Читать книгу Чернокнижник - Тараксандра - Страница 47

– Мне надо знать, чем тебя лечили, – сказал Ксаверий. – У тебя есть результаты обследований, записи об операции, рекомендации врачей? В общем, я хочу посмотреть всю историю твоей болезни. Это возможно?

– Нет ничего проще! Я побывал у тебя в гостях, а теперь я приглашаю тебя к себе. Поехали ко мне, я с удовольствием предоставлю тебе все необходимые материалы.

– Отлично, твой случай крайне заинтересовал меня. Восхитительные травмы!

Они вновь сели в машину Симона. Симон достал сотовый.

– Я покинул дом и никому ничего не сказал, наверное, все волнуются.

Симон позвонил.

– Сим, ты где? – Шельдман еле сдерживал волнение.

– Со мной все хорошо! – услышал миллиардер бодрый радостный голос подопечного. – Я уже еду! Простите, что я так, никого не предупредив. Были обстоятельства.

– Я понимаю, Сим, ты – уникум. Но мы очень волновались. Мы все очень ждем тебя.

– Скоро буду дома! Не скучайте!

После нескольких часов езды, они оказались возле высокой ажурной ограды, за которой возвышался бирюзовый особняк восемнадцатого века.

– Ну вот, здесь я и живу! – весело сказал Симон. – Добро пожаловать, Ксаверий Варфоломеевич Синклер.

– Красиво у тебя тут, – сказал Ксаверий, но в его взгляде не было ни зависти, ни восторга, только любопытство.

– Это мистер Шельдман, мой друг и покровитель, организовал реставрацию, – с гордостью проговорил Симон. – А еще несколько лет назад тут были одни руины.

– Дома, как и люди, должны жить. Хорошо поступил твой мистер Шельдман. Мистер Шельдман… – пробормотал Ксаверий, – он родственник или однофамилец того самого всемирного богача Шельдмана?

– Это он и есть, – засмеялся Симон. – Мистер Роберт Шельдман, миллиардер и меценат! Приехал в Россию по делам. А я – с ним.

– А он не будет возражать, что ты привез меня?

– Мистер Шельдман замечательный, он понимает нас, экстрасенсов. Собственно говоря, тому, что я выжил, я обязан мистеру Шельдману. Вот увидишь, вы понравитесь друг другу.

– Надеюсь, – с сомнением проговорил Ксаверий.

Симон набрал номер на своем сотовом телефоне, двери распахнулись. Машина въехала во двор. Из дома вышел высокий человек.

– Это мистер Ральфсон, секретарь мистера Шельдмана, – сказал Симон Ксаверию.

Симон и Ксаверий вышли из машины.

– Мистер Меровинг, – воскликнул Ральфсон, сходя с крыльца, – мистер Шельдман очень волновался, мы все очень волновались, не найдя вас!

– Я уезжал по делам, мистер Ральфсон. Думал, что за ночь управлюсь, но немного не рассчитал время. Это мой друг, – представил Симон Ксаверия, – Ксаверий Варфоломеевич Синклер, экстрасенс, врач, награжден медалью военных сил США. Ксава, это мистер Ральфсон, но я тебе уже сообщил об этом, – улыбнулся Симон.

– Герои всегда желанны в этом доме, мистер Синклер, – сказал Ральфсон.

– Рад знакомству, – ответил Ксаверий.

Ральфсон вздрогнул от хриплого голоса спутника Симона.

– Мистер Шельдман уже в обеденном зале, – доложил Ральфсон.

Симон, Ксаверий и Ральфсон вошли в дом.

Они проследовали через анфилады комнат.

– Красиво, сильно, – сказал Ксаверий, рассматривая интерьер.

– Я покажу тебе дом чуть позже, – сказал Симон, – а сейчас кушать хочется. Повара у мистера Шельдмана великолепные!

– Ну да, повара, – пробормотал Ксаверий.

– Сейчас ты увидишь всю наша компанию. Они все очень славные. Не волнуйся.

Симон шел впереди, Ксаверий сразу понял, что Симон занимает в доме особое положение. Ральфсон шагал позади. И вот они вступили в просторную комнату, скорее, зал, в центре которого стоял большой стол. За столом сидели три человека: важный полный мужчина, который нервно кусал губы (Ксаверий догадался, что это и есть знаменитый Роберт Шельдман), очень красивая белокурая девочка и черноволосый мальчик, с узкими злыми глазами. Все напряжено молчали. Однако, едва Симон переступил порог зала, как среди собравшихся началось оживление.

– Симон, слава богам! – воскликнул Роберт Шельдман, вставая из-за стола. – Мы все очень беспокоились за тебя! Ситуация, сам знаешь, какая сейчас.

