Читать книгу Направо пойдёшь… - Татьяна Богатова - Страница 3

– Пойдём, пап, тоже перекусим чего-нибудь, – поднялся Всеволод, сделавшись сразу на полголовы выше отца.

– Севка, да ты что, – рассмеялся Пётр, – это в первом часу! Хорошо, что мама на дежурстве, а то бы она тебя так пропесочила за ночной ужин.

– Мама не узнает, – весело отозвался сын. – А если мы с тобой съедим по паре кусков мяса с горчицей, так это только на пользу. Помнишь, как Мишка говорит: белковая пища способствует наращиванию мышечной массы.

– Да у тебя и так этой массы вдоволь, – с гордостью за сына произнёс Пётр, подтянутый, с ровной осанкой, подобной той, которая бывает у военных. – Вместо обеда каждый день в тренажёрку ходишь.

– Почему это вместо обеда? – весело удивился Сева. – Я всегда успеваю после тренажёрки домой заскочить. И честно съедаю, по меньшей мере, одно горячее блюдо, что мама приготовила.

Тренажёрный зал и отдел вневедомственной охраны, в котором работают отец и сын, находятся в шаговой доступности от дома, где живут Лисицыны. Пётр является заместителем руководителя отдела, а сын – инженером пункта централизованной охраны. Помимо поддержания бесперебойной работы компьютерной техники и программного обеспечения, в обязанности Всеволода Лисицына входит охрана промышленной безопасности предприятия. Заканчивая четыре года назад политехнический университет, Сева уже считался высококлассным специалистом в своей сфере. В отличие от большинства получивших высшее образование молодых людей, Всеволод не мыкался в поисках работы. Более того, несколько предприятий города наперебой предлагали ему должности. К сожалению, не все из них были хорошо оплачиваемые, но стабильность и белые зарплаты внушали оптимизм. Пётр ранее сокрушался по поводу того, что сын, со своей высокой степенью близорукости, не только не может пойти по его стопам, но даже освобождён от службы в армии. Но потом мужчина стал гордиться им. Выбрав основным местом работы отдел вневедомственной охраны, вдобавок к этому, Лисицын-младший успевает обслуживать несколько небольших предприятий и индивидуальных предпринимателей. Его гражданская должность позволяет подобного рода совместительство.

На поздний ужин с сыном Пётр всё-таки согласился. Присев за стол в кухне, отец поглядывал на Всеволода, который, нажав мимоходом кнопку электрического чайника, проворно нарезал холодное варёное мясо. Будучи, в отличие от отца, ростом выше среднего, Сева унаследовал отцовскую стройную осанку, быстроту движений и ясную улыбку, которая его, двадцатишестилетнего парня, делала похожим на подростка. Несмотря на то, что Всеволод, подобно отцу, довольно худощав, он кажется крупнее, благодаря широким, с рельефными мускулами плечам. Стрижётся Сева, также как отец, коротко. Однако, его причёска из-за своеобразного роста волос и, возможно, более стильной стрижки, смотрится совсем по-другому. Тёмно-русые волосы лежат на голове ровными, короткими прядками, словно полосками. Всеволод носит очки в тёмной, чаще всего, чёрной оправе.

Когда отец с сыном заканчивали ужин, Пётр произнёс:

– Севка, ты уж извини, если я помешал тебе говорить с Настей. Просто, пользуясь случаем, пока мама дежурит в больнице, собирался сам с тобой серьёзно поговорить.

– Что случилось, пап? – насторожился Всеволод, повернувшись к отцу от раковины в кухне, где он наскоро ополаскивал посуду после еды. – Ты что, заболел? Или мама?

– Боже упаси, Сева! – взмахнул руками отец. – Пока все, слава Богу, здоровы. Речь о другом. Присядь-ка.

– Пап, да что ты тянешь? – уселся парень напротив отца, – Говори уже, в чём там дело! – нетерпеливо воскликнул он.

– Видишь ли, сынок, – задумчиво постучал кончиками пальцев по столу Пётр, – тебе уже двадцать шесть лет.

– Начало звучит довольно пессимистично, – рассмеялся Всеволод.

– Не насмешничай, а послушай отца, – посуровел тот.

– Да ладно, пап, – примирительно кивнул Сева, – я весь внимание.

– Ну, так вот, – собрался, наконец, с духом отец, – мы с матерью, Севка, стали задумываться, почему ты у нас не женишься.

– Ничего себе, – не выдержав, расхохотался Всеволод, хлопнув себя ладонями по коленям в старых, потёртых до приятной мягкости джинсах, которые он носил дома. – Пап, вы с мамулей печётесь обо мне прямо как о девушке. Типа, мне двадцать шесть, а я до сих пор не женат.

– Ничего в этом смешного нет, – вновь строго оборвал его отец. – Двадцать шесть это немало. Не успеешь оглянуться, как тридцать стукнет. А у тебя ни семьи, ни детей, ни даже любимой девушки нет.

– Пап, – серьёзно ответил сын, – начнём с того, что прежде чем семью создавать, надо, как минимум, полюбить.

