Читать книгу Блейд. Наследие. Книга 4 - Валя Шопорова - Страница 5

Не смотреть, не смотреть мне

Спрятать взгляд, увести след

Погасить за собой свет

Оглянутся назад, нет!

Все стереть, позабыть

И потерять из виду…

Слот, Kill me baby one more time©

Часы показывали ноль часов и пятнадцать минут – то самое время, когда ложиться спать ещё рано, а все важные дела на день уже выполнены. Микки лежал на кровати и неторопливо пролистывал новости в планшете, периодически цепляясь взглядом за очередной громкий заголовок и без особого интереса читая развёрнутую статью, над которой безусловно трудился в поте лица какой-нибудь журналист.

Когда ему надоело это занятие, брюнет переключился на вкладку почты и проверил, не пришло ли ему ответное письмо от Стюарта. Ответа не было, что было совершенно неудивительно с учётом того, что письмо помощнику Микки послал в начале двенадцатого ночи, а Стюарт фактически всегда ложился спать раньше этого времени. Он не слишком расстроился из-за молчания помощника – главное, что он исправил в документах всё, что нужно было исправить, а переправить их запрашивающей инстанции можно было и утром, и через несколько дней, как говорится – не горело.

Ещё раз проведя взглядом по всем письмам, которые пришли за последнюю неделю, и убедившись в том, что на все он уже ответил, Микки закрыл вкладку почты и перед его глазами загорелась белизной пустая строка браузера, готовая к тому, чтобы в доли секунд найти любую на свете вещь или информацию, которая может понадобиться парню.

Но Микки было нечего искать. Фильм? Он никогда не испытывал особой страсти к просмотру даже самых выдающихся шедевров кинематографа. Музыка? Какая-нибудь книга? Чем там ещё люди занимают своё свободное время и развлекаются на досуге?

Пожалуй, из всех вариантов досуга чтение было предпочтительнее всего для брюнета. С детства он любил читать. Но будучи ещё маленьким мальчиком и коротая утра/дни/вечера в приюте за чтением, Микки делал это скорее от отсутствия других альтернатив того, чем он ещё мог заняться. Но, тем не менее, любовь к чтению он пронёс через года и сохранил по сей день.

Вот только на ум не шло названия ни единого произведения, которое Микки бы ещё хотелось прочесть. Ему уже казалось, что он прочитал всё, что ему могло быть интересно в этой жизни. Достаточно дерьмово допускать такую мысль в двадцать восемь лет.

Брюнет поднёс руку к строке поиска, но пальцы его замерли, так и не коснувшись поверхности планшета. Он не знал, чем себя занять. Просто не знал. За последние годы это неприятное чувство посещало его часто – всё чаще с каждым прожитым годом. Кажется, это началось лет пять назад, но, может быть, и раньше.

Так и не придумав ничего, что он может захотеть посмотреть/почитать, Микки опустил руку и положил планшет на колени, вздыхая и прикрывая глаза, слегка запрокидывая голову. Муторно. Он просто ненавидел такие моменты, которые никогда прежде его не посещали, когда ему было нечем занять себя. Люди зовут это скукой. Но брюнет познакомился с ней как-то слишком поздно…

Просидев минуты две так, с закрытыми глазами, Микки открыл их и вновь поднял планшет. Дверь спальни бесшумно отворилась и в комнату зашла Дженнифер, промакивая полотенцем ещё влажные волосы. Даже сейчас, после душа – без капли макияжа и с мокрыми волосами, одетая в коротенький махровый халатик светло-лимонного цвета, она была очень красива.

Микки взглянул на вошедшую девушку, после чего вернул взгляд к экрану планшета. В последний раз осторожно растерев волосы, Дженнифер опустила полотенце и обратилась к парню:

– Микки, ты работаешь?

– Я уже закончил.

Девушка кивнула и огляделась в поисках места, куда можно было положить мокрое полотенце, но, подумав, решила, что уместнее будет вернуть его в ванную комнату и повесить сушиться. Отнеся полотенце в ванную, Дженнифер вернулась в спальню и села на край кровати, из-за занавеса волос поглядывая на Микки, который, в свою очередь, не обращал на неё никакого внимания, продолжая бесцельно смотреть на пустую поисковую строку – пустую, как он сам.

