Читать книгу Возрождение - Василий Жидких - Страница 2

Санкт-Петербург

Наши дни

Тихо зайдя в комнату, погруженную в кромешную тьму, я наощупь дошла до низкого стола, который мы с Алиной передвинули к стене. Стараясь двигаться как можно бесшумнее, чтобы не задеть сидящую на полу ведьму, я аккуратно дошла до стола, осторожно опустилась на колени и, протянув руки вперед, ощупала всю поверхность стола.

– Василина, ты же знаешь, что я тебя слышу? – я вздрогнула, когда в полной тишине раздался хриплый от долгого молчания голос подруги.

– Я стараюсь тебе не мешать, – чиркнув спичкой, я зажгла рядом стоящую свечу. – Не отвлекайся.

– Все нормально, – заверила она меня. – Ты помнишь, какое сегодня число?

– Помню, – затушив спичку, я бросила ее в тарелку с догоревшей старой свечой. – Семнадцатое июня, – обернувшись к Алине, я не смогла удержаться от самодовольной улыбки, наблюдая за тем, как сильно она сосредоточена над заклинанием.

Два года назад, именно в этот день я познакомилась с этой сумасшедшей ведьмой, которая на тот момент еще не знала, кто она на самом деле.

В Питере мало по-настоящему теплых и солнечных дней, и тот был исключением. На улице стояла долгожданная и желанная теплая погода, пригодная для долгих прогулок по узким скверам по брусчатой дорожке. Хотелось променада, а не торчать с Матвеем, с которым я повздорила, в университете. Меня достало, что он слишком много решает и очень много на себя берет. У него, конечно, были свои причины на это, да и я должна была заткнуться, но не смогла. Я накричала на него, выбежала из кабинета и побрела куда глаза глядят. Просто ходила по пустынным коридорам университета и понимала, что виновата, и что надо идти извиняться. Понимала, но не спешила с этим. Я была еще на взводе, и чтобы не пойти с ним на второй раунд словесной битвы, решила сначала окончательно успокоиться. Остановившись на пятом этаже, я запрыгнула на подоконник у окна, из которого хорошо просматривалась площадь перед университетом.

Мне были видны все студенты, что вкушали вкус свободы после сданной сессии, и те, что еще зубрили на последнем издыхании перед последним шансом на сдачу. Также среди студентов затесались абитуриенты, которых было легко узнать в толпе унылых людей. Их глаза мечтательно изучали здание университета, вкушая истоки студенческой жизни. Бывшие школьники такие наивные.

Впрочем, остановившись на этом месте, я думала, что успокоюсь, понаблюдав за людьми из окна, и пойду к Матвею выполнять задуманное, но мое внимание привлекла рядом сидящая компания абитуриентов, шумно что-то обсуждающая.

Одно случайно услышанное предложение заставило меня намеренно прислушаться к их диалогу.

– Вот зря ты не веришь! – не кричала, но очень громко говорила девушка в непропорционально коротких (относительно громкости ее голоса) шортах. – Сбылось все, что она говорила. Вчера вечером я все-таки успела к репетитору!

– Я же говорила, – ответила рыжая, широко улыбнувшись сидящим рядом с ней людям. – Но я не заставляю верить тебя во все это. Будущее изменчиво. Это я уже битву экстрасенсов насмотрелась. О, однажды я попыталась смотреть на душу человека. Во внутрь, а не на маску, что называется лицом.

– Ого, и как? Вышло? – воодушевленно затараторила та, что в коротких шортах. Тогда я не знала, как ее зовут. И до сих пор не знаю, та девушка не поступила в наш университет. Видимо спешное занятие, пророченное Алиной, абитуриентке не помогло.

– Это была моя одноклассница, Нина. Тогда у меня получилось, я будто в какой-то транс вошла, и вообще не помню, что ей там наговорила. Но когда пришла в себя, она сидела передо мной в слезах. Больше я не пыталась. – Она легко поправила свои упругие кудряшки и быстро избавилась от нахлынувшей печали, что ненадолго омрачила ее. И тут меня, не пойми с чего, дернул черт подойти. Моя интуиция хранителя подсказывала подойти, что я и сделала.

– А расскажи про меня, – дерзко заявила я, засунув руки в карманы. Вообще подобное поведение на меня не похоже, но иногда такое происходит.

