Читать книгу Назову тебя Шизгарой. Подарок от Вселенной - Валентина Хасанова - Страница 6

«Ура! Я еду в Ленгер! Начались летние каникулы!», – с такой радостной мыслью Инга проснулась в пятницу. Вчера ей исполнилось пятнадцать лет, и по этому случаю родители решили сделать ей подарок – поездку в Ленгер. Инга никогда не видела своего брата Альку и сестру Ирму и ей не терпелось с ними познакомиться, ведь она была единственным ребенком у своих родителей, а ей очень хотелось, чтобы у нее были братья и сестры.

Она потянулась, зажмурив свои синие глаза, откинула простыню, села на кровати, поджав ноги и подтянув колени к подбородку. Посидев немного, засмотрелась на зеленую ветку каштана, заглядывающую в окно. Инга не любила зашторивать на ночь окна в своей комнате, хоть мама и ругала ее за это. Она, выключив свет, раскрывала шторы и смотрела, как сквозь ветку каштана просвечивали звезды. Дерево было высоким и раскидистым, по утрам, выходя на балкон четвертого этажа, девочка брала в руку ветку с цветами и любовалась ими. Пирамидальные изящные соцветия по форме напоминали ей елочку, было что-то праздничное и торжественное в их хрупкой красоте.

– Сколько раз я видела ее в своей жизни? – глядя на ветку, принялась рассуждать Инга, – Даже не могу сосчитать. Как же я буду жить в Ленгере столько дней не видя этой ветки, ведь всегда по утрам, просыпаясь, я здоровалась с ней… Я видела ее совершенно обнаженную, без листьев, зимой, покрытую снегом, осенью с багряными и желтыми листьями, видела весной с набухшими почками…»

Инга открыла свой девичий дневник и написала:

«Хочу встретить свою любовь прямо сегодня». Она захлопнула толстую тетрадь и положила ее в платяной шкаф, под стопку одежды, подальше от мамы.

Я держу в руках дневник женщины, с которой познакомилась не так давно. Толстая тетрадь, исписанная красивым крупным почерком открывала завесу чужой жизни, со своими тайнами, девичьими секретами. И мне было неловко и тревожно от того, что я сейчас вторгаюсь в личную жизнь человека, который доверил мне свои тайны. Поэтому я изменила имя героини, а так же имена героев, ее окружавших, но оставила несколько имен реальных людей, так или иначе причастных к этой истории.

Кто я, спросите вы? Я автор романа, Валентина Хасанова, писательница и поэтесса.

Счастливый случай свел меня с героиней романа и автором дневника, который я держу сейчас в руках…

Инга начала вспоминать, как выглядит ветка, когда весной расцветает каштан и белые пирамидальные стоячие веточки соцветий – тирсы, завораживают ее взгляд. Она закрыла глаза и попыталась восстановить все в памяти до мельчайшей подробности.

«А сейчас вспомни, как выглядит картина „Цветущие ветки каштана“ Ван Гога, – дала она себе задание. – Синее полотно… несколько соцветий… справа тирса, с еще белыми цветами, левее тирсы с желтыми, пожухлыми цветами и еще левее тирса цвета охры…»

Инга всегда пыталась понять философию художника, как же он умудрялся в одной картине показать движение времени, его неумолимость, показать, как скоротечна жизнь, ее цветение и увядание. Она сверяла образы, возникающие в ее памяти, с нарисованными на картине: все стадии жизни ветки каштана – от цветения до увядания. «Нашла время философствовать, – улыбнулась сама себе Инга. – У меня впереди встреча с родными, которых я никогда не видела, а только слышала о них».

Она глянула на стену, где висела репродукция картины Винсента Ван Гога

«Цветущие ветки каштана», которую привез ей отец, зная ее любовь к этим цветам. И которую она так любила разглядывать, словно запоминая каждый мазок кисти известного художника…

В Ленгере жила двоюродная сестра ее отца, тетя Адель. Ингу удивляло то, что отец все время ездил туда один, без мамы. Инга там никогда не была, и вот наконец-то он решил взять ее с собой! Мама разрешила ей погостить там целых две недели! С чего бы это вдруг?

Ее родители что-то долго обсуждали вчера вечером на кухне, когда Инга легла спать.

Мать Инги Ада, с девичьей фамилией Миллер по отцу, синеглазая, высокая и пышногрудая, внешностью пошла в свою маму, украинку Бориславу Корниенко, которая жила в Херсоне. Инга с мамой бывали у нее в гостях. Дедушку она знала только по фото, его во время репрессий отправили в лагеря, где он и погиб. Мама говорила Инге, что он пострадал за веру. Она показала ей маленькую черную книгу в затертой сафьяновой обложке, на которой был изображен крест и надпись на готическом языке. Она рассказала дочери, что ее предки были выходцами из Германии, которые были переселены на Кавказ по Указу императрицы Екатерины Второй и были проповедниками. И эта книга называется Евангелие, ее привезли предки с собой из Германии почти три века назад.