Вздохнув, Дженнифер тоже легла, устраиваясь рядом с брюнетом. Полежав несколько секунд, она заглянула в экран планшета и, ничего там не увидев, подняла несколько удивлённый взгляд на Микки. Вздохнув, парень нажал на кнопку блокировки и отложил планшет на тумбочку, после чего встал и отошёл к окну. Открыв его, он достал из кармана сигареты и зажигалку и закурил, глубоко затягиваясь дымом и выдыхая его в ночное летнее небо, которое цветом своим было подобно спелой чёрной смородине.

Понаблюдав за Микки с минуту, Дженнифер тоже подошла к окну и встала сбоку от парня.

– В последнее время я всё чаще задумываюсь над тем, чтобы тоже начать курить, – произнесла девушка.

Она развернулась к Микки и положила руку на подоконник.

– Всё равно я постоянно дышу дымом. А ещё говорят, что это очень успокаивает…

Микки повернул к ней голову и наградил тяжёлым и отдающим мёртвым холодом взглядом. Склонившись ближе к лицу Дженнифер, он выдохнул ей в лицо дым и сказал:

– Не нужно, Дженнифер, это не очень-то и успокаивает.

Девушка открыла рот, чтобы что-то ответить, возразить, но брюнет приложил палец к её губам, призывая к молчанию, и добавил:

– К тому же, ты же сама говорила, что это вредно.

Микки убрал палец с губ девушки и вновь отвернулся к окну, смотря в темноту и делая мерные затяжки.

– Слушай, – вновь нарушала молчание Дженнифер, когда Микки затушил окурок, – а когда мы посетим твой клуб? Надеюсь, ты не отказался от этой идеи?

– Нет, Дженнифер, я по-прежнему желаю вас «познакомить». И, раз я хочу привести тебя именно в парижский клуб, то, думаю, стоит совместить это с твоей рабочей поездкой туда. Это будет логично.

– Да, я тоже так думаю, – слегка улыбнулась девушка. – Как раз, поработаю, а потом отлично отдохну и расслаблюсь.

– Как долго тебе нужно быть во Франции?

– Неделю будут идти показы, потом нужно будет задержаться ещё на один день.

– Восемь дней, – кивнул Микки, негромко хмыкая. – Отлично, – он взглянул на Дженнифер. – Как раз, я уже почти год хочу съездить во Францию, но всё никак не соберусь.

– Я очень рада, что мы поедем туда вместе, – вновь улыбнулась девушка и встала перед брюнетом. – Может быть, ты посетишь мои показы?

– Я обязательно подумаю об этом, – ответил парень, приподняв уголки губ в лёгкой улыбке-ухмылке.

– Мне было бы очень приятно увидеть тебя на первом ряду.

– А с подиума не упадёшь? – понизив тон голоса, спросил Микки, склоняясь к Дженнифер и заглядывая ей в глаза невероятно глубоким и проникновенным взглядом. Он упёрся руками в подоконник, по бокам от девушки.

– Я очень постараюсь, – ответила Дженнифер, немного запрокидывая голову, подаваясь навстречу Микки.

Она думала, что он её поцелует, но Микки отстранился, лишь едва коснувшись её губ. Он отошёл и вернулся на кровать, оставив Дженнифер стоять в недоумении. Нет, понять Микки она определённо не могла…

Брюнет лёг и взглянул на девушку.

– Не хочешь тоже лечь? – спросил он.

Дженнифер подошла к постели и тоже легла, устаиваясь у Микки под боком, положила голову ему на плечо. Брюнет провёл кончиками пальцев по её руке от запястья и до плеча, а затем прикоснулся к её нижней челюсти и неторопливо обвёл её контур. Дженнифер запрокинула голову, чтобы было удобнее, и закрыла глаза, наслаждаясь приятными и расслабляющими прикосновениями.

Но, когда они прекратились, Дженнифер решила не терять времени даром и поиграть самостоятельно. Она взяла левую руку Микки, поглаживая тыльную сторону ладони и длинные пальцы, выводя на коже незамысловатые и бессмысленные узоры. Потратив на это занятие несколько минут, она перевернула руку брюнета ладонью вверх и несколько раз провела кончиками пальцев по ней, после чего начала со слишком сосредоточенным видом рассматривать.

