Читать книгу Война Сталина, или Тайны, мифы и трагедия Великой Отечественной. Книга вторая - Вадим Валерьевич Черников - Страница 1

В первой книге мы рассмотрели предвоенные планы Сталина и выяснили мотивацию, которая подтверждает всю логику его деятельности. Сталин прекрасно знал о близости войны с нацистской Германией. Молниеносный разгром Франции и быстрый захват европейского континента Гитлером несколько подкорректировал его планы, однако это в целом его устраивало. Наличие одного, пусть и самого сильного, врага вместо многих означало лишь то, что этого единственного врага надо разгромить и беззащитная Европа-для начала-упадёт к его сапогам. Мало того, именно Сталин стремился к началу войны в 1941 году и сорвал возможность заключения мира с Германией, который-возможно-мог оттянуть начало войны. В то же время и Гитлер всю жизнь стремился решить вопрос «жизненного пространства» для немцев на Востоке, а также уничтожить главного врага-Россию. Нападение на нашу страну-мы об этом также говорили-произошло бы независимо от существовавшего в России строя и идеологических разногласий. Гитлер строил планы, вполне согласуясь с многовековой мечтой немцев о захвате восточных земель и господстве на двух морях-Балтийском и Чёрном. Так что идеологические разногласия это лишь вторичный и намеренно раздутый Западом признак, которым пытаются прикрыть экономические и территориальные предпосылки этой войны. Его же, впрочем, всемерно подчёркивал и сам Сталин после начала войны и вплоть до её окончания. Кроме того, нацизм предполагал уничтожение целых этносов и славяне здесь стояли одними из первых «в списке» Гитлера. Одна из самых известных его цитат однозначна и не подлежит иному толкованию: «Надо любыми средствами добиваться того, чтобы мир был завоёван немцами. Если мы хотим создать нашу великую германскую империю, мы должны прежде всего вытеснить и истребить славянские народы-русских, поляков, чехов, словаков, болгар, украинцев, белорусов. Нет никаких причин не сделать этого». Эту фразу, кстати, сегодня неплохо бы повесить на фасаде парламентов всех перечисленных славянских стран-кроме России и Белоруссии-страдающих исторической амнезией.

Столкновение Германии и СССР было предрешённым изначально, а с начала 1941 года оно стало неизбежным. Вопрос был лишь в том, когда и, главное, как начнётся война. Утвердив план «Барбаросса», Гитлер и вермахт готовился к вторжению в СССР и к победной кратковременной-но далеко не «молниеносной»-компании. В этих условиях-вместо того, чтобы ускоренными темпами готовить армию и страну к близкой войне или нанести упреждающий удар-Сталин перешёл к выполнению главного пункта своего плана. Плана, по которому агрессором в этой войне должна была стать нацистская Германия, а СССР выступал однозначно потерпевшей стороной. Этот главный политический пункт-при его выполнении-немедленно тянул за собой второй этап личного военно-стратегического сталинского плана. Плана сокрушительного ответа на агрессию, который должен был привести как раз к пресловутому «молниеносному» разгрому врага. Поставив свои личные политические цели выше интересов страны и народа, заставив армию отказаться от своих планов и лишь пытаться исполнить его волю Сталин ждал нападения Германии на СССР.

Сделаем отступление, ведь жизнь не стоит на месте, а мировая история на наших глазах делает новый виток, на котором Россия проводит специальную военную операцию (СВО). Все мы знаем цели этой операции, озвученные президентом Владимиром Путиным перед её началом, но опять-таки на наших глазах они становятся иными и абсолютно понятно, что наши противники ставили более глобальные задачи, чем возвращение Донбасса или даже Крыма. Про «демократическую Украину» и вовсе можно забыть и горько посмеяться над этой вечной западной фальшивкой для прикрытия преступлений против целых стран. Речь шла, ни много ни мало, о локальной войне не только в Донбассе, но на всём юге России. Очередной, уже не «крестовый», а настоящий сатанинский поход на Россию, рассчитанный даже не на разгром-про ядерное оружие забывать не стоит-а на свержение законной власти с последующим прекращением самостоятельного и свободного развития. То есть всё тот же государственный переворот, который впоследствии можно назвать революцией, и даже придумать благие намерения и цели. Как в 1905-м и дважды в 1917-м в России или на Украине в 2014-м. То есть всё те же вечные цели, которыми грезит Запад с момента образования государственности на Руси. Немудрено что этот новый план слишком уж напоминает тот, который был осуществлён ими же 105 лет назад и привёл к свержению императора, установлению кровавой, прозападной власти большевиков и развалу России буквально на пороге победы и будущего величия. Не случайно сейчас кукловоды из Вашингтона и Лондона подкорректировали цели по ситуации от «победы на фронте» до всемерного затягивания конфликта и «нанесения максимального вреда России». Они прекрасно помнят о долгой и кровопролитной Первой Мировой, рассчитывая и в этот раз создать в стране революционную ситуацию. То, что в авангарде очередного похода выступает Украина, никого не должно вводить в заблуждение. За спиной украинских неонацистов-что означает буквально «новые нацисты», т. е. появившиеся уже после разгрома нацистской Германии-стоят США, НАТО и практически вся Европа, которая, оказывается, также не прочь вспомнить об этой страшной идеологии и идти в её фарватере. Не стоит сбрасывать со счетов и прямого противника, восемь лет готовившегося именно к войне. При том к войне, в которой они решили применять-и применяют-такие методы, перед которыми преступления их идеологических учителей из нацистской Германии просто меркнут.

Однако 24 февраля все их планы полетели в тартарары, а Россия одержала для начала военно-стратегическую победу. Почему? Потому что был нанесён тот самый превентивный удар, который практически полностью разрушил все последние-а они всегда самые важные! – этапы подготовки к нападению на нашу страну и навсегда отнял стратегическую инициативу у противника. Наступление, которое вызвало цунами-ещё бы, кому понравится, когда вас опережают буквально в последний момент! – негодования в мире, «погнало волну» и в нашей стране, где многие так ничего и не поняли или не хотели понимать. Бессильная злоба и звериная жестокость прежде всего к своему же народу, с которой неонацисты всё это время цепляются за власть говорит лишь о том, что они признают своё поражение. Сколько бы теперь по времени-а нам спешить некуда, да и на войне гладко всё не бывает-не продолжалась операция, исход её ясен и в Киеве, и в Вашингтоне, и в Лондоне.

Сегодня многие наши эксперты поняли, насколько серьёзной была опасность и то, что иного выхода у нас не было. Однако если военное столкновение само по себе было неизбежным, то «иной выход» начала конфликта есть всегда. Наш президент и Верховный Главнокомандующий не мог не понимать, что превентивный удар вызовет во всём мире взрыв негодования, обвинения в «необоснованной агрессии», невиданные и незаконные санкции, а в нашей стране будет вопринят неоднозначно. В том числе и потому, что мы, буквально воспитанные никем иным как Сталиным, привыкли ждать, когда нападут на нас. Привыкли считать это правильным и планировать лишь ответ на агрессию под лозунгом: «Пусть только сунутся». А, дождавшись, вступать в «справедливую войну», не смотря на возможные ужасные последствия нападения. С политической точки зрения понять такой подход можно, однако невыученным урокам 1941-го как раз и посвящена эта книга. Выясняется, что президент эти уроки выучил «на отлично». И думал не о политике, не о сохранении личной власти-в чём его годами упрекают все, кому не лень и даже те, кому лень-а о России и принял единственно верное политическое и военное решение. 24-го февраля в своём Обращении о начале СВО президент ясно дал понять, что, принимая решение на начало операции, он не только учитывал события, предшествовавшие началу вторжения вермахта 22 июня 1941 года, но и считает ошибкой то, что Германии буквально позволили напасть первой. Вот эти слова: «Советский Союз… старался буквально до последнего не провоцировать потенциального агрессора, не осуществлял или откладывал самые необходимые, очевидные действия для подготовки к отражению неизбежного нападения. А те шаги, которые всё же были в конце концов предприняты, катастрофически запоздали. В результате страна оказалась не готова к тому, чтобы в полную силу встретить нашествие нацистской Германии… Врага удалось остановить, а затем сокрушить, но колоссальной ценой. В первые же месяцы боевых действий мы потеряли огромные, стратегически важные территории и миллионы людей». Президент обобщает, но он говорит именно о Сталине, как единоличном правителе СССР. Он имеет в виду личную ошибку Сталина, а на таком уровне, как говорится в знаменитой фразе, вынесенной в эпиграф этой части, ошибка-хуже преступления. А вот и логичный вывод президента в Обращении: «ВТОРОЙ РАЗ МЫ ТАКОЙ ОШИБКИ НЕ ДОПУСТИМ, НЕ ИМЕЕМ ПРАВА». Как не вспомнить о плане превентивного удара Жукова-Василевского-Тимошенко от 15 мая 1941-го, который Сталин отверг и не отметить, что президент исторические уроки выучил и ошибок не повторил. И как не удивиться в очередной раз, что практически никто на эти важнейшие слова-и решения-президента не обратил пристального внимания и не разобрал их подробнее. Но мы с вами, уважаемые читатели, люди внимательные и цену словам-благодаря в том числе и Сталину-знающие, так что обойти этот краеугольный факт стороной не можем. Тем более что история буквально вершится на наших глазах…

