Читать книгу Холостячки, или Как не пропасть поодиночке. Женские истории: Об этом вслух не говорят… Книга первая - Валентина Разумовских - Страница 4

Часть 1
Это горькое слово – «свобода»
Глава 3
Пробуждение

Оглавление

«В любви-страсти совершенное счастье заключается не столько в близости, сколько в последнем шаге к ней.»

Фредерик Стендаль

Много лет назад меня как молодого специалиста от завода (мое первое образование техник-технолог) отправили в Запорожье, в командировку по обмену опытом, и там произошла моя встреча с одной семейной парой. Мы оказались рядом в соседних номерах гостиницы. Я собралась на завтрак в ресторан. Лень мне было прихорашиваться, припудрилась только слегка и прошлась помадой по губам. И, как назло, в лифт со мной зашел мужчина. Как только я его увидела, стало неловко за себя. Черт, ну надо же, именно сейчас я не в лучшей своей форме! Я не стала его рассматривать, но ощутила на себе пристальный взгляд. Мы встретились с ним глазами, и меня будто опалило огнем. Он смотрел на меня с какой-то нежностью и восхищением. Из его темно-синих глаз, казалось, струилась энергия, которая проникала в меня, в самые глубины естества.

«Как странно, – подумала я, – он смотрит на меня так, будто не впервые увидел, а хорошо меня знает. И у меня такое ощущение, будто он не чужой мне человек.»

Меня не просто не смущал его взгляд, а наоборот, доставлял удовольствие. Он молчал. Молчала и я. Выйдя из лифта, мы пошли в сторону ресторана. Я впереди, он позади. Даже спиной я ощущала, что он смотрит мне вслед, и это было приятно. Я горделиво распрямила плечи и неприлично завихляла бедрами. По всему моему тело разливалось тепло, и сердце участило свой ритм. Мне хотелось, чтобы он продолжал смотреть на меня. Мы, не говоря ни слова друг другу, автоматически сели за один столик, потом к нам присоединилась его жена, стройная голубоглазая блондинка с хриплым прокуренным голосом… Я ее рассматривала украдкой. В общем-то, хорошенькое такое личико, правильной формы, красивый чуть с горбинкой носик, глаза серые большие и широко расставленные… Все вроде неплохо и симпатично, но при этом что-то отталкивает. Цвет лица не очень свежий, сероватый.

Еще более отталкивающее впечатление произвели на меня ее руки. Довольно изящные запястья неожиданно переходили в короткие кривые пальцы с «птичьими» коготками, с короткой и широкой ногтевой пластинкой, загнутой, как клюв у хищной птицы. Не было даже и намека на ухоженность: неровные заусенцы, неровные не подпиленные ногти.

«Ну, просто колхоз имени первого мая!» – саркастически произнесла я про себя, тщательно пряча гримасу брезгливости. А стоит отметить, что у меня есть один пунктик в оценке людей. Первым делом я смотрю на лицо, а потом на руки. Если руки не понравятся, значит, не будет контакта и с человеком. Влюбился в меня один парень. Всем был хорош. Умен, образован, добр по отношению ко мне. Он тоже мне нравился, но я не смогла перебороть свою брезгливость к его рукам. Мало того, что у него были маленькие несоразмерные с телом руки, еще и ногти были деформированные, вероятно, еще в детстве он изгрыз их почти до мяса. Как только я представляла, что этими самыми руками он будет меня обнимать и ласкать, становилось дурно. Нашла благовидный предлог, чтобы расстаться с ним. Он недоумевал, как, впрочем, и другие, кто нас знал. А причина моего отвода была так банальна.

От спутницы Стаса несло табаком. Это так противно, и все об этом знают, но в то время было сложно найти некурящую женщину. И полезли мне в голову мысли: боже мой, как он выносит, чтобы она его обнимала такими руками, ведь она просто хищница. Неужели он этого не видит? Неужели он целует ее руки?!! А какой смрад изо рта… Поток моих мыслей прервал мужской голос.

