Читать книгу О Русах - Валерий Мазуров - Страница 5

О норманнской теории и ее критике за последние три века издано много работ как в нашей стране, так и за рубежом. Однако широкой публике они мало известны, поэтому необходимо кратко рассмотреть основные положения норманнской теории в связи с ее существенным негативным влиянием на историографию Руси, а также аргументы сторонников этой теории и контраргументы ее противников.

Согласно норманнской теории, в северо-западной части Восточной Европы до IX в. н. э. проживали враждовавшие между собой разрозненные славянские, финно-угорские и балтские племена. В IX в. эти племена пригласили на княжение в Северо-Западной Руси скандинавского варяга Рюрика, который прибыл со своим родом – русью. По этой гипотезе Рюрик объединил славянские и финно-угорские племена в единое государство. От Рюрика, по мнению норманистов, пошла киевская княжеская династия Рюриковичей, а его род варягов – руси составил господствующую верхушку государства восточных славян. Норманисты объявляют, что от имени рода этих варягов – руси произошло и название государства – Русь и нации – русские.

Автором норманнской теории считается немецкий филолог и историк Готлиб Зигфрид Байер (1694–1738). Он прибыл в Россию в 1726 г. по приглашению Петербургской академии наук как специалист по семитским и китайскому языкам, с целью собрать и исследовать античные и средневековые источники по истории Руси. В Петербургской академии Г.З. Байер проработал около 6 лет, возглавляя кафедру греческих и римских древностей. Байер не знал русского языка и для освещения истории Руси использовал западноевропейские источники и переводы на немецкий язык русских летописей. По возвращении на родину Г.З. Байер опубликовал статью «Dissertatio de Varagis» («Сочинение о варягах»). В этой работе он и высказал гипотезу, что государственность на Русь принесли скандинавы. В России статья Байера была опубликована в 1735 г. в «Комментариях Академии наук», издававшихся в Санкт-Петербурге в те времена на латинском языке. На русский язык она была переведена в 1747 г.

Теоретическую базу под гипотезу Байера подвел российский академик немецкого происхождения Герард Фридрих Миллер (1705–1783), живший в России с 1725 г. Он выступил в 1749 г. на заседании Российской академии наук с докладом «Происхождение народа и имени российского». В своем докладе Г.Ф. Миллер изложил гипотезу Байера и заявил, что «скандинавы победоносным своим оружием благополучно себе всю Россию покорили». М.В. Ломоносов и многие другие академики, в том числе и нерусские по национальности, такие как профессора И.З. Фишер, Ф.Г. Штрубе, резко раскритиковали доклад Г.Ф. Миллера. А профессор И.Д. Шумахер назвал работу Миллера «галиматьей». На этом заседании гипотеза Байера была отклонена, а доклад Миллера, уже напечатанный, был уничтожен.

Работу Г.Ф. Миллера опубликовали только в 1768 г., после смерти М.В. Ломоносова. В течение короткого времени норманнская гипотеза о становлении Руси стала официальной теорией. Однако следует отметить, что для теории эта гипотеза не имела необходимых оснований. Она не содержала анализа источников и обзора всех известных к тому времени фактов, базировалась только на отдельных фразах, выбранных из западноевропейских источников и из списков с русских летописей, без анализа их истинности. При этом в норманнской гипотезе полностью игнорировалось все, что ей противоречило в этих же списках.

Борьба между историками по вопросам ранней истории Руси развернулась сразу после появления норманнской теории. В ходе полемики и сопутствующих исследований как норманистами, так и антинорманистами было получено немало информации, касающейся начальной истории Руси. Но соотношение сил между этими двумя направлениями было таково (не с точки зрения убедительности и обоснованности аргументации, а властных возможностей), что норманнская теория стала преобладающей.

К сожалению, и официальная российская историческая наука XIX в., от Н.М. Карамзина до С.М. Соловьева, приняла норманнскую теорию. Защита этой теории от критики стала официальной политикой. Известный русский историк XIX в. профессор Н.П. Загоскин, автор «Истории права русского народа», пишет, что сторонники норманнской теории создали такую обстановку, что «поднимать голос против этого учения (“норманнской теории”) считалось дерзостью, признаком невежества и отсутствием эрудиции, объявлялось почти святотатством» (67. С. 87).

