Читать книгу Игра Теней. Кровь и Кость - Валиса Рома - Страница 5

1 день 1 месяца по календарю Чёрной Башни

.

«Тот, кто меня спас, был восьмым Хранителем Могил и Мёртвых Душ – Оракулом. Тогда я лишь догадывался об этом, не смея ничего утверждать.

Мне надо было ещё пережить эту ночь, а не помереть в одном из тёмных закоулков и стать едой для тех мутировавших птиц. И всё же один вопрос подобно крутящимся клинкам того призрака запал в мою голову: что тут происходит? Почему по улицам бродят какие-то мутанты, а единственный человек (который, может, вовсе и не человек) истребляет их? Что стало с Серым Городом, о котором шла такая молва по всей стране? Неужели война оставила такие отпечатки на этих узких улицах, что люди начали бояться ночи подобно смерти?

Тогда я не знал ответы на все эти вопросы, возможно, потому и совершил свои самые роковые ошибки, изменившие суть Серого Города».

Она шагала по узкой набережной, спрятав нос в чёрный воротник и хмуро посматривая на громадные чернокаменные цехи с устремлёнными вверх широкими трубами, извергающими тёмно-серый пепел и дым. Воняло гарью. И тиной. По левую руку протекала глубокая и не менее широкая река с редкими мостами, плавно уходя в сторону, а то и вновь возвращаясь, сохраняя при этом ледяное спокойствие и невозмутимость, насколько это можно было в этом городе. На улицах не было ни души, хоть ещё и не настала полноценная ночь, а небо с вечными тучами не подёрнулось сумерками. Все боялись выйти на улицу, узнав про начало декады, занавешивая окна специальными амулетами и усиливая охрану решёток.

Трусы.

2 день 1 месяца по календарю Чёрной Башни.

«Это было самое необычное пробуждение.

Я был на дне реки и… не дышал. Я проснулся мёртвый ровно за секунду как прозвучали часы на главных башнях, провозглашая отмену комендантского часа, и начал захлёбываться. Но самое жуткое было то, что я не просто спал на каменистом дне с истлевшими серыми скелетами, в чьих черепах жили белоглазые чёрные рыбки, а то, что я был связан прочной стальной цепью, один из концов которой обвивал тяжёлый валун, мешая мне подняться на поверхность, а воздуха было всё меньше и меньше. Еле достав онемевшими пальцами ручку кривого ножа и подковырнув им связанные за спиной прочной верёвкой руки, я еле высвободился из своих железных пут, что было силы оттолкнувшись от холодного дна и разгребая чёрную воду руками. Спустя пару мучительно долгих секунд мокрые, отросшие за это время волосы, охладил прохладный ветер, а я из последних сил начал грести к виднеющимся из воды потрескавшимся ступеням. Как только моя нога коснулась самой первой, я упал на колени, задыхаясь и выплёвывая горькую от пепла и пролитых слёз над трупами воду, зачёсывая назад волосы и не веря во всё это.

Я ведь умер, и лежал там, на дне, не чувствуя сердцебиения сердца, а теперь оно грохочет как сумасшедшее и пытается сломать мои рёбра. Да и там все чувства были какими-то отстранёнными, ненастоящими, а сейчас животный страх охватил с ног до головы, заставив в судороге согнуться пополам и машинально ощупать опустевшие карманы, где должен был лежать кожаный мешочек с пару сотней королевских таалий. Неужели меня уже успели ограбить?! И вдобавок обвязать цепью и пустить ко дну?! Но кто и когда?! Я ведь и глаз не смыкал ночью, хотя, нет… я зашёл в какой-то паршивый трактир, пристроившийся под широким мостом, и заказал что-то крепкое, настолько, чтобы забыть весь тот ужас, свалившийся на мои плечи. И там то как раз кто-то подсел ко мне и начал спрашивать про что-то, а я ему отвечал. В общем, те часы, проведённые в трактире, оказались настолько мутными в воспоминаниях, что я ужаснулся. А сколько же мне пришлось выпить?! Я не помню совершенно ничего, хотя хоть сейчас могу сказать, сколько жемчужин было в ожерелье матери и по каким датам она его надевала. Это было очень странно и страшно. Я нарвался на какую-то опасную тварь, которую при мне убил Хранитель Могил (или нет?), связался с не той компанией, которая меня ограбила у топила, а самое главное (!) – я успел умереть за сегодня, и при этом чувствовал себя как после прохладного душа. Даже не знаю. Наверное, я и вправду потихоньку схожу с ума. Или этот город меня так меняет?