Каких же преимуществ это решение президента позволило добиться России, помимо нанесения критического урона частям противника, оснащённым самым современным оружием и захвата военно-стратегической инициативы на земле и-что важнее в современной войне-в небе? У неонацистов была отнята возможность совершения глобальных провокаций на двух атомных электростанциях, последствия которых могли бы стать катастрофическими. Или кто-то сомневается, что киевский режим, без тени сомнения использующий кассетные и фосфорные боеприпасы и бомбящий своих же граждан, пошёл бы и на это? Помимо этого, Украина будет теперь лишена возможности производить собственное ядерное оружие, на чём она начала настаивать не так давно. Неужели кто-либо до сих пор сомневается, что оно также было бы применено против нас, в случае его наличия? Была отнята возможность артиллерийских, ракетных и авиационных «ковровых» бомбардировок городов Донбасса-да и приграничных городов России, не говоря уже о разрушении Крымского моста-к которым готовились украинские неонацисты а, следовательно, спасены тысячи жизней мирных граждан. Была прекращена работа секретных биологических лабораторий и предотвращена возможность развязывания бактериологической войны. Взяты под контроль и защиту плотины на крупных украинских реках, разрушение которых могло привести к затоплению всего юга, экологической и гуманитарной катастрофе. Нацисты до сих пор пытаются их разрушить, но это уже агония. Захвачены совершенно секретные документы, позволившие не только оценить масштаб военных приготовлений противника, но вскрыть его диверсионную и шпионскую сеть-в том числе и в нашей стране-от исполнителей до заказчиков. Наконец, вскрыта реальная сила армии противника и масштаб их подготовки, а также глобальная роль США и стран НАТО в подготовке и развязывании конфликта. Мы ещё многое узнаем, ужаснёмся масштабам и бесчеловечности замыслов современных нацистов и воздадим «по заслугам» военным преступникам на грядущем трибунале, который обещает быть таким громким, что этот набат разбудит даже тех, кто до сих пор слеп, глух и нем во всём мире.

И всем этим мы обязаны «непопулярному» решению нашего президента о начале военной спецоперации, хотя совершенно очевидно, что если бы Украина напала первой даже не на Донбасс, а на саму Россию, нашу страну всё равно сделали бы агрессором. Невиданная по масштабам информационная война, развёрнутая против России, на это ясно указывает. Вот такой виток делает история в наши дни, где во главе страны стоит человек, думающий о своих гражданах и о стране, а не о том, как будет выглядеть в глазах т. н. «мирового сообщества». Сообщества новых нацистов. Сообщества «империи лжи». Нельзя не отметить что, не взирая на массированную информационную атаку, народ России всё прекрасно понимает, а поддержка армии и лично президента растёт. Вопреки всему, как нам предлагают считать? Нисколько. Просто не надо делать из россиян собирательный образ дурака. Это, кстати, главная ошибка всех наших врагов на протяжении веков, так и не понявших мудрость России, которая «нутром чует», где правда, а где ложь. Причём чем дальше в провинцию или в глубинку заглядываешь, тем это понимание яснее и прочнее. Посмотрите кадры того, как провожают нашу армейскую колонну жители моей родной Орловской области и всё станет понятным. Понятным до кома в горле. Не говоря уже о том, что 9 мая 2022 года весь мир увидел, как буквально вся страна стала одним «Бессмертным полком». Глобально же суть единства власти, армии и общества в России означает то, что основной «революционный» план Запада провален и дальнейший конфликт невыгоден именно им.

Мало того, крайне популярная сегодня версия гласит, что «заканчивать с Украиной» надо было ещё в 2014-м году, однако это утверждение является крайне опасным заблуждением. «Восстание» Донецка и Луганска было во-многом спонтанным, а Россия не была готова к ведению неизбежных военных действий-не только с Украиной, но и, возможно, со странами НАТО-ни в военном плане, ни по экономическим показателям, ни политически. Её агрессия выглядела бы абсолютно немотивированной также и для российских граждан. Провокация США с майданом и госпереворотом, безусловно, предусматривала и такой вариант втягивания России в войну с Украиной и с Западом, а её исход выглядел непредсказуемым. «Мятежные» республики залили бы кровью. Потерпев неудачу-или ряд поражений-в войне Россия неизбежно столкнулась бы с политическим и общественным кризисом, всё с теми же неминуемыми революционными последствиями и многими жертвами. Однако президент проявил выдержку и на провокацию не поддался. Вот такие уроки нам задаёт история, к которой мы снова возвращаемся в нашем расследовании.

Как мы уже понимаем, в 1941-м дело обстояло ещё хуже и эта глобальная ошибка Сталина была на самом деле «ошибкой» по плану. О том, к чему такой подход Сталина привёл армию и страну мы начинаем говорить предметно и возвращаемся к нашей теме, но сделаем ещё одно отступление… В первой части мы подробно говорили о том, что «краеугольный камень» в основание будущей Второй Мировой войны был заложен буквально в последний день Первой Мировой. Моментально при подписании Версальского мира, условия которого были навязаны побеждённой Германии союзниками в лице Англии, Франции и США, стало предельно ясно, что следующей войны не миновать в ближайшие четверть века. Говорили мы и о том, что развал Российской империи-который был подготовлен, проспонсирован и осуществлён прежде всего Британской империей-также стал одним из ИКС-факторов неизбежности следующей войны. Однако Россия-даже без императора-ни в коем случае не позволила бы поднять голову нацистам в Европе, не говоря уже о том, что она же должна была контролировать вообще все политические и военные процессы на континенте после Первой Мировой. И Британия, Франция, а с ними-параллельно и из собственной выгоды-Германия сделали всё, чтобы понаехавшие со всей Европы большевики произвели Октябрьский переворот, вывели Россию из войны и ввергли страну в кровавый хаос. Буквально «выкинув» Россию из европейского политического процесса, где лидерство вновь перешло к Британии. Рассматривали мы и «технические» вопросы того, что именно Британия и Франция по-существу прекратили контроль за выполнением условий Версальского договора, а также вполне спокойно отнеслись к приходу Гитлера и его нацистской партии, развязав Германии руки. А после и буквально «завалив» Третий рейх деньгами, нефтью, сталью и всем, что нужно с помощью США. Для чего? Для будущей войны с СССР, безусловно. И только с СССР.

