал, обязала его отрабатывать на загонском ринге в боях без правил. За полгода Винкс чуть было не стал инвалидом, спас его лишь опыт постоянных футбольных мордобоев. Отделался несколькими переломами, вбитыми костяшками, порванным ухом и кучей жизненного опыта.

Да, Винкс Загон ненавидел, пусть и чувствовал себя кое-чем ему обязанным. И теперь, приближаясь к этому местечку, он вовсе не был в восторге. Марк Жряк получил известность, в общем-то, только за два поистине уникальные достижения. Он никогда не трезвел да умудрялся при том оприходовать чуть ли ни все остающиеся с алкоголя деньги на женщин. Какие уж хтонические резервы были заложены в этом человеке, Эдвард не знал, но сомневался, что они имеют какое-то отношение к расследуемому лейтенантом делу. Переться же вслед за ним в освещенные слабыми лампами провонявшие потом, кровью, мочой и деньгами узкие коридоры Загона ой как не хотелось. Скорее всего, Жряк тащился за очередной порцией дури и водки. Либо шел поговорить по поводу долга, взятого у местных барыг, которые давно уже окрутили его с ног до головы. Но взрывчатка и помощь Сопротивлению?..

Впрочем, Винксу повезло. Загон как раз показался в конце улицы, тихий, угрюмый, не привлекающий покупателей яркими вывесками и плакатами, когда замначальника цеха остановился и принялся топтаться на месте, поминутно сверяясь с часами и опасливо оглядываясь. Дабы не привлекать внимания, Эдвард зашел в книжную лавку, укрывшись за засаленной витриной так, чтобы его не было видно с улицы.

– Желаете чего-нибудь, сэр? – мигом подскочил к нему сухой низенький мужик лет пятидесяти. Точный его возраст было сложно установить из-за застаревшего слоя пыли, живущего в морщинах на лице.

– Не стоит беспокоиться, – отозвался Винкс, машинально принимая добродушный вид. – Если мне что-то понадобиться, я дам знать.

– Может быть, вас интересуют какие-то особенные книги? – не обращая внимания на его реплику, продолжал мужичок. – Могу предложить вам некоторые экземпляры довоенной и революционной литературы, на которую, говорят, вот-вот наложат запрет.

– Не стоит беспокоиться, – повторил лейтенант чуть менее, но все же дружелюбно. Ему встречались, помимо прочих, совершенно увлеченные своим делом психи. Если мужичок был из таких, нервировать его грубым тоном было совсем ни к чему.

Жряк все еще топтался в тени переулка, прямо у дороги.

– Вот, например, могу предложить вам…

– Мужик, – повернулся, наконец, к продавцу Винкс, – не надо мне твоих…

Лейтенант резко замер, не сводя глаз с сидевшего в глубине магазина человека. Это был громила лет двадцати. Крупные черты лица было сложно разобрать, потому как физиономию парня крест накрест пересекала яркая татуировка-«менди» одного из уличных кланов. Широкие карманы потертой куртки были оттопырены по последней моде бандитской швали. Торгаши говорили, будто в таких куртках было удобно носить пистолеты и ножи. То, что время от времени оружие дырявило из модных карманов своих модных обладателей, прочих бандитов явно не вразумляло.

Покуривая какую-то дрянь, парень с явно привычным ему вызовом смотрел на Винкса, пуская ртом кольца дыма. Эдвард бросил взгляд на продавца: мужик все так же рекламировал свой товар, уставившись пустыми глазами с полопавшимися капиллярами куда-то вдаль.

Не произнеся больше ни слова, Винкс вышел на улицу. Как оказалось, весьма вовремя.

Жряк был уже не один. Рядом стоял парень лет тридцати. Не было ничего удивительного в том, что Эдвард не заметил, как тот подошел. В унылой серой куртке, темных штанах, с темной короткой прической в вечерних сумерках и паршивом освещении парень был довольно непримечателен. Не слишком массивный и без отличительных знаков банд. Вообще без цветов кланов, то есть вряд ли мордоворот. Вел он себя довольно спокойно и уверенно, так что и торговцем горячей травой, черным порошком или какой иной дрянью он, скорее всего, не был. Да и смысла торговать дурью у парадного входа в Загон не было никакого. Это как усесться на пикник прямо перед дверями ресторана. Вообще проворачивать какие-то дела у стен ярмарки, если можно было войти внутрь, казалось бессмысленным. С другой стороны, парень мог быть исполнителем при каком-нибудь серьезном человеке, а потому не желал лишний раз подмачивать свою растущую репутацию пребыванием в Загоне, кто знает.