Мама Инги работала на базе в Чимкенте, она распределяла дефицитные вещи, и у нее были хорошие связи в городе, благодаря ее хватке и месту работы. Отец, высокий, светловолосый, немец по имени Отто, работал тренером. Инга внешне была похожа на маму, такая же синеглазая и пышная, с темными густыми волосами. У Инги была масса талантов, и она развивала их, посещая различные кружки. Мама с папой все время спорили друг с другом от каких родных она унаследовала свои способности.

Итак, сумка с вещами собрана еще вчера! Осталось умыться, позавтракать и – вперед.

– Инга, ты встала? Иди в душ и завтракать, – услышала она голос мамы.

– Уже, – донеслось из душа. Затем мама услышала, как Инга напевает свою любимую песню «Шизгара» на английском языке. Она улыбнулась и стала накрывать на стол.

Из кухни по всей квартире поплыл запах свежеиспеченных сырников и какао, мама налила напиток заранее, чтобы он остыл. Инга наспех затолкала в рот сырник, глотнула какао и, вставая с набитым ртом, поднесла выпрямленную ладонь к середине лба – знак пионерского салюта:

– Готова.

Под окнами просигналила машина.

– Вещи в машине, папа вынес уже, пойдем провожу тебя.

Они спустились вниз.

– Счастливого пути. Будьте осторожнее. Там, в пакете, подарки родственникам. Доча, вечером курточку с собой бери, в Ленгере прохладно, горы близко. И будь осторожнее, там много змей в горах, особенно возле речки… бррр, как вспомню, так мне этой природы и не хочется.

Машина выехала из Чимкента по дороге в Ленгер. Инга с любопытством смотрела по сторонам:

– Папуля, смотри, урюк растет вдоль дороги, сколько мы едем, а он не заканчивается.

– Да, урюка здесь много, горожане собирают его вдоль дороги, но самый вкусный урюк возле села Александровка. Там рядом еще сад есть, знаменитый своими яблоками.

– Что вкуснее, чем в Алма-Ате? – спросила Инга.

– Да.

Отец остановил машину и, выйдя, открыл капот.

– Разомнись пока, а я гляну, что-то машина у меня фыркает.

Инга вышла из машины на обочину дороги, солнце уже припекало, хотя было всего восемь часов утра. Она потянулась:

– Ух, ты! Па, смотри, сюда всадники скачут. Прямо как в кино, похожие на неуловимых мстителей.

– Ну ты фантазерка у меня, какое кино? Это местные… Надо же, правда, как в кино! А лошади-то у них породистые.

– Откуда ты знаешь, что породистые?

– По движению, присмотрись, как они передвигаются, быстро, изящно, это скаковые лошади, скорее всего, ахалтекинцы.

Со стороны гор, прямо на них, летели четверо всадников. Породистые лошади разных мастей: шоколадного цвета гнедая, вороной конь, светло-бежевая и рыжая – просто завораживали взгляд своими грациозными движениями. Хвосты развевались по ветру, тонкая кожа скакунов переливалась на солнце и казалась атласной.

Отец и Инга с восторгом смотрели на них.

– Говорят, что ахалтекинцы двигаются, как гепарды, – сказал отец.

– Да, красиво, я никогда не видела живых лошадей.

– Интересно, откуда они здесь?

Подъехав, ребята гарцевали возле машины, рядом с трассой. Всадники ловко и горделиво держались на лошадях, похоже, они родились в седле.

– Меня зовут Умар. Помощь нужна? – спросил один из них.

– Нет, спасибо. Хотя… Где можно воды набрать?

– Тут недалеко речка, у вас ведро есть?

Отец достал из багажника алюминиевый бидон.

– Вот сюда наберите.

Загорелый дочерна паренек, похожий на цыгана, взяв бидон, ускакал.

Остальные разглядывали Ингу так, словно никогда не видели ничего подобного.

– Чего глазеете? – не выдержала она, в свою очередь с любопытством поглядывая на них.

– Сразу видно, городская, – усмехнулась смуглая девушка, ловко сидевшая на рыжем скакуне. Она была одета в красное туркменское платье, расшитое спереди до талии вышивкой бисером и длинные штаны из той же ткани, вышитые снизу. Черные вьющиеся волосы, заплетенные в толстые длинные косы, оттягивали ее голову назад, в ушах крупные золотые серьги с красными рубинами, на шее бусы из граната.

