Читать книгу Тысяча первая ночь и утро следующего дня - Виктор Самир - Страница 9

Его действительно ждали. У самого порога Виктора встретил человек, лица которого он не сразу смог разглядеть в темноте. Незнакомец обрадовался ему, как старому другу и скороговоркой произнёс:

– Так это и есть наш незадачливый искатель приключений? Признаться, я ожидал увидеть на вашем месте человека помоложе, хотя, впрочем, страсть к приключениям никак не связана с возрастом. Если ты болен этим – то на всю жизнь! Ну что ж… Вам удалось более или менее удачно добраться до оговорённого места, и одно это вселяет в меня надежду на благополучный исход нашего дела. И хотя и само это место, и всё ваше паломничество к нему не имели ровным счетом никакого значения – вы удивлены? – я всё-таки рад вас приветствовать в конце этого пути. Вы, наверное, уже догадались, что именно здесь вас и ожидает то, ради чего и был затеян весь этот «Mystery Tour»… Кстати, как вам предыстория с туроператором? Не могу не похвалиться – это целиком и полностью была моя идея! Чуть позже я вам расскажу, как был организован весь этот «кастинг», назовём это так, а пока что – добро пожаловать, мой новый друг, в компанию таких же, как и вы, странников! Я вижу в ваших глазах множество вопросов и целый ворох сомнений. Это неудивительно. Но, прошу вас, наберитесь терпения и не спешите навстречу к ответам! Всё будет в своё время… Возможно, вы сейчас думаете, что это какой-то нелепый розыгрыш или часть игры, но, позвольте мне вас уверить, – все розыгрыши уже в прошлом, а настоящая игра ещё впереди!

Человек, произнёсший эту речь, по-дружески, как будто они сто лет были знакомы, крепко пожал Виктору руку и пригласил его пройти к столу, заваленному бумагами и каким-то оборудованием. Среднего роста, плотного телосложения, одетый в потёртые джинсы и клетчатую ковбойскую рубашку, он был похож скорее на водителя снегоуборочной машины, нежели на солидного представителя туристического бизнеса. Впрочем, у Виктора уже не оставалось никаких сомнений насчет того, что хозяин этого дома не имеет ничего общего с законопослушным бизнесом любого рода. В комнате, где они находились, источником света была одна только настольная лампа, и поначалу Виктор не смог как следует разглядеть внешность таинственного незнакомца, встретившего его на пороге. Но вскоре его глаза привыкли к полумраку, и он с любопытством огляделся вокруг.

Комната на втором этаже дома была похожа не развёрнутый в полевых условиях штаб какой-нибудь спасательной экспедиции: на нескольких стеллажах стояли работающие ноутбуки и системные блоки; деловито перемигивались индикаторами сетевые устройства, источники бесперебойного питания и прочая техническая начинка, понятная лишь посвящённому специалисту. Виктор моментально оценил класс оборудования и прикинул, что на этих полках чем-то усердно занимается компьютерная техника на весьма солидную сумму. Вероятно, решаемая ею задача стоила таких денег. На стене висел здоровенный экран, дюймов этак под пятьдесят, на котором время от времени пробегала заставка в виде непонятных цифровых групп.

– Не желаете ли водки? – незнакомец ловко извлёк из холодильника запотевшую бутылку и щедро плеснул в стакан.

Виктор поморщился. Наверное, только иностранцы думают, что русские готовы пить водку в такую жару. Хозяин, заметив его гримасу, добродушно рассмеялся:

– Понимаю, понимаю… Возьмите-ка лучше стакан сока. Полагаю, вы ждёте от меня объяснений, не так ли?

– И не только объяснений, но ещё и извинений за этот дурацкий спектакль. Мне пришлось несколько часов проторчать на этой ужасной помойке. Я почти забыл, чем пахнет настоящий свежий воздух.