Винкс полез, было, за наушниками и направленным микрофоном, но встреча вдруг окончилась. Жряк подошел к уличному терминалу, проверил что-то на своей «шкурке», кивнул, быстро пожал парню руку и двинулся к Загону. Похоже, проверил поступившие средства и отправился их бездарно пропивать. Лейтенант собрался двинуться следом, как вдруг нечто заставило его замереть в тени переулка.

Парень, с которым только что расстался рабочий, постоял немного один, разглядывая улицу, а затем достал из-за пазухи мобильный телефон и быстро пошел вниз по улице, в обратную от Загона сторону, к станции метрополитена, тихо с кем-то разговаривая.

Это несколько меняло дело.

Мобильный телефон был не самой редкой, но и далеко не распространенной вещью в городе. Обычно его приобретали либо те, кому он был реально необходим – как, скажем, Винкс по долгу службы – либо те, кто мог спокойно выкинуть немалые марки ради престижа обладания устройством. Левые шестерки с мобильными телефонами ходить не могли, это уж точно. Разве что левые шестерки каких-то действительно серьезных дядь. Таких, например, которые имели отношение к бандподполью.

Догадка могла быть ошибочной. Все же делать далеко идущие выводы лишь из-за наличия у человека мобильника было не слишком разумно. Кроме того, Винкс уже достаточно утомился от безуспешных поисков хоть каких-то ниточек в этом деле, поэтому мог просто неосознанно подгонять действительное под желаемое. И все же чем дольше он следовал за парнем, тем больше убеждался, что тот не случайный человек. Приятель Жряка не оглядывался и не проявялял беспокойства, несмотря на поздний час и весьма неблагополучный район. Его одежда не носила цветов никаких кланов, татуировок Винкс также не замечал. Шел парень долго, целеустремленно, не останавливаясь, но лейтенант, прекрасно знавший район, быстро понял, что мужчина не направлялся в какое-то конкретное место. Он путал следы. В его передвижениях явно не было ничего, свойственного маршрутам местных горожан. Но при этом парень не походил на психа, совсем наоборот. Его поведение настораживало.

Прошел уже час с тех пор, как Винкс отправился за странным парнем, а тот так и не думал останавливаться. За все это время он ни разу не обернулся, но Эдвард почему-то то и дело ловил себя на тревожной мысли, что незнакомец знает о преследователе и заманивает его в ловушку. По дороге парень прошел пару станций метрополитена и несколько автобусных остановок, миновал крупные жилищные комплексы, как трущобные, так и весьма приличные.

Да уж, нежданно-негаданно Винкс, похоже, и правда вышел на ячейку Сопротивления. В том, что именно эта организация устроила покушение на президента, не сомневался уже никто. Данная информация была получена из надежного источника вскоре после происшествия, после чего подтверждена как Надзором, так и Службой гражданской безопасности. Причастных к вербовке смертников установили, некоторых даже удалось ликвидировать в рекордно быстрые сроки. Однако не всех. Пока не всех.

Время шло, а парень все так же уверенно двигался в никуда.

Размышляя, не пора ли что-то предпринять, Винкс на минуту забылся и без проверки повернул на углу здания городской библиотеки, где ранее скрылся парень.

Который стоял точно за поворотом.

Встретившись взглядом с умными спокойными глазами, изучающе смотрящими на него, лейтенант долгую секунду боролся с внезапно залившей тело волной горячего страха и горьким осознанием того, что сделать что-то уже поздно. Однако опыт и выдержка взяли свое, Винкс потупил взгляд и мелким, напряженным шагом обошел парня, направившись дальше. За спиной не раздавалось ни звука, но Эдвард ждал нападения. «Если это будет нож, – думал он, – есть хоть какие-то шансы. Если же пистолет…»

Ничего не происходило.