– Вы цыгане? – спросила Инга.

– Кто мы? – покатилась со смеху незнакомка. – Очки сними, тогда, может, лучше разглядишь нас.

– Это модно, ты ничего не понимаешь, – заносчиво ответила Инга, поправив большие солнцезащитные очки в белой оправе.

– Ну, мы же цыгане! Откуда нам знать, что модно? – девушка говорила на чисто русском языке без акцента.

Дружный хохот отвлек отца от ремонта.

Он посмотрел на них и улыбнулся:

– Вы откуда будете, из Ленгера?

– Нет, мы оттуда, – девушка показала рукой в сторону гор.

– У вас породистые кони, ахалтекинцы, если не ошибаюсь?

– Да, верно.

– С конезавода? – копаясь в машине, спросил отец.

– Украли, – смеясь ответил подоспевший Умар и подал бидон с водой.

Отец выпрямился и внимательно посмотрел на него, потом вытерев руки тряпкой, подошел и погладил по морде вороного.

– Порода-то дорогая, таких коней хорошо охраняют.

– Выглянул месяц и снова

спрятался за облаками.

На пять замков запирай вороного —

выкраду вместе с замками.

Пропел Умар, сверкнув черными глазами, в которых прыгали чертики. Его смуглое лицо блестело на солнце от мельчайших капелек пота, над верхней губой пробивались первые редкие усики, густые черные волосы до плеч, придавали ему сходство с цыганом.

Инга прыснула от смеха:

– Па, я же говорила, что это – неуловимые.

– Я думаю, что это конокрады. Надо сообщить в милицию.

– Зря время потратите, – вмешался парень казах, как бы свысока, молча наблюдавший за всем происходящим сквозь полуопущенные веки. Пока он молчал, было впечатление, что он дремлет сидя в седле. – Мой папа смотрит за ними, а мы выгуливаем их каждое утро, чтобы не застоялись.

– Им нужны специальные площадки для бега, вы же испортите им копыта, нельзя по асфальту.

– А мы и гоняем по степи, к вам просто подъехали, думали помощь нужна.

– А, – смягчился отец Инги. – Спасибо вам. И передайте отцу, что кони у него хорошие, я люблю скакунов, – обратился он к парню казаху.

Все рассмеялись.

– Что-то не так?

– Так кони не его отца, они…, – Умар осекся, глянув на зеленоглазого парня.

– А чьи?

Зеленоглазый парень что-то резко сказал на турецком, и все замолчали.

– Нам пора, – сказал он, глянув на Ингу и ее отца.

Все это время Инга чувствовала на себе его неотрывный взгляд. Парень сильно выделялся в этой группе, хотя он и молчал все это время, чувствовалось, что он здесь авторитет. Крепкая загорелая фигура привлекала внимание своими мышцами, которые вырисовывались под тонкой трикотажной тканью белой тенниски. Фирменные синие джинсы закатанные снизу, открывали загорелые икры, покрытые темным пушком. Босые пыльные ступни упирались пятками в шоколадные бока кобылицы, которая пугливо косила на машину влажные черные бархатные глаза, пританцовывала на месте и фыркала, готовая сорваться в галоп по малейшему намеку хозяина.

– Тпру…, – он натянул поводья, зажав их крепкими ладонями.

Зеленые миндалевидные глаза незнакомца, опушенные длинными черными ресницами, словно магнитом притягивали взгляд Инги. Она с трудом оторвала от них свой взгляд и перевела его чуть ниже. Пухлый чувственный четко очерченный рот, со слегка вывернутой верхней губой, привлекал внимание не меньше, чем его необычные глаза.

«Надо же, какие губы, красные и нежные, как у девушки», – подумала она и опустила глаза, скрывая улыбку. Ей почему-то захотелось дотронуться до них пальцами.

– Похоже, она запала на тебя, еще одна жертва, – засмеялась девушка, обращаясь к зеленоглазому парню.

– Я рад этому! – улыбнулся парень.

– Вот, еще, деревенщина! – пренебрежительно бросила Инга и, вспыхнув, резко отвернулась, мотнув длинным хвостом густых волос, собранных на макушке.

– Строптивая она, как твоя гнедая, – не унималась девушка, подтрунивая над парнем и заглядывая ему в глаза.

– А ты что, ревнуешь? Не стоит! Меня деревенские не интересуют, – бросила на нее взгляд Инга.

– Нет, не ревную, – улыбнулась девушка и погладила по шее скакуна.

– А можно мне его погладить? – спросила Инга.

– Кого погладить? Брата или скакуна?

Раздался дружный хохот. Зеленоглазый незнакомец улыбнулся открытой обаятельной улыбкой и нагнулся к Инге, шутливо подставив ей голову.