– Так ты хочешь сказать, что тебе никогда в жизни, никто из девушек не нравился?

– Из девушек – нет, – затаил провокационную усмешку Сева.

– Что ты имеешь в виду?! – взревел отец.

– Да успокойся ты, пап! Шуток, что ли, не понимаешь?

– Шутки эти, Севка, плохие, и до добра не доведут. К тому же, мы с мамой считаем ненормальным, что ты ни на свидания не ходишь, не провожаешь никого…

– Почему вы так решили, – удивился парень, – что я не хожу на свидания?

– Так ты же не говорил никогда.

– А чего зря говорить, если не было ничего серьёзного.

– Вот и плохо, – тут же ухватился за слово отец, – что у тебя ни с кем ничего серьёзного нет. Неправильно это, Сева, – с грустью продолжил он, – как-то не по-настоящему. В жизни непременно надо любовь свою найти.

– Как её найти? – погрустнел Всеволод. – Тебе вот с мамой повезло. Вы друг друга сразу нашли.

– Это правда, – широко, совсем по-мальчишески, улыбнулся Пётр. – Мы со Светланкой с восьмого класса вместе. Как начали дружить, так и не расставались потом. Она даже из Рязанского мединститута сюда перевелась доучиваться, чтобы не разлучаться со мной.

– А у меня вот не случилось. Так что же мне прикажешь делать, пап, по белу свету бродить? Как ты всегда говоришь, направо пойдёшь…

– …счастье найдёшь, Севка, – подхватил отец. – Направо – точно не ошибёшься.

– Так, на самом деле, хочется все пути изведать. И налево пойти, и прямо.

– Бесполезное это дело, Сева, – грустно покачал головой Пётр, – пустая трата времени. Всё должно быть по-человечески: любовь, семья, дети. А будешь налево шастать, так и привыкнешь. И ничего хорошего из тебя не получится. Опомниться не успеешь, как один останешься на перепутье трёх дорог. Глянешь, и там ходил, и сям бродил, а нигде-то тебя не ждут.

– Не нагнетай, пожалуйста, пап! Что это вам с мамой в голову взбрело, женить меня?

– Эх, Сева, удивляюсь я вашему поколению. Мы не такими были. Что мы с твоей мамой, что Павел с Натальей, смолоду полюбили, женились. Деток вот почти вырастили. Если бы не Светина травма, может и у тебя была бы родная сестра или брат.

– Ничего, пап, мне и Настя с Мишкой как родные.

– Это хорошо, сын. Приятно видеть, как ты с ними общаешься. Только нельзя же всё время за компом проводить. На работе компьютеры не надоели?

– На работе я почти не сижу за компом. Ты же знаешь, – улыбнулся Сева.

– Знаю-знаю, – подтвердил отец, – у хорошего ай-тишника система работает безотказно и не требует постоянного контроля, – с улыбкой повторил он любимую фразу сына.

– Вот именно.

– Дело-то не в компе, Севка, – досадливо взмахнул рукой Пётр, почти потеряв надежду пробиться к сыну. – Вот, и все мои сослуживцы жалуются, что у них дети никуда вечерами не ходят. По-другому сейчас как-то всё стало, сынок. Друзья твои тоже, как я вижу, семью создавать не спешат. Сашка и Никита с Димоном так вахтой и работают. Всё большую деньгу зашибить хотят.

– А что в этом плохого? – пожал плечами Всеволод. – Для обеспечения будущей семьи, хотя бы. Но, опять же, повторюсь, прежде чем семью создавать, влюбиться надо.

– Так ты же с ними в клубы какие-то ходишь, когда они на выходные приезжают. Неужели там нет девчонок хороших?

– Может и есть, только нам пока не попадались. К тому же, у нас с пацанами и времени не хватает, чтобы девчонками заняться. Пока встретимся, пока поговорим, о том, о сём, уже время за полночь.

– Удивительно, Севка, – покрутил головой отец, – все вы отличные ребята. Работаете, не выпиваете. Или всё-таки в клубах этих отрываетесь? Ну, ты-то вроде никогда пьяным не приходил, а насчёт друзей твоих точно не знаю.

– Да и они такие же, как я, пап. Возьмём по паре пива, нам на вечер хватает.

– А с девчонками хотя бы танцуете?

– Пап, ты же знаешь, что я не по этому делу. Танцевать не умею.

– Вот и плохо. Как же ещё внимание девушек привлекать? Пивом, что ли, угощать? Такие девушки, думаю, вам самим не нужны. Послушай, – внезапно оживился отец, – а помнишь, как ты на выпускном рок-н-ролл отплясывал, с девочкой из параллельного? Как её звали, Маша, кажется?

– Ага, – улыбнулся Сева, – Маша Ежеленко. То был эффект выпитого шампанского. На следующий день рассказали, я не поверил. И до тех пор не верил, пока мне диск не предъявили, с записью, где я там коленца выкидывал.

– А где эта девочка сейчас? – поинтересовался Пётр.