Немецкий историк Байер был не первым, кто использовал легенду о призвании варягов на Северную Русь для обоснования решающей роли скандинавов в формировании Русского государства. Первым был шведский король Юхан III. Он в переписке с Иваном Грозным, в ответ на его укор в своем низком происхождении, заявил, что варяги и Рюрик, призванные новгородцами, были из Швеции. Вслед за королем и шведские историки стали писать о шведском происхождении Рюрика. В 1611 г. шведы, захватив Новгородские земли, объявили, что новгородцы еще в IX в. призвали для управления своей землей шведского короля Эрика Упсальского. На этом основании шведы навязали новгородцам договор, в котором те признали шведского короля Карла IX своим покровителем и приглашали на княжение его сыновей.

В исторической литературе первым выдвинул норманнскую теорию шведский дипломат и историк Петр Персей (Пер Персон). В 1615 г. он издал в Стокгольме «Историю о великом княжестве Московском». В этом труде он и объявил варягов шведами, хотя и признал, что он не смог «отыскать, что за народ были варяги» (105. С. 18, 19). Персей пишет, что «шведы… взяли страну их и области вооруженной рукой, покорили, разорили, опустошили и погубили ее огнем и мечом до самой реки Танаиса и сделали ее данницей». Теорию Персея использовали и другие шведские историки, она даже вошла в шведские учебники. Но, учитывая полное отсутствие доказательной базы и явную политическую заказанность, она не вышла за пределы Швеции.

Норманнская теория оказалась востребованной в России в середине XVIII в.

Поселения иностранцев в Москве появились еще при Василии III, а после походов Ивана Грозного в Ливонию в Москве было поселено много пленных немцев из Ливонии. Для их размещения в Москве был выделен участок земли, получивший название Немецкая слобода. Петр I и его преемники уже целенаправленно приглашали иностранных специалистов для преодоления отставания в научно-техническом и культурном развитии России, возникшем вследствие трехсотлетнего ига Золотой Орды и изолированности России от западноевропейских и арабских культурных центров. В Россию приезжали преимущественно выходцы из Голландии, Дании, Англии, Германии и Швейцарии. Большинство иностранных специалистов действительно оказали существенную помощь в развитии науки, техники и культуры России. Многие из них оставили о себе добрую память, нашли здесь вторую родину, а их дети не просто стали писаться русскими, но и считали себя таковыми. Так, например, главный доктор Николаевского порта Иоганн Христиан Дале (Иван Матвеевич Даль), отец будущего известного этнографа, военного врача, друга А.С. Пушкина и патриота русского слова Владимира Ивановича Даля, в прошении о поступлении своих сыновей в Морской кадетский корпус писал о себе: «Из дворян российской нации». Также считали себя русскими адмиралы И.Ф. Крузенштерн и Ф.Ф. Беллинсгаузен и многие другие.

Однако во времена императрицы Анны Иоанновны (1730–1740) в Россию хлынул целый поток выходцев из Германии, преимущественно жителей Курляндии. В значительной степени они и составили двор императрицы. Этот период в России известен как бироновщина, по фамилии фаворита государыни Анны Иоанновны Э.И. Бирона (1690–1772). При нем иностранцы, и в первую очередь выходцы из Германии, заняли важнейшие посты в государстве. Так, внешней и внутренней политикой России руководил вице-канцлер А.И. Остерман, а армией и военной политикой России занимался президент Военной коллегии Б.К. Миних. Во времена бироновщины и началось распространение норманнской теории. Она была как бы идеологической подпоркой бироновщины, попыткой доказать неспособность русского народа к самостоятельному развитию. Советский историк М.Н. Тихомиров писал, что норманнская теория «выполняла заказ правительства Бирона, поскольку… стремилась исторически объяснить и оправдать засилие иноземных фаворитов при дворе Анны Иоанновны».

В Российской академии наук также было много иностранных ученых. Заметим, что более 30 лет все печатные работы Академии наук издавались не на русском, а на немецком языке или на латыни.

Вот среди таких выходцев из Германии и нашла своих первых сторонников норманнская теория. Значительное влияние иностранцы сохранили и после ухода со сцены императрицы Анны Иоанновны, Бирона и их сподвижников. И не просто сохранили свое влияние, а активно старались его укрепить, преувеличивая роль иностранцев, особенно германцев, в истории России. Мнение российских немцев о себе достаточно красноречиво выразил один из героев книги В.В. Крестовского «Петербургские трущобы» Карл Иванович: «Кто дал России просвещение и администрацию, кто взял преимущество интеллигенции в высшем ученом собрании русских – немец, …везде немец».

