Читать книгу Секретный агент S-25, или Обреченная любовь - Валентин Лавров - Страница 36

Словно пчелы улей, железнодорожный состав густо облепили люди в потрепанных, серых, грязных шинелях. В вагоны пускали лишь через одну дверь, возле которой стояли двое патрульных. Они теперь уже тщательней, чем у ворот, просматривали документы и билеты.

Соколов степенно шел вдоль поезда, размышляя: «Кому нужна такая дотошная проверка? Солдаты едут умирать, а их проверяют, словно они с казенными средствами ищут сбежать в Монте-Карло».

Вдруг среди гама и криков послышался отчаянный стук в оконное стекло, потом окно с грохотом опустилось. В его проем высунулось веселое круглое лицо знакомого солдата – Бочкарева. Он орал так, словно с него сдирали кожу:

– Эй, земляк! Ходи сюда. Я тебе место держу. Давай мешок. Сало есть? Кто Богом не забыт, тот всегда бывает сыт.

Соколов направился к толпе, липшей к вагонным ступенькам, встал в очередь. У Шатуновского закралось сомнение: «Нет, это не Соколов! Тот не будет дожидаться, тот – нахал, всех оттолкнет и залезет первым».

Чтобы развеять свои сомнения, он громко позвал:

– Господин Соколов!

Солдат повернул голову, удивился:

– Доблестный Шатуновский? Никак в поход собрался?

Журналист согласился:

– В поход! – Притворно вздохнул. – Но воевать буду не оружием, а всего лишь пером.

Соколов с убийственной иронией отвечал:

– Ваше перо, сударь, страшнее пистолета. И какой фронт осчастливите своим присутствием?

– Юго-Западный, армия Гутора.

– Мы едем общим маршрутом. А я порой читаю ваши ядовитые фельетоны: «Аристократическая плесень», «Сенаторы с большой дороги», «Звездная пыль». Очень боевые фельетоны. К соотечественникам вы беспощадней, чем прокурор к рецидивистам. Прошу! – Соколов вежливо пропустил вперед себя озадаченного журналиста. – Там мой товарищ занял место. И хотя у вас широкий таз – это говорит о мужской недостаточности, – для вас найдем место.

– Спасибо, очень признателен.

Шатуновский, поднимаясь по ступенькам в вагон, размышлял: «Для публикации тема прекрасная: „Граф в солдатской шинели, или Горькая доля падшего аристократа! “»