– Судьбу мою по руке прочитать пытаешься? – усмехнулся Микки, когда прошло ещё несколько минут, а Дженнифер продолжила, хмурясь в задумчивости, разглядывать его ладонь.

– Да, я разве не говорила тебе, что у меня в роду были цыгане? – поддержала тему девушка.

Микки несколько раз кивнул, как бы выказывая уважение к словам Дженнифер, а затем спросил:

– И, как, что-нибудь понятно?

– Эм… Да… понятно… – пробормотала девушка, слишком хорошо пытаясь играть роль и начиная вертеть руку парня и так, и этак.

– И что же? – вскинув бровь, со спокойной иронией поинтересовался Микки. – Мало ли, меня ждёт в скором будущем что-то совершенно грандиозное и очень важное, что изменит всю мою жизнь, а я даже не подозреваю об этом.

– Достаточно трудно понять, Микки. А… что у тебя с рукой? – произнесла Дженнифер и провела указательным пальцем по бледному, но всё равно заметному шраму, который проходил через всю ладонь брюнета и пересекал, изламывая, все линии на ней.

С того дня, когда Микки обзавёлся этим шрамом прошло больше восьми лет, но рана, которая некогда украшала его руку, была слишком глубока, чтобы исчезнуть со временем без следа.

Брюнет едва заметно поморщился и убрал руку.

– Это просто шрам, Дженнифер, – ответил он.

– А при каких обстоятельствах ты его получил?

– Порезался.

– Это же как нужно было порезаться, чтобы остался такой шрам?

– Глубоко, – кивнул Микки, – очень глубоко…

– А…

Договорить Дженнифер не успела, потому что Микки резко перевернул её, прижимая за плечи к кровати и нависая сверху, слишком прицельно смотря в глаза.

– А… – она снова открыла рот, но слова вопроса уже разбежались и потерялись где-то в дальних углах сознания.

– Ну, что, Дженнифер, – произнёс брюнет, неотрывно смотря девушке в глаза, – и дальше будешь сыпать вопросами?

– Мне просто показалось, что ты готов на них отвечать… – негромко ответила Дженнифер и попыталась сесть, но Микки сильнее надавил ей на плечи, удерживая на месте.

– Не люблю пустой болтовни, ты же знаешь.

– Но разве прошлое не имеет смысла? Оно ведь делает нас теми, кто мы есть…

Едва успев закончить, Дженнифер ойкнула, потому что Микки склонился к ней и болезненно прикусил нежную кожу на шее, поцеловал в нижнюю челюсть и провёл по ней кончиком языка. Отстранившись, брюнет сел и, взяв руки девушки, резко поднял их, вжимая в матрас над её головой и сжимая тонкие запястья.

– Не двигайся, – произнёс парень и отпустил её руки.

Дженнифер покорно не стала их опускать.

– Закрой глаза, – приказал Микки, и здесь девушка тоже послушалась его и закрыла глаза.

Она почувствовала, как парень встал, и минуты пол ничего не происходило; она начала в нетерпении и волнении потирать друг о друга коленями. Когда же Дженнифер вновь почувствовала, как кровать мягко прогнулась, она, поддавшись инстинкту, слегка выгнулась и вытянула шею, подаваясь навстречу Микки.

– Нет, – ещё больше понизив тон голоса, почти шепча, произнёс брюнет и добавил: – Приподнимись.

Дженнифер присела, и Микки завязал ей глаза галстуком, за которым и ходил. У девушки дрогнули уголки губ в ответ на такое действие, но она ничего не сказала. А в следующую секунду брюнет вновь вернул её на спину, толкнув в плечо и прижав за него к постели, показывая, что сейчас она не должна двигаться.

Дженнифер прикусила губу и ещё больше заёрзала. Её охватило волнение, которое посещало её всякий раз, когда Микки затевал очередную «игру». Пусть она и понимала, знала, что ничего плохого Микки с ней не сделает, но душа внутри почему-то начинала трепыхаться – душа чувствовала, что рядом с ней был совсем не простой человек – человек опасный и начинённый демонами, как тротилом.

– Не двигайся, – повторил Микки и, развязав поясок на её халатике, под которым не было белья, и, распахнув его, склонился к Дженнифер.