Пройдя метров двадцать, он резко, как бы испугано, обернулся. Парень исчез. Неизысканно выругавшись, Винкс распрямил спину, быстрым взглядом прошелся по отходящим от перекрестка улочкам, но никого не увидел. Значит, парень двинулся обратной дорогой. Впрочем, пойдя за ним следом, Винкс рисковал бы также нелепо попасться во второй раз. Матеря на чем свет стоит происходящее, лейтенант осмотрелся и, коротко подпрыгнув, повис на невысоком решетчатом заборе здания библиотеки. Подтянувшись, помогая себе ногами, перебрался на другую сторону, тяжело спрыгнул на заросшую неухоженной зеленью землю. Вокруг раскинулся дикий темный сад, заваленный грудами строительного мусора, образующими лабиринты, где стенами были костлявые строительные леса. Едва двинувшись вперед, Винкс споткнулся и чуть было не упал. Света на территории библиотеки не было. Все походило на то, что идея срезать тут путь оказалась на редкость неудачной.

Выставив вперед руки и чуть сгорбившись, Эдвард Винкс, как мог быстро, двинулся вперед. «Найду говнюка, – зло думал он, стараясь не удариться головой о лежащие под брезентом доски, – и прихвачу на месте. Хрен с ней, со скрытностью. Ясное дело, что парень невинен, как монашка в казарме солдат».

Проходы между мусором и зарослями то и дело петляли в сторону. Если бы не массивное здание библиотеки, мрачно и неприветливо отсвечивающее далекие уличные огни, лейтенант быстро потерял бы направление. Шумящие где-то над его головой деревья шелестели последними, еще не опавшими листьями. Лицо то и дело омывало холодным резким ветром, забирающимся за воротник пальто, четко очерчивающим холодом границы тонкой рубашки.

«Осень, – мимоходом подумал Винкс, кутаясь в пальто и продираясь через мусор, крапиву и неухоженную густую траву. – Снова осень».

То и дело натыкаясь на тупики, Эдвард проплутал в темных лабиринтах из стройматериалов минут десять, пока окончательно не запутался. Лейтенант остановился, хмуро отдуваясь. Возможно, именно это позволило ему услышать где-то неподалеку тихие голоса. Разговаривали двое. Глубоко вдохнув, следователь двинулся на звук.

На лужайке перед громоздким, теряющимся во мраке зданием библиотеки стояли, беседуя о чем-то вполголоса, едва не скрывшийся парень и мужчина постарше. Последний носил спортивную куртку, морщины на его лице говорили о возрасте и не самой легкой жизни, крупные черты подчеркивались короткой, не слишком идущей ему стрижкой. Как лейтенант ни старался, расслышать он мог лишь обрывки фраз. Не тратя напрасно время, Винкс укрылся за кусками бетона с арматурой, достал направленный микрофон, вставил наушник и активировал устройство.

– Именно так, – говорил парень. Голос у него был довольно глубокий и спокойный, но за видимым холодом Винкс быстро уловил нервозные нотки. Парень опасался своего собеседника, делал паузы между предложениями, очевидно, выбирая слова. – Товара закупил как обычно, проблем не было.

– Да и не должно было быть, – согласился мужчина. Говорил он тихо и немного невнятно. Винкс плотнее прижал шайбочку наушника к уху, вслушиваясь в его голос. – Меня больше волнует будущее. Думаешь, все пройдет нормально?

– Не знаю, – парень замялся. – Не знаю. Мой новый контакт раньше не работал с взрывчаткой, я вообще о нем ничего не слышал. Зовут Альберт. Знаете что-нибудь о нем?

– Нет. Но узнаем. Сегодня же передам запрос о нем в управление и, как получится, сообщу тебе.

– Благодарю. С тех пор, как при попытке покушения положили многих стариков, Сопротивление напоминает встревоженный муравейник. Мне небезопасно тянуть ниточки.

– Так не тяни. Пока не разберемся что да как, достаточно будет, если ты продолжишь поставлять им компоненты для взрывчатки.