– Да, действительно, местечко там не из тех, куда обычно водят туристов… Здесь вообще таких достопримечательностей хоть отбавляй. Погостите здесь недельку-другую – и я вам такое покажу, что на всю жизнь впечатлений хватит. Вы не поверите – люди здесь живут не только на помойках, но и на кладбищах…

– Это как? – Виктору вдруг пришло в голову, что после города мусорщиков его запросто могут поселить где-нибудь на кладбище. Поэтому он на всякий случай переспросил. – Вы имеете в виду живых людей?

– Разумеется, не мёртвых. Людей здесь много, нормального жилья на всех не хватает, а жить где-то надо… Вот они и выбирают себе на местном кладбище склепик покрасивее, переносят туда свои пожитки и живут рядом с усопшими как ни в чем не бывало! Так возникают целые районы со своей инфраструктурой, школами, магазинами. Почтальоны разносят почту, «дома» покупаются и продаются. Всё официально. Недвижимость, знаете ли, всегда остаётся в цене, какой бы она ни была…

Незнакомец вышел из тени на свет, и у Виктора появилась наконец возможность разглядеть его получше. Это был уже немолодой человек, очевидно, давно разменявший свой пятый десяток, но всё ещё выглядевший подтянуто и моложаво. О его возрасте можно было судить лишь по морщинкам, собранным в уголках хитро прищуренных глаз и редеющим волосам на большой круглой голове. Быстрые и уверенные движения рук, беглая речь, живой взгляд – всё это говорило о том, что, несмотря на свой возраст, душа его по-прежнему была полна юношеского задора и энергии. С чисто выбритого лица не сходила доброжелательная улыбка, которая, в сочетании с добродушным взглядом и тихим голосом всячески располагала к себе собеседника. Позабыв свои прошлые тревоги и сомнения, Виктор немного успокоился и настроился на доброжелательную волну, исходящую от незнакомца. Вскоре он узнал его имя.

– Меня зовут Джон. Не уверен насчёт фамилии – только в этом году у меня их было несколько… Простите великодушно, но эту часть знакомства мы, пожалуй, пропустим. Знаете ли, издержки профессии… Но я думаю, что и без фамилий мы замечательно поладим, не так ли, Виктор Алексеевич?

Виктор почему-то нисколько не удивился такой презентации. Игра это или нет, но игроки подобрались незаурядные, и его место на шахматной доске ему пока неизвестно. Виктор подумал, что, пожалуй, он слишком рано расслабился, и ему пока что не следует особо доверять этому странному Джону Нет Фамилии. Тем более, что слова, сказанные им вскоре, заставили Виктора не на шутку разволноваться:

– Не будем откладывать надолго предмет нашего разговора. Вам же не терпится узнать, зачем вы здесь? Перейдём сразу к делу. Итак, я предлагаю вам принять участие в одной весьма необычной и уникальной операции. Это одновременно и невероятно увлекательнейшее приключение, и чертовски выгодное дельце! Редкое сочетание этих двух достойнейших обстоятельств! После удачного, как я надеюсь, завершения этого предприятия, мы все станем очень и очень богатыми людьми, что само по себе уже неплохо. Но, помимо осязаемой материальной выгоды, мы получим и нечто большее – незабываемое приключение и воспоминания, которые не купить ни за какие деньги! Сейчас в вашей жизни появляется шанс, вероятность которого для других близка к бесконечности. Из всех тех нескольких миллиардов, населяющих нашу планету, я выбрал именно вас. Пусть даже поиск и был сильно ограничен определенными соображениями, но те варианты, что рассматривались, делают ваш выбор уникальным. Только по этой причине вам уже следует согласиться, даже не зная, что это будет на самом деле…

– Вы уж меня извините, но я хотел бы всё-таки сначала узнать. О чём идёт речь?

