Читать книгу Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка - Уильям Шекспир, William Szekspir, the Simon Studio - Страница 7

Есть в трудностях порою наслажденье,

И униженье можно благородно

Сносить. Порой смиренные дела

Приводят к славной цели. Труд мой был бы

Несносно тяжким, если бы не та,

Кому служу. Она животворит

Все мертвое и труд мой превращает

В блаженство. Кротость дочери – превыше

Суровости отца. Он мне строжайше

Велел сложить здесь тысячи полен.

Она ж в слезах твердит, смотря на это,

Что никогда подобный низкий труд

Работника такого не имел.

И мне светло от этой сладкой мысли,

И труд мне легок.

                           Ах! Я вас прошу,

Не надрывайтесь так. Хотела б я,

Чтоб молния спалила эти бревна!

Оставьте их и сядьте. Загоревшись,

Они заплачут, что терзали вас.

Отец в науку погружен теперь:

Свободны вы часа на три, не меньше.

Как вы добры! Но до заката солнца

Я должен кончить все.

                                  Так вы присядьте:

Я поработаю за вас. Давайте,

Я отнесу бревно.

                         Нет, дорогая;

Я б мускулы порвал, сломал бы спину

Скорей, чем вас таким трудом унизить,

А самому лениться.

                            Труд приличен

Мне, как и вам, но мне он будет легче:

К нему вас принуждают, я ж охотно

Исполню это все.

                           Попалась, птичка!

Иначе б не пришла.

                              Устали вы?

Нет, чудная! Со мною свежесть утра

И ночью, если близко вы. Молю вас:

Скажите, – чтоб в молитвах поминал я, —

Как вас зовут?

                    Миранда.

                                   О отец мой,

Я твой запрет нарушила!

                                     Миранда!

Чудесная Миранда! Вы прекрасней

Всего на свете! Много женщин раньше

Мне нравилось: их голоса нередко

Пленяли слух мой. Нескольких любил

За их достоинства; но ни одной

Я не встречал, чтоб в прелести ее

Какой-нибудь не вкрался недостаток

И не испортил их. Но вы, Миранда,

Вы несравненны, бесподобны вы

И сотканы из лучших совершенств.

Не знаю женщин я, и их черты

Я только в зеркале своем видала.

Мужчин я тоже знаю только двух:

Вас, милый друг, и моего отца.

Не представляю, каковы другие.

Но скромностью моей клянусь (она

В моем приданом – лучший перл), что в мире

Мне, кроме вас, товарища не надо.

Воображенье лучше вас не может

Себе представить никого на свете.

Но, кажется, я слишком заболталась,

Забывши наставления отца…

Узнай, Миранда: по происхожденью

Я принц и даже, может быть, король

(Не дай-то бог!), – и рабства выносить

Не стал бы я, как овода укусов.

Но слушайте, что говорит душа!

Увидя вас, я вашу власть признал

И сердце отдал вам навеки в рабство:

Для вас стал терпеливым дровосеком.

Вы любите меня?

                          Землей и небом

Клянусь! Коль правду говорю, пускай

Они желания мои исполнят!

А если нет, пусть обратят во зло

Все доброе, что в жизни ждет меня!

Я вас превыше всех сокровищ мира

Люблю, ценю, боготворю.

                                  Как глупо:

От радости я плачу…

                               Как прекрасно

Сочувствие сердец! Пусть милость неба

Сойдет на их союз!

                        О чем же плакать?

О том, что недостойна я. Не смею

Отдать то, что хотела бы, и взять

То, без чего умру. Ах, все пустое:

Чем больше я стараюсь чувство скрыть,

Тем явственней оно. Прочь, ложный стыд,

И помоги мне, чистая невинность!

Хотите – буду вашею женой,

А нет – тогда умру служанкой вашей.

Отвергнете меня вы как подругу, —

Рабой вам буду.

                        Нет, моей царицей,

А я твоим рабом!

                        Так вы – супруг мой?

О да! И счастлив этим, точно раб

Своей свободой. Вот моя рука.

А вот моя; с ней – сердце. Ненадолго

Прости!

          Сто тысяч добрых пожеланий!

Хоть не могу я ощущать восторга

Подобно им, кому все это ново,

Но радости моей предела нет.

Вернусь, однако, к книгам: мне еще

До вечера осталось много сделать.