– Познакомимся?! Меня зовут Стас. А это Рита, моя жена…

Густой бархатный голос моего нового знакомого сразил меня наповал. Его голос проник в меня, как острое лезвие ножа. Но это было не больно… Есть совсем расхотелось, кое-как я впихивала в себя омлет и бутерброд с сыром. Я не понимала, что со мной происходит. Меня била внутренняя дрожь. Я не могла и не хотела отрывать глаз от лица Стаса. Оно было прекрасным. Время от времени он отбрасывал с высокого чистого лба волнистую прядь темно-пепельных волос. Четко очерченные крупные губы, темно-синие глаза, четкий волевой профиль – все это притягивало как магнитом. Внешность брутального самца. А во взгляде при этом была и некоторая растерянность, как будто он удивлялся сам себе, и вместе с тем нежность и страсть. И все это казалось таким многообещающим, что околдовывало меня.

Он сидел напротив и неотрывно смотрел прямо мне в глаза. По-видимому, и ему уже не очень хотелось есть, он просто ковырял вилкой в тарелке. Рита наблюдала за нами со снисходительной усмешкой, будто понимала, какая буря чувств бушует внутри нас. А мне было безразлично, что она про меня думает. Мной овладели бесшабашная смелость и кураж. За все время, пока завтракали, мы обменялись несколькими ничего не значащими фразами, даже и не помню, о чем говорили.

– Ну, что ж, Светлана, приятно было познакомиться. Не говорю «до свидания»! Встретимся во время обеда, – сказал Стас на прощание.

Я вышла из оцепенения только в своем номере и вспомнила, что собиралась на экскурсию в Запорожскую сечу. Хотя, откровенно говоря, ехать мне уже никуда не хотелось. А хотелось, чтобы Стас был рядом и смотрел на меня. Что это такое со мной? Спрашивала я себя. Может, он гипнотизер и тайно воздействовал на меня. Или это что-то другое?

…Мое пребывание на родине Тараса Бульбы было непродолжительным, я приехала всего на четыре дня, и поэтому решила съездить на экскурсию. Было довольно интересно, но слова симпатичного экскурсовода постоянно перебивал мой внутренний монолог. Я думала о нем, о Стасе. И думание мое было приятным.

Я возвращалась в номер, вызвала лифт, и когда открылись двери, спиной ощутила, что Стас рядом, обернулась к нему уже в лифте. Не успела ничего сказать, как он накрыл мой рот страстным требовательным поцелуем, от которого закружилась голова, а ноги просто подкосились. Он, будучи выше меня на целую голову, с легкостью подхватил мое тело, и я оказалась в таких сильных и надежных руках. С этой минуты я уже не принадлежала себе. С одной стороны, где-то в глубине души мне, бывшей комсомолке, воспитанной в лучших традициях Советского союза, конечно же, было очень стыдно целоваться с мужчиной, который был не просто чужим мужем, а еще и отцом, как выяснилось, двоих детей. И сама я, кстати, тоже была женой и мамой моей очаровательной дочурки.

А, с другой стороны, присутствие рядом этого мужчины создавало внутри меня ощущение такой эйфории, какой я не испытывала прежде. Никогда! И ни с кем! Это было что-то новое неизведанное мной. Казалось, мой мозг отделился от тела. И мое тело жило своей неконтролируемой жизнью. Оно трепетало, оно было бесстыдным, оно желало этого неотрывного взгляда, оно одновременно и расслабилось, и напряглось. Во мне били сильные токи – стучало внизу живота, в висках, в солнечном сплетении. Во всем теле разливалась сладкая истома, и мне хотелось прижаться к нему, у меня не было ни сил, ни желания ему противиться. Я ощущала себя дикой кошкой, которая обрела хозяина, которому готова посвятить всю себя. Казалось, во мне проснулись спящие доселе древние женские инстинкты, мои бедра с готовностью открылись навстречу ему… И, хотя лифт несся вверх стремительно, и все эти чувства и мысли промелькнули в считанные секунды, мне казалось, что прошла целая вечность. Время замедлило свой ход… Мы вышли за орбиту земли.