– Простите, мистер Шельдман, не рассчитал времени, – очаровательно улыбнулся Симон. – У меня возникли неотложные дела. Со мной Ксаверий Варфоломеевич Синклер, врач-экстрасенс. Герой. Награжден американской медалью «За выдающиеся заслуги». Ксаверий был среди похищенных медиков организации «Врачи без границ», о которых вы говорили в ООН. Благодаря своему выдающемуся экстрасенсорному дару, Ксаверий выдержал чудовищные пытки террориста Муаммара, выжил, прошел через африканские дебри, добрался до американских военных, исцелил генерала Джейсона, главу военной базы, нашел тела казненных врачей. В общем, прошу любить и жаловать!

Во время этого торжественного представления все притихли, с интересом слушая Симона и рассматривая Ксаверия. Сам Ксаверий стоял скромно и спокойно, но острый взгляд его глубоко посаженных глаз внимательно изучал собравшихся.

– Ксава, это мой друг и покровитель, мистер Роберт-Альберт Шельдман, – сказал Симон, посмотрев на полного важного господина.

Миллиардер придирчиво разглядывал гостя, его худую изможденную фигуру, жесткий ежик остриженных волос, линялую одежду. Ксаверий не заискивал и не лебезил перед всемирным богачом, но смотрел прямо и спокойно.

– Здравствуйте, мистер Шельдман, – просто сказал Ксаверий.

Шельдман тоже невольно вздрогнул от хриплого голоса посетителя.

– Добрый день, мистер Синклер, – холодно проговорил Шельдман.

Симон представил Ксаверию остальных собравшихся за столом.

– Элла – моя сестра, Ратка Славич – мой ученик.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась Элла.

– Добрый день, – сказал Ксаверий, мысленно проклиная свой каркающий голос.

– Мы рады знакомству с вами, – церемонно проговорил Ратка.

– Взаимно, – кивнул Ксаверий.

– Мистер Синклер, приглашаю вас разделить нашу трапезу, – так же холодно проговорил Шельдман.

– Садись, – показал на стул возле себя Симон.

Ксаверий сел, короткие рукава его костюма еще больше поднялись, обнажив, смуглые худые запястья, над которыми еле виднелись узкие полоски манжет ветхой куцей рубашки. Шельдман скривил губы в ухмылке. Экстрасенс с удивлением посмотрел на покровителя.

– Мы слышали рассказ о ваших приключениях в Африке, – важно проговорил Шельдман. – Журналисты всех крупных, да и мелких СМИ, трещали об этом без умолку. Симон сегодня любезно напомнил нам этот нашумевший фильм.

Симон смотрел на Шельдмана, широко раскрыв глаза, недоумение читалось на открытом лице молодого человека.

– Не скрою, журналисты обожают всякие сенсации, – продолжал Шельдман. – Даже я и мои друзья и соратники иногда становимся героями светских новостей, причем не всегда правдивых.

– Мистер Шельдман! – воскликнул Симон.

Миллиардер перевел тему разговора.

– Ну как вы находите наше жилище, мистер Синклер? – высокомерно спросил Шельдман.

Ксаверий даже не дрогнул.

– Я уже сказал Симу, что красиво тут, хорошо.

– Ну еще бы! – усмехнулся Шельдман.

Слуги подали овсяную кашу, густо посыпанную свежими тропически фруктами: бананами, киви, манго. На столе уже стояли тарелки с горками аппетитных канапе, с сыром и ветчиной. Золотились пышные булочки, айвовый мармелад янтарем играл в хрустальных розетках. В вазах крупными изумрудами сверкал виноград и алели сочные яблоки.

– Наш скромный завтрак! – хвастливо проговорил Шельдман.

Симон с укором посмотрел на покровителя, но Шельдман сделал вид, что не замечает недовольных взглядов воспитанника.

– Сейчас, по времени, конечно, должен быть обед, – нравоучительно произнес Шельдман, – но мы не хотели трапезничать без тебя, Сим. Мы же – одна команда и уважаем каждого члена нашего сообщества.

– Спасибо, – беззаботно отозвался Симон, – хотя можно было обойтись и без таких жертв! Мы с Ксаверием не требуем к себе какого-то особого отношения.

Шельдман недовольно засопел. Симон повернулся к напряженно молчащему Ксаверию.

– Ксава, ты пьешь чай или кофе? – спросил Симон.

– Чай, – не очень громко проговорил Ксаверий, стараясь скрыть свой неприятный голос.

– Я тоже пью чай, – сказал Симон.

Слуги налили Симону, Ксаверию и Ратке чай. Мистер Шельдман и Элла пили кофе. Миллиардер все так же кривил губы, едва его взгляд попадал на Ксаверия. Ратка и Элла притихли.