– Я думал так же, – с явным облегчением произнес парень. После чего торопливо продолжил, – возможно, к этому Альберту получится внедрить наших людей. При покушении положили не только его предшественника, так что опираться ему не на кого. Думаю, если у него более-менее развязаны руки в выборе средств и людей, мы должны этим воспользоваться.

– С этим мы как-нибудь разберемся, – внезапно похолодевшим тоном отозвался мужчина. Парень замолк. – Тебе об этом точно переживать незачем. Есть другая сложность, о которой ты должен знать.

– Слушаю.

– Особка накопала много грязи на руководство, так что вот-вот полетят головы. Новое начальство будет выслуживаться, так что не избежать реформ. Управление уже трясет, никто не знает, что будет завтра.

– Что это означает для нас? – после небольшой паузы спросил парень.

– Насчет «нас» или «вас» я не знаю, но конкретно для тебя это означает следующее. Могут… да что там: будут менять протоколы связи и процедуру работы с агентурой. К чему это приведет, пояснять не буду: геморрой вырастет больше, чем… да-а… Учти, что в какой-то момент ты можешь полностью лишиться связи с внешним миром, не только с управлением, – мужчина помолчал. – Но не бойся, мы тебя, если что, вытащим. Просто какое-то время не будешь докладываться, вот и все. Как только появится возможность, мы сразу с тобой свяжемся.

Помолчали.

– Ладно, давай закругляться, – вздохнул мужчина, доставая откуда-то из кармана куртки вязаную шапку, шедшую ему еще меньше, чем короткая стрижка. – До встречи. И не дрейфь там. Как говорит капитан…

Что именно говорит некий капитан, узнать Винксу было не суждено. Он слишком увлекся разговором двух мужчин, и не заметил проезжающую за расположенной позади него оградой чистящую машину городских служб. С чувством урча, сверкая яркими специальными сигналами, машина поливала водой под напором улицы города, смывая с них накопившуюся за день грязь и мерзость. Кроме того, она чудеснейшим образом подсвечивала пульсирующим грязно-желтым светом спецсигнала силуэт скорчившегося в тени Винкса.

Первая пуля чиркнула по бетонной плите справа от лейтенанта, вторая отчетливо просвистела рядом с его головой.

Не тратя время на разговоры, только что мирно беседовавшие мужчины ринулись к Винксу. В руках у обоих, неведомо когда, появились пистолеты.

Отпрянув за угол, лейтенант, чертяхаясь, пошарил рукой за пазухой, стараясь нащупать рукоять собственного пистолета. Которого там не было. Изображая замначальника цеха, Винкс не брал на работу табельное оружие. Вновь выругавшись, Эдвард быстро сунул в карман микрофон и бросился в кутавшийся во мраке мусорный лабиринт. Добежав до поворота, Винкс резко свернул. Вырвавшийся навстречу поток ветра сбил с головы шляпу, высушил глаза, заставив их слезиться.

«Осень», – подумал Винкс.

За спиной вновь раздался выстрел, пуля, прорвав завесу обжившей старый забор плесени, рванула в город. Задыхаясь с непривычки, Винкс бежал, как мог быстро, между тонущей в темноте крапивой, цеплялся за разбросанный везде мусор, то и дело ударяясь локтями и коленями, спотыкаясь. Его преследователи не отставали. Время от времени раздавались выстрелы: один, второй, третий. В саду стояла непроглядная темень, так что стреляли, похоже, на звук. Парень и мужчина отличались немалым проворством, и неуклонно шли по следу лейтенанта, однако боялись рисковать в темноте и не неслись во весь пыл. Впрочем, это не имело значения. Рано или поздно они все равно возьмут его в кольцо, загонят как дикого зверя, прижмут к ограде или к тупику. По поводу дальнейшей своей судьбы у Винкса не было ни малейших сомнений. Даже будь его преследователи боевиками, они не стали бы рисковать, особенно после того, как подняли своей стрельбой на уши пол-округи. Но Винкс уже знал, что они не просто боевики.

