Читать книгу Путь к свободе - Василий Арсеньев - Страница 6

Когда началась новая война, Карл Вайс загорелся мечтою вырваться на фронт. Он отправил послание Гиммлеру, в котором были такие слова: «Моя миссия на Украине завершена. Бунт подавлен, порядок водворён, отныне никто здесь не посмеет выступить против великой Германии. Мой фюрер, я хочу быть со своим народом. Я мечтаю сражаться с врагами, посягнувшими на нашу землю…» – и т. д.

Вскоре последовал ответ от Гиммлера: «Я знаю, что желание умереть за Германию исходит из глубины сердца твоего, исполненного отваги. Но враги у рейха будут всегда, и ты мне нужен здесь, а не на фронте. Приказываю тебе оставаться в лагере до моих будущих распоряжений».

Месяц спустя Карл Вайс был назначен на пост рейхскомиссара Украины: прямо из концлагеря на мерседесе он въехал в Гитлербург. И тогда в честь наместника фюрера во дворце рейхскомиссариата был устроен торжественный приём, на котором Карла Вайса ждал сюрприз – та самая пленительная блондинка, о которой он часто вспоминал по ночам. (По городу уже поползли слухи о тайной избраннице любимца фюрера, и Марту Клаус устроители приёма пригласили спеть несколько песен после застолья. Но Карл воспринял новую встречу с ней как верный знак судьбы).

В тот вечер во дворце рейхскомиссариата собрался весь цвет государственно-партийной элиты Украины; первым засвидетельствовать своё почтение новому наместнику фюрера подошёл начальник местного отделения гестапо Хофманн.

– А что старый рейхскомиссар? – вопросительным взглядом окинул его Карл Вайс.

– Попался на взятках. На прошлой неделе расстреляли, – слабо улыбнулся Хофманн.

– Собаке – собачья смерть! – равнодушно произнёс Карл Вайс, обернулся и встретился взглядом с прекрасной Мартой Клаус. Внезапно сердце бешено заколотилось в груди у него, но он усилием воли унял своё волнение и подошёл к ней. Марта с улыбкой на губах приветствовала его.

– Вы здесь… – говорил он, несколько покраснев. – Это словно чудо! Я не думал, что снова увижу вас, и теперь хочу ещё раз попросить прощения за своё недостойное поведение там, в лагере…

– Не стоит вспоминать о прошлом, г-н Вайс, – пропела сладким голосом Марта, – лучше думать о будущем.

Когда гости уселись за столы, градоначальник Гитлербурга взял слово и восторженно проговорил:

– В эти радостные дни, когда наши доблестные войска развивают успешное наступление на всех фронтах, я рад приветствовать в столице рейхскомиссариата глубокоуважаемого Карла Густава Вайса, под чутким руководством которого мы встретим нашу победу. За вас, господин Вайс!

– За фюрера! Слава победе! – неистово провозгласил Карл Вайс.

– Зиг хайль! – в едином порыве подхватило всё собрание.

После обеда гости перешли в зал, где из оркестровой ямы лилась музыка, и Марта Клаус со сцены исполняла свои песни. Карл Вайс не отрывал от неё восхищённого взгляда и отослал помощников за цветами. Всякий раз, когда музыка стихала, публика взрывалась бурными аплодисментами. Концерт завершала песня из американского кинофильма «Серенада солнечной долины», которую Марта спела на бис. Такого успеха она ещё не знала! Карл Вайс всю сцену завалил цветами…

Однако на другой день начальник гестапо положил на его стол донос. Прочтя его, Карл Вайс побледнел.

– Кто написал этот бред? – прокричал он в гневе. – Почему нет имени? Разве по инструкции не запрещено принимать анонимные письма?

– Бумага попала ко мне случайно, – проговорил Хофманн. – Если бы кто-нибудь из моих сотрудников по своему незнанию дал ход этому делу… Вы сами понимаете!

– Вы правильно поступили, – успокаиваясь, проговорил Карл Вайс, – что пришли ко мне. Надеюсь, это останется между нами?

– О чём вы? Ничего не знаю, – слабо улыбнулся Хофманн.

Карл Вайс оценил сообразительность этого человека.

– Можете идти, – сказал он и, немного помедлив, добавил. – Спасибо.

