Читать книгу Кали-юга. Книга для чтения в метро - Тарас Журба - Страница 6

Вчера я был «в Америке»,

На райской на планете.

Подробно, с чувством, с толком поведаю.

Я одержим победою

Над собственным капризным эхом.

Но только там.

Но только не до самого конца —

Нарочно, чтобы было,

К чему стремиться.

Я обнаружил жемчуг в гроте,

Я стал миллионером.

За истую привязанность

К прошедшим людям

Я был дарован сам себе

Как завещанье вещих дел.

Я был разочарован сразу же —

И сразу же подрос духовно.

Я ел спаржу, смотрел по телевизору себя.

По радио брезгливо морщился мой голос —

Туда он проскользнул случайно,

Попав вершиной в хит-парад.

Отчаяний шериф был щедр до наград

За мои радения

На благо устроения

Двух деревень защитою

От подлых мексиканов,

Что с кичи сдёрнули

Народ пугать-насиловать.

Я ранен был, и крепко.

Я деньги церкви передал.

Профессором меня прозвали

За то, что лекции читал

В университетах

И торговцам драгз о пользе совести.

Я охранял свою сиюминутную жену,

То есть подругу, – эмерджентность.

Она ранима неизлечимо.

Я раним, но излечим.

Излечим же сейчас своих коллег,

Друзей, прабабок —

Безвременных калек —

От хворей

Душистой мудрой тёплой хвоей.

Но я, однако, отвлёкся —

Вернусь, продолжа.

Я слишком сбился с ритма,

Играя один ритм.

И лишь вдруг изредка

Сбиваю, скручиваю сваи

Моих фундаментальных построений.

Я слишком часто говорю «я»,

Я слишком часто богом не являюсь.

Но не раскаюсь.

Нет.

И не растаю.

И не зажарюсь.

Я не привык кланяться —

Не хвастаюсь, а признаюсь.

Коли невмоготу,

То лучше приседаю.

Но кланяться нельзя,

Нельзя и руки целовать не женщинам.

Я не сдаюсь, а ухожу в леса,

Иль в горы,

Иль в города пустые, мёртвые.

Щетина. Иссякла зубная щётка.

Отрос живот.

Я с молодых прыщей противен сам себе.

Но кто я? Просто глупый чёрт:

Электрик – в месяц 160.

Машины нет, а дача – на Луне.

Не помню уж, женат иль нет.

Продолжу об «Америке» для слабых.

Там места нет для них:

Лишь в гости

Приезжали ко мне други.

Я им обувь покупал одинаковую всем.

Я им горы показал,

На тачанке покатал,

За попытку наказал.

Я собак себе завёл и всерьёз читал.

Вегетарианцем стал.

Дом купил – аскезы цитадель.

Отошёл от мира,

Всех прогнал культурно.

Подарил народам знанье —

Знание о том, что нет больнее

И порочней зависти,

Когда все они завидуют

Одному лишь индивидую.

Жена меня переводила

И делала массаж.

На звонки не отвечаю,

Я судьбой пренебрегаю.

Всё возьмите, ушлые,

Растратчики 14 миллионов долларов

За четверть часа.

Вам нужен был водопровод,

А мне – полёт.

Я снова уходил в грот

За жемчугом, я вновь и вновь

Наказывал Вритру[6] – мурену,

Я клад себе искал.

И выкинул из правды проклятие кольца.

Я одиночество сменял на своё эго.

Я подчинил себе твоё пространство,

Быть временем я перестал,

И альфой, и омегой.

Я обогнал Его.

Но подкова моего счастливого взгляда —

Любимая, порабощённая заботою супруга, —

Заскучала и позвала.

И поделом.

И вот я здесь.

Я весь здесь,

Я весь взвесь.

Взнос. Взрыв.