Читать книгу Избранное - Татьяна Вольтская - Страница 44

Когда б мы ездили на лошадях

По много суток и писали письма

На станциях, – то каждая разлука

Казалась бы тогда ужасно длинной,

Зато не столь глубокой. И когда

Взметая пыль, ты мчался бы во Франкфурт,

Я знала бы, что завтра столько верст

Проедешь ты, а послезавтра – столько, —

Конечно, если ось еще цела.

Ты б уменьшался медленно – не то что

Взмыл в облака – и всё: стена, обрыв.

А так – изрыто губчатое время

Отвесными провалами – во мне

Самой их несколько. Землетрясенье

В сравнении со скоростью – ничто.

И все же лошади быстрей моторов,

Не говоря о том, что симпатичней;

Хоть медленнее ездили на них,

Зато гораздо больше успевали:

Неспешный путь необходим для мысли,

Которая сама – лишь только путь.

К тому же никакая быстрота

Не заменяет ритма, на который

Нанизан мир, как на шампур – шашлык.

А ритм живет в копытах, кастаньетах,

Любовниках, волнах, ветвях и прочем,

Но если сильно увеличить скорость —

Тогда он убивает сам себя.

Поэтому ты не получишь писем,

Войдя в отель, – о том, что стало жарко,

Однако же простуда не проходит,

О том, что, как всегда, имеет ценность

Лишь тот пейзаж, в котором скрыта боль,

Что босоножки порвались, малина

Созрела, сигареты на исходе,

И что желанье получает силу,

Лишь только обретая направленье,

Не ранее, – и я не получу

Отчета о дорожных приключеньях,

Язвительных портретов, опасений

Сойти с ума от глупости соседа —

И краткой просьбы поберечь себя.

Хоть сами по себе не важны письма,

Но строчек набегающие волны

Слагают ритм: прилив – отлив – прилив.

А нет его – и жизнь пересыхает

И обнажает с трещинами дно.

Чем больше разговоров и событий

Вкруг нас кипит – тем глубже расставанье —

Ни расстоянье, ни, тем паче, сроки

Здесь не играют роли. Потому,

Вернувшись, ты найдешь меня в ушелье

Таком глубоком, – что не извлечешь,

Пока не крикнешь слов из арсенала,

Которого стыдится молвь дневная

И презирает письменная речь.