Читать книгу Бес. Плут. Ангел. Приключения. Мистика. Фантастика - Вадим Новосадов - Страница 7

Враги по несчастью

В этой же колонии оказались двое его обидчиков, задумавших подбросить ему «травку», и попавших сюда из-за его кибернетически изощрённой мести. Однажды в цеху для производства резиновых сапог, один из них при встрече взглядами, касался ребром ладони горла со злорадной гримасой.

Вряд ли эти подонки садисты, в силу недоразвитости своих мозговых полушарий, догадывались, что попали сюда из-за его интернет технологии, хотя в любом случае они маниакально верили, что он причина их бед, – подходящая сакральна жертва для облегчения своей участи.

Надежда освободиться из этой сибирской колонии, где даже в бараке нельзя было отогреться, со скудной едой и десятичасовым рабочим днём без выходных, таяла с каждым днём, особенно при сроке в девять лет. Ну что ж, думал Евгений, пусть убьют, главное – не унизиться при этом.

Впрочем, осенился он догадкой, убить его могли и в любой другой колонии, также как и превратить его жизнь в ад. Значит режиссёр этого действа хотел так напугать его, чтобы он пошёл на некоторую сделку без лишней крови.

Действительно, через два дня его вызвали к начальнику колонии. Эта встреча вряд ли сулила облегчение, – хрен редьки не слаще: разговор с начальством колонии гарантированно вызывал подозрения у зэков, что тебя завербовали «стукачом». Отмыться от этого ярлыка было трудно, – не докажешь обратное, – становишься «опущенным». А это реальный ад в виде постоянных унижений и издевательств.

Но в кабинете начальника его ожидал некий мужчина, от пятидесяти до шестидесяти, ниже среднего роста, худощавый, с пролысинами, с редкими волосами, подкрашенных под шатена. В тёмно сером костюме, с синим галстуком, с резкими движениями как у робота, – то ли это была отрепетированная манера, то ли проблемы с психикой из-за непомерного напряжения.

Осуждённого изучал пристальным взглядом, предложив ему сесть, подсунул пачку «Мальборо», – в колони почти все курили, как на войне, когда бессмысленно сохранять здоровье в ущерб мимолётным радостям, а настолько элитные сигареты стоили на «вес золота».

– Здесь можно курить, – сказал он пронзительным баритоном, не соответствующим его куцему внешнему виду.

Евгений закурил, ощутив теперь подобострастный взгляд этого шантажиста.

– Мы вам даруем свободу, а вы работаете на нас, – заявил он с издевательской ухмылкой и сложив руки замком.

– Извините, а вы кто? – бодро спросил Евгений.

– А то вы не знаете? Я генерал-лейтенант службы государственной безопасности, Виктор Любавин.

– И чем же я должен буду заниматься?

– Защищать отечество от недругов, в киберпространстве, разумеется.

– Я ведь и сам, почти враг народа.

– Вот и реабилитируетесь. Вы – так называемая оппозиция, и вам ближе психология протеста, чем, мне, к примеру, тем легче вам понять этих людей.

– Это не просто подло, это ещё до смерти скучно. А я без вдохновения работать не могу, – объяснил Евгений уверенно. – Разве в нашей стране дефицит подонков?

– Напротив. Переизбыток, – как в нашем стане, так и в вашем. Тот, кто протестовал против тирании, быстро может стать тираном, получив власть. Но лучше, чтобы власть была у разумных людей…

– Кого же вы называете разумными? – скептически спросил Евгений.

– Тех, у кого мыслительный процесс доминирует над животными инстинктами. Над алчностью, гордыней… То есть у тех, у кого оба полушария мозга работают активнее, чем остальные части мозга, отвечающие за инстинкты. Кстати, это не обязательно относится к гениям. Часто побочным эффектом гениальности является шизофрения. Так что и они должны быть под присмотром. Мы вот знаем, что вы гений программирования. И мы уверены, что вы писали программы для некой иностранной организации, называемой орденом «Нус», что с латиницы означает ум. Они же часто прикрываются названиями Сайконет, или Шерлок. Якобы туда входят умнейшие люди планеты, по крайней мере идут такие слухи. Также мы думаем, что те два подонка, которые жаждут расправиться с вами, получили сроки по вашей воле. Как – точно не знаем, но видимо с помощью некой эзотерической технологии. Иногда такое явление называют техномагией.