– Эм, я тебя не знаю, – сконфузилась она, складывая руки на коленях и смущенно отводя глаза.

– Тем лучше, – легко ответила я, протягивая свою левую руку. Переведя на меня тёмно-зелёные глаза, она долго смотрела мне в глаза, затем все же взяла меня за руку, плотно, как сейчас, зажав глаза. Вокруг все затаили дыхание и переводили заинтригованные взгляды то на меня, то на нее. Я была спокойна.

– Твое состояние сейчас не самое лучшее. Ты будто зависла над пропастью. И не знаешь, то ли упасть, то ли подняться. – Тогда замерла я, прислушиваясь к ней, потому что она говорила, черт возьми, чистую правду. Я на самом деле тогда остановилась в жизни: потерялась в этих огромных и крутых поворотах судьбы.

– И еще много крови. Очень много крови. Ты ее боишься, сторонишься и прячешься.

Я не дослушала потому, что выдернула руку.

Пряча под милой улыбкой самый настоящий страх, я твердо встретила ее нахмуренный взгляд, выжидающий мой ответ.

– Ну я зависла над пропастью, потому что не известно, переведут ли меня на второй курс, – ответила я, стараясь выглядеть невозмутимой. – А кровь мало кто любит.

Так мы с ней и познакомились. Сразу ли я поняла, кто она есть на самом деле? Наверное, да, во-первых, словно по воле судьбы, именно рядом с ней проснулась интуиция хранителя, буквально толкающая меня к ней; во-вторых, эти предсказания, или что-то подобное, на что не способны обычные люди, толкали на мысль об уникальности девушки, возникал вопрос, а не принадлежит ли она к моему опасному и захватывающему миру? И, в-третьих, мои домыслы укрепил лунный камень, которым инкрустирована ручка моего кинжала в любых формах и размерах. Камень светится при сверхъестественных для этого мира типов людей: магов, как Матвей, ведьм, как Алина, и колдунов, которых среди моих знакомых нет.

Лунный камень засветился, когда я обедала с Алиной, и восприняв это, как зеленый свет к действиям, я пристально наблюдала за ней. Аккуратно узнавала о ее семье, чтобы понять, к кому именно она относится. Но Алина вообще не имела понятия о другом мире, но верила в сверхъестественное. Я не молчала и не скрывала от нее долго, сообщала ей эту великую новость где-то в середине июля. И я никогда не забуду ее реакцию на новость о том, что она ведьма.

Выслушав с наисерьезнейшим выражением лица мой заранее подготовленный белибердовый текст, она резко выдохнула и улыбнулась, сообщив: «Слава Богу, что мы уже пережили тот век, когда ведьм сжигали. Не люблю запах гари». Это была самая сумасшедшая реакция, которая пришлась мне по душе.

С этого и началось наше знакомство.

– Ну и как тебя на самом деле зовут? – спросила она, покусывая от напряжения губы. Разговор этот случился не в тот же день, а немного позже, когда новость немного улеглась в ее голове.

– Толмачевская Василина из Астаны – мое первое имя, а Василика Даль, из дома хранителей Смелых Даль, – это мое второе.

Я не стала разом вываливать на нее то, с чем я знакома с рождения. Выбрав пошаговую тактику, я постепенно вводила Алину в мой мир. Сначала познакомила с теми самыми сверхъестественными для этого мира типами людей, объяснив ей весомую разницу между магом, ведьмой и колдуном.

– Значит, маги самые сильные, – неверно заключила она после моего объяснения.

– Если им не надо использовать заклинания, это не значит, что они сильные. – Нет разделения по силе, ведь не только в этом заключается мощь. – Не пытайся создать в своей голове ярлык или стереотип. Если когда-нибудь тебе придётся схлестнуться с ведьмой или колдуном, не думай, что легко их одолеешь, и не унывай, если это будет маг.

– Опасаться нужно всех, – ну это было более правильное заключение. – Значит, грубо говоря, есть две касты. Первая – это маги, вторая – это ведьмы и колдуны. Между ведьмой и колдуном разница лишь в их поле?

– Правильно мыслишь.

Дальше по списку было знакомство с термином «хранитель» и понятием, какое же отношение он имеет к волшебникам, если говорить обобщенным земным языком. И тут было трудно, потому что точно сказать про хранителя нельзя, потому что это универсальные люди.

