Читать книгу Люди в огне - Валерия Сергеевна Функ - Страница 4

4.

Пожалуй, я впервые имел возможность рассмотреть наш дом снаружи. Потому что я практически никогда не выходил отсюда, а если и выходил, то только со стороны кухни до ручья и обратно. Но и сейчас разглядеть что-то было довольно сложно. Стояла ночь и мрак надо мной и моим домом быстро сгущался.

Лишь спустя несколько минут я осознал, что нахожусь здесь совсем один, посреди лужайки напротив главного входа. Дом снаружи выглядел, так сказать, совсем не ново и потрёпано. Или, может быть, мне так показалось в силу гнетущей обстановки. Я пытался звать Василису, так как ужас непонимания начинал одолевать меня, ведь я не знал, каким образом оказался здесь, и почему моей подруги нет рядом. После нескольких окликов Василисы в ответ я не услышал ничего. И вот оно: снова пришедшее ощущение панического ступора. По-прежнему оставаясь на своем месте, единственное что я мог, это оглядеть все окна, в надежде увидеть в каком-нибудь из них свет.

Минутку погодя и достаточно успокоившись, я начал вспоминать последние события, а именно то, как Василиса спасла меня из заточения мрачной комнаты и увела из поместья. Но неужели она бросила меня, или мы остановились, но по какой причине? И где, в конце концов, сама Василиса? Мой взгляд с окон постепенно переместился снова на главный вход. Сначала я думал, что мне чудится, но нет. Прищурившись лучше, я всё же смог разглядеть чей-то силуэт, кажется стоявший прямо на пороге дома.

– Василиса, это ты? ― крикнул я первое, что пришло на ум.

По уже совершенно обычному стечению обстоятельств ответа не последовало. Попытался спросить еще раз, но всё было тщетно. Однако, я понял, что некто слышит меня, ведь он сдвинулся с места и пошёл в моем направлении. Медленно, но верно, он приближался. Я заметил легкое похрамывание в его шаге. А сам стоял как вкопанный, не зная, чего ожидать, стоять или бежать прочь.

Внезапно мои глаза заболели и я увидел, что надо мной возник фонарь. Он как по волшебству оказался в кромешной ночной тьме, очень слабо освещаемой отблеском луны за облаками. И не успел я разобраться, откуда этот свет здесь вообще мог появиться, как опустив глаза перед собой, уже совсем близко я увидел мужчину. При таком свете я мог вполне спокойно разглядеть его более тщательно. Мужчина был довольно хорошо одет, опрятно. И лицо его мне показалось знакомым. Я бы, пожалуй, сравнил его с внешностью своего отца.

– Кто Вы? ― с опаской осмелился спросить я, потому как мужчина не желал говорить мне что либо.

Но тут всё резко изменилось. Изменилось в нём. Почему-то, минуту назад хорошо выглядящий, ровный и гладкий, он стал похож на оборванца. Рваные балахоны свисали с худых плеч, он выглядел очень болезненно, будто его морили голодом, и чего хуже избивали. Нога, что хромала, теперь сильно кровоточила и вообще все открытые участки тела, включая лицо, были покрыты ранами, словно от какого-то острого предмета, вроде ножа. От такой перемены я просто закричал и всё потемнело.

Открыв глаза, я не смог понять сразу, где нахожусь. Но это была точно не моя комната. Приподнявшись на кровати, я увидел Василису, мирно уснувшую на кресле-качалке неподалеку от меня. Да, это точно не наш дом. И комнатка была уж больно миниатюрной. Но я заметил, что здесь оказалось гораздо уютнее. Пахло полевыми цветами, попутно откуда-то извне, скорее всего из кухни, доносились запахи свежей выпечки. Но ко мне, после такого сна, или видения (я не знал как это назвать), снова вернулась тревога, и требовала действий.

– Проснись, Василиса! ― вскричал я, охваченный смешанными чувствами волнения и страха.

– Что? Что такое? ― спросонья она как ребенок повертела головой вокруг, наконец, сфокусировав взгляд на мне ― Сережа, ты проснулся?

– Нам нужно вернуться! ― моё нетерпение не знало границ. Я всё думал о матери, ведь какой гнев мог обрушиться на меня, на нас обоих. Я был и напуган и даже отчасти зол на Василису, которая увела меня из поместья.

– Я думаю, что это опасно сейчас, мой мальчик! ― она взволнованно посмотрела на меня, было видно, что она и сама сильно переживала.

– Как ты нашла меня? ― неудивительно, ведь мыслей у меня в голове было много, так же, как и вопросов.

– Вечером я решила пойти к тебе и проверить, всё ли хорошо, после того как твоя матушка отвадила меня еще днём за чтением. К тому же, я целый день не видела тебя, поэтому как всегда пришла с ужином. Ну, и не обнаружив никого, поспешила тебя найти, ― коротко объяснилась она.