Он неспешно и так горячо целовал её грудь, даря упругим округлостям обжигающие прикосновения своих губ, награждая лаской напрягшиеся соски девушки, целуя их, захватывая губами, играя с ними языком. Прикусив правый сосок Дженнифер, брюнет оттянул его, из груди девушки вырвался шумный протяжный вздох, и она слегка выгнулась. Ей так хотелось опустить руки и обнять любимого, от ласк которого она просто плавилась, но всякий раз она вовремя вспоминала о том, что этого нельзя делать.

Микки ласкал грудь Дженнифер долго, неторопливо целуя каждый сантиметр нежной кожи, и гладил в это время девушку по ногам, бёдрам, не поднимаясь выше их середины. От этих продолжительных томных ласк Дженнифер уже едва не дрожала. Хоть она и помнила про приказ: «Не двигаться», но у неё не получалось полностью контролировать своё разгорячённое, жаждущее ещё больших ласк, больших прикосновений – большего тело.

Она в очередной раз несильно выгнулась, чувствуя, как по позвоночнику бегут разряды сладкого тока, и Микки опустился ниже. Он прикоснулся к её рёбрам, проводя по ним разомкнутыми губами, чувствуя под тонкой кожей ходящие от истомы косточки, а после поцеловал девушку под левой грудью, замирая так на несколько мгновений.

Не сдержавшись, Дженнифер негромко простонала, свела бёдра, сжимая их, и снова развела, всё больше теряя рассудок от того сладкого помутнения сознания, которое всегда дарил ей Микки. Она любила его до дрожи в коленях. Ей так хотелось сказать: «Я люблю тебя», но она понимала, что этого нельзя делать, что нужно сохранять тишину, и прикусила губу, чтобы не позволить словам вырваться из горла, и вновь выгнулась, скользя босыми ступнями по покрывалу.

Микки влажно и слишком горячо целовал её живот, оставляя на загорелой коже блестящие следы, и постепенно спускался ниже, не переставая при этом оглаживать ноги девушки: то поднимаясь выше, то опускаясь к коленям и лаская чувствительную кожу под ними, скользя кончиками пальцев по изящным щиколоткам.

Брюнет поцеловал Дженнифер во впадинку пупка, а затем лизнул, одновременно перемещая одну руку на самый верх её бедра, на его внутреннюю сторону. Дженнифер вновь негромко и томно простонала – эти звуки она сдерживать была не в силах, и перебрала напряжёнными от жгучего желания ногами, скользя ими по прохладному тёмно-тёмно синему – в цвет самой прекрасной и сказочной зимней ночи – покрывалу.

Микки провёл носом по низу живота Дженнифер и поцеловал в него, спустился ещё ниже и провёл кончиком языка по её лобку, после чего оставил на гладкой горячей коже влажный и жаркий поцелуй. Девушка вновь выгнулась, заламывая пальцы рук, которые она так и не смела опустить, и кусая губы.

Отстранившись, Микки сел и провёл по лобку девушки уже кончиками пальцев, а после опустился ими между её немного разведённых ног. Он неторопливо провёл кончиками пальцев по её половым губам сверху вниз, чувствуя, как девушка задрожала от этого и немного дёрнула бёдрами.

Микки погладил её так какое-то время, то поднимаясь к груди или опускаясь к ногам, то вновь возвращаясь к промежности девушки. А затем он рывком перевернул её и поставил на четвереньки, прижимаясь к ней, упираясь в её ягодицы своим каменным возбуждением. Он снял с Дженнифер халатик, убрал все волосы на одну сторону и поцеловал её в шею под самым ухом. Целуя шею девушки, брюнет немного отодвинул бёдра назад и расстегнул свои чёрные джинсы, выпуская на волю налитый кровью член.

Вновь поцеловав Дженнифер под ухом, задев губами мочку, Микки перехватил её одной рукой под животом и плавно вошёл в неё. Девушка прикусила губу и крепко зажмурилась, чтобы пронзительно не застонать на весь дом. Полностью войдя в неё, брюнет разогнулся и, взяв Дженнифер за бёдра, совершил первое движение.