– То есть, ты телохранитель?

– Что-то вроде.

– А зачем мне телохранитель, если у меня есть магия? – этим вопросом она не хотела меня обидеть, Алина просто пыталась уложить информацию по полочкам и заполнить ею все дыры, чтобы не было упущенных пробелов. – Или тут логика: зачем тогда генералу солдаты?

– Отчасти. Раньше считалось, что хранители, это подобие слуг, а маги, ведьмы и колдуны – почетные жители, которым не пристало пачкать свои руки. Так было раньше, – я сделала акцент на слове «раньше», потому что сейчас все изменилось. – Хранитель для таких, как ты, это и учитель, и наставник, и нянька, и телохранитель. Но на земле мы еще и хранители покоя улиц и целых городов. Когда мы разбудим в тебе силу, ты начнешь замечать то, чего не видела раньше.

Перед пробуждением ее магии я хотела как можно лучше подготовить ее, чтобы однажды, выйдя из квартиры, она не упала в обморок от шока, встретив на своем пути одну из нечисти.

Далее был краткий экскурс по всякой мерзостной дряни, среди которых я выделила специально тех, кого она реально сможет встретить на улице.

К часто встречаемым можно отнести черные безликие существа с тонкими отвратительно длинными когтями, которых стоит опасаться во время боя. Они не преследуют какую-либо цель, они не грабят, не убивают ради забавы, они просто так живут. Чье-то убийство – это смысл их жизни. Это очень часто встречаемый тип тварей в городах. Я их называю пылью, потому что когда они умирают, то тела не остается. Существо рассыпается в пыль, после сдувается ветром, или уносится дворником в мусорный бак.

Второй самый встречаемый вид опасных существ – это те, кто питается энергией человека, его жизненной силой. Они выглядят так же, как мы. Очень похожи на людей, но приглядевшись к ним, понимаешь, что они словно красивая картинка – слишком идеальные волосы, идеальный тон лица, идеальные пропорции тела. Абсолютно ничего лишнего. После общения с такими чувствуешь себя разбитым. Наверное, из-за них появился такой тип людского вымысла, как энергетические вампиры. Так вот, это не вампиры. Это нечисть, которой нет названия, потому что там смешана кровь какой угодно твари. Я чисто для себя называю их энергетическими вампирами. Хотя каждый называет по-разному.

Раньше следили за видами нечисти, но потом, когда их крови стали смешиваться, следить перестали, выделив основной тип и побочные ветки их жизненной цепи.

Кроме пыли и энергетических вампиров есть еще грабители. Их мотивы просты, как у пыли, грабеж – это смысл их существования. Они не могут жить, не грабя, и этот мир, как они считают, самое лучшее место для применения их навыков. В городах много чего можно украсть, а они первоклассные спецы, и многие пользуются услугами безликих грабителей. Многие неуловимые воры, которые давно висят с пометкой «розыск», это те самые твари. На каждое задание у них новое лицо, и это, наверное, самое опасное из всего, что они могут сделать. Конечно, не считая того, что они вынесут половину квартиры.

– Не так уж много.

– Их много, просто для других видов нежити наш мир не пригоден для жизни, – я могла бы радоваться, но перечисленные трое встречаются часто.

Очень часто и нам хранителям, которые борются за мир на улицах, не приходится скучать.

– Хорошо, я запомнила, но у меня вопрос, – Алина подтянула к себе салфетку и начала карандашом рисовать пять кругов. – Пять стран: остров Терра, остров Хареам, остров Плантис, остров Игнис, и самый главный, самый первый и могущественный – остров Мун. – Она подписала каждый круг, начеркав там короткое обращение.

– Именно к этому острову относится весь род Даль и Сперо, – сказала я, тыкнув на остров Мун. При упоминании второй фамилии Матвея, Алина на одно мгновение нахмурилась. – В чем вопрос?

– Если видов много, то где-то они размножаются. У них есть какой-то свой кусок земли или что-то типа резервации?

– Остров Пулсис является родиной всех тварей, чудовищ, против которых борется королевская гвардия острова Мун и воины других стран. – Между островом Пулсис и другими странами есть подписанный договор: пока все эти адовы создания находятся на своей земле, королевские гвардейцы их не трогают. Но когда они покидают свою территорию, то такие, как мы сносят им головы.