В очередной раз резко рванувшись куда-то в сторону, до крови ободрав пыльную ладонь торчащим из стены кривым гвоздем, лейтенант уперся в тупик. Слева от него валялось нагромождение пыльных массивных блоков под полиэтиленом и брезентом, справа и перед ним путь преградили угловатые завалы досок, арматуры и строительного инвентаря.

Где-то из глубины коридора, откуда только что пришел Винкс, раздался еле различимый за стуком крови в ушах треск сухой ломаемой ветки. Тяжело дыша, безумно озираясь, Эдвард прижался спиной к доскам и утер трясущейся рукой пот со лба. Потом посмотрел наверх. И как мог быстро закарабкался по выступающим из общей груды доскам. Ладони Винкса сразу изрешетили занозы. Шершавая поверхность стройматериалов обдирала руки, присыпая струящуюся кровь пылью и опилками. Гора опасно вибрировала под лейтенантом, медленно, но верно разваливаясь под его весом. Трясясь от возбуждения и страха, чувствуя, как все больше досок выскальзывают из-под его рук, Эдвард вдруг с омерзительной отчетливостью понял, что наверх ему не взобраться.

Он взобрался. Перекинул ногу, перенес вес тела. А потом вдруг свалился на другую сторону, вскрикнув от резкой тупой боли, пронзившей правую ногу. Удар о землю сопровождался болезненным ушибом, плечо и бедро сделались нездорово чувствительными. Попытавшись подняться, Винкс снова приглушенно вскрикнул, потом тяжело привалился к растущему рядом клену, оперся на ствол, помогая себе здоровой ногой, встал. Пуля пробила ботинок насквозь, очевидно, серьезно зацепив большой палец правой ноги. Нечего было и думать, чтобы опереться на нее.

Перед ним лежало массивное здание городской библиотеки, не слишком четко выступавшее на фоне почти черного неба. Некоторые пролеты облепили строительные леса, напоминающие какую-то гротескную паутину, поймавшую колонны и балконы в стальные и деревянные сети. Окна здания были мертвы, не таили в себе ни капли света. Кое-где не было стекла. Библиотека производила удручающее и тяжелое впечатление со своим старым громоздким архитектурным стилем, с массивным монолитным фасадом и большими окнами. Ниши, предназначенные для демонтированных после революции статуй давно уже позабытых людей, чернели пустотой, как потерявший несколько ребер старый скелет. Лысели потрескавшиеся кое-где колоннады, ничем не увешанные и украшенные лишь поблекшими уже граффити и ругательными надписями. Многие надписи были сделаны с ошибками.

Когда-то, много лет назад, здание отштукатурили и покрасили в два цвета: стены – в бежевый, а колонны, стяги и карнизы – в белый. Сейчас же, под влиянием времени и под руками хулиганов, все выцвело в какую-то серую мешанину грязных разводов и пыли, прерываемую кое-где темными следами от влаги.

Собравшись с силами, стараясь не беспокоить раненый палец, Винкс заковылял к зданию. Нельзя было терять время, его преследователи, должно быть, уже искали обходной путь.

Двери-половинки главного входа оказались заперты. Выругавшись, Винкс осмотрелся, ахая от боли подобрал валяющийся под ногами кусок кирпича и, коротко замахнувшись, швырнул его в окно. Звон крошащегося стекла рассек ночную тишину, но лейтенанту было все равно. Наверняка вооруженные люди и так уже догадались, куда он направлялся.

Подобрав еще один кусок, сочащийся песком, известью и цементом, Эдвард раскрошил торчащие острые осколки стекла и с трудом перевалился через высокий подоконник. Зацепившись мыском, больно приземлился на колено, наверняка разбив его до крови. Ахнул от подступившей к раненому пальцу от неосторожного движения тепловатой пульсирующей боли. Винкс прополз короткий парадный коридор и забрался в какую-то комнату, тяжело привалившись к стене. Он не мог позволить себе оставаться на месте, но встать уже просто не мог. Непривыкший к бегу организм оказался на пределе: сердце бешено стучалось, к горлу подкатывала тошнота. Долбящая в такт пульсу боль в пальце становилась невыносимой, ободранные руки саднили и пачкали пальто кровью. Все сильнее ныло ушибленное колено, которое уже больно было сгибать.