– Вам приходилось когда-нибудь в детстве искать воображаемый клад или играть в морских разбойников? Лазить по деревьям во главе своих головорезов и устраивать крепость в старом заброшенном доме? Видеть в подвале крепко запертую дверь и предполагать, что за ней скрывается вход в таинственное подземелье? Тогда вам должно быть знакомо это ощущение неизвестности, тайны, ожидание открытий и приключений. Это давно забытое ощущение вкуса жизни, лёгкости бытия, которое бывает только в детские годы, а затем куда-то навсегда исчезает. Я предлагаю вам именно это – пробуждение от тяжкого свинцового сна, в который превратилась ваша нынешняя жизнь, глубокий и полный глоток свежего воздуха! С одной лишь только разницей – клад, который мы ищем, – самый что ни на есть настоящий! Итак, что вы думаете об этом?

– Что касается моей жизни, то я уж как-нибудь сам с ней разберусь. Хотя, в чём-то вы и правы – она уже давно не доставляет мне удовольствия. А в остальном я думаю, что вы в детстве не наигрались в пиратов или разбойников…

– Вы правы – большинство относятся к нам, как к заигравшимся в детство подросткам. Искать клады, охотиться за пиратскими картами – это вполне уместно, когда вам от девяти до тринадцати лет, ну а потом пора бы и повзрослеть. Со временем большинство, как и следовало ожидать, благополучно взрослеет и принимается искать себя в общепринятых областях – учеба, работа, карьера. Детские мечты забываются. В какой-то момент времени я тоже забыл о своих мечтах. Как и большинство, я пошел по пути, на который был запрограммирован типичный представитель моего поколения в соответствии с моим социальным статусом и происхождением. Благочинные родственники желали увидеть во мне достойного продолжателя семейных традиций. Учёба в престижном колледже, почти решённый вопрос с работой – всё это было ожидаемо и не сулило никаких внезапных перемен.

Но совершенно неожиданно исполнение этой программы было прервано, и мне довелось избрать другой, совершенно безумный с точки зрения благоразумного общества, жизненный путь. Я мог бы стать юристом или управленцем, но, согласитесь, их и так девать некуда… Зато охотников за сокровищами затонувших кораблей – единицы. Что привело меня к этому? Случайность, иначе и быть не могло. Скажу вам по секрету – и здесь во взгляде Джона промелькнул тот загадочный блеск вперемешку с лукавой хитринкой, который Виктор впоследствии отметил для себя как «пиратский» – в детстве у меня было весьма необычное хобби. Все мои друзья и сверстники собирали кто марки, кто монеты, кто ещё какую-нибудь ерундовую коллекцию. Кто этим не болел в школьные годы? Я же – вы только не смейтесь! – решил собирать коллекцию кораблекрушений. Именно так, вы не ослышались, – кораблекрушений! Всему причиной была книга, которая случайно попала мне в руки в двенадцать лет. Не помню уже автора и названия, но в ней так интересно было расписано про знаменитые морские трагедии, гибель кораблей, шторма, опасные рифы и течения, что я уже не мог оторваться, пока не прочитал её всю от корки до корки за несколько дней! Меня это как-то поразило, задело, заставило дать волю фантазии и воображению. Романтика дальних странствий, наполненные ветром паруса, солёные брызги волн – всё это не давало мне покоя, раздвигало горизонты, уносило за рамки обыденной жизни. По ночам мне снились выброшенные на берег бригантины и расколовшиеся на мели супертанкеры, порой я видел в тумане силуэт бесследно исчезнувшего в Атлантике рудовоза, поднимался на палубу корабля-призрака, покинутого командой много лет назад…

С тщательностью, несвойственной моему юному возрасту, я начал собирать материалы о катастрофах и происшествиях на море. Я собирал газетные вырезки, много переписывал от руки, пропадал в библиотеке за чтением книг в то время, когда мои сверстники гоняли мяч во дворе. На каждую тему у меня была заведена отдельная папка: была подборка отдельно по затонувшим судам, папка для пожаров на борту, папка для столкновений и прочие категории. Но особенно мне нравилось наполнять папку, на обложке которой красовался старинный пиратский корабль с черным флагом на мачте. Там хранились материалы о потерянных галеонах с грузом золота, исчезнувших в разные времена в разных водах, истории о знаменитых пиратах и спрятанных ими кладах… Поймёте вы меня или нет, но именно эта часть морских приключений притягивала мое внимание наибольшим образом. Я мечтал когда-нибудь найти сундук с позеленевшими от сырости монетами, названия которых сами по себе звучат как сокровище – дублоны, динары, пиастры… Спуститься на дно к пиратскому бригу и поднять на поверхность старинный пистолет, рукоятку которого обвивает змея с глазами из драгоценных камней!