– Весьма занимательно, – пробормотала она, закрашивая шестой круг. – Я, кстати, говорила с мамой, – я поручила Алине отважную миссию – расспросить свою маму о том, что та скрыла.

– Она практически мне ничего не рассказала, сама ничего не знает. Говорит, что знала о наследственности нашего женского рода, и, когда пришло время, провела ритуал отказа от силы по наставлению своей прабабушки. Анилопа Мун, тебе говорит что-то это имя?

Собственно, в тот момент я поняла, какой редкий экспонат мне достался по воле судьбы. Я никогда не хотела быть хранителем какой-нибудь ведьмы или мага, у меня были совсем другие планы. И мало того, что судьбой мне было велено встретить свою ведьму, так она еще и оказалась не из самого простого рода.

– Анилопа Мун – это прямая наследница Анилис Мун. Род Мун несколько веков назад приобрел значение национального масштаба, если можно так сказать. Ведьмы и маги этой семьи настолько талантливы и изобретательны, что стали новаторами заклинаний, которые спасают много жизней по сей день. Я уже говорила, что хранители были чем-то вроде низшей касты, и выше их находились ведьмы и колдуны крестьянского происхождения. Такой была семья Мун, но все изменилось, благодаря брату и его сестре, Орл и Анилис Мун. Именно они перешагнули через порог своей силы, став могущественным родом магов. И сила, которую они создали своими руками, передавалась из поколения в поколение, увеличиваясь в разы, медленно превращаясь в проклятие. И эта сила стала сводить людей с ума – много трагических событий связано с родом Мун. Видимо, это правда, что они внутри своего рода запретили детям принимать магию.

– У тебя сейчас такое лицо, будто мы о настоящих Романовых говорим, – Алина выпрямилась на стуле, отодвигая от себя пустую чашку с чаем. – Ну давай, рассказывай самую грустную часть.

– Грустной части не будет. Мун постепенно стали переселяться в этот мир, медленно исчезая с волшебных земель. Они, то есть вы, совсем «очеловечились», поэтому ты сейчас ведьма, а не маг.

После этого я приняла решение, что всеми силами добьюсь полноценного возвращения статуса ее семьи, медленно подводя ее к переходу в маги. Это делается не быстро, для этого нужен опыт, которого у нее нет.

Пусть Алина и пользовалась своей силой давно, но это простое баловство. То предскажет сбывшиеся события, то увядающий цветок воскресит. Фокусами она занималась, используя лишь немного магии, которая была с ней, но не в ней. А чтобы соединить ее с магией, нужно было провести небольшой ритуал на полную луну, который мы и провели позже. Сам по себе ритуал не опасен, но вот Алина пострадала. Бедняжка упала без сознания и пролежала в таком состоянии пять дней, в течение которых я была вся на иголках, потому что у меня были причины для опасений.

Магия, которая теперь в ней, просто затопила Алину. Ее тело не справилось с таким натиском, повезло, что с ней произошло только это, а не что похуже. Но это не моя вина, а вина ее мамы, которая приняла не верный выбор. Я должна ее понять, но не могу, ведь та знала все: про ведьм, магов, колдунов, но не посвятила Алину во все это. Не предоставив ей выбора, просто сокрыла от нее всю историю своей семьи. Я не имею права осуждать чью-то мать, просто Алина рано или поздно узнала бы об этом, и ритуал соединения мог закончиться не только пятидневным сном, но и смертью. У каждого разный способ защиты, мама Алины выбрала стандартную практику, спрятав все под грифом «секретно». Хорошо, что все сложилось именно так.

После того, как она пришла в себя, она начала обучение, за время относительно недолгого обучения заклинаниям и зельеварению достигнув колоссальных успехов. Конечно, с ней было сложно, потому что до этого она была девушкой первого курса исторического факультета, а я – студенткой второго курса археологического факультета. Ей было тяжело перестроить свою жизнь. Если головой Алина понимала, то в душе иногда появлялась мысль, что это за бредятина и что вообще происходит. Но она все равно затратила на обучение гораздо меньше времени, чем я. Я потратила на обучение своей второй «профессии» хранителя большую часть жизни, а Алина лишь каплю в море. Но мы быстро все нагоняем, так как находимся рядом друг с другом почти двадцать четыре часа в сутки, потому что живем вместе.