Генерал- лейтенант задержал на собеседнике пристальный и побудительный взгляд.

– Если бы я обладал такой технологией, да ещё с такой поддержкой, почему я здесь? – после паузы ответил Евгений.

– И я бы хотел это знать. Мы можем выяснить всё, проникнув в ваш мозг, но эта процедура нанесёт ущерб вашей психике. А мы очень ценим ваши способности. Соглашайтесь. Вам не только и не столько придётся выискивать экстремистов и террористов в сети, получив доступ к самым передовым компьютерным технологиям, – а они у нас имеются, но только для избранных, – вы сможете управлять реальностью.

– Чтобы укреплять вашу власть? – ядовито заметил Евгений.

– Любая власть требует постоянной поддержки и укрепления.

– Я не буду участвовать в поддержании диктаторского режима.

– Ух ты, какая жажда справедливости, – посмеивался ехидно этот Любавин. – Тянет на чистоплюйство. А вы бы не прочь расправиться с теми, кто хочет уничтожить вас? Например над этими двумя ублюдками?

– Я лишь буду защищать свою жизнь.

– Защищать свою жизнь надобно издалека, особенно если претендуешь на некую важную роль в этой жизни. А этих двух гнид здесь могло бы и не оказаться, будь моя воля. На всё всегда чья-то воля. Другой вопрос из-за чего рождается та или иная воля. Вот вы например, не хотели бы отквитаться с судьёй, который вынес вам неадекватный приговор по звонку свыше?

– Уж тогда сразу тому, кто звонил свыше? – дерзнул заметить Евгений.

– Ох, куда замахнулись. Это не ваш уровень. Верховная власть может и рада использовать благородство и разум, но где это взять то? Выгода и право на свою долю деспотии, – вот главный мотив. И получить всё это можно угодничеством, хитростью и подлостью. Правда такие продадут и мать родную, не задумываясь, когда почувствуют утрату статуса.

– Вы и себя имеете в ввиду?

Этот Любавин снисходительно посмеялся.

– С волками жить, по волчьи выть. Я могу заниматься своим делом при любом режиме.

– Значит, придётся убивать?

– А как же? Террористов, предателей, подонков и всяких прочих экстремистов…

– Под эти категории любой может попасть. Всё зависит от точки зрения. Вот я уже почти как враг народа.

– Я тебе и предлагаю сотрудничество.

– Нет, – ответил Евгений с досадой, которая впрочем не могла побороть его свободолюбие.

Любавин сверлил его сожалеющим взглядом палача. Затем прислонился к спинке стула, постукивая пальцами по столу.

– Это последнее слово?

– Последнее, – сиплым голосом ответил Евгений.

Генерал- лейтенант кратко вздохнул и молча покинул помещение.

***

Но злой рок нанёс ему очередной и тяжелейший удар с другой стороны, – через пару дней пришло известие, что умерла его мать. Несмотря на сложность отношений с родителями – он отвечал на их письма, не читая их, одной фразой «всё хорошо» – утрата не просто потрясла его: она ослепила его до неведомого чувства вины, в котором полностью растворился страх и перед самим адом. Если эти две гниды намерены превратить его жизнь здесь в ад, то он прихватит их в потустороннюю преисподнюю.

Но те почему то тянули с нападением. Видимо ждали, когда отчаяние немного схлынет и они нанесут удар, бередивший рану.

Атака началась при поддержке тюремщиков: его приговорили на пять суток к штрафному изолятору за неповиновение, когда он просто возразил охраннику. Он понял это когда его поместили в карцер на четыре места, пустовавший на этот момент.

Сперва в карцер подсадили равнодушного к нему зэка, не желавшего даже разговаривать. Но вечером дверь как-то зловеще прогремела и через неё нагло вошли те двое, его потенциальные убийцы. По их издевательской и зловещей весёлости, понятно было, что появились они здесь для расправы над Евгением, – сделать его «опущенным», после чего его жизнь превращается в преисподнюю. Молчаливый же сокамерник являлся свидетелем этого действа.