Тогда я и предположить даже не мог, насколько эти наивные детские увлечения впоследствии смогут серьёзно повлиять на мою дальнейшую жизнь. Поначалу всё складывалось для меня именно так, как и должно было быть – престижный колледж и работа юристом в одной из крупных страховых компаний. Я уже и не вспоминал о затонувших кораблях и потерянных кладах. Но вот однажды…

Наша контора занималась страхованием грузовых перевозок по всему миру. Был в ней и отдел, специализирующийся на морском праве. Там сидели почтенные джентльмены, назубок знающие все тонкости этого дела: морские регистры, Зеленую и Красную книги,8 международное право и прочие премудрости своей профессии. В этой работе дела никогда не доверяются новичкам – слишком велики порой бывают суммы страховых выплат, и далеко не каждому бывают по зубам витиеватые формулировки правовых актов. Попробуйте, например, разобраться, в английском законе о пиратстве, принятом ещё в 1837 году!

Я в то время занимался скучной рутинной подготовкой документов, выполняя чуть ли не секретарскую работу. День ото дня мои пальцы барабанили по клавишам печатной машинки, глаза болели от сотен страниц документов, скука одолевала меня неимоверно. Перспектива провести свои самые лучшие годы в духоте пыльного офиса среди стеллажей и полок с копиями судебных постановлений не внушала мне никакого оптимизма. Я чувствовал, что такая жизнь – совершенно не мой выбор, и никакие соображения достатка и благополучия не смогут заставить меня с ней смириться. Поэтому я был чертовски рад внезапно открывшейся возможности отправиться в срочную командировку в одну из стран Южной Америки, где у наших подопечных клиентов возникли проблемы с местными властями.

Дело было пустяковое, из разряда «бракоразводных процессов» – требовалось всего лишь засвидетельствовать допущенные нарушения и подготовить исковое требование. Никому из наших старичков-долгожителей не хотелось отправляться в далекий полудикий порт на атлантическом побережье, бывший некогда, в былые времена, пристанищем пиратов и мало продвинувшийся с тех пор на путях цивилизации. Мне же такая прогулка была только в радость. Сделав для предосторожности все необходимые прививки, я отправился в дорогу и уже через неделю беспечно разгуливал по старинной каменной набережной портового города, наслаждаясь прекрасными видами и отличной погодой. Дела в суде шли своим чередом, мне удалось досрочно договориться о снятии ареста с задержанного груза, миссия казалась почти выполненной, и я уже собирался в обратный путь, как вдруг вновь возникшие обстоятельства вынудили меня отложить возвращение…

Требовалось срочно предоставить в головной офис документы, подтверждающие дату захода в порт судна, бывшего предметом разбирательства. За этим делом я отправился в местный архив, где мне пришлось долго объяснять плохо понимающему мой испанский сотруднику цель своего визита. После продолжительного копания в стеллажах, служащий извлёк на свет большую пыльную папку, из которой во все стороны торчали пожелтевшие растрёпанные страницы. Подивившись такой манере хранения документов, я направился к своему столу и приготовился вдыхать архивную пыль. Но как только я увидел первые записи, то сразу же понял, что это была не та папка. Далеко не та…