Родители Алины временно переехали в связи с работой главы семейства, оставляя ее здесь одну. Но вместо того, чтобы жить и радоваться в трехкомнатной квартире почти в центре Питера, Алина завела себе соседку, то бишь меня. На то время мы с ней очень хорошо общались, и на тот момент я уже была ее хранителем. И родители одобрили мою кандидатуру в ее соседки. Тут все логично, ведь кто лучше позаботится об их девочке, чем ее хранитель?

Конечно, никто.

И когда мы съехались, я попросила своего глубокоуважаемого друга, Матвея Сперанского, он же Мэтью Сперо из дома Надежных Сперо, о помощи в обучении, когда он наконец-то вернулся в страну после своих «командировок». Алина не сразу восприняла его как учителя, он больше напоминал ей гуляку. Он – маг, которого я упоминала ранее. С ним мы дружим давненько, но для незнакомцев Матвей с первого взгляда кажется красавчиком-пустозвоном, с которым можно весело провести время. Но внешность обманчива.

– Я у тебя уже спрашивала, но для чего нам птица-оповещатель?

– Для этого нужна причина? – Алина не в первый раз спрашивала меня об этом, но чтобы ее не пугать, я в который раз отнекиваюсь от прямого ответа. – Это просто средство предосторожности, не более.

– Что-то подсказывает мне, что ты врешь.

– Не отвлекайся, мы уже почти закончили. Пять часов упорной работы подходит к концу. Уже скоро.

Алина замолчала и больше не говорила со мной, полностью концентрируясь на заклинании. Наверное, тоже почувствовала, что конец близок, ведь сквозь ее сжатые пальцы, в которых она сжимала деревянную фигурку птицы, начало пробиваться едва уловимое взглядом голубое свечение.

Я собиралась выйти из гостиной, чтобы вернуться к повторению материала перед завтрашним зачетом, когда в комнате раздалось тихое чириканье. Замерев у двери, я обернулась к Алине, которая пораженно смотрела на свои немного трясущиеся ладони. Медленно переведя глаза на меня, она будто взглядом спрашивала разрешения раскрыть руки. Я кивнула ей, и Алина, кротко улыбнувшись, раскрыла ладони, из которых выпорхнуло нечто волшебное.

Двигаясь слишком быстро, это было больше похоже на голубую световую линию в темноте, нежели на полет невероятной красоты птицы. Сделав два стремительно больших изучающих круга по темной комнате, птаха села на ветку моего фикуса.

– Невероятно, – пролепетала я, подходя к растению, чтобы лучше разглядеть это животное с неземным серебряно-голубым светящимся опереньем.

– Оказывается, тебя можно чем-то удивить.

– Только если таким. Пять часов назад это была просто деревянная фигурка, а теперь живое существо. Разве не поразительно?

– Почему та, которая знакома с магией с самого девства, поражается этому больше, чем та, что знает об этом не так давно? – я помогла Алине встать на ноги, протянув ей руку. Та со страху рухнула на диван и стала растирать отсидевшие ноги.

– Как ее назовем?

– Не знаю, – я даже об этом не задумывалась. – Давай подумаем об этом завтра. Слушай, у тебя во сколько завтра экзамен?

– В двенадцать, а у тебя?

– В девять, и это через пять часов.

– Так, пора по кроватям, – я так устала сегодня на рейде, что едва смогла сидеть за столом с раскрытыми глазами, повторяя материал.

– Если мы ее одну на ночь оставим, ничего страшного? – Алина поднялась с дивана и, прихрамывая на обе ноги, дошла до двери. – Впрочем, узнаем завтра. Спокойной ночи.

– Давай, – я протянула к птице руку, которую она осмотрела своими прозрачно-серыми глазками, и мягко ущипнула меня за палец клювом, тут же вспархивая ввысь.

Надеюсь, моя взбунтовавшаяся интуиция ошибается, и нам с Алиной ничего не грозит.

Она – прямой потомок Анилис, и мощь ее силы просто пугающе завораживает, и в наших двух мирах есть те, которые хотели бы заполучить такую сильную ведьму. И потому Алину Романову я прячу всеми возможными скрывающими заклинаниями и амулетами.

– Хоть бы обошлось, – пробормотала я, провожая напоследок пролетающую мимо меня волшебную птицу.