– В краевой центр уехала, – равнодушно ответил сын. – Работает в сотовой компании одним из ведущих менеджеров.

– Не замужем? – осторожно уточнил отец.

– Вроде нет. Пап, да я к ней относился также как и к другим. Подумаешь, потанцевал просто.

– То есть, она тебе не нравилась?

– Не больше, чем все остальные из нашего выпуска.

– Ты действительно, подумай, Сева, – вздохнул Пётр, понимая, что разговор о женитьбе с сыном зашёл в тупик, и решился задать ещё один, более откровенный вопрос. – Присмотрись к кому-нибудь. Ты же по работе много где бываешь. Да и у нас в отделе немало девчат хороших. И, кстати сказать, внимание тебе наперебой оказывают.

– Пап, – фыркнул Севка, – ты ещё просватай меня…

– Ничего смешного, – снова оборвал его отец. – Надо будет, и просватаю! Севка, сынок, ну, правда, повзрослей ты, наконец. Отнесись к нашему разговору серьёзно. Опять же, знаешь, – смущённо продолжил Пётр, – как тебе сказать…

Всеволод удивлённо глянул на отца, и тому пришлось завершить фразу.

– … интимная сторона дела, она тоже играет немаловажную роль. Неужели, мужчина в твоём возрасте без этого обходится?

– Почему обхожусь? – пожал плечами Сева. – С этим как раз всё в порядке.

– То есть? – оторопел отец. – Не понял! Значит, у тебя кто-то есть, а ты голову морочишь, и нам с матерью, и девушке.

– Никому я не морочу…

– То есть как?! – разгорячился Пётр. – Спать с ней, стало быть, в порядке вещей, а полюбить, так сразу сложно! Это, сынок, называется развратом! Похоже, Севка, что ты уже пошёл по кривой дорожке, налево.

– Пап, да перестань ты, пожалуйста, нотации читать! Никого я не обманываю, никому голову не морочу. Хожу иногда на свидание к женщине. Только она старше меня на двенадцать лет.

– Чего-о-о?! – ошеломлённо протянул отец.

– Пап, что опять не так? Значит, с девушкой спать без особой любви, и жениться потом по залёту, это, по-твоему, нормально? А иметь отношения с женщиной постарше, это неправильно?

– Не настолько же, постарше!

– Ну, так получилось, – развёл руками Сева.

– Да уж, – хмыкнул отец, – получилось. А почему ты, кстати сказать, – насмешливо спросил он, – думаешь, что эта твоя женщина не может забеременеть? В лучшем случае, от тебя, а в худшем, повесить на тебя чужого ребёнка.

– Пап, – неожиданно растерялся Всеволод, – я, вообще-то, не знаю. Наверное, она делает что-нибудь, чтобы не забеременеть…

– Делает, – снова усмехнулся отец. – Хоть бы уж сам, в таком случае, предохранялся, а то «делает». Мальчишка ты ещё, Севка…

– Вот, – рассмеялся сын, надеясь, что неоднозначная тема разговора с отцом подходит к завершению, – а говоришь, жениться пора. Да ты не волнуйся, пап, – посерьёзнел он следом, – мы почти шесть лет вместе, и ничего не происходило. В плане беременности, понимаешь? Ольга, она же человек серьёзный, ты знаешь.

– Какая Ольга? – насторожился Пётр.

– Наша Ольга, – смущённо пояснил Сева. – … Щеглова.

– Ты… ты, – от возмущения задохнулся отец, – ты… с ней…

– Пап, ты чего? – обеспокоенно спросил сын. – Она ведь не замужем. Так что, никакого разврата, как ты выражаешься, между нами не наблюдается. Обычные отношения двух взрослых людей. Что ты так раскипятился-то?

– Да… обычные, – попытался взять себя в руки Пётр, – отношения… взрослых…

– Пап, ты успокойся, ладно? Я же тебе как отцу сказал. Даже, нет, как другу. Я никому, слышишь, ни Сашке, ни Димке с Никитой, никогда не рассказывал. И ты уж, пожалуйста, молчи. Маме тоже не надо говорить. Дашь честное слово?

– Конечно, сынок, – возобновил ровное дыхание отец. – Это только между нами.

– Пап, – с сомнением глянул на него Сева, – ты точно спокоен? В этом же ничего плохого нет, правда? Ольга нам не родственница. Она, всего лишь, твоя с дядь Пашей сводная сестра.

– Нет-нет, – слегка охрип Пётр, – я не волнуюсь. Только, пообещай мне, пожалуйста, что всерьёз подумаешь о нашем с тобой разговоре.

– Хорошо, – с облегчением выдохнул Всеволод, предположив, что туча пронеслась мимо, и слегка сожалея о том, что в своём порыве показаться отцу искушённым в интимных отношениях, проболтался ему об Ольге.

– Пойдём-ка на боковую, сын, – поднялся из-за стола отец. – Время второй час, а завтра, как ни крути, на работу.

– Ага, пойдём, пап, – встал следом Сева. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Сева!