Читать книгу Тайна старинного портрета. Повесть - Валентин Альбертович Колесников - Страница 9

В Дубравке заговорили о странном поведении деда Кузьмы. Странным казалось в нем все, по словам, соседки, Алеси, Сенилихи. Сенилиха живет в небольшом каменном доме, рядом с домом Алеси. Их дома отделяет лишь узкая полоска огорода, принадлежащего Алесе, да плетень, принадлежащий Сенилихе. Сенилиха – это прозвище (искаженная фамилия) данное ей за звонкий и писклявый голос, который слышен всюду, где созревает самая зловредная сплетня из повседневной жизни села. Толи в очереди за молоком, то ли в магазине, то ли на молочной ферме, где работает, Прасковья Марковна Синилова, такое было ее настоящее имя, отчество, фамилия. А странным, по словам Сенилихи, было то, что дед Кузьма не чувствовал жары и, что его не грело солнце, и, что по жилам у него текла не кровь, а вода из колодца. Но, на этом познания о Кузьме у Прасковьи Марковны заканчивались и, чтобы их пополнить, она часами простаивала у своего плетня, всматриваясь, в обширный двор Алеси, не выйдет ли, не покажется ли дед на дворе. По такому случаю, она даже мужа пенсионера отправила за себя на ферму. Но, все напрасно, после того жаркого дня, когда дед Кузьма ходил в сельсовет в Марьяновку по вопросам прописки, она так решила, не видела она его уже второй день. Вот и сегодня, любопытная соседка, едва дождавшись, когда муж уйдет на ферму, оделась и выбежала к плетню. Дед как раз в это самое время появился в калитке:

– «Ага, пришел с дежурства! – подумала она, – И сразу в дом. Вот старая бестия!»

Постояв так с минуту, другую, недолго думая, подошла к ограде и высоко задрав юбки, перекинула ногу через плетень и перевалилась на огород Алеси. Юбка, издала жалобный треск рвущейся материи, прочно цепляясь за плетень. Вся тяжесть тела легла на ветхую ограду. Плетень затрещал, покосился, как—то несмело, потом сразу быстро накрыл упавшую в картофельную ботву Сенилиху. Чертыхаясь и выплевывая землю, попавшую в рот от падения, женщина встала, подняв на себе плетень, потом приладила его кое-как на место. Юбка ее спереди была сильно разорвана, обнажая голубую ночную рубашку, видневшуюся сквозь дыру.

– «Назад я не полезу, придется идти через двор Алеси, – подумала она, – а соседке

скажу, что гонялась за кабанчиком и затоптала ботву».

Так, успокоив себя, она подошла к дому Алеси. Вот и окно комнаты, в которой остановился квартирант. Сердце заколотилось в груди от чрезмерного любопытства. Поколебавшись, перебарывая страх, тихонько подкралась к окну. Постояла немного и, прислонив ладонь к стеклу, заглянула во внутрь. Лицо ее вздрогнуло, изобразив крайнее удивление. Верхняя губа медленно поползла вверх, открывая ряд белых ровных передних зубов. Она увидела молодого человека в майке. Он сидит за столом. На голове у него одеты наушники, на столе стоит рация с выдвинутой антенной. Правая рука лежит на ключе, отстукивая морзянку.

– «Ничего себе! – удивлению Сенилихе не было предела, – Школьнику понятно, что мобилкой хоть в Африку звони, не хочу, а тут рация – морзянка! Кино, какое-то».

Заметив тень, падающую от головы заглядывающей женщины, он быстро повернулся и сразу узнал в ней любопытную соседку Алеси. Парень молниеносно выскочил из дома, застав врасплох женщину, не давая ей опомнится, зажал ее рот левой рукой, правой заломил руку за спину, втащил в дом:

– Только тихо, а то плохо будет! – сказал он, – Значит так, вы влезли не в свое дело,

милая соседушка! – удерживая, ее и закрывая ей рот, продолжал говорить насмерть перепуганной Сенилихе, – Теперь вот, что я вам скажу, если вы хотите, чтобы я

поймал убийцу охранника, так помогайте мне. С этими словами он отпустил ее. Женщина, переведя дух, уставилась на него огромными от страха глазами.

– Коль вы уже здесь, – продолжал он, – то вы должны знать кто я. Я следователь,

зовите меня товарищ Смирнов. Меня вы больше не должны видеть, кроме того,

запрещаю вам говорить обо мне все, что вы здесь видели, иначе убийца уйдет

безнаказанным, и может совершить еще много преступлений.

Перепуганная женщина закивала головой, про себя, подумав:

– «Вот, негодяй, ну погоди, дай только мне живой выбраться, я тебе такое устрою!»

Ее непроизвольно начало трясти от пережитого испуга. Она стояла посреди комнаты с широко расставленными ногами. Возле перепачканных огородной грязью туфель на босу ногу медленно стала образовываться лужица.

Не обращая никакого внимания на конфуз, Смирнов продолжал:

– А теперь слушайте, рассказывайте и распространяйте слухи о деде Кузьме, что

мол, у него в голове не все в порядке, что взяли его сторожить в охрану потому,

что не нашли больше ни одного гражданского, потому, что все боятся, а он говорит, что даже бывает, иногда спит по ночам, потому, что наряд милиции есть в сторожке и, что видеокамеры дают полную картину осмотра территории. – Он сделал паузу, испытующе глядя на задержанную, затем добавил: – Это мое задание вам. Вы меня поняли?

Промычав что—то себе под нос, она вдруг повторила все слово в слово, сказанное Валерием. Умолкнув, сменив гнев на восхищение, смотрела на молодого парня с нескрываемым любопытством.

– Ну, вот и все, а теперь, чтоб никто не заметил, быстро выходите на улицу и помните, вы меня невидали!

– Все сделаю, товарищ Смирнов, как вы велели!

С этими словами она быстро выскользнула из дома и, немного погодя, убедившись, что на улице нет прохожих, выбежала…