Не хочу преуменьшить роль иностранцев, привлеченных в Россию, особенно в XVIII в., для преодоления её отставания в развитии науки и техники. Она велика. Достаточно вспомнить только некоторых из них – Фонвизин, Фет, Крузенштерн, Беллинсгаузен, Рихтер и многие другие. С именами многих из них связаны в России создание кораблестроения, горного дела, фармакологии, базовых наук и многое другое. Да и сами создатели норманнской теории внесли свой вклад в развитии историографии России. Г.З. Байер, пожалуй, первым использовал западноевропейские и скандинавские источники для изучения истории России. Кроме того, Байер, обнаруживший в «Бертинских анналах» сообщение о русском посольстве, четко сформулировал, что «задолго до Рюрика народ русский имел правителя, титул которого (хакан), привлекая греческие и арабские источники, можно расценивать как равнозначный титулам император, автократор (самодержец)». А следовательно, было и государство русов, которое имело дипломатические отношения с Византией. Почему-то норманисты игнорируют этот вывод Г.З. Байера.

Первый в России выступивший с изложением норманнской теории Г.Ф. Миллер – крупнейший собиратель русских архивов – был и первым ректором первого русского университета. Миллер хорошо изучил русский язык и свои работы писал на русском языке. А.Л. Шлёцер – систематизатор русских архивов – в 1764 г. представил в Академию наук записку «Обзор русских древностей в свете греческих материалов», в которой обосновал необходимость создания свода древнейших иностранных материалов по истории Руси. И такой свод (византийских источников) был создан в 1771–1779 гг. И. Шриттером. А.Л. Шлёцер через 40 лет после возвращения в Германию издал в Геттингенском университете пятитомный труд, в котором проанализировав 21 список Повести временных лет, попытался восстановить первоначальный текст Нестора. Шлёцер считается основоположником критического анализа русских летописей. То есть заслуги этих ученых перед русской историографией несомненны. Однако и Миллер, и Шлёцер были воспитанниками геттингенской исторической школы, преувеличивавшими роль германцев в истории Европы, что сказывалось и на их трудах.

Повторюсь, норманнская теория только зародилась среди иностранных ученых в России, но и первые ее противники (кроме Ломоносова и Татищева) были также среди иностранных членов Российской академии, причем преимущественно выходцев из германских же государств.

Своих основных сторонников эта теория нашла в других кругах.

Автор не отождествляет сторонников и пропагандистов норманнской теории с немецкими гражданами России, основную массу которых составили потомки переселенцев из германских государств, приглашенных в Россию при Екатерине II для освоения пустующих земель в Причерноморье и Поволжье. Они служили верой и правдой своей новой родине и участвовали во всех войнах, которые вела Россия, в том числе и с кайзеровской Германией. Автору неизвестно о фактах предательства со стороны немецких граждан России в полевых войсках.

Казалось бы, что с уходом иностранцев с ключевых постов в России норманнская теория должна бы кануть в вечность, однако эта теория, особенно ее положение об иноземном происхождении правящего слоя Руси, нашла немало сторонников среди аристократических правящих слоев России. Многие представители русских аристократических родов, чуждаясь своего народа, пытались свои родословные вести от каких-либо выходцев из-за рубежа. В этом-то и состоит главная причина быстрого распространения и укрепления норманнской теории, а не в исторических фактах.

Приведем характерный пример. Романовы, как известно, ведут свой род от Андрея Кобылы, командира отряда дружины московского князя Симеона Гордого. Так вот, боярин Шереметев в своей родословной без каких-либо оснований указал, что Андрей Кобыла приехал в Москву из Прус. Придворные историки, развивая эту гипотезу, заявили, что Андрей Кобыла является потомком германского рода прусских королей Камбилов и что прозвище Кобыла (чисто русское прозвище, конь всегда был в почете на Руси) произошло от искаженного имени Камбила (47). При этом творцы таких родословных считали племя пруссов немецким племенем, в то время как пруссы – народность, проживавшая в долине реки Неман, ранее называвшейся Руса, а ее окрестности – Порусье. Отсюда, вероятно, происходит и название племени. Пруссов относят к балтийской языковой группе и полагают их близкородственными литовским племенам. Некоторые филологи отмечают также близость пруссов к венедским западнославянским племенам, но никак не к германским.

Подобным образом создавались псевдозападные корни и многих других аристократических родов. Среди представителей этих родов норманнская теория и находила своих сторонников.