Сотрудник архива ошибся примерно на двести пятьдесят-триста лет – это были записи, относящиеся к середине восемнадцатого века. Поначалу я хотел было вернуть их назад, но что-то заставило меня перелистнуть ещё пару страниц. Судьба, наверное… Как вдруг мой взгляд остановился на одной записи. Название корабля и время его появления в этих местах показались мне чем-то знакомы – я уже где-то видел и это странное имя, и эту дату. Ещё не осознавая толком, в чём именно кроется возникшая странность, я углубился в чтение, чтобы выяснить, когда же это судно покинуло порт. Но, перевернув последнюю страницу, я понял, что этого точно не случилось в течение, по крайней мере, пятидесяти лет. Корабль, вероятно, никогда больше не вышел в море. С ним непременно что-то должно было случиться в этих водах. Я чувствовал, что нечто странное. Отложив в сторону документы, я задумчиво сидел, пытаясь вспомнить, какие же воспоминания были у меня связаны с найденным кораблём…

Джон внезапно замолчал, схватился рукой за грудь и зашёлся в сильном приступе кашля. Лицо его сделалось красным от нахлынувшей крови, на лбу выступила испарина, глухой хриплый кашель, казалось, разрывал его изнутри. Прижимая ко рту платок, он принялся шарить рукой по столу, перебирая предметы, пока не ухватился за баллончик с аэрозолем. Запахло лекарством. Джон, обессиленный, рухнул на стул и наконец-то смог перевести дух:

– Прошу вас, простите, у меня это иногда бывает. Как-то раз я имел неосторожность слишком быстро подняться с глубины на поверхность. Сильно тогда повредил лёгкие. С тех пор временами тревожит. Да ещё и возраст… Надеюсь, вам интересна моя болтовня?

Виктор молча кивнул головой. Неожиданно дружеское откровение человека, с которым он едва успел познакомиться, произвело на него двойственное впечатление. С одной стороны, он привык опасаться таких слишком открытых людей. Простота и доверительность в его понимании были хорошо замаскированным намерением говорящего подчинить себе волю собеседника и проникнуть в его сокровенные мысли. Что Джону отчасти и удалось. Рассказанная им история затронула в душе Виктора давно забытые переживания, напомнила о его детских несбывшихся мечтах. Разве не мечтал он в свои юные годы о далёких берегах и затерянных островах в океане? Разве не хотел он первым ступить ногой на необитаемый берег? Джон определённо умел найти подход к людям. Как истинный пассионарий, он обладал способностью передавать окружающим заряд своей энергии, направлять её избыток на созидательное изменение мира. Такие знатоки человеческих душ обладают удивительной способностью быстро приноровиться к складу ума собеседника и выгодно этим воспользоваться: умному польстить, глупца одурачить, вопрошающему дать ответы, а ищущему – надежду. Именно это ощущение надежды и посетило вдруг Виктора, он с интересом ожидал продолжения рассказа. Джон тем временем окончательно справился со своим кашлем и вернулся к разговору:

– Что я там говорил? Ах да, «Дева Атлантики»… Так назывался этот корабль. Но я расскажу вам о нём немного позже, вы уж меня простите. Слишком долгая история, да и не по нашей теме. В другой раз, мой друг, в другой раз. Скажу вам только одно – за эти несколько минут в архиве моя жизнь изменилась раз и навсегда! Через некоторое время я осуществил свою первую операцию, поднял свой первый золотой сундук! Это был даже и не сундук, ну да это и неважно… Я понял тогда, что это будет смыслом всей моей жизни, моей единственной любовью и увлечением. И я не ошибся с выбором профессии. Оказалось, что поиск сокровищ – это весьма выгодный бизнес! Вложение денег столь же рискованное, как и покупка акций, но при этом куда как более интересное. Азарт, приключения и бешеный адреналин вместо скучной конторской работы. Удачные операции по всему миру, поиск затонувших кораблей. И полная свобода. Сейчас, уже будучи в зрелом возрасте, когда романтика молодости слегка выветрилась из моей головы, я четко понял, что именно это ощущение принадлежности самому себе и есть то самое ценное приобретение, полученное мною за все эти годы. Не деньги, не достаток, а именно возможность распоряжаться своей жизнью без оглядки на обстоятельства. Впрочем, без денег это опять же недостижимо, здесь одно следует из другого, круг замыкается… Черт возьми, время от времени приходится работать не для души, а для оплаты счетов…

– Кажется, я догадываюсь… Вы здесь для того, чтобы неким образом пополнить свои сбережения, не так ли? Будем грабить банк? Или музей?