Однако сегодня объективные факторы, предопределившие неизбежность Второй Мировой войны на Западе вообще-и кто бы сомневался! – не рассматриваются, а внимание приковано только к Пакту Молотова-Риббентропа, с которого, по их мнению, всё начинается и им же по-существу заканчивается. В смысле начинается Вторая Мировая война документально и фактически. Именно это подтверждает и призывает признать, как причиной, так и поводом для начала Второй Мировой войны Резолюция Европарламента от 19 сентября 2019 года «О важности сохранении исторической памяти для будущего Европы». Документ прелюбопытнейший и мы будем к нему возвращаться, а здесь коснёмся вопросов начала войны Что же так обеспокоило европейских парламентариев? А вот что. Оказывается: «…российские власти …в настоящее время пропагандируют мнение о том, что Польша, Прибалтика и Запад являются истинными зачинщиками Второй мировой войны». Итак, настоящая причина «ответа» Европы ясна. Россия-что абсолютно логично-не согласна с уготованной ей ролью «истинного зачинщика» Второй Мировой, даже не взирая на тоталитарный сталинский режим. Мы об этом подробно говорили в первой части, разбирали роль Сталина-которую он, безусловно, сыграл, но только преследуя свои личные цели в априори неизбежной войне-однако Вторая Мировая была задумана и развязана именно западными странами, ведущую роль среди которых сыграла Британия.

Отметим, что Резолюция-и я с ней в этом вопросе не могу не согласиться-прямо ставит вопрос об оценке «сталинизма» как тоталитарного режима и в то же время… Удивительно, но составлена она буквально «по шаблону», которым пользовался сам Сталин при подготовке практически всех важных документов. Помните, как Сталин буквально «вбивал» в общественное сознание те или иные слова, словосочетания или целые предложения, повторяя их в одном документе несколько раз? Впереди мы ещё увидим десятки примеров «сталинского стиля», а пока отметим, что из всех предвоенных международных договоров в Резолюции упоминаются лишь заключённые между СССР и Германией. Это, соответственно, Пакт Молотова-Риббентропа 1939-го года. Вполне по-сталински Пакт упоминается целых пять раз! Три раза вкупе с «секретными приложениями» к Пакту. А также-дважды-«Договор о дружбе и границах между СССР и Германией». Почему? По Резолюции всё просто-прям даже не как два, а как один палец-Германия и СССР, подписав Пакт и «…разделив Европу и территории независимых государств между двумя тоталитарными режимами и сгруппировав их в сферы интересов, что подготовило почву для начала Второй мировой войны». Однако Пакт подписан только в 1939-м! Иных документов Резолюция не приводит, но… Подождите, господа, а как же т. н. «Пакт четырёх», подписанный Германией, Англией, Францией и Италией в 1933-м году по инициативе фашистского диктатора Муссолини? Или Пакт Пилсудского-Гитлера от 1934 года? Забыты? А ведь они по-существу означали сворачивание контроля союзников за выполнением Версальского договора ровно в том момент, как Гитлер пришёл к власти! Может быть не было и т. н. «Морского соглашения» от 1935 года между Англией и Германией, по которому были сняты последние версальские ограничения и Гитлер начал строить свой флот? Было. Не говоря уже про Антикоминтерновский пакт 1936-го года, в котором к моменту подписания Пакта Молотова-Риббентропа уже союзничали Германия, Италия, Испания и Венгрия, не считая азиатских Японии и Маньчжоу-Го? Разве не он создал ту самую «сферу интересов» в Европе и не готовил войну ещё за три года до Пакта? Ещё как готовил! Наконец, ни слова-естественно! – не сказано о договоре-сговоре, подписанном в Мюнхене 29 сентября 1938-го высшими государственными лицами Германии, Италии, Англии и Франции. И вообще ни полслова о том, что положения Мюнхенского сговора были к тому же подкреплены Англо-Германской Декларацией о дружбе и ненападении 30 сентября и Франко-Германским соглашением от 6 декабря того же 1938 года. Их не было вовсе? Были, конечно. Так же как были военно-политические соглашения между Францией, Англией, Польшей, Бельгией, Голландией, Норвегией и другими европейскими странами, договорившимися вместе воевать против Германии или кого-нибудь ещё, вроде СССР. И разве не эти, задолго до Пакта Молотова-Риббентропа, подписанные в Европе договоры сгруппировали не только «сферы интересов», но настоящие идеологические, политические и военные союзы и коалиции государств? И не они ли подготовили войну на самом деле? Разве не аншлюс Австрии, не раздел Чехословакии и не политика «умиротворения агрессора», которую проводила Англия и Франция подготовили войну? Разве кто-то мешал союзникам объявить войну Германии, вместо «Мюнхенского сговора»? Никто, кроме них самих. Однако они желали лишь направить Гитлера на Восток и просчитались, не учтя заветную мечту «цепного пса». Но про эти договоры в документе нет ни слова, а Резолюция в итоге гласит: «…Вторая Мировая война, самая разрушительная война в истории Европы, была начата как непосредственный результат печально известного нацистско-советского договора о ненападении от 23 августа 1939 года, известного также как Пакт Молотова-Риббентропа, и его секретных протоколов…» Вот и весь вывод, вот и все виновные названы. Таким образом, пресловутый Пакт сначала «подготовил почву», а затем стал и «непосредственным» виновником начала Второй Мировой. Вот так просто и легко консолидированная-уж в историческом-то убожестве точно-Европа дошла до версии о том, кто виновен в подготовке и развязывании «самой разрушительной войны» на континенте. Ещё легче «не заметить», как целая страна сегодня вновь встаёт в Европе под неонацистские флаги. Опыт-то большой…

Мы уже говорили о том, что Западу было крайне выгодным столкновение Германии и СССР и всё задумывалось именно для того, чтобы столкнуть их. Чтобы руками одного уничтожить другого, а потом добить обескровленного победителя и владеть миром, снова получив сказочные барыши от войны. Рассказывали мы и притчу «О хворосте и спичках». Однако всё пошло не совсем так. Почему? Поведаю в этой связи следующую быль. Как то раз летом полетели мы всей семьёй в Забайкалье, где жили наши многочисленные родственники. Мне тогда было лет одиннадцать, судя по тому, что младший брат ещё ходить не умел, но ползал стремительно. Погостив у одних родичей, направились на машине-для Забайкалья полтыщи вёрст не расстояние-к другим. На перевале нас застал град размером со сливу, а к очередным родственникам мы приехали буквально в библейский ливень-потоп. Хозяин-мой родной дядя Миша, к которому мы и приехали погостить-правда, всё это природное безобразие быстро прекратил, выкинув на улицу кочергу. Оказывается, такова народная примета и верь-не верь, но сработала она быстро…

Уже топилась банька, взрослые сели за стол, а я взялся исследовать большой «придомовой участок» с малинником, смородиновыми кустами и черёмуховой рощицей. На котором в том числе располагалась будка, где мирно отдыхал внушительных размеров серый с рыжими подпалинами пёс. Жена дяди Миши сказала, что пёс смирный, но мой отец всё же строго-настрого предупредил, доходчиво рассказав о настоящих мечтах цепных псов. Вооружённый предупреждением, я «большим противолодочным зигзагом» огибал будку, но тут из кустов на дорожку буквально выкатился маленький полосатый котёнок… Цепь загремела и мы с псом бросились навстречу друг другу: я успел схватить котёнка и отбежать, буквально вжавшись спиной в забор, а перед моим лицом уже клацали клыки. Псу не хватило каких-то полметра цепи… Я стоял и держал котёнка, а потом сообразил и перекинул его через забор. Однако пёс не обратил никакого внимания на то, что этого вечного условного собачьего раздражителя уже нет и всё так же рвался ко мне, утробно рыча и брызгая слюною. Он так и не залаял, что говорит о том, что целью уже-или изначально-был именно я и привлекать внимания он не хотел. Зато завопил я… Когда на шум прибежали взрослые, пёс скрылся в конуре как ни в чём не бывало, а при виде хозяина вышел и дружелюбно махнул ему хвостом. Когда я всё рассказал, мне, конечно, от отца досталось-потом от матери, затем от обоих-а вот дядя Миша побелел, молча взял ружьё и вышел. Жена пыталась его остановить: «Ты кого-в Забайкалье «чего» почти не говорят и «е» часто не произносят-делашь то!» Но тот только обронил: «Напал раз на человека, нападёт и другой».

