Читать книгу Сын Орла - Виктор О'Коннелл - Страница 28

* * *

Чистый Голос подумал, что Пеллетье – умный и сильный человек, но не мог решить, заслуживает ли он доверия. После встречи с заместителем директора он решил, что нет – не заслуживает.

Пеллетье левой рукой постучал в дверь кабинета. В правой он держал раскрытые часы. Затем он провел братьев в комнату со словами: «Сейчас ровно шесть тридцать, сестра Мэри Джозеф».

Мэри Джозеф не было среди тех монахинь, что встретили мальчиков в вестибюле школы. На взгляд Чистого Голоса, она была старше их – вроде королевы Виктории. Сестра сидела за большим столом посреди комнаты, скупо уставленной мебелью. Когда братья подошли и встали перед ней, она достала из ящика стола две маленькие молитвенные карточки и дала по одной каждому из них.

На карточках был изображен Иисус, сидящий на каменной скамье посреди многолюдной площади. Иисус раскрыл объятия навстречу детям, протягивающим к нему руки. На картинке была надпись: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне».

– Иисус хочет воодушевить вас, – сказала сестра Мэри Джозеф по-английски с сильным французским акцентом. – Он хочет принять вас в свое Пресвятое Сердце.

Пеллетье перевел ее слова на язык кри.

– Скажите сестре Мэри Джозеф ваши имена, – потребовал он.

– Нахевитакос, – ответил Чистый Голос, но Пеллетье поправил его.

– Это не твое настоящее имя. Скажи сестре свое христианское имя по-английски.

Чистый Голос думал о бороде Иисуса на картинке. Он знал, что в отличие от индейцев кри, белые люди могут выращивать густые волосы на лице, но считал, что все бороды и усы у них подстрижены и уложены одинаково – как у солдат и конных полицейских. Борода Иисуса, казалось, росла свободно и безо всякого ухода. Чистый Голос также размышлял о том, что такое «Пресвятое Сердце». Он был удивлен, когда Пеллетье сказал, что имя Нахевитакос – не настоящее. Он не спешил отвечать и ждал, когда новый наставник разъяснит ему, что он имеет в виду.

– О господи, еще один молчун! – воскликнула сестра Мэри Джозеф.

– Может быть, ворон выклевал твой язык? – подстегивал его Пеллетье. – Назови сестре свое христианское имя!

Чистого Голоса охватили противоречивые чувства: требования воспитателей рождали в его душе протест, но он помнил о данном отцу обещании следовать правилам белого человека. Как жаль, что рядом нет дедушки! Он наверняка подсказал бы, как поступить.

– Ну что же ты! – воскликнул Пеллетье, теряя терпение.

– Джон, – гортанным голосом произнес свое имя мальчик.

Наставники вопросительно посмотрели на Пловца. Чтобы избавить брата от этого сурового испытания, Чистый Голос шепотом напомнил ему его христианское имя и сказал, чтобы тот произнес его вслух.

– Вы объяснили новым ученикам, что они не должны разговаривать на языке кри? – сестра Мэри Джозеф обращалась к Пеллетье.

– Да, сестра, они знают об этом, – ответил Пеллетье и довольно ощутимо ткнул Пловца локтем.

– Томас? – произнес Пловец, словно высказывая предположение. Сестра Мэри Джозеф ответила ему натянутой улыбкой.

В свои последующие нравоучения она несколько раз пыталась вставить фразы на языке кри, но в основном говорила по-английски, временами сбиваясь на французский и полагаясь на Пеллетье, который выполнял обязанности переводчика.

– Джон, мне кажется, ты умный мальчик. Ответь мне на такой вопрос. Когда через несколько лет все кри переберутся из резерваций в города и научатся говорить по-английски и по-французски, – кто тогда будет говорить на языке кри? – Чистый Голос молчал. Перегнувшись к нему через стол, сестра сама ответила на свой вопрос: – Никто, Джон, никто! Это умирающий язык, дитя мое.