– Что вы! Упаси вас бог! Я не преступник, мы не грабим банки и не берём заложников! Всё гораздо проще – то, что мне нужно, как правило, лежит у всех на виду и никак не охраняется. Надо только увидеть это и поднять. Понимаете – просто увидеть и поднять! Поднять из-под земли, поднять из-под воды… Цель достигается разными средствами. Одни стреляют и прибегают к насилию, другие ловко дурачат доверчивую публику. А моё оружие – это книги, карты, пожелтевшие от времени письма. К своим операциям я готовлюсь в тишине библиотек, за чтением старинных книг. И тем более ценен оказывается полученный результат, когда ты знаешь, что в основе успеха была не грубая сила, не вычерпывание океана ложкой, а тонкий расчет, тщательная работа и, в результате, – только одно верное погружение в одной только правильно выбранной точке!

Но на этот раз я не планирую погружений. После того неудачного подъёма, который чуть было не стоил мне жизни, я уже редко спускаюсь под воду. В этот раз всё будет совсем по-другому – от океана воды я обращаю свой взор на океан песка. Две совсем непохожие друг на друга стихии: податливая мягкость воды и неприступная твердость камня! И – самое главное – я берусь за это дело не столько из-за денег, а скорее по той причине, что это, возможно, одно из самых увлекательных и неповторимых приключений, которые только можно себе представить! Для меня это как opus magnum всей моей жизни, блистательный итог всей карьеры. Возможно, после этого дела я уйду на покой и буду выращивать клубнику на грядках. А вот вы ещё молоды – нет, нет, не возражайте! – сорок лет не тот возраст, когда душа умирает, а тело стремится к дивану. Если человек в состоянии продлить для себя то состояние молодости, когда ты смотришь на мир восхищенными глазами и чего-то от него хочешь, пытаешься в нём что-то изменить и что-то узнать, то в любом возрасте жизнь будет интересной. Для вас это может стать новым началом, новой возможностью изменить абсолютно всё. Мне кажется, я почти что вас убедил… А, Виктор?

– Признаться, вы меня задели. То, о чём вы сейчас говорите, мне по-своему близко и понятно. Было бы мне пятнадцать лет, я бы, наверное, не раздумывая бросился навстречу неизвестности. Но мне уже действительно сорок, и за прожитые годы во мне накопилась изрядная доля скепсиса и цинизма. Я не могу слепо довериться первому встречному. Тем более, вы так и не сказали, что это за дело, ради которого я должен, позабыв осторожность, рискнуть своей, пусть и не совсем благополучной, но всё же стабильной жизнью.

– Поверьте мне, скоро вы об этом узнаете. Открыть вам все карты сейчас – значит, лишить вас половины той информации, без которой понимание предстоящего дела будет весьма затруднено. А дело-то предстоит не из легких… Это не простая игра на удачу. Здесь каждая деталь, каждая мелочь будут иметь вес и значение. Чтобы добиться успеха, мы должны четко себе представлять, с чем нам придется столкнуться, а без определенных знаний это, увы, невозможно.

Джон вернулся к столу, достал из ящика пухлый блокнот в кожаной обложке и открыл его на отмеченной закладкой странице.

– Давайте начнём издалека. Сейчас я покажу вам один рисунок. Так, ничего особенного… Просто посмотрите и скажите – что вы на нём видите?

В руках у Виктора оказался листок бумаги, на котором довольно грубо, без соблюдения размеров и пропорций, были изображены две фигуры – квадрат и треугольник. Или даже не квадрат, а ромб, судя по тому, как он был повернут внутри треугольника. Линии фигур были толстыми и неряшливыми; похоже, что рисовали от руки, и в этой руке было нечто далёкое от привычных нам письменных принадлежностей. Так, к примеру, можно было начертить углём на стене. Виктор, ожидавший увидеть нечто необычное, был разочарован и недовольно пробурчал:

– Я вижу здесь только треугольник и квадрат… Вы мне что – зрение проверяете?