Микки не стал избирать слишком быстрый и резкий темп, но двигался так ритмично и мощно, что Дженнифер через раз пропускала вдох и кусала губы так, что они начали сильно болеть. Но это вскоре перестало спасать и из её груди начали вырываться негромкие протяжные стоны. Она комкала в кулачках покрывало, упираясь в упругий матрас руками и коленями и покачиваясь в такт быстрым глубоким движениям.

Брюнет отпустил одно бедро Дженнифер и провёл рукой по её спине, оглаживая поясницу и раздражая слишком чувствительную зону вдоль позвоночника. От этого коктейля из глубоких ритмичных толчков и умелых поглаживаний девушка всё сильнее прогибалась в пояснице, жмурила глаза, которые и так были завязаны, и до боли в челюстях сжимала зубы, из-за чего ей всё больше не хватало кислорода.

– Микки, как же хорошо… – не сдержавшись, прошептала-выдохнула Дженнифер и сразу же получила звонкий шлепок по левой ягодице и закрыла рот, плотнее сжимая зубы.

Микки начал двигаться быстрее и резче, неумолимо глубоко и часто врываясь в тело любовницы. Он склонился вперёд и поцеловал Дженнифер в основание шеи, а после сильно укусил за плечо. Девушка с трудом удержалась от того, чтобы не вскрикнуть, но не ахнуть она не смогла и вновь крепко зажмурилась, чувствуя, как внизу живота нарастает потрясающее вибрирующее напряжение – комок обжигающего тепла.

Дышать носом стало совсем невозможно, и она начала дышать ртом, хватая им воздух и заполняя комнату своими жаркими, полными наслаждения вздохами.

Микки запустил пальцы в волосы Дженнифер и, сжав их у корней, оттянул, заставляя девушку максимально запрокинуть голову, проводя ладонью по её животу и почти до боли сжимая левую грудь, начиная врываться в её тело на максимальной скорости. Он чувствовал, что оргазм уже близок.

Такая грубость стала для Дженнифер последней каплей. Оргазм накрыл её слишком резко, снеся сознание прочь и подогнув ноги и руки – она не поняла, как сумела устоять, верно, это получилось только стараниями Микки, который одной рукой вновь придерживал её под животом и продолжал нещадно таранить её тело.

Он отстал от Дженнифер совсем немного. Оргазм накрыл парня с головой, заставляя на прекрасные мгновения забыть обо всём, просто раствориться в блаженстве и расслаблении.

Микки совершил ещё несколько движений, продлевая своё наслаждение, и покинул тело любовницы, садясь и пытаясь отдышаться. Но просидел он от силы секунд пять и, ничего не сказав, не сняв с глаз Дженнифер повязку и даже не позволив ей самой сделать это, встал и, застегнув штаны и взяв с подоконника сигареты и зажигалку, быстрым шагом покинул спальню.

Он быстро преодолел коридор, лестницу и гостиную и зашёл на кухню, где было пусто и совсем темно. Не став включать света, Микки подошёл к окну и, распахнув его, закурил, слишком глубоко затягиваясь, что ещё больше сбило дыхание, и выдохнул горько-сладкий дым в слишком чёрную летнюю ночь. Ему нравилась эта темнота. В ней было очень уютно. В ней можно потеряться и скрыться от всего и от всех.

С минуту Микки курил, делая частые глубокие затяжки, смотря в ночь перед собой и ни о чём не думая, стараясь не думать. Но послеоргазменное расслабление с каждой секундой всё больше покидало его тело и разум.

Раздавив в пепельнице немного недокуренную сигарету, брюнет взял новую, подкурил и, сделав одну затяжку, взглянул на свою левую ладонь, перечёркнутую бледным, но отчётливым шрамом. Этот шрам напоминал ему о том дне, когда он ввязался в неравную драку, в которой запросто мог погибнуть, но вышел победителем. Он напоминал ему о том странном и страшном поступке, на который он его натолкнул. А ещё он напоминал ему о том кошмаре, в который превратилось его существование, и который отнял у него год жизни и едва не убил. Этот шрам напоминал ему слишком о многом…

Микки хотел ударить по подоконнику, но не сделал этого – лишь ещё сильнее сжал занесенный для удара кулак, тяжёлым и полным чёрной ртути взглядом смотря в распахнутое окно. Сильный всегда берёт верх над своими эмоциями.