Он с трудом оторвал себя от меня, и я медленно приходила в себя после испытанного потрясения.

– Заходи к нам в номер, – наконец, произнес Стас слегка охрипшим голосом.

– Это будет уместно? – выдохнула я.

– Да, конечно… Не бойся. Рита очень славная. Ты ей понравилась…

– … Хорошо… Я приду позже.

Зачем я пойду к ним? Что за странное приглашение?! Может, это ему лучше прийти ко мне? Эти вопросы я задавала себе, но не находила ответа. Для чего он позвал меня? Разбирало любопытство и еще желание снова его увидеть, ощутить его прикосновения. Увидеть его ласкающий взгляд. И это желание пересилило мои сомнения о том, будет ли это прилично, если я приду к ним в номер. А может, он отправит Риту куда-нибудь? И мы останемся с ним вдвоем. От одной только мысли у меня снова закружилась голова…

Но все оказалось более прозаично… Они были в номере вдвоем. Мы выпили пиво, Стас и Рита курили, а я терпеливо поглощала никотиновое облако. Мы мило и непринужденно разговаривали, обмениваясь дежурными фразами. Рита разглядывала меня оценивающе, а Стас в основном молчал, что ставило меня поначалу в неловкое положение. Но постепенно Рита, которая так внимательно слушала мои россказни (признаться, я люблю находиться в центре внимания, лесть – моя ахиллесова пята), сумела завоевать мое расположение. Я уже без прежней брезгливости смотрела на ее неухоженные ногти и не раздражалась от ее грубого голоса. Она была хорошо сложена, с узкими хрупкими плечиками, тонкая в талии, разве что ноги были чересчур тяжеловаты для ее комплекции, толстые щиколотки и крупные ступни 40-го мужского размера выдавали в ней весьма заземленную особу. Она же вопреки моему неприятию проявляла ко мне добродушие, и, казалось, искренне интересовалась моей жизнью и моей профессией. И поддерживала все темы, которые я инициировала.

– Девчонки, а давайте пойдем в сауну! – вдруг предложил до сих пор молчавший Стас.

Мы с Ритой переглянулись. Собственно говоря, почему и нет. В сауну, так в сауну! Сборы были недолгие. Я лишь заглянула в свой номер, чтобы взять банные принадлежности… Как оказалось, сауна уже была заказана на троих. Пивной хмель ударил мне в голову, немного уняв внутреннюю дрожь. Зайдя в буфет, мы купили еще водки и пива. «Что будет, то и будет, – рассудила я про себя».

Но, когда Рита скинула с себя все и осталась совсем голенькая, я не последовала ее примеру, осталась в своем ярко-бирюзовом купальнике, который красиво оттенял мое загорелое тело и при этом мало что скрывал. Мы сидели с Ритой, уютно расположившись на широкой пахнувшей свежим деревом полке, и тут зашел Стас. Боже, как он был красив! Как греческий бог! При взгляде на него у меня захватило дух. Высокий, широкоплечий, со спортивным телосложением, мускулистый. Но это были не искусственные мускулы, накачанные стероидами и анаболиками, (их обладатели выступают на конкурсах по бодибилдингу), а генетически унаследованные от предков, это была природная сила и мощь. Его сильные руки и ноги были покрыты светлым пушком. И странное дело, почему-то меня нисколько не покоробило его появление в обнаженном виде. И даже его вздыбленный пенис был красив. Боже, а ведь раньше я не видела в предмете мужского достоинства никакой эстетики, а сейчас открыто любовалась его формами.