– Ксаверий, угощайся, – попытался разрядить обстановку Симон. – Я не знаю, что ты любишь, но думаю, искусство наших поваров тебе понравится.

– Да я не привередливый.

Ксаверий вспомнил, что последний раз ел прошлым утром в доме Ядвиги Францевны. Синклер придвинул к себе тарелку с ароматной кашей и принялся за еду, стараясь это делать как можно неторопливее. Шельдман опять усмехнулся.

– Наверное, вам, мистер Синклер, уже надоели все эти заморские лакомства? – с иронией спросил Шельдман. – Ведь вы довольно долгий срок вынуждены были питаться только ими.

– Всякое приходилось есть: и ананасы, и манго, и дикие сливы, а, бывало, что и падаль, – невозмутимо парировал Ксаверий.

– Ну мы, мистер Синклер, падали не употребляем, наша кухня не столь изощренна. Будем надеяться, что наш скромный стол удовлетворит ваш экзотический вкус.

– Вкусно, – просто ответил Ксаверий.

– Вы ведь врач, – не унимался Шельдман. – У вас своя практика? Или вы работаете в клинике?

– Нет, я работаю в деревне. Сельский доктор я, знахарь, – так же спокойно ответил Ксаверий.

– Да, я понимаю, сейчас, без связей, очень трудно найти работу, – с деланным вздохом проговорил Шельдман.

– А чем в деревне плохая работа? Там что, не люди живут? Болеют-то все одинаково, хоть в избе, хоть в особняке.

– Увы, страдания никого не щадят. И какие у вас планы на будущее, мистер Синклер?

– Да никаких. Где работал, там и буду работать. Моим односельчанам нужна моя помощь.

– И вы не хотите сделать карьеру? На моей родине, в США, ваши заслуги уже признали. Вы награждены почетной медалью!

– Чужой я там. Здесь мой дом.

– Но в США вы бы могли совершенствовать свои знания. Там широкие возможности для ведения научной деятельности, оставаясь же в деревне, вы лишаете себя карьерного роста.

– А людям нужен не мой карьерный рост, а лечение! Можно, конечно, сто лет бумажки перекладывать и чего-то там на них записывать, а люди будут умирать.

– Но никто не будет отрицать, что лучшие медики – все же в США, вы могли бы многому там научиться!

– Да видел я работу ваших «специалистов», – усмехнулся Ксаверий, кладя ложку на уже почти опустевшую тарелку. – Ваш друг Симон уже девять лет страдает от последствий ранения, и никто до сих пор так и не смог ему помочь.

– Мистер Синклер, вы забываетесь! – вспыхнул Шельдман. – Симоном занимались и продолжают заниматься не просто лучшие, но избранные медики! Нармер, великий экстрасенс, наставник Симона, и то признал, что здесь и магия, и наука бессильны!

– Ну, Нармера я не знаю, первый раз о нем слышу. Не буду оспаривать его авторитет. А Симона не вылечили потому, что толком-то и не брались за его лечение. Назначили поддерживающую терапию – и живи, как хочешь! А Сим мучается.

– А вы знаете, как вылечить Симона?

– Пока нет, но обязательно найду способ.

– И чем, позвольте вас спросить, вы собираетесь лечить моего друга? Репой с огорода или лопухами?

– Может, и репой, а, может, и лопухами. Надо подумать.

– Мистер Синклер, вы, безусловно, по праву носите свою награду, но все же не могу не признать, что ваш опыт и знания весьма ограничены. Симон получает уникальную терапию, мы привозим лекарства с самого Тибета!

– А толку-то? Болезнь как была, так и осталась. С таким подходом к делу Сим обречен на вечные страдания.

– Судьба у меня такая, – вздохнул Симон.

– Судьба, конечно, – особа серьезная, но и человек – не листочек, чтобы лететь по воле ветра, – сказал Ксаверий. – Ладно, Сим, посмотрим, что тут можно сделать.

– Мистер Синклер, вы всех критикуете, – с вызовом проговорил Шельдман, – но, между тем, вы и сами серьезно искалечены. Или ваш голос – не результат полученных вами травм?

– Не совсем. Я перенес тропическую лихорадку, пока шел через африканские джунгли. Но шел я тяжело раненым.

– И вы не смогли вернуть себе свой прежний голос?

– Нет.

– Тогда почему же вы упрекаете других ваших коллег, которые не смогли помочь Симону? Как врач вы должны знать, что есть неизлечимые случаи. И ваша хрипота – тому пример.

– Согласен с вами. Но у Симона – другое. Симона можно вылечить, я в этом уверен! Я просто убежден! Надо лишь подобрать подходящее лекарство и терапию.

Шельдман пожал плечами.

Дальше завтрак прошел в полной тишине. Шельдман первый поднялся и, кивнув только Симону, вышел из-за стола.