Читать книгу Вираж (сборник) - Вадим Бусырев - Страница 8

Витюха засновал туда-сюда по кораблю.

Ему надо было кабель для гидромагнитометра на корме размотать. Но дело это было не спешное. В машинное отделение он сперва наведался. С боцманом о чем-то пошептался. Из личных запасов извлек моток толстой лески.

И вместо кабеля магнитного соорудил… самодур. На корме приступил к его активизации.

Мы, коллеги-помощнички, ясное дело, заинтересованно приблизились.

– Ты, чего вытаскивать-то собрался? – радостно-простодушно воспросил Санька. – Смотри не повреди морское поле магнитное.

Витёк прилаживал леску к новорожденному самодурчику.

– А, правда, что ты, Витюша, замыслил? – начальник наш Игорёчек вопросительно заглядывал под локоть Витькин. – Никак, ты это, на рыбу замахиваешься, а правда, я угадал? – как прямо ребёнок, обрадовался начальник.

«Всегд-а – а был дога-а-дливый…, – пробурчал в ухо мне Серёга. – В Министерстве выучку, чай, проходил».

А уже громко возгласил:

– На винт не намотай, гляди Верлиока. Что б, как с Эдичкой, не дай Бог…

Верлиокой прозвали Витьку геоакустики за глаза хитрющие и осанку большую, добротную.

– Эдичка блесну легкую закидывал. Подальше от своего борта. Вот и сподобился под чужой проходящий, – соизволил пояснить тот случай Витюха.

– А что, что? С Эдиком-то приключилось? – закудахтал Игорёк, заинтересовавшись.

– Это означает, что в Министерстве, стало быть, не разбирали такого заграничного происшествия. ЧП-можно сказать. Ни на коллегиях, ни в курилках.

– Жа-а-ль. – Это уже изготовился Серёга наводить ужас на начальничка. Случай благоприятный. Упускать – грех.

Санька то ли решил добавить страху, то ли действительно изумился сам, краем слышанному фантастическому кошмару:

– Это, которому тогда на «Альбанове» голову чуть не отрезало?

– Эх, было, было…, – закряхтел Серый, – только не «Альбанове», а на «Лаптеве». И не у нас тут, а в злобном капиталистическом антимире.

(В ту пору для нас трудно – понимаемом.)

Но при этом Серёга причмокивал от удовольствия. И жмурился, как котяра, сметаны нажравшийся. Потому, что предвкушал возможность рассказа длинного.

Такого рода курьёзы и ахинеи воспроизводить он был горазд. Чрезвычайно. В те годы за кордоном мы ещё не бывали. Почти. Ну, крайне редко. А Серый уже зимовал в Антарктиде. Туда-обратно на пароходе, никак, год катался (по раcсказам его выходило). И, к примеру, фильмы заграничные нам, за рюмкой чая, пересказывал дольше, чем они наяву длились.

– Да, не мучай ты, Серж, излагай шустрее, – заторопил его Санька. Он особенно любил всякие слушать былины, сказки и несусветицы. Восхищался и переживал, будто участвовал сам.

– Сергуня, вы уж, правда, не томите излишне. – Культурнейшее, как обычно, подстегнул Пингвина Игорёха.

Расплылся довольный Серёга.

– Не в наших это, во-первых, было водах. Стояли они в Гонолулу. Не пускали на берег, это – во-вторых. И Эдичек не был заядлым никогда рыболовом. Это – в-третьих. Кто ему подсунул моток лески с блесной – загадка. Он и сам ясно не отражал этого при дальнейших расспросах. Врагов явных в эдиковом окружении не просматривалось. Убрать его с дороги – сомнительно. Выгоды больно мало. Уже в рейсе все, в море, в Гонолуле гребаной. Это если б перед выходом. С дороги убрать, место освободить… Да, не такое оно и завлекательное. Старший геофизик – так это сплошные «спесифисиские» хлопоты и нервотрёпка…

– Он будет нам это до ужина размазывать по тарелке, – буркнул Витюха.

Сам уже изготовился закинуть свой хитрый прибор за борт.

А был он состряпан из трех заточенных электродов. Свинцом залитых с одного конца. Загнуты в разные стороны острые сверкающие концы. Как у якоря морского. И у крючка рыболовного. У тройника. Он таким и был. Тройничищем!

Хищно-задуманным. И совершенно точно – дурным. По внешнему виду. Особенно для нас, сухопутных дилетантов.