И это все я?! Но в этом восклицании не было угрызений совести. Это была фальшивая игра перед самой собой. «Да брось, – сказало мне мое альтер-эго, – тебе нравится в нем даже пенис, который является частью (да еще какой важной!) его тела.». На время замолк и мой внутренний голос, который обычно увещевал тем, что я комсомолка, жена, руководящий работник…

Рита лицезрела своего супруга с горделивостью, и безо всякой ревности, словно это был не муж, а племенной жеребец из ее личной конюшни. «Она что так уверена в его любви и верности? Или они решили надо мной подшутить и посмеяться или испытать меня?» – все эти мысли вихрем пронеслись в голове, и только я хотела сорваться и убежать подальше от них, подальше от искушения, как вдруг Стас нежно прикоснулся ко мне, к моему лицу, погладил волосы. Наклонившись ко мне, облизал языком мои губы.

– Не правда ли, она просто красавица! – сказал он, обращаясь к Рите так, как будто меня здесь не было.

Рита, осипшим от непрерывного курения и изрядного количества выпитого алкоголя голосом выдохнула:

– Да, она так женственна! А больше всего мне нравится ее грудь. О такой груди мечтают все женщины. Сними, пожалуйста, лифчик. Я сделаю тебе массаж, – и, не дожидаясь, пока это сделаю я, сама уже расстегивала застежки.

– Какие они большие и тяжелые! Какие нежные и красивые. Упругие, как у девочки! Как тебе повезло! А у меня грудь была недоразвита как у мальчика. Я очень комплексовала… Спасибо Стасу, он разрешил мне сделать операцию и денег дал… А у тебя своя грудь натуральная!

Ее руки едва ощутимо, как легким перышком, прикоснулись к моей груди, подержав каждую в руке и, как будто взвешивая их, определяя их тяжесть, она прикоснулась к соскам, которые вмиг съежились от возбуждения, и начала нежно их теребить. От этого внизу живота начало тянуть. Странно, но меня все эти ее манипуляции совсем не раздражали, а были так приятны. Стас стоял напротив нас и наблюдал, его восставший член подрагивал и глядел своим дулом прямо на меня.

Я прислушивалась к своим внутренним ощущениям и мыслям. Почему мне это приятно? Ведь это все противоестественно! Может, я и, на самом деле, сучка развратная, как говорила моя мать. Может, все эти пороки дремали во мне?! И только суровое мамино воспитание не давало вылезти этому дерьму наружу и ограждало меня от пути разврата. Может, мою скрытую похотливость ощущали мужчины, которые меня домогались в прошлом, может, они видели во мне только тело. Долгое время я думала, что все, что происходит со мной, эти бесконечные приставания на улице похотливых самцов переживают все девушки. Но мои откровения о мужчинах, которые возбуждались и прижимались ко мне, не только на танцах, но даже в толчее общественного транспорта, сильно удивили моих подруг. Как оказалось, этот злой рок преследует далеко не всех. А сколько же их было на моем веку! И начались эти приставания в еще очень юном возрасте.

Как же я сейчас позволяю себе это?!! Я просто голову потеряла от мужчины, которого вижу в третий раз в своей жизни. Я уже забыла мужа, с которым прожила почти 10 лет. Да, у нас с мужем был супружеский секс, долгий и частый. Он изучил мое тело, знает многое о нем, и даже открыл эрогенные места. Но проблема в том, что я совершенно не испытываю к нему влечения. Он просто умеет находить во мне возбуждающие точки, и лишь потом в теле возникает желание, а на сердце всегда пустота. И хотя часто все завершалось оргазмом, но потом оставалось чувство опустошенности, и болела голова. Порой становилось гадко на душе, мучили угрызения совести – «Какая я похотливая!» – укоряла я себя.

Все сексуальные ощущения, испытанные мною ранее, были совершенно не сравнимы с теми ощущениями, которые испытываю сейчас. Может, это обстановка и алкоголь на меня так подействовали. Я чувствовала, что готова пойти за Стасом куда угодно, на край света. А ведь я его совсем не знаю. Кто он, как живет, о чем думает? Какой он отец для своих детей, какой он муж для своей жены?