Пса мне, скажем, в общемировом значении было жалко, но пришло время рассказать то, о чём меня предупредил отец в отношении собак, живущих на цепи. Естественно, урок этот он также вынес из собственного опыта, когда несколько лет ходил в Чите в школу мимо частного дома, где на цепи бегал примерно такой же с виду брехливый и несчастный пёс. Отец периодически подкидывал ему косточку, а пёс, казалось, с нетерпением ждал нового друга, ласкался, валялся в ногах и с наслаждением подставлял ухо для «почесать». Однако всё до поры, когда отец в один не очень прекрасный день гладил пса по лобастой голове, но тот вдруг поднял пасть вверх и прыгнул, пытаясь схватить отца за руку. Отец еле успел отдёрнуть руку, как клыки с голодным хлопком схватили воздух… Отец отбежал в сторону, а пёс с досадой махнул головой, пустил жёлтую слюну и поплёлся в будку. Понятно, что отец с тех пор не подходил к псу, но ещё показательнее то, что тот вмиг «забыл» о многолетней дружбе с мальчиком и с тех пор только следил за ним с плохо скрываемой ненавистью. Как и то, что и тот пёс не лаял, нападая, как и «мой». Потому что заветная мечта таких псов, как понял отец и успел рассказать мне-перекусить эту самую цепь и напасть на тех, кого он ненавидит больше всего, то есть на самих «хозяев». На тех, кто его на эту цепь посадил ещё щенком, в то время как остальные сверстники резвились себе на свободе, пусть даже голодая А если хозяева предусмотрительно попрятались, то на кого угодно. Особенно на тех, кто послабее. Дети вполне подходят по всем параметрам…

К чему это я? К тому, как у западных «хозяев» «случилась ошибка, ошибка» и Гитлер, как классический «цепной пёс» исполнил свою мечту. Однако суть в том, что посаженная на цепь в 1918-м, выкормленная и выпоенная Англией, Францией и США «цепная псина»-нацистская Германия-и с цепи-то сорвалась не сама. Ей хозяева помогли-отогнули стальное кольцо на ошейнике-а сами укрылись в своих домах, оставив буквально во дворе своих «домочадцев». Толстого кота-Австрию-псина немедленно удавила, тот и мяукнуть не успел. Затем ей буквально привели упирающуюся вторую жертву и она схватила, утащила к себе в конуру и не спеша доела холёного породистого пуделя-Чехословакию-поделившись объедками с соседскими псами. Хозяева всё так же наблюдали за нею через окно, укоризненно покачивая головами. Никто даже не собирался её пристреливать. Наоборот, хозяева вышли и разъяснили-как могли-псине о том, что на них нападать не стоит. Подписали Мюнхенский сговор. Погрозили своими берданками, а попутно показали кого ей на самом деле надо бы загрызть. Указали на большого волкодава, жившего на огромном участке буквально через дом. Псина и сама его не любила, но пока побаивалась. Выслушав хозяев, псина осталась себе на уме. Волкодава-с которым схватка была неизбежна-оставила «на закуску». Быстро обежала окрестности, нашла ещё несколько таких же «цепных» собак, завлекла их в свою стаю. Помирилась на время с волкодавом, да вместе с ним разорвала гиену. Польшу. Хозяева, всё так же сидя в доме, объявили псине войну. А та осмотрелась и решила для начала-мечта всё-таки-на самих «хозяев» напасть, а потом уже разбираться с тем самым волкодавом. Вот такая притча получается… Абсолютно неприемлемая-потому что не выгодная-для Запада сегодня.

Поэтому совсем неудивительно, что профанская и антинаучная «ледокольная версия» так популярна, ведь она весомо дополняет мнение западных псевдоисториков, что гарантирует ей негласное «одобрямс». Мы уже отмечали её всеобъемлющую, скажем, удобность как для Запада, так и для современных неонацистов. Напомним, что основой «ледокольной» теории является то, что Гитлер якобы был вынужден напасть на СССР в июне 1941 года, чтобы опередить такой же «внезапный» удар Сталина. Что же до самого «Ледокола»-то есть нацистской Германии-то его буквально «создал» сам Сталин для того, чтобы сокрушить Европу. Подписав пакт Молотова-Риббентропа Сталин якобы обманул Гитлера, натравив того на Европу и уже в 1939-м «выиграл войну». Не удивительно, что теория эта популярна и на Украине. Ещё менее удивительны «доказательства», которые Резун даёт в своей книге. Итак, автор в качестве примера приводит слова Кейтеля и Йодля, которые они начали, как мантру, произносить лишь в мае 1945 года, после подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии. Кейтель: «Я утверждаю, что все подготовительные мероприятия, проводившиеся нами до весны 1941 года, носили характер оборонительных приготовлений на случай возможного нападения Красной Армии. Таким образом, всю войну на Востоке в известной мере можно назвать превентивной… Мы решили… предупредить нападение Советской России и неожиданным ударом разгромить ее вооруженные силы». С советской же стороны автор приводит «показания», как он пишет, адмирала Кузнецова: «Для меня бесспорно одно: И. В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал… неизбежной… И. В. Сталин вел подготовку к войне – подготовку широкую и разностороннюю, – исходя из намеченных им самим… сроков. Гитлер нарушил его расчеты».

Давайте разберёмся. Итак, что касается фельдмаршалов вермахта, то их позиция после войны проста: спасти жизни, а вот слова Кузнецова… На самом деле эта фраза сама по себе ни о чём конкретном не говорит и на «показания» никак не тянет, но это ещё, как говорится, полбеды. Самое интересное то, что Николай Герасимович её вообще никогда не произносил. Автор ссылается на книгу Кузнецова «Накануне» и приводит цитату на стр. 321, однако на данной странице значится на самом деле вот такая фраза: «Для меня бесспорно одно: И. В. Сталин не только не исключал возможности войны с гитлеровской Германией, напротив, он такую войну считал весьма вероятной и даже, рано или поздно, неизбежной». Отметим, как «грамотно» Резун вырезал важнейшую фразу «рано или поздно» из первого предложения. И к тому же откуда Резун взял второе предложение и «вклеил» его в цитату неизвестно, но только не из книги адмирала уж точно. Её там и в помине нет, как видим. Стыдоба, конечно, но, видимо, цель оправдывает средства. Для чего автор так грубо лжёт? А вот для такого вывода: «Обвиняемые в Нюрнберге свою вину в агрессии против СССР не признали. «Потерпевшая» сторона признает, что никто против нее агрессию не совершал, наоборот, «потерпевший» сам готовился к удару. Почему же вы, господа судьи, так спешили повесить Кейтеля и Йодля, но не спешите повесить Кузнецова, Жукова, Молотова?» Согласитесь, что такой «заказной» подход к истории, господствующий на «демократическом и свободном Западе» даст фору любой цензуре самого страшного тоталитарного режима…

Однако нам пора возвращаться к расследованию. Заметим лишь, что агрессию якобы готовил Сталин, но повесить надо не его-которого Резун называет «гением»-а Жукова, Кузнецова и Молотова. Диктатор снова остаётся в сторонке, хотя совершенно очевидно, что именно агрессии вермахта Сталин ждал, надеялся на неё и делал всё, чтобы она состоялась. Вопреки «ледокольным» измышлениям, где даже цитаты перевираются, дополняются и подгоняются под задачу, на деле всё было по-другому. Мы уже писали, что Сталин весь 1941-й год буквально «стоял насмерть» под напором военных, разведчиков и дипломатов, заявляя о возможности начала войны лишь через несколько лет. Расстреливая своих лётчиков, «посылая» своих агентов-и при этом захватывая власть в стране-Сталин подкидывая Гитлеру козыри один за другим и ждал нападения.