Инга молча обошла его и остановилась в двух шагах от девушки:

– Конечно скакуна, мне твой брат не интересен.

– Нет, ты напугаешь моего Принца.

– Что я зверь, чтобы напугать? – Инга сделала шаг по направлению к девушке, но оступилась на краю дороги, съехав вниз по насыпи на своих деревянных сабо.

Жеребец, заржав, испуганно дернулся в сторону и девушка едва удержалась в седле:

– Я же говорила, что он испугается.

– Я не хотела его пугать. А только погладить, – Инга стояла на одной ноге и оглядывалась.

Она потеряла один шлепанец и зеленоглазый парень, спрыгнув с лошади, подал ей его:

– Прямо как у Золушки башмачок.

– Тебе-то что?

– Ты не очень вежливая, я тебе помог.

Инга посмотрела на него снизу вверх. Парень был высокого роста, она едва доставала ему до плеча.

– Ну, спасибо.

Отряхнув ступню, она надела шлепанец и отерла пыль с кремовой кожи башмака.

– Можешь моего погладить, – Умар подвел к ней вороного и держал его за уздечку, поглаживая по морде.

– Ой, правда можно? – Инга восхищенно смотрела на скакуна.

Она осторожно провела рукой по его спине, конь нервно передернул кожей и покосился на нее.

– Как здорово! А глаза какие красивые! А почему у него нет гривы? – Инга дотронулась пальчиками до шеи жеребца.

– У этой породы ее нет, – Умар с превосходством посмотрел на городскую девушку, – Ты разве не знаешь, что у ахалтекинцев нет гривы, а если есть, то маленькая и редкая.

– Нет, не знаю. У него шерсть, как бархат. – Инга погладила вороного по черной блестящей коже.

– Не шерсть, а кожа, что не видишь, через нее вены просвечивают, только у этой породы такая тонкая кожа. Тоже мне, городская! – пренебрежительно фыркнула девушка.

Инга сердито посмотрела на нее:

– Дай, пройти.

– Тебе, что места мало? Не паровоз, объедешь.

Девушка звонко расхохоталась и потянула за уздечку. Конь встал на дыбы, перебирая в воздухе передними ногами. Наездница ловко держалась в седле, подав тело вперед.

Инга пугливо отодвинулась.

Отец посмотрел на девушку и строго сказал:

– Не стоит так пугать мою дочь, она первый раз видит живых коней.

– Извините, мой Принц очень строптивый, он не любит, когда возле него чужие люди, никого, кроме меня, не признает.

– Да, я знаю, что эта порода признает только одного хозяина, таких коней может себе позволить только очень богатый человек.

– А вы откуда знаете?

– Мой папа много чего знает, он эрудированный… хотя ты, наверное, даже не слышала такое слово, – бросила Инга.

Смуглянка, сверкнув на Ингу черными глазами, натянула поводья, и жеребец, встав на четыре ноги, начал бить копытом землю. Его тонкая изящная морда то поднималась, то опускалась, глаза косили на машину и на незнакомых людей.

– Ваш скакун нервничает, – сказал отец Инги, – вам пора ехать.

– Да, нам пора, – зеленоглазый глянул на своих друзей.

Инга поправила тунику, из-под которой едва выглядывали короткие шорты и посмотрела на насыпь, с которой съехала.

– А твоя невеста забыла юбку надеть, – съязвила девчонка, снова глянув на зеленоглазого красавца.

Он улыбнулся:

– А мне она так больше нравится.

Незнакомец подал Инге руку и помог взобраться по насыпи к машине. Он задержал ее руку немного дольше, чем позволяет вежливость:

– У тебя такая нежная рука, вечно бы держал ее!

Он с восхищением смотрел на ее тонкую красивую кисть с длинными музыкальными пальцами. Ухоженная, холеная рука Инги не знала работы, кожа была мягкая и нежная. Красивые, идеально подпиленные ногти, покрытые красным лаком, были ее гордостью.

Незнакомец наклонил голову и поцеловал руку, глядя ей прямо в глаза. Его длинные кудрявые волосы щекотали ее ладонь.

Инга бросила взгляд на босые пыльные ступни незнакомца и, выдернув руку, отряхнула ладошки:

– Помечтай, деревенщина.

– Вот дерзкая! – улыбнулся парень.

– Ты взял ее за руку, теперь обязан на ней жениться, – засмеялась смуглянка.

– А я и женюсь на ней, она мне понравилась.

– Тили-тили тесто, дома ждет тебя невеста! – девушка пришпорила коня и понеслась в сторону гор.

Вся ватага бросилась за ней.