Но, по правде говоря, мне было безразлично все это! Я не знаю, кто он и чем занимается, и что бы ни было, мне это абсолютно все равно, для меня главное – быть рядом с ним и отдаваться ему так, как он пожелает. Я просто хочу его прикосновений, его поцелуев, отказать ему свыше моих сил. Его магический взгляд полный нежности и страсти. Интересно, он смотрит так только на меня или он смотрит так на всех женщин? А если только на меня, то что же это такое?

Было невыносимое блаженство в том, чтобы находиться рядом с этими двумя людьми, проявлявшими ко мне какое-то странное чувство: смесь вожделения и нежности, восхищения, желания не просто овладеть мной, а дать мне наивысшее наслаждение. Они не торопились и смаковали каждый момент. А я уже изнемогала, я хотела большего, я хотела не просто поцелуев, но и телесных объятий. Меня совершенно расслабили их ласки, и восторженные слова в мой адрес. Воздух, казалось, наэлектризовался от наших энергий. Энергий желания, страсти и любви. Во мне просыпалась в тот момент женщина, древняя женщина, которая услышала зов своего пола, своей женской сути, зов любви. Так вот оказывается, как это бывает! И сказка о спящей царевне, которую разбудил поцелуй царевича, – это вовсе не выдумка, а быль.

Да, это была любовь, которая во мне вспыхнула с первого взгляда. Это была та настоящая земная и грешная любовь, о которой написано сотни тысяч книг. Это была такая любовь, от которой девочки теряют голову и невинность, отдаваясь мужчине не в супружеской постели, а там, где настигнет страсть. Любовь, от которой с первого проникновения женщина испытывает экстаз, и от которой рождаются самые красивые дети. Это была такая любовь, за которую умирают. Вот и меня она настигла!

Без слов Стас приподнял мои бедра и стянул трусики, его руки гладили шелк моих волос, мои бедра услужливо раскрылись ему навстречу. Он целовал меня в губы, исследуя каждый миллиметр моего рта, а я обвивала своим языком его язык с нежностью, идущей прямо из глубины моего сердца, а его руки нежно гладили мою грудь. Я не могла оторвать глаз от его глаз, а моя рука потянулась к дрожащему члену. Я хотела его погладить. Хотела ощутить его внутри себя, а потом взорваться навстречу ему… Но он не спешил… Он тоже наслаждался каждым мгновением. Все это происходило в тишине. Мы молчали. И слов не нужно было, говорили наши глаза и наши руки.

Рита к тому времени уже отстранилась от меня и, открыв очередную бутылку пива, медленно всасывала в себя ее содержимое. Лицо ее становилось все более безучастным к тому, что происходило между мной и Стасом. И тут меня, как молнией, поразила мысль: а ведь завтра мы разъедемся в разные стороны. Она вернется к себе со своим прекрасным мужем, вернется к детям, и они будут жить снова, как и прежде, спать в одной постели, заниматься любовью, он будет дарить ей это неземное наслаждение на законных правах. А я поеду в другую сторону, поеду к мужу, и все будет для меня, как прежде. Я останусь одна. Без него! Навсегда! Эта обреченность отдалась в моем сердце такой болью, что я вздрогнула. Как же я смогу без него теперь жить! Боже мой, это будет невыносимо. Он должен быть моим! Почему он принадлежит этой порочной не очень опрятной женщине? Я гораздо лучше ее и красивей! Уж я бы ни за что не допустила к Стасу других женщин. Моей страсти и моего огня было бы достаточно на нас двоих на всю жизнь! Я вдруг ощутила ненависть к Рите. Она смотрела на нас осоловевшим ничего не выражающим взглядом. Я вспомнила снова прикосновение к ее коже, такой дряблой и рыхлой, как кисель. И тебе принадлежит самый лучший мужчина в мире! Ты его не заслуживаешь!!! Но ведь она родила ему двоих детей, она его жена и любовница. А ты никто, ты случайная попутчица. Они уедут и не вспомнят даже тебя, или будут вспоминать как очередное приключение в дороге.