Существенное влияние на распространение этой теории среди русских историков оказал вполне заслуженный авторитет Г.Ф. Миллера как выдающегося собирателя русских архивов.

Основной вред норманнской теории для историографии России заключается в утверждении как непреложного факта, что до IX в. истории русского народа не было и быть не могло. Любые попытки узнать, что же было на Руси до Рюрика, пресекались как бессмысленные, так как, согласно этой теории, до прибытия варягов на их территории жили полудикие люди. Унижение русского народа и его истории в высших слоях российского общества в те времена было настолько велико, что не только аристократы, но и среднепоместное дворянство пытались в своих родословных корнях найти выходцев с Запада и объявить их основателями своих родов. Для своего обособления от народных масс представители аристократии в общении между собой использовали иностранные языки, преимущественно французский.

За рубежом противники России активно поддержали и пропагандировали норманнскую теорию. Они использовали ее для морального обоснования своей агрессии против России. Норманнская теория была в памятке каждого гитлеровского солдата. Эта теория и в дальнейшем будет использоваться врагами России для обоснования необходимости установления внешнего управления над народами, которые, согласно ее догмам, не способны как к самоорганизации, так и эффективному использованию своих ресурсов. Писатель-историк русского зарубежья говорит так: «Норманнская доктрина пошла на вооружение тех русофобских сил западного мира, которые принципиально враждебны всякой сильной и единой России, вне зависимости от правящей там власти, – и служит сейчас политическим целям: с одной стороны, как средство антирусской обработки мирового общественного мнения, а с другой – как оправдание тех действий, которые за этой обработкой должны последовать».

В основу норманнской теории положены:

– предвзятая трактовка легенды о призвании варягов русского летописного свода XII в., известного как Повесть временных лет, и преувеличенная роль наемного новгородского князя Рюрика;

– сообщения «Бертинских анналов» (летописи при дворе франкского короля Карла Великого) о представителях народа rhos, которых король Людовик I счел шведами;

– имена бояр великого киевского князя Олега, упомянутых в его договоре с Византией, которые норманисты трактуют как скандинавские;

– названия Днепровских порогов, перечисленные византийским императором Константином Багрянородным и объявленные норманистами скандинавскими.

По мнению основателей норманнской теории, до IX в. н. э. на территории Восточной Европы проживали разрозненные славянские, балтские и финно-угорские племена, которых пришлые варяги – скандинавы объединили и создали государство Русь.

Однако многочисленные западноевропейские и арабские источники свидетельствуют о том, что на территории Восточной Европы издавна существовали сильные славянские государства с развитой культурой.

Об этом свидетельствует главный исторический труд средневековой Руси середины XVI в. – «Степенная книга», которую игнорируют сторонники норманнской теории. «Степенная книга» написана во времена царя Ивана Грозного (1533–1584). Она представляет собой выборку из русских летописей (в том числе и не сохранившихся до XVIII в.) с некоторыми дополнениями. Названа книга «Степенной» потому, что в ней обозначены поколения, или, иначе, «степени», великих князей и государей Руси. В книге говорится: «И аже и преже Рюрикова пришествия в Словенскую землю не худа бяше держава Словенского языка»; «И во всех тех землях мнози силыя грады и многи велики области и сии вси Русская бяше единая держава, иже ныне на многия власти разделися, древле же Словении именовахуся».

Заметим, что в арабских средневековых источниках, а также в некоторых германских Северная Русь (то есть Новгородская земля) также называется Словенией.

Кстати, в тексте Повести временных лет, которую используют норманисты, перечисляются славянские княжества, существовавшие на Руси задолго до призвания Рюрика, и указывается, что все княжества имели своих князей. Среди этих княжеств упоминается и Новгородская земля, причем сообщается об её многонациональном составе. К сожалению, к настоящему времени история Древнего Новгорода еще не написана. Как образовалась эта многонациональная феодальная республика, занявшая огромную по европейским масштабам территорию от Прибалтики до Урала и от Белого моря до верховьев Волги и Оки? Заселение славянами такого обширного края и объединение в единое государство проживавших здесь народов балтийской и финно-угорской групп происходило явно в течение нескольких веков.

Вот как выглядит легенда о призвании варягов в Повести временных лет в переводе на современный русский язык академика Д.С. Лихачева (82).

В год 6367 (859). Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со словен, и с мери, и с кривичей…

В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву».

И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, на Белоозере, а третий, Трувор, – в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были словене. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города – тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро.

Рассмотрим, насколько достоверно отражено это событие в указанном списке Повести временных лет.