Хофманн с удивлением взглянул на него, потом выбросил руку вверх и прокричал:

– Хайль Гиммлер!

Карл Вайс бросил злосчастную бумагу в камин, и огонь быстро пожрал её. Долгое время мысли его путались, мешая сосредоточиться на работе. Теперь в его жизни появился ещё один смысл, помимо службы фюреру, и он не знал, что с этим делать…

«Я спас ей жизнь, но она даже не узнает об этом, – с досадой думал он. – Как я боюсь за неё! Столько зависти и злости в людях. Донос на доносе! Как мне защитить её, тем более, теперь во время войны? Если только… Нет, она слишком гордая! И я вёл себя прежде так недостойно». Он покраснел от стыда при воспоминании о своей прошлой жизни.

Карл Вайс узнал, где живёт Марта, и вечером поехал к ней. Охрану он оставил у подъезда, а сам поднялся на лестничную площадку. Позвонил в дверь. Прошло немного времени, и по ту сторону послышались торопливые шаги. Сердце в груди у него учащённо забилось. Дверь открылась… Марта в лёгком халатике стояла перед ним, – с удивлённым и несколько испуганным видом.

– Это… вы? – прошептала она дрогнувшим голосом.

Он молчал, тяжело дыша, и, наконец, собрался с мыслями:

– Марта, нам надо поговорить… Это очень важно!

– Проходите.

Карл Вайс вошёл в квартиру. Марта проводила его в гостиную, едва заметно прикрыв дверь в ванную.

– Я только переоденусь, – улыбнулась она, оставляя гостя одного.

Карл Вайс присел на диван; для него потянулись томительные минуты ожидания. Наконец, она вышла к нему в красивом вечернем платье. Он встал, потом снова сел.

– Итак, я вас слушаю, г-н Вайс, – сказала Марта, присаживаясь подле него. Карл Вайс устремил на неё долгий взор, едва не позабыв о цели своего визита.

– Ах, да, – вымолвил он, – Марта, вам угрожает опасность…

– Я вас не понимаю! – испуганно проговорила она.

Тогда Карл Вайс рассказал ей о доносе.

– Вы отвели от меня угрозу. Но почему? – спросила она, заглянув ему в глаза.

– Вы знаете ответ на этот вопрос, – уклончиво отвечал он.

– Я бы никак не подумала, что могут осудить за… песню, – презрительно скривила губы Марта.

– Это была песня из американского фильма, – невзначай обронил Карл Вайс.

– И что? Это значит, я изменила Родине? – повысила голос Марта, отвернувшись в сторону.

– Конечно, нет, – поспешно отвечал Карл Вайс, осознав свою ошибку. – Но…

– Что? – она исподлобья взглянула на него.

– Марта, всегда найдутся люди, готовые написать ложный донос в корыстных целях… И я бы хотел обезопасить вас.

– И каким же образом? – усмехнулась Марта.

– Я предлагаю вам переехать во дворец рейхскомиссариата Украины, – отвечал он, потупив взор и даже слегка покраснев.

– Что? – удивилась она, переспросив.

– Вы только не подумайте ничего такого, – поспешно проговорил он. – Это временно, – пока не кончится война. У вас будет своя прислуга. Во дворце много комнат! Мы будем жить отдельно…

Карл Вайс ждал, что она скажет, не смея взглянуть на неё. Марта молчала.

– Весьма неожиданное предложение! – наконец, заговорила она. – Мне надо подумать…

– Да, конечно, – согласился он, – я и не требую ответа от вас прямо сейчас. Но знайте – в моём доме вы всегда желанная гостья!

***

Когда незваный гость ушёл, Марта закрыла за ним дверь, потом она вернулась и опустилась на диван. Вскоре на пороге гостиной появился мужчина с острыми, как бритва, глазами и чёрной куцей бородкой.

– Я всё слышал, – сказал он по-немецки. – Это невероятная удача для нас! Он не только рейхскомиссар Украины, но и любимец Гиммлера, которому открыты многие тайны рейха!

– Его не завербовать, – тихо проговорила Марта по-русски.

– Да, он офицер СС, – кивнул в знак согласия мужчина. – Но мы сделаем иначе. Он будет работать на нас, даже не догадываясь об этом… И ты нам в этом поможешь!

Марта скривила губы в презрительной гримасе.