Как я смогу теперь без него? Если он поднимет меня на вершину любовного блаженства, я испытаю такое счастье, как я потом смогу без него жить? Я заболею и умру без него. Эта мысль настолько меня поразила, что мгновенно наступило отрезвление. Нет! Нельзя допустить, чтобы мы слились с ним воедино, и еще я точно знаю, если это произойдет, я забеременею. Я так этого уже хочу. Хочу родить от него мальчика, который будет, как две капли воды, похож на своего отца.

Как несправедлива жизнь! Мне недавно исполнилось 30 лет! А у меня еще не было такого мужчины, которого смогла бы полюбить так же, как Стаса. И вот мы наконец встречаемся, для того чтобы тут же расстаться.

И я же вижу, что он тоже испытывает ко мне чувство. Он также заворожен мной. Он обескуражен. Мне кажется, что это не просто вожделение, это гораздо больше. Эта нежность, это гипнотическое влечение не возникает просто так. Он даже игнорирует присутствие своей жены… Огромным усилием воли я, наконец, отстранилась от Стаса, хотя все мое тело стремилось к нему. Стремилось к моей половинке, ведь наши души и тела в одно мгновение узнали друг друга. Боже мой, откуда во мне появились такие мысли. Откуда такой бред? Эти мысли, роились в голове, как пчелы, как будто кто-то их запустил мне. Я отрывала себя от него, но моя плоть и моя душа тянулись к нему, как магнитом. Стас практически ничего не выпил, но был также опьяневшим от меня. Когда я убрала с моего тела его руки и отстранилась сама, он был поражен:

– Милая, что случилось? Что-то не так?

– Извини… Ничего не будет больше, – только и выдавила я. И, сглатывая ком в горле, который просто душил меня, выскочила в предбанник и начала лихорадочно одеваться прямо на потное распаренное от жары и любовной лихорадки тело…

Вернувшись в свой номер, я бросилась на кровать и долго безутешно рыдала. Ночью он неоднократно стучал в мою дверь, уговаривал открыть, хотел поговорить со мной, но я понимала: дальнейшее сближение меня погубит. Ночь я провела без сна, пытаясь утихомирить разбуженное страстью тело, усмирить свою женскую плоть, разбуженную моим (моим ли?) нежным прекрасным мужчиной, которому так и не позволила себе отдаться. А утром они уезжали раньше меня, я смотрела в окно и видела, что он тоже сморит на меня, задрав голову вверх в мою сторону и прощаясь со мной. Я не могла сдержать слез. Уезжал от меня навсегда мой самый родной мужчина, такой родной человек, которого я будто знала всю свою жизнь, и только теперь встретила. У меня болело сердце, болела душа, болело тело, которое только что осиротело….

А потом наступило прозрение и раскаяние. «Ты была светлой чистой и романтичной девочкой и жила по высоким моральным принципам. Как ты могла так опуститься? – задавала я себе бесконечные вопросы? Ты опустилась до разврата. Ты получала удовольствие от прикосновений женщины. Боже мой, а вдруг во мне бродят испорченные гены и, я, страшно сказать, не просто развращенная сучка, а потенциальная лесбиянка. Может, Рита увидела во мне наперсницу разврата?». От этих открытий стало страшно. Возвращение домой, в мою рутинную жизнь было тяжелым, но не отрезвляющим. Я не могла забыть мужчину, который впервые в моей жизни, дал ощутить себя женщиной до кончиков ногтей, разбудил дремавшие древние инстинкты, желания принадлежать ему одному целиком и полностью. И долгие годы, встречаясь с мужем в постели, я представляла на его месте моего любимого Стаса…

Холостячки, или Как не пропасть поодиночке. Женские истории: Об этом вслух не говорят… Книга первая

Подняться наверх