А что же Германия? Гитлер-с громадной помощью Сталина! – сломил сопротивление командования вермахта, а подготовка к вторжению шла полным ходом и практически без оглядки на приготовления Красной Армии. По крайней мере в дневнике начальника Генштаба вермахта генерала Франца Гальдера, который он вёл ежедневно с августа 1939-го года, нет и намёка на то, что Германия спешит, пытаясь опередить мифическое наступление Красной Армии. Вермахт заканчивает последние приготовления, прекрасно понимая с кем, как и где предстоит воевать. 8 июня Гальдер пишет: «Впечатляет бесконечность пространства, где будут наступать наши войска. Возможность сохранения локтевой связи здесь отпадает сама собой. Зато приобретает большое значение единство боевых действий дивизий. Здесь должен окупиться весь труд, который мы десятилетиями вкладывали в подготовку дивизионного звена командования. Артиллерийская подготовка в начале наступления не будет рассчитана на полное подавление, но должна быть достаточной. В отношении инженерно-технического обеспечения и обеспечения связью, кажется, все подготовлено хорошо». 13 июня в Дневнике появляется следующая запись: «Совещание с главкомом после его возвращения с Востока: Общее впечатление отрадное. Войска в хорошем состоянии. Все вопросы, связанные с подготовкой операции, в общем продуманы хорошо». 14 июня Гальдер пишет: «Большое совещание у фюрера. Доклады командующих группами армий, армиями и танковыми группами о предстоящих действиях в операции «Барбаросса»… После обеда фюрер произнес большую политическую речь, в которой мотивировал причины своего решения напасть на Россию и обосновал то положение, что разгром России вынудит Англию прекратить борьбу». Ни одним словом Гальдер даже не намекает на то, что противник вот-вот перейдёт в наступление и его надо опередить. Мало того, командование вермахта серьёзно ошибается в общем количестве советских самолётов и танков-а про наличие в РККА таких «монстров», как «КВ-1» и «Т-34» данные поступят лишь через три дня после начала вторжения-но это ничего не меняет.

А что происходит в СССР в эти последние дни накануне вторжения? Здесь автору следует дополнить факты, изложенные в первой книге, новыми. Время, как известно, идёт вперёд и в процессе подготовки второй книги появились новые данные, которые, впрочем, не противоречат сути нашего расследования, а лишь весомо её дополняют. Речь идёт об оценке деятельности Филиппа Голикова на посту начальника Разведупра РККА в предвоенный период. Мы затрагивали эту тему и выяснили, что обвинения в адрес Голикова-и вообще разведчиков, якобы «проспавших» начало войны-во-многом надуманы и основываются на общем сокрытии обстановки предвоенного периода и поиске тех самых «крайних». Однако разведчики продолжают сегодня публиковать рассекреченные материалы, на основе которых в рамках проекта «Легенды армии» был снят документальный фильм «Филипп Голиков. Важнейшие государственные тайны маршала СССР», вышедший в эфир на телеканале «Звезда» 1 марта 2022 года. В нём представлены документы, неопровержимо доказывающие, что Разведупр РККА в лице Голикова сделал всё возможное-а порой и невозможное-чтобы обеспечить информацией не только Сталина, но и руководство Красной армии. Приведём некоторые новые факты в дополнение к тем, что уже были изложены в первой книге, выстроив их в строгом хронологическом порядке.

Мы писали о том, что данные об окончании разработки плана «Барбаросса» и приказе Гитлера на подготовку войны с СССР были получены Москвой в конце декабря 1940 года-через 11 дней после утверждения «Барбароссы» Гитлером! – от агента «Альты». Выясняется, что Голиков приказал проверить донесение, но тем не менее немедленно направил эти данные Сталину, Молотову, а также наркому обороны Тимошенко и начальнику Генштаба Мерецкову. 4 января 1941 года, после получения подтверждения этой информации из других разведывательных источников, этим же адресатам вновь были направлены соответствующие сообщения. 31 января 1941 года Гитлер подписал директиву о начале стратегического развёртывания частей вермахта по плану «Барбаросса». Краткое содержание и этого документа стало известно «Альте» и 28 февраля 1941 года она передала в Москву основные положения военного плана. О тех самых трёх группах армий, направлении их ударов и фамилиях командующих. Голиков немедленно разослал и это сообщение уже известным нам адресатам. Таким образом, основные положения плана «Барбаросса» были известны Сталину, Молотову, Берии, Жукову, Тимошенко и так далее уже в конце февраля 1941 года. Безусловно, нельзя было исключать дезинформацию и эти данные были изложены в докладе Голикова 20 марта как один из наиболее вероятных вариантов среди прочих. Безусловно то, что и военные и Сталин именно этот вариант действий вермахта считали основным и именно ему пытались противостоять. Военные-при подготовке плана превентивного удара от 15 мая, а Сталин-при разработке своего плана ответного удара и начала «молниеносной войны». В то же время Голиков делал вывод о том, что в апреле-мае 1941 года нападения на СССР не будет. Его и не было. Учитывая-мы уже об этом писали-что и о сосредоточении войск противника с реальными цифрами и данными Голиков регулярно докладывал «наверх», обвинения с Разведупра в том, что они «проспали» начало войны можно смело снять. Не говоря уже о том, что после войны, в 1964-65 годах, уже маршал Голиков трижды обращался в ЦК КПСС с просьбой издать книгу о деятельности Разведупра перед войной, но всякий раз получал категорический отказ. Кто бы сомневался…

Напомню, что цели поэтапного разоблачения теории Резуна-Суворова мы в книге не ставим, иначе пришлось бы написать ещё том, однако вновь не могу не остановиться на очередных измышлениях автора по поводу Голикова, ввиду их смехотворной лживости. Тем более на фоне вышеперечисленных фактов. Особенно о том, почему же Голиков так и не был расстрелян Сталиным после того, как «проспал» вторжение. По словам Резуна, 21 июня Голиков доложил на том самом сверхсекретном совещании-подробности которого известны лишь одному автору «Ледокола»-о грандиозном сосредоточении вермахта на границах СССР, но сделал вывод о том, что к нападению Германия не готовится от слова «совсем». Автор, который, по его словам, долго мучился «загадкой Голикова» заявляет, что нашёл ответ, обучаясь в академии ГРУ и в процессе последующей работы в Центральном аппарате. Вот даже как. Вот он, этот «исчерпывающий» ответ. Оказывается, Гитлер и впрямь к войне не готовился! – делает вывода автор «Ледокола». Резун пишет, что Голиков, оказывается, искал и нашёл некие «ключевые индикаторы» подготовки Германии к войне, точнее которых просто нет в мире. На полном серьёзе он пишет о том, что Начальник Разведупра РККА неусыпно и постоянно занимался слежкой за… европейскими баранами! Прочтём: «Всем резидентам ГРУ в Европе было приказано следить за баранами, внедрить свою агентуру во все ключевые организации, прямо или косвенно связанные с «бараньей проблемой». Кроме этого все советские разведчики-якобы-вели настоящую охоту за грязными тряпками и промасленной бумагой, оставленной немцами после чистки оружия! И нам предлагается следовать этой «баранье-тряпочной» версии? Нет слов. Не говоря уже о том, что Голиков в таком случае был бы немедленно расстрелян как главный «баран» разведки в первые не часы даже, а минуты после начала войны.

Надо сказать, что Резун в своём довольно-таки стройном поначалу повествовании, к концу книги скатывается в подобные фантастические, нелепые и смешные «штопоры» не просто так. К финалу-то есть началу вторжения вермахта 22 июня-его «Ледокол» благополучно тонет, затёртый льдинами правды и торпедированный фактами, отрицать которые автор не может. И к тому же не собирается. Остаётся только их замалчивать, перевирать документы и «дополнять» чужие мысли своими. Чего не мог вынести даже барон Мюнхгаузен, который к тому же всегда говорил правду. Просто диву даёшься тому, как такая книга могла стать популярной, если не считать того, что она парадоксально выгодна как Западу вообще, так и сталинистам, о чём мы уже говорили.