– Почему она заперла меня там, зачем? Я ничего не понимаю! ― я впервые почувствовал жуткую головную боль, таковой мне не приходилось испытывать даже тогда, когда я решал математические задачки.

– Я заварю тебе ромашковый чай, вижу, голова твоя совсем покоя не дает. Тебе нужно больше спать.

Когда я в очередной раз открыл глаза, вокруг опять было темно. Но в этот раз к дому я оказался намного ближе, настолько, что сейчас я уже стоял на крыльце у самой двери. Я с более спокойным внутренним состоянием осмотрелся вокруг, поняв, что по близости нет ни одной живой души. Ни шелест листьев, ни порыв ветра не мог нарушить эту могильную тишину, казалось, от неё у меня звенело в ушах.

Не пожелав промедлять более, я, что было мочи, постучал в дверь. С нескрываемым удивлением я пронаблюдал, как дверь потихоньку открывалась, поддавшись моему натиску. Внутри, как и снаружи, света было совсем немного, но сейчас, в отличие от прошлого раза, луна не скрылась за облаками и помогла мне хотя бы отчасти рассмотреть помещение, в котором я находился. Да, это было не что иное, как наш дом. Имеется в виду, изнутри тоже. А в ушах не переставало звенеть, потому как в доме стояла такая же уже вдоволь поднадоевшая тишина. Пол не скрипел, ставни не стучали, даже мышь не пробежит. Вообще полная пустота. Словно я находился в каком-то вакууме, куда звук физически не мог проникнуть.

Первым делом я пошел прямо по коридору, свернув направо от входа, собственно прямиком в свою комнату. Опаска в моём шаге конечно же присутствовала, я каждую секунду был готов к чему-то неожиданному: громкому звуку или того хуже очередному человеческому силуэту. Поэтому шёл довольно медленно, каждый раз прислушиваясь. И в конечном итоге достиг своей комнаты. О Боги, она совсем опустела. Что произошло, и куда подевалась половина моих вещей и мебели? Неужели матушка всё это сотворила? Может она подумала, что я уже не вернусь? В помещении осталась лишь моя кровать с прикроватной тумбой, и комод у самого входа, на котором, как и в последнюю ночь в поместье, горела свеча. Наверное, этот свет и заставил меня сразу отправиться именно сюда, ведь пока я не замечал никаких признаков жизни.

Я зашел и то ли по привычке, то ли по какому-то неведанному инстинкту, просто запер за собой дверь. Казалось бы, не от кого мне тут прятаться, но похоже я ошибался. И как только я задвинул засов, в воздухе разразился громкий стук. Никакая моя подготовка не помогла, я уже забыл про всякую осторожность и потому, такой неожиданный и резкий звук заставил меня вновь застыть на месте. Я не мог пошевелиться. Стук продолжался. Более того, он начинал заметно усиливаться, превращаясь в неразборчивый гул, давящий на мои уши со всех сторон. Как же это было по-детски, когда действительно становилось страшно, прятаться под одеяло, будто это наш непреодолимый щит от всех монстров. Так поступил и я, и с усилением стука я помчался к кровати, бухнулся в нее и плотно укутался в одеяло с головой.

Оказавшись в укрытии, мне оставалось только ждать. Ждать чего-то. Либо гибели, либо очередного пробуждения. Но, чёрт возьми, я не знал, когда оно произойдет и что еще ожидать от этой ночи. А тем временем стук уже прекратился. Я тотчас прекратил мыслить вообще о чем-либо, боясь упустить любой звук, и напряженно прислушиваясь. Послышался звук открывающейся двери. Никакие замки здесь тоже, к сожалению, не помогают. Страх одолевал меня с неведанной силой, но я всё же пытался рассмотреть сквозь едва просвечивающееся одеяло, что же происходило там, извне.

И снова шаги. Но теперь они стали тише, будто некто либо передвигался в тапочках, либо вовсе босиком. Я всё также неизменно прислушивался, пока чётко не увидел, как что-то смогло перекрыть свет, исходивший от свечи, а это значило, что оно уже совсем близко. И как только я успел это понять, одеяло воспарило надо мной, и в шаге от себя я увидел кроваво-обугленное тело. Лишь глаза этого существа ярко блестели, отражая лунный свет.

Оно смотрело на меня, не отрываясь, своими неестественно блестевшими глазами, тем временем подбираясь всё ближе.

– Мне так больно, ― вдруг охрипшим голосом еле прошипело оно. ― Я очень хочу пить, дайте мне воды, дайте воды, ― снова и снова твердило оно.

Я был крайне ошеломлен и до ужаса испуган всем происходящим, поэтому тупо уставился на него, ничуть не двигаясь. Оно протягивало руки, звало на помощь и очень медленно передвигалось, оставляя на полу кровавые следы. Но в последний раз, открыв глаза, я увидел его прямо у своего лица, когда оно закричало во весь голос, уже совсем не хрипло и громко:

– Горите в аду!