Пеллетье глубокомысленно кивнул, словно ответ сестры не вызывал у него никаких сомнений.

– Возможно, язык кри отвечал скудным потребностям того мира, в котором жил твой дед, – продолжала монахиня, – но он слишком примитивен, чтобы выражать те высокие формы знания, которые тебе понадобятся в современном цивилизованном мире. Кри – это твое варварское прошлое, Джон; английский – твое цивилизованное будущее! – По всей видимости, сестра Мэри Джозеф не ожидала от него ответа.

Чистый Голос старался следить за ее мыслью. Что она имела в виду, когда сказала, что кри покинут резервации? Не далее, как утром этого дня отец обещал ему, что семья никуда не уйдет, и дом всегда будет стоять там, где он его оставил.

Сестра Мэри Джозеф повернула голову к картине, висевшей в раме на стене. На картине была изображена сцена из Нового Завета, в которой Иисус стоял в реке Иордан лицом к Иоанну Крестителю.

– Джон, ты видишь человека, чье имя ты носишь? Это святой Иоанн Креститель, он крестит Иисуса. А вот – белый голубь, ты видишь? Это – Святой Дух! Если Сын Божий, который пришел в наш мир без единого порока, нуждался в водительстве Святого Духа, то, я думаю, мы можем с уверенностью сказать, что дикий мальчик кри также нуждается в этом. Ты не согласен?

Чистый Голос пропустил мимо ушей обидное слово «дикий», поскольку сестра произнесла его по-французски, а Пеллетье перевел на язык кри словом «невежественный». Мальчика больше интересовал белый голубь. Он знал одного человека – брата матери, – к которому дух-покровитель явился во время Поиска Видения в виде белого голубя. Возможно, это был тот самый дух, который вел Иисуса. Чистый Голос никогда не слышал, чтобы у белых людей были духи-покровители, и теперь он, несомненно, стал лучше относиться к Иисусу.

– В священных книгах дьявол Маниту известен как сатана, – продолжала монахиня. – В Книге псалмов сказано, что сатана бродит вокруг, рыча, как голодный лев, и ищет, кого бы сожрать. Он будет ждать в засаде, и прыгнет на тебя, и разорвет тебя своими острыми клыками, когда ты меньше всего этого ожидаешь.

Пеллетье перевел, что сатана является гигантской пумой или кугуаром с огромными зубами. Чистый Голос не на шутку встревожился. «Ну да, конечно, – думал он. – Вот почему в этой школе такие строгие правила. Они нужны, чтобы не подпускать сатану. Наши тела должны быть сильны, а мысли чисты».

Сестра Мэри Джозеф долго и пристально разглядывала новых воспитанников.

– Как вы думаете, какого мальчика сатана почует первым: того, кто исполнен гордыни, или того, кто смирен и послушен? Который мальчик, по-вашему, скорее попадет в сети к дьяволу: тот, что прилежно учиться и работает не покладая рук, чтобы заслужить снисхождение для своей души, когда она попадет в чистилище, или тот, что бесцельно слоняется и теряет время по своей праздности и лени? Где сатана чувствует себя как дома: в школе, где мальчики поют псалмы в честь Иисуса и Святой Девы, или на пау-вау, где они сходят с пути истинного, чтобы своими языческими воплями и танцами под грохот барабанов вызывать дьявола Маниту? – Сестра Мэри Джозеф глубоко и шумно вздохнула. – Но дьявол Маниту не откажется от погони за твоей душой только потому, что ты выбрал Иисуса. О, это совсем не так просто, совсем непросто!

Пловец потряс головой, словно соглашаясь, что это, конечно, не так просто.

Очевидно довольная своими разглагольствованиями, монахиня присвоила каждому из мальчиков номер и записала в журнал. Она напомнила, что им разрешается оставить при себе только цивилизованные вещи из тех, что они привезли из дома. Следовало изъять из узелков, которые собрал для них отец, ручной барабан, костяной свисток, трещотку, священные камни, амулеты и орлиные перья. Все это будет заперто в кладовой.