Читать книгу Забытая серенада - Вита Горностай - Страница 7

– Сышь, Императрица пропала. Ушла, и с концами. Наследников нет, да ещё и Драконица… Чую, не сладко будет скоро, – предрекал Гром.

– Гхом, ты таг ховохил и в пхошлый хаз с Импехатохом, – рокотал Грэм. – А техь шо? Опять буишь пытаца сбежать? Ась?..

– Опять бездельничаете, дети шлюх! За работу! Эль остывает, – кричал хозяин таверны, и гоблинами ничего не оставалось делать, как отправиться выполнять свою грязную рабскую работу.

Гром что-то ворчал под свой длинный крючковатый болотистого цвета нос и не глядел под ноги. Кто-то из посетителей, воспользовавшись этим, как бы случайно вытянул ногу в сторону прохода между столами, и гоблин споткнулся и упал, разлив весь эль из кружек, которые нёс на подносе. Карлик рывком встал и кинул злобный взгляд на каждого, кто сейчас смеялся над ним, а затем стал собирать кружки под гогот и гневные крики хозяина. «Вот уйду и не вернусь!» – думал он, пытаясь увернуться от очередной оплеухи.

***

Он увидел их издали. Чёрный недоящер, рыжая девчонка