Итак, наступил важный день 21 июня 1941 года. В ходе которого произошло много интересных событий, говорящих прежде всего о том, что Сталин уже точно знал о том, что нападение состоится на следующий день. Мало того, он предпринял ряд мер, о которых сегодня не принято вспоминать. Думается, необходимо задать вопрос, почему Сталин вынужден был всё-таки начать реагировать на угрозу 21 июня 1941 года, хотя упорно отказывался от этого ранее? На него ответил очередной документальный фильм, подготовленный на основе подлинных документов Службы Внешней разведки Российской Федерации-да ещё и с комментариями Директора Службы Сергея Нарышкина-вышедший в эфир канала ОРТ 30 апреля сего года. Фильм называется «Юстас-Алексу» и посвящён начальнику Внешней разведки СССР Павлу Фитину. Буквально накануне состоялась и премьера телевизионного сериала «Начальник разведки», что ещё раз говорит нам о том, что СВР РФ продолжает проводить «документальный ликбез» для граждан страны по поводу того, кто виноват во «внезапном нападении» 22 июня 1941-го. Мы об этом мужественном человеке уже не раз говорили, но новые факты не можем не привести. Итак, в фильме говорится о том, что 16 июня Фитиным были получены сведения от «Старшины»-мы об этом писали-о том, что «Германия окончила все приготовления и нападения можно ждать в любую минуту». Фитин и Меркулов немедленно(!) пришли с этими сведениями на доклад Сталину. Тот, после долгого раздумья, ответил: «Дезинформация». Меркулов после этой очередной отповеди Сталина умолк, а Фитин продолжал настаивать и доложил уже о конкретной дате вторжения: 22 июня. Сталин под таким напором был вынужден принять меры но, как отмечал позднее сам Фитин: «Если бы немцы задержали нападение хотя бы на сутки меня, скорее всего, не было бы в живых». Яснее некуда, не правда ли?

А что же с армией? Мы уже говорили о том, что Директива № 1-которую все историки считают самой важной среди трёх Директив от 22 июня 1941 года-на самом деле не представляет такой «особой важности». Даже не потому-как считается-что она катастрофически запоздала и просто не могла быть выполнена приграничными округами за три часа до войны. Дело в том, что те самые округа, которые в этот же день стали фронтами, вообще не были готовы к войне по всем параметрам, важнейшими из которых являются оперативно-стратегическое развёртывание, военная мобилизация и, наконец, отсутствие тех самых военных планов, которые они должны были выполнять. Командование округов просто не имело задачи на то, как вести будущую войну! Не то что наступать или обороняться, но можно ли вообще отвечать на огонь, сбивать самолёты врага или проводить ответную артиллерийскую стрельбу. Переходить ли границу или действовать на своей территории и так далее. Нонсенс? Вскоре увидим, что нет. Ведь ещё вечером 21 июня Нарком обороны Тимошенко, начальник Генштаба Жуков и Нарком флота Кузнецов решают, можно ли вообще применять оружие в случае нападения! А командование округов, имеющее строжайший приказ «не провоцировать», боится ещё больше. Все командиры под строгим надзором комиссаров и особистов, которые «генеральную линию» соблюдают строго. Все ждут письменного указания с тем, что вообще делать. Рассмотрим, как готовилась первая Директива, потому что здесь для нас процесс важнее результата, так как никакой практической пользы для армии сей документ не имел. Вопреки всеобщему мнению, которое на самом деле ничто иное, как заблуждение.

Дело это, кстати, нелёгкое, потому что единственными непреложными фактами являются текст Директивы № 1 и время её отправки в войска: ноль часов тридцать минут 22 июня. Обо всём остальном можно судить по мемуарам тех немногих действующих лиц, которые участвовали в подготовке этой Директивы. Их всего несколько, на первый взгляд. Это Сталин, ни слова не сказавший об этом в своей «Краткой биографии» и вообще нигде и никогда. Тимошенко, никаких мемуаров не написавший принципиально. И, наконец, Жуков, который в своих «Воспоминаниях и размышлениях» оставил как «каноническую», так и яростно оспариваемую много лет версию случившегося. Василевский дал крайне размытую картину событий предвоенных дней. Ещё одним действующим лицом мог быть Ватутин, но о его роли-скажем, технической-пишет только сам Жуков, а сам талантливый генерал до победы не дожил и, соответственно, ничего рассказать не мог.

Мы не имеем права ставить под сомнение воспоминания Жукова, поэтому коротко вспомним его пересказ событий. Итак, он пишет, что «вечером» 21 июня ему позвонил Начальник штаба Юго-Западного Особого военного округа генерал Пуркаев и сообщил о перебежчике-немецком фельдфебеле, который утверждал, что утром 22-го начнётся вторжение. Жуков доложил Тимошенко, а тот Сталину и последний приказал им «через 45 минут» прибыть в Кремль. «Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н. Ф. Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность»-пишет Жуков. Далее Сталин долго сомневается в возможной провокации, а военные настаивают. Члены Политбюро-Жуков пишет, что они вскоре пришли-хранят молчание. В итоге Сталин знакомится с проектом уже готовой Директивы и решает: «Такую директиву сейчас давать преждевременно, может быть, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений». Жуков с Ватутиным тут же в соседней комнате делают новый текст Директивы, Сталин вносит в него «некоторые поправки» и таким образом утверждает текст. Это важнейший факт: Сталин Директиву № 1 правит, утверждает, но не подписывает! Впрочем, как всегда. Достаточно вспомнить все предвоенные документы, которые Сталин правит, пишет и готовит, а подписывает их Молотов. Для нас это не новость. Итак, Ватутин-по словам Жукова-уходит передавать Директиву в войска и заканчивает это делать в половине первого ночи уже 22 июня, о чём Жуков и докладывает Сталину. Как и об ещё одном перебежчике, сведения о котором он получил от Кирпоноса ровно в полночь. Ещё один важный факт состоит в том, что после утверждения Сталиным текста, и «срочной передачи» Директивы в войска не могло пройти более часа, то есть весь процесс её принятия в Кремле происходил-видимо-около полуночи.

Однако у внимательного читателя, конечно же, возник вопрос о том, зачем автор выделил некоторые предложения в цитатах Жукова. Отвечаю, что не просто так, а потому, что ясно: Жуков и Тимошенко поехали в Кремль УЖЕ с проектом Директивы. Ещё более внимательный читатель скажет, что Сталин приказал им прибыть в Кремль через 45 минут и они, могли успеть «набросать» проект Директивы. Однако от Наркомата обороны до Кремля только 15 минут ехать, да ещё подниматься в кабинет. Итого двадцать. А за оставшиеся 20–25 минут проект Директивы сложно даже тезисно составить, но Жуков и Тимошенко уже готовый проект Директивы с собой «захватывают». Вывод один: этот самый проект ими был составлен ЗАРАНЕЕ. Возможно, в этот же день, но текст был готов. И вот уже Сталин в Кремле знакомится с текстом и заявляет не только о «преждевременности», но и о том, что надо дать «короткую» Директиву. Следовательно, Жуков и Тимошенко подготовили не короткий, а, скажем, «длинный», то есть подробный текст, который Сталин приказал обрезать… Добавим к этому и то, что в ночь на 22 июня никто в Наркомате обороны и Генштабе домой не уходил, спать не ложился, а Жуков неоднократно говорил по телефону с начальниками приграничных округов. То есть обстановка была напряжённая и военные это понимали.

Об этом пишет, напомним, только Жуков и некоторые ставят его слова под сомнение. Эх, хоть ещё бы одного свидетеля послушать! – возмечтает дотошный читатель. И мы его не разочаруем! Есть такой свидетель, хотя при указанных выше событиях он не присутствовал. Зато на иных, скажем сопутствующих, побывал. Это Нарком флота СССР Николай Герасимович Кузнецов, бывший 21 июня в Москве. Многим важным событиям этого дня он был свидетелем лично, а о других фактах узнал уже после войны. И его слова под сомнение ставить не будем, а просто сравним их с записями Жукова и поищем соответствия или несовпадения. Итак, адмирал пишет, что в 14 часов этого дня Сталин позвонил начальнику Московского военного округа-им тогда был генерал Иван Тюленев-и «потребовал повысить боевую готовность ПВО». Дальше-больше: «…во второй половине дня 21 июня И. В. Сталин признал столкновение с Германией если не неизбежным, то весьма и весьма вероятным. Это подтверждает и то, что в тот вечер к И. В. Сталину были вызваны московские руководители А. С. Щербаков и В. П. Пронин. По словам Василия Прохоровича Пронина, Сталин приказал в эту субботу задержать секретарей райкомов на своих местах и запретить им выезжать за город. «Возможно нападение немцев», – предупредил он». Итак, Сталин предполагает-а, учитывая слова Фитина, скорее знает! – что нападение 22 июня состоится и очень сильно беспокоится о собственной безопасности, требуя усилить защиту столицы от возможных ударов авиации, а также ставит задачи партийным руководителям Москвы. Всё это Кузнецову стало известно с чужих слов и уже после войны.