«Мать твою, – бессвязно думал про себя лейтенант, сражаясь с тошнотой и головокружением, – сука. Как же это они?.. Боевики… Сопротивление… коллеги, мать их… президента грохнуть решили? Кто? А ведь если догонят…»

Густо сплюнув и попав себе на воротник, Винкс открыл глаза и повел вокруг мутным взглядом. Первым, что он увидел, стал включенный телевизор. Картинка конвульсивно дергалась и шла помехами, звука не было. Стоял телевизор на небольшом столике, на котором также располагался пузатый красный телефон, какие-то бумаги, кружка. Рядом находился стальной стул с покрытым истертой искусственной кожей сиденьем. На спинке висела бесформенная демисезонная куртка-спецовка.

«Сторож, – подумал Винкс, все еще безуспешно пытавшийся восстановить дыхание, – у них тут сторож есть. Пустое, никому нахрен не сдавшееся здание на застывшей реконструкции, а они посадили сюда сторожа. Не потому что это кому-то нужно, не потому что тут есть, что охранять. Нет, просто потому что так положено. Тупые сукины дети».

Следователь попытался приподняться на руке, но та так задрожала, что он оставил попытку. В первую секунду после находки в Винксе проснулась дикая обжигающая надежда. Бессмысленная. Разумеется, ночной охранник не мог уберечь его от преследователей, даже если бы у него были оружие и желание. От его преследователей – если Винкс не ошибался на их счет – в этом городе не могло уберечь ничто. Его единственной надеждой было остаться неопознанным, сбежать до того, как его найдут. Нужно было прийти в себя и покинуть территорию библиотеки, затеряться в переулках и узких улочках Блока до того, как в коридоре послышатся шаги.

В коридоре послышались шаги, ночную тьму разогнал луч ручного фонарика. Кто-то что-то крикнул, резко, грубо. А потом до Винкса донеслись звуки стрельбы. Стреляли с пистолета, причем не одного. После пары выстрелов, вновь послышались громкие, нечеловечески вибрирующие от эха окрики, возгласы. Снова выстрел. А потом еще и еще.

Поборов страх и собравшись с силами, Эдвард подполз к двери и коротко выглянул в коридор. В нескольких метрах спиной к нему сидела на коленях крепко сложенная женщина в форменной одежде с коротко подстриженными волосами. В руках она сжимала табельный пистолет, из которого периодически поливала свинцом пространство перед собой.

Винкс этого не знал, да и не мог знать, но сорокатрехлетняя Милла Кравович и была охранником, работающим на этом объекте. Преследователям Винкса совершенно не повезло, потому как чуть ли ни любой иной сторож в сложившейся ситуации доставил бы гораздо меньше проблем. Госпожа же Кравович обладала совершенно отвратительным характером и не в пример лучше многих своих нынешних коллег умела обращаться с оружием. Над первым поработал ее отец, отставной довоенный генерал армии, считавший, что все беды исходят от баб, а бабы охотнее всего укрощаются ремнем. Последнее же стало заслугой службы в женской колонии, а также в оперативном полку Надзора. Желание сперва говорить, а потом уже – если приспичит – думать в какой-то момент привело к нарушению субординации и увольнению из органов, отчего бывший офицер Надзора Милла и устроилась работать в частное охранное предприятие.

Теперь барышня, совершавшая ночной обход объекта и услышавшая шум и стрельбу, не особо разбираясь в ситуации, сидела и палила по преследователям Винкса, не задаваясь вопросами и не мучаясь рассуждениями. Время от времени ей отвечали неприцельным огнем из-за угла. В очередной вспышке выстрела, Винкс узнал в стреляющем парня, преследованию которого он посвятил большую часть ночи и благодаря которому до утра рисковал не дожить.

Быстро осмотревшись, Эдвард наткнулся взглядом на вторую дверь из караулки. Поборов слабость, он все же поднялся на ноги, морщась от боли и вновь ощущая колотящее молотом по ребрам сердце. Прохромал к двери, молясь, чтобы та была открытой. Дверь действительно поддалась, отворилась и открыла взгляду служебный коридор с несколькими дверьми. Подгоняемый все еще доносящимися из-за спины выстрелами, Винкс начал заглядывать во все подряд комнаты, пока не обнаружил пожарный выход.