– Как ни странно, но ваше зрение уже проверено. – улыбнулся Джон. – И это одна из тех причин, по которой вы здесь. Что же касается рисунка, то, да, правильно, это треугольник и квадрат. Хотя, если точнее, – квадрат внутри треугольника. Но об этой особенности чуть позже. Ничего не напоминает? Какие-нибудь ассоциации?

– Ну если только урок геометрии… Вроде как теорему Пифагора доказывали, вписывая квадрат в треугольник или как-то так. Но я в этом, признаться, и тогда ничего не понимал, а уж сейчас и тем более.

– О, да я удивлён! Вы ещё что-то вынесли со школьной скамьи! Возможно, у вас и по истории были хорошие отметки?

– Не могу похвастаться особыми успехами. День взятия Бастилии – честно скажу – не помню. А что там с моим зрением?

– Оно по-своему уникально. Странно, что до сорока лет вы об этом не подозревали. Взгляните-ка сюда.

И он положил перед Виктором ещё один листок бумаги, весь сплошь покрытый цветными кружками, как будто кто-то рассыпал цветное драже.

– Посмотрите-ка внимательно, что здесь изображено? Не торопитесь с ответом.

Виктор взял лист в руки. Поначалу ничего, кроме цветных пятен, не привлекало его внимания. «Да здесь ничего нет!» Как вдруг на секунду-другую в его глазах промелькнула молния, пятна поплыли и задвоились, и среди хаоса красок явно проступила цифра 9. Виктор зажмурился, поднёс картинку ближе к глазам; за этим малым движением цифра исчезла, потом появилась снова; казалось, пятна на картинке живые, они движутся навстречу друг другу, прячутся, меняют свой цвет. Вот уже вместо девятки в зеленой дымке задрожал и задвоился силуэт тройки. Виктор догадался, что видит не то, что изображено на самом деле, но, как он ни пытался увидеть за девяткой что-либо иное, это что-то было неуловимо взглядом.

– Что за черт! Что это?

– Это дихромазия, мой друг. Есть такая аномальная особенность зрения, связанная с цветоощущением. Вы неспособны видеть один из трёх основных цветов. Но не стоит из-за этого переживать и волноваться – такая особенность никак не влияет на другие зрительные функции и совершено не мешает вам в обычной жизни. Готов поспорить, вы об этом раньше и не знали. Миллионы людей живут с такими глазами и даже не подозревают об этом до поры до времени!

И тут Виктор припомнил – а ведь действительно, время от времени у него возникали проблемы с пониманием тех или иных цветов. В каких-то мелких жизненных ситуациях он никак не мог определиться, где зеленый, где коричневый, а где красный. Помнится, работая на прокладке компьютерных сетей, он не мог без посторонней помощи найти в кабеле коричневый провод, постоянно путая его с зеленым.

– Теперь-то я понимаю, для чего на сайте «Mystery Tour» была устроена та форма с цветной регистрацией! Вы ждали, пока кто-нибудь не введёт цифры, невидимые для человека с нормальным зрением!

– Совершенно верно! Для нашего дела мне как раз и нужен человек с таким зрением. Когда наступит решающий момент, он должен будет увидеть то, что не дано увидеть другим…

– Так что же это такое, черт возьми?

Джон довольный откинулся на спинку стула, наслаждаясь своим осведомлённым положением. Нетерпение и любопытство Виктора были признаками того, что его попытки заинтриговать совершенного незнакомого человека достигли своей цели. Виктор попался на крючок и уже не хотел оставаться без ответов. В руках у Джона снова оказался его потрепанный блокнот, была открыта очередная страница и, с видом строго школьного учителя, он пристально посмотрел на сгоравшего от нетерпения Виктора.

Его следующий вопрос был совершенно неожиданным:

– Скажите мне, Виктор, – а что вы знаете о пирамидах?