А что же насчёт армии и приграничных фронтов? Ведь ещё только день 21 июня и можно хоть что то успеть! Кузнецов пишет: «Позднее я узнал, что Нарком обороны и начальник Генштаба были вызваны 21 июня около 17 часов к И. В. Сталину. Следовательно, уже в то время под тяжестью неопровержимых доказательств было принято решение: привести войска в полную боевую готовность и в случае нападения отражать его. Значит, все это произошло примерно за одиннадцать часов до фактического вторжения врага на нашу землю». Кузнецов не пишет, от кого он это узнал «позднее» и, возможно, это только его предположение, так как реальных действий не было. Предположим, что Сталин отдал указание Тимошенко и Жукову на подготовку Директивы о приведении войск в боевую готовность примерно в 17:30, но время идёт, а военных он в Кремль не вызывает и текст не утверждает. Напомним, что в мемуарах Жукова на этот счёт нет ни слова, хотя если бы Сталин вызвал их в Кремль в 17 часов 21 июня, то такой важный факт он должен был указать. Не говоря уже о том, что, подготовив примерно за час текст Директивы, он и Тимошенко около 19 часов должны были быть в Кремле и утверждать её у Сталина, либо, получив от него разрешение, передать в войска максимум к восьми вечера. Но ничего этого сделано не было. Возможно, Жуков что то скрывает? Без комментариев, так как фактов нет никаких. Тем временем время катится к ночи, а на границе тишина и, как в песне: «Только лебеди пролетали, подставляя закату крыло»…

Кузнецов тем временем продолжает и пишет уже о том, чему был свидетелем сам. Он был вызван к Тимошенко около одиннадцати часов вечера 21 июня: «Жуков встал и показал нам телеграмму, которую он заготовил для пограничных округов. Помнится, она была пространной – на трех листах. В ней подробно излагалось, что следует предпринять войскам в случае нападения гитлеровской Германии». Утверждён ли этот вариант Сталиным также неизвестно. Дальше Кузнецов пишет о том, что флоту, которым он руководит, в этой «трёхлистной» телеграмме задач никаких не было поставлено-что очень странно-и он отдал устный приказ своим подчинённым на приведение флотов в боевую готовность № 1. Дальше ещё «страньше». Кузнецов пишет: «В наркомате мне доложили: экстренный приказ уже передан. Он совсем короток – сигнал, по которому на местах знают, что делать. Все же для прохождения телеграммы нужно какое-то время, а оно дорого.» Итак, адмирал Кузнецов утверждает, что некий «сигнал» на приведение войск в боевую готовность в войска командованием РККА был передан ещё 21 июня. Правда, неизвестно в какое время, не говоря уже о том, что флотам, которым первым предстоит отбивать атаки противника, сей «сигнал» до сих пор не передан и сам Нарком флота о нём ничего не знает. Да и вообще нет никаких подтверждений, что такой «сигнал» существовал… Ещё труднее поверить в то, что он мог быть передан военными в войска самовольно, без санкции Сталина и тем более в то, что при его получении «на местах все знают, что делать». Никто там ничего не знал, потому что-как пишет сам автор-знаете, какой вопрос задал Нарком флота СССР адмирал Кузнецов Наркому обороны маршалу Тимошенко, ознакомившись с телеграммой? Вот такой: «Разрешено ли в случае нападения применять оружие?» Через четыре часа начнётся война, а военные настолько запуганы и дезориентированы, что не знают, можно ли им вообще применять оружие, то есть разрешается ли воевать с врагом и Родину защищать! И это высшее руководство армии, которая вот-вот нападёт на Германию? Поверить в это может только сумасшедший или сторонник-а скорее приспешник-«Ледокола». Тимошенко и Жуков, по словам Кузнецова, говорят, что-видимо, на свой страх и риск – разрешено и адмирал буквально «светится от счастья», разрешая своим морякам… воевать!

Подведём итог по воспоминаниям Жукова и Кузнецова в плане совпадения двух версий, ведь разногласия мы уже рассмотрели и комментировать их далее не будем. Итак, время «около одиннадцати вечера» 21 июня, а Директива, подготовленная Жуковым-подробная, на трёх листах, по словам Кузнецова-в пограничные округа и флотам ещё не передана. Ясно и то, что тот вариант, который Жуков показывал Кузнецову в войска так и не пришёл. Вполне возможно, что после ухода Кузнецова-в начале двенадцатого-Сталин вызвал в Кремль Жукова и Тимошенко. С собою они захватили тот самый «длинный» проект, который в итоге был Сталиным сокращён и передан в войска уже 22 июня ночью. Данные о переданном «сигнале» никак до сих пор не подтверждены. На этом расследование по процессу подготовки Первой Директивы-с «дырами» и «прорехами» за неимением иных фактов-можно считать законченным. И вряд ли мы найдём что то новое, хотя текст «длинной» Директивы Жуков должен был сохранить. Помним, что он имел полезную привычку важные документы не выбрасывать, но… При ознакомлении с черновиками его мемуаров «заинтересованными лицами», а также уже после его ухода с архивом маршала могло произойти всякое.

Что же за Директива в итоге пришла в приграничные округа после правки Сталина? Давайте не будем гадать, а просто прочтём Директиву полностью, а не отрывками-урывками…

Директива ГШ № 1 от 21.06.41.

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдОВО. Народному комиссару Военно-Морского Флота

1. В течение 22–23 июня 1941 года возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, Приб. ОВО, Зап. ОВО, КОВО, Од. ОВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения.

Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

Приказываю:

А) в течение ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

Б) перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

В) все части привести в боевую готовность.

Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

Г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

Д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко, Жуков

Итак, вместо «трёх листов» с подробными инструкциями приграничным округам, в итоге текст не заполняет и половины страницы, а анализ её также будет кратким. В Директиве № 1 мы видим фразу о возможном «внезапном нападении». Хотя говорить о какой-либо внезапности просто смешно и мы уже этот вопрос рассматривали неоднократно. При этом совершенно очевидно, что тема «не провоцировать» остаётся для Сталина главной, а вот военных волнуют другие задачи. Поэтому сталинское «не поддаваться ни на какие провокационные действия» и военное «быть в полной боевой готовности» немедленно противоречат друг другу. Однако разве Жуков и Тимошенко в этом виноваты? Нет, конечно. Так что не обнаруживается вины военных при анализе Директивы, как не ищи её в надежде оправдать действия Сталина. Достаточно просто читать документы «от» и «до»…

22 июня 1941 года вермахт обрушился на СССР всей чётко и планомерно подготовленной мощью. Главная часть плана Сталина сбылась, а Красной Армии был нанесён тяжелейший удар. Гальдер пишет: «Наступление наших войск, по-видимому, явилось для противника на всем фронте полной тактической внезапностью. О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать». Мы уже подробно говорили о том, что для Сталина нападение Германии не являлось ни внезапным, ни неожиданным, а желанным и необходимым. Но вся сталинская «деятельная бездеятельность» в 1941-м году привела к тому, что РККА-которой отказывали в оперативном сосредоточении, приведении в боеготовность и к тому же строжайше приказывали «не паниковать»-нападение застало врасплох.

