Читать книгу Лук на подоконнике и верба под столом - Татьяна Анатольевна Минченко - Страница 10

Дачное электричество – двуликий Янус, то открывавший небесные врата, то закрывавший их на ночь. Заполучить его было так же нереально, как укротить молнию. До того, как удавалось заманить на вновь освоенные участки электрика, энтузиасты дачного отдыха вынуждены были готовить на кострах. То есть прямо, как в походе, разводить огонь, вешать котелок и кипятить в нём всё – от супа до чая. В доме вечером, понятное дело, зажигали свечи, что, конечно, придавало жилищу мерцающий латуровский шарм, но напрочь лишало жильцов всех привычных радостей: телевизора, чтения, вязания и музыкального сопровождения. Максимум, что можно было себе позволить, – игру в дурака и радиоприёмник на батарейках. Отапливать помещение соответственно приходилось спасительной железной буржуйкой, около которой сушилась и одежда. Обогреватели всех мастей еще не пришли в этот мир. Обладатели каменных печек блаженствовали, но эта роскошь была лишь на старых дачах и в деревенских домах, купленных под дачу.

Когда же Прометей приносил наконец свет дачникам, они благословляли его. Освещение дарило не только уют, но и элементарный комфорт. В дачный обиход вместе со светом сразу включался огромный арсенал спасительных средств: электрическая плитка, обогреватель «Ветерок», телевизор и Его Величество холодильник. Однако внедрение в сеть такого количества приборов несло страшную засаду – от сверхнагрузки выбивало пробки. Помимо частных неполадок – раз, а то и два в неделю – случались и сбои в общей подаче тока. Дачные подстанции часто не выдерживали такого количества присосавшихся и вырубались. К чему тоже надо было привыкнуть и быть всегда наготове. Добавляли неприятностей и грозы.

Основной урон наносился прежде всего самым чувствительным приборам: плитке и холодильнику. Поскольку электричество пропадало порой на несколько суток, то приходилось опять возвращаться к первобытному кострищу. Поэтому котелки, сухие дрова, пачки газет для розжига и спички никогда не убирали далеко. Коробки со спичками хранили в специальных местах в сухости, тщательно завёрнутыми в целлофан.

Одичав на тушёнке и крупах, отдыхающие дачники на радостях набивали холодильники всевозможными, хоть и скудными, но запасами. Учитывая, что на местности купить можно было только два кирпича – каменной соли и чёрного хлеба, – и то, если повезёт, всё пёрли на себе из Москвы. В морозилку совались пельмени, фарши, грудинки для супа, курочка и иногда рыба в лице трески или минтая. А брюхо холодильника фаршировали молоком, кефиром, сметаной, маслом, майонезом, творогом, яйцами, кастрюлей с супом и сосисками-сардельками на все случаи жизни. Поэтому, когда случалась беда с подачей энергии, разражалась практически катастрофа. Всё содержимое превращалось в скоропортящееся и подлежало немедленному съедению, варению, жарению. Особенно учитывая хоть и среднерусское, но всё-таки лето.

Однажды света не было трое суток, и потерь было не избежать. Повезло моему мужу, милостиво отпустившему меня в столицу и оставшемуся с дочкой на хозяйстве. Прижатый к стенке взбесившимися обстоятельствами и взбешённый сам, Серёжа вынужден был проявить смекалку Робинзона. Завернув продукты из морозилки в газеты, он выкопал что-то вроде погреба под строительным вагончиком и заложил свертки туда. Холодная земля и северная сторона спасли продукты и не посрамили честь мужа.