– Что? Я должна буду спать с этим мерзким палачом?

– Да. В интересах нашего дела, – спокойно отвечал мужчина. – Во имя возрождения России!

***

На другой день Марта Клаус явилась во дворец. Тем временем, в кабинете рейхскомиссара шло совещание, на котором сановники, краснея, оправдывались в срыве плана военного снабжения.

Карл Вайс впервые занял столь высокий пост и оттого с трудом вникал в суть государственных дел. До сих пор у него был только один способ решения всех проблем – наказание виновных и устрашение колеблющихся. Теперь же мало-помалу приходило понимание, что одними репрессиями ничего не достигнешь: требовалось умение проявлять при необходимости гибкость и осторожность.

Он шёл в кабинет с твёрдым намерением покарать за халатность чиновников, виновных в срыве поставок в армию продовольствия, но в ходе совещания разобрался в деталях дела и принял единственно верное решение. Сановники на первый раз отделались строгими выговорами и, повеселев, выходили из его кабинета…

Вскоре Карлу Вайсу сообщили о приходе Марты Клаус. Кровь тотчас прилила к его лицу. Почувствовав это, он покраснел ещё сильнее и подумал: «Как мальчишка!» Дверь отворилась. Тогда он поднялся навстречу желанной гостье, поцеловал ей руку и вернулся на прежнее место. Она села напротив него и с трудом выдавила из себя улыбку.

– Я пришла сказать вам о своём решении… – начала Марта и остановилась. Карл почувствовал, что сердце в груди его забилось чаще.

– Я подумала, – продолжала она. – И решила принять ваше предложение.

– Марта, вы не пожалеете! – с восторгом воскликнул Карл, но остановился и сдержанно добавил. – Клянусь всем, что мне дорого – я не стану посягать на вашу личную свободу.

Он смотрел на нее влюбленным взором.

– Я очень благодарна вам, – не сразу отозвалась она. Я всегда мечтала жить в столь прекрасном доме!

Однако ее выражение лица совсем не соответствовало этим словам.

– Быть может, вас тревожит людская молва? – спросил Карл, подумав.

Тогда она усмехнулась.

– Людям не запретишь – пусть говорят!

– В конце концов, при желании вы могли бы стать моим секретарем, – предложил он. – Мне как раз требуется еще одна машинистка…

Карл тотчас без промедления набросал от руки проект приказа о новом назначении, а потом вызвал прислугу, и вскоре Марта оказалась в просторной спальне с хрустальной люстрой и стенами, выложенными белым мрамором. «Неужели этому чудовищу можно верить?» – думала она, глядя на роскошную двуспальную кровать.

Прошла неделя. Карл держал своё слово; каждое утро служанка приносила Марте цветы от него: сам он порога её спальни не переступал. Они виделись по утрам в столовой: он приветствовал её, она улыбкой отвечала ему. За завтраком Марта рассказывала о своих ролях в театре, Карл обычно молчал, наслаждаясь звучанием её голоса. После завтрака личный шофёр рейхскомиссара отвозил Марту в её театр на репетиции, а по вечерам – на спектакли. Времени на исполнение обязанностей в качестве секретаря у нее почти не оставалось. Но Карл на это внимания не обращал, не забывая о своем слове. Так проходили дни…

Однако отсутствие сведений не устраивало Центр, – от Марты требовали активных действий. И тогда, не видя иного выхода, однажды вечером, через служанку, она сама пригласила его в свою спальню…

В ту ночь Карл Вайс был на седьмом небе от счастья.

– Милый, – тогда сказала она, прильнув к его груди, – как я хочу, чтобы эта война поскорее закончилась! Я знаю, мы победим, но чем меньше истинных арийцев погибнет, тем лучше для рейха.

– Не волнуйся, война закончится очень скоро, – не пройдёт и двух недель, – пророчески отозвался он.

– Отчего ты так уверен? – удивилась она.

– Вскоре, – отвечал Карл, – мы продемонстрируем всему миру силу нашего нового оружия, которое приведёт нас к быстрой и окончательной победе!

Марта не стала продолжать этот разговор, побоявшись, как бы у него не появились подозрения на её счёт, но передала эту информацию в Центр. Так, за неделю до взрыва в Нью-Йорке первой атомной бомбы там узнали о немецком секретном сверхоружии…