Тем более что, разбирая план «Барбаросса» не поверхностно, а по крайней мере внимательно, нетрудно понять, что вермахт вполне мог знать-или предполагать-о наших планах контрнаступления силами мехкорпусов во главе с «ударным» Юго-Западным фронтом, не говоря уже об очевидности ударов на флангах сувалкинского выступа. В любом случае немецкий Генштаб, оставляя главным методом стремительные удары своими механизированными подразделениями, в отношении СССР разработал иной военный план, отличавшийся от прежних операций вермахта в Европе. По крайней мере от плана разгрома Франции, как самого сильного на тот момент противника Германии. Если там дело было решено мощными и быстрыми ударами через Арденны, то против СССР, учитывая мощь противника и протяжённость границы, стратегия осталась той же, однако тактика была применена иная. А именно: весь многосоткилометровый фронт советской обороны был разделён на отдельные участки с целью затруднения взаимодействия подразделений и воспрепятствования возможного отхода Красной Армии. 22 июня немецкие войска атаковали всю западную границу СССР, протяженностью более 3-х тысяч километров. Конечно, на направлениях главных ударов были сосредоточены большие силы, однако на всём протяжении западной границы от Баренцева до Чёрного моря закипели бои. Для этого, как мы помним, были созданы три группировки армий: «Север», «Центр» и «Юг», которые являлись на тот момент новым словом в военном искусстве, но уже прошедшим проверку во Франции. На юге наступали немецко-румынские части, а на севере немецко-финские. Сковав общим наступлением 22 июня практически все силы приграничных округов, вермахт максимально затруднил итак неготовым частям РРКА возможность манёвра и взаимодействия.

Также впервые в мировой военной практике был нанесён массированный авиаудар по приграничным аэродромам РККА, который привёл к критическим потерям авиации, не смотря на то, что противник ошибся в оценке её количественных показателей. Гальдер отмечает: «Наше командование ВВС серьезно недооценивало силы авиации противника в отношении численности. Русские, очевидно, имели в своем распоряжении значительно больше, чем 8000 самолетов. Правда, теперь из этого числа, видимо, сбита и уничтожена почти половина, в результате чего сейчас наши силы примерно уравнялись с русскими в численном отношении. Но боеспособность русской авиации значительно уступает нашей вследствие плохой обученности их летного состава. Поэтому, например, во время вчерашних воздушных боев над Двинском и Бобруйском атаковавшие нас воздушные эскадры противника были целиком или большей частью уничтожены». Как не вспомнить «дело авиаторов», по сталинскому велению уничтожившее авиационную элиту СССР, не правда ли?

Таким образом, вермахт на ограничился нанесением одного-двух главных ударов на Западном и Северо-Западном направлении. На этом этапе «Барбароссы», наряду с быстрыми прорывами, была поставлена более глобальная задача: сковать силы РККА общим наступлением, а затем разгромить её в большом приграничном сражении. Так что не стоит думать, что «Барбаросса» был только лишь копирующим планы немецкого Генштаба при разгроме Франции механизированными колоннами «быстроходного» Гейнца Гудериана. Нет, мы должны принимать во внимание глубину проработки плана, не говоря уже о чётком взаимодействии и отличной подготовке подразделений к его выполнению. На это указывали в своих мемуарах и Жуков и Василевский.

Уже после начала войны в 7:15 утра 22 июня в войска летит вторая Директива, которую также ставят в вину военным. «Историки» вообще годами приписывали авторство трёх Директив 21–22 июня то Генштабу, то Наркомату обороны, то обоим военным ведомствам сразу или даже конкретно Главному Военному Совету РККА. Но не Сталину, конечно же. И, соответственно, виноваты военные. Однако совершенно очевидно-и подтверждено многими фактами-что без одобрения и правки Сталина эти директивы не могли быть отправлены в войска ни в коем случае. Выход у нас один: снова прочесть очередной короткий документ.

Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдОВО, копия Народному комиссару Военно-Морского Флота СССР

22 июня 1941 г. в 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу. В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. Впредь до особого распоряжения наземными войсками границу не переходить.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км. Разбомбить Кенигсберг и Мемель. На территорию Финляндии и Румынии до особого распоряжения налетов не делать.

Тимошенко, Маленков, Жуков

Теперь в войска уходит Директива № 2, а вскоре уйдёт и третья, что немедленно ставит серьёзный вопрос: а почему они вообще были подготовлены? Ведь трудно вообще понять смысл второй и третьей Директив от 22 июня 1941 года. Если первую, по приведению войск в состояние боевой готовности ДО ВОЙНЫ объяснить вполне можно, то к чему были две последующие? Ведь во всех частях РККА-от дивизии до округа-должны были быть свои, заранее подготовленные и отработанные планы на случай начала войны. Особенно если предполагались оборонительные действия с целью остановить агрессора. При получении Директивы округа-фронты должны были по ним действовать и всё. Если общий план начала войны имеется в наличии, все должны его просто выполнять, не ожидая дополнительных приказов или в нашем случае директив. Именно так действуют армии всего мира, а не ждут «ценных» указаний сверху, как нам внушали восемьдесят лет.

Рассмотрим в качестве примера этапы выполнения «Барбароссы». Есть общий стратегический план, известный высшему командованию вермахта и командующим группами армий. Далее издаётся директива о начале стратегического развёртывания подразделений. Затем идёт постановка задач сверху вниз командирам дивизий, полков, батальонов и так далее. И, наконец, сигнал на начало действий. И на этом всё! Какие ещё дополнительные приказы или директивы нужны войскам? Да никаких! У нас же получается, что начальники фронтов ждут Директив «сверху», чтобы понять, как им действовать? А планы, которые они отрабатывали, побоку? Нонсенс… А если планов конкретных не было, и им было приказано «ждать указаний сверху», то нонсенс ещё более конкретный. Получается, что даже при явном нападении вермахта, когда падают бомбы и противник наступает, командующие приграничными фронтами ждут указаний воевать им вообще или нет? Немыслимо? Но, видимо, так и было, иначе никакого смысла в двух последующих директивах нет вовсе.

Что же касается текста второй Директивы, то снова никакого криминала в действиях военных не прослеживается. Они должны были как-то реагировать на вторжение и объявление войны Германией и они среагировали «как-то». Как-то так, как им Сталин позволил. Напомним, что нота об объявлении войны Германией уже несколько часов как была вручена Молотову и всё вроде бы было ясным, однако… О том, что война официально началась, командованию военных округов пока не сообщают. Лишь Нарком флота Николай Кузнецов-как мы помним, на свой страх и риск-объявил флотам о начале войны. Вместо «войны» значится фраза «в связи с неслыханным по наглости нападением», которая не могла быть Жуковым и Тимошенко придумана, и в военном документе выглядит чужеродным «телом». Следовательно, это снова правка Сталина, который до сих пор сомневается в начале полноценной войны и пока что опасается тех самых «провокаций». Сталин хотел быть уверен, что началась настоящая война, а не локальное столкновение или приграничный конфликт, в результате которых в агрессии могли обвинить СССР или сделать его равнозначно виновным в начавшейся войне. Нет, ему нужна была полноценная война, в которой СССР выступал в глазах всего мира исключительно в роли обороняющейся, миролюбивой и лишь отвечающей на агрессию страны. Поэтому и запрещается наземным войскам-пока-пересекать границу и бомбить Румынию и Финляндию.

Однако, как мы уже говорили, план Сталина не оканчивался «внезапным нападением» вермахта, а с этого момента только начинался. Защита Родины при этом для Сталина отнюдь не являлась не то что единственной, но даже не одной из главных задач. На кону стояло завоевание для начала Европы, а затем и всего мира. После так страстно желаемого им начала войны именно в 1941-м году и вторжения вермахта как обязательного пункта выполнения всех его предвоенных планов, Сталин немедленно начал свою ответную «молниеносную войну». Которая вскоре приведёт к невиданной в истории военной катастрофе. Об этом мы писали в первой книге, а также обещали привести фактическое, документальное подтверждение этому и подтвердить существование личного военного плана Сталина. Выполняем обещание и раскрываем одну из главных тайн начала Великой Отечественной, а именно: настоящие, а не мифические причины разгрома Первого (т. е. приграничной группировки) и Второго стратегических эшелонов Красной Армии-то есть всей кадровой армии! – летом-осенью 1941 года.