Осторожно выглянув на улицу и не обнаружив ничего подозрительного, Винкс неуклюже выбрался наружу, прикрыв за собой дверь. На лейтенанта хлынул поток холодного ветра, раздражающий ободранные ладони и рассеченную обо что-то бровь.

Проковыляв через двор и попетляв еще некоторое время по мусорным джунглям, следователь вышел к ограде. Пройдясь немного вдоль нее, держась в темноте за решетку, Эдвард нашел, что искал. В одном месте погнутые прутья решетки образовывали проход достаточный, чтобы через него мог пролезть средних размеров человек. Впрочем, Винкс как раз-таки был человеком гораздо более, чем средних размеров, поэтому пришлось сложиться в три погибели, тщательно оберегая ревущий палец и ноющую коленку, чтобы протиснуться наружу.

Выбравшись с территории библиотеки, Винкс как можно быстрее пересек улицу и растворился в городских переулках.

Утренний город кутался в густой влажный туман, скрывающий от глаз невысокие дома и чистые от бедности улочки. Время от времени из матовой мути выкатывались автомобили, все чаще можно было встретить скучных невыспавшихся людей, спешащих на работу. Чистый воздух бодрил, подчеркивал свежесть раннего часа, поднимал настроение. Винкс любил ночной и утренний город, когда казалось, что улицы безраздельно принадлежат ему одному. Впрочем, сейчас ему было вовсе не до романтического настроения, а о бодрости после бессонной, полной приключениями ночи и речи идти не могло.

Стиснув в кармане небольшой бумажный пакетик, Эдвард, хромая, пересек улицу, влился в грязные переулки, утопающие в мутных лужах, некоторое время петлял по ним. Лейтенант постоянно оглядывался, пару раз заходил в подъезды знакомых домов и выжидал, но никто его не преследовал. Это обманчиво успокаивало, убаюкивающе подбрасывало мысль о том, что его ночные маневры по городу оставили преследователей у разбитого корыта, что они потеряли след. Но он знал, что это вряд ли соответствует истине. А даже если и так, то сила, стоявшая за приоткрытой им тайной, имела достаточно ресурсов, чтобы найти излишне самоуверенного беглеца.

Переждав, пока патрульная машина Надзора медленно прокатится по улице, Винкс неуклюже перебежал грязную полоску покрытого сеточкой трещин асфальта и скрылся в подъезде. Ричард Ортега жил на седьмом этаже, удобно было бы добраться до его квартиры на лифте, но Эдвард не хотел рисковать. Превозмогая боль, лейтенант принялся медленно ковылять по лестнице, стараясь не поднимать шума.

Знакомый хирург, к которому завалился ночью измученный и грязный Винкс, не подвел. Как выяснилось, пуля преследователя прошла Эдварду через палец. Спасти его, как ни крути, не вышло бы, поэтому Винксу повезло, что нашелся не привыкший задавать вопросы врач, который смог грамотно ампутировать палец, не оставив острых краев в кости, обработавший нерв, костный опил и проведший прочие необходимые процедуры.

Конечно, следователь должен был обратиться в больницу, но у него не было такой возможности. Анестезия некоторое время помогала, но ее действие уже подходило к концу, тупая боль и дискомфорт возвращались, и, казалось, поднабрались сил.

«Надо решить, – думал Винкс, – как теперь поступить». Разумеется, о дальнейшей работе на заводе и речи идти не могло. Докладывать же о выясненном Маркову было нелепо – это лишь открыло бы новым друзьям его личность. Надеяться на их благородство Винкс и не думал. Нет сомнений, что его пустят в расход, как только выяснят, что он успел узнать и кому уже рассказал.

Последние несколько пролетов Эдвард поднимался с повышенной аккуратностью, но у дверей Ортеги его никто не поджидал. Быстро протиснув в небольшую щель почтового ящика бумажный сверток, лейтенант поспешил вниз.

Город начал потихоньку наполняться людьми, текущими по улочкам, словно кровь по артериям. Появлялось все больше машин, щебетание птиц и рыки ветра все увереннее вытеснялись поднимающимся гомоном вялотекущей толпы.

В очередной раз остановившись для отдыха, Винкс закрыл уставшие воспаленные глаза, оперся на левую, здоровую ногу, постарался успокоиться, застыть, унять тупую пульсирующую от перенапряжения и усталости голову.

Он все же смог дождаться того момента, когда спасительная человеческая муть хлынула на улицы, спеша на работу, в магазин, школу, на почту, к юристу. Люди высыпали на тротуары, и среди них можно было сравнительно безопасно передвигаться. Стоило лишь избегать крупных общественных мест, типа станций метро, вокруг которых постоянно ошивались надзиратели. В последний раз глубоко вдохнув, Винкс открыл глаза и побрел дальше, стараясь не прихрамывать, не выделяться.

Когда его окликнули, он вздрогнул. Хоть и ожидал чего-то подобного все утро и всю ночь.

Сотрудник патрульной службы Надзора не спеша направлялся к нему. Светло-серая форма пятнилась неопрятными потеками из-за утренней влаги, берцовые сапоги покрывала ржавая корка грязи. Надзиратель оказался молодым светловолосым парнем, однако он уже успел забить на соблюдение некоторых требований устава. Черный берет с логотипом Департамента болтался в руке, перчатки смято торчали из переднего кармана.

Винкс бросил взгляд на кобуру и немного успокоился: табельный пистолет находился там, сам чехол был застегнут. Очевидно, патрульный не принял его за разыскиваемого беглеца и остановил по каким-то иным причинам.

Причины эти Винкс узнавать не собирался. Подпустив надзирателя поближе, он подождал, пока тот снова откроет рот, собираясь, видимо, что-то потребовать, и нанес ему мощный удар прямо в лицо. Губы парня лопнули, как спелые сливы. Он покачнулся, и тогда Эдвард ударил еще два раза, не жалея своих немалых сил, используя могучий вес и длину рук. Патрульный упал и сразу же получил два сокрушительных удара ногой по голове.

Убедившись, что коллега отключился, лейтенант, страшно ковыляя, бросился бежать, посасывая кровоточащие костяшки. В плане истекания кровью Винкс вообще мог вполне уверено посоперничать с зажариваемым на хорошем слое соли телячьим стейком.

Покрытые паутиной трещин старые кирпичные дома сменялись выцветшими бетонными блоками новостроек. Замшелые воняющие экскрементами переулки разбавляли время от времени виды узких улочек и размокших от дождя детских площадок.

Чудовищная боль в ноге становилась невыносимой. Она не подтачивала волю, она рубила ее с размаху здоровенным тупым ржавым тесаком. Изобретатели шотландской девы однозначно были бы впечатлены.

Задыхаясь, стиснув зубы, лейтенант Эдвард Винкс бежал. Он петлял, несколько раз менял направление движения, стремился как можно скорее покинуть район.

Попался он совершенно неожиданно и вряд ли по своей вине. Просто одной из ищущих его групп повезло.

Выскочив из очередного переулка, он наткнулся на небольшой грузовичок с затемненными стеклами без опознавательных знаков и с обыкновенными номерами. Едва он появился, двери автомобиля раскрылись и навстречу ему вышли шестеро крепких мужчин в гражданской одежде. Все они двигались спокойно и четко, все не спускали глаз с его рук, тяжело свисавших вдоль мокрого грязного пальто. Винкс без труда распознал профессионалов.

Очередной порыв ветра ударил ему в спину, принеся из глубин подворотни запахи дерущихся за помойку котов, самой помойки и пристроившегося неподалеку бездомного, возможного, скончавшегося.

– Осень, – бесцветно произнес Эдвард Винкс, прежде чем получить болезненный удар в живот.

Лейтенант согнулся, завалился, но упасть ему не дали. Подбежали, окружили, схватили за ноги и под руки, понесли, слабо извивающегося, параллельно земле, закинули в грузовик, навалились сверху. В нос ударил резкий запах искусственной кожи новых сидений, а потом был удар по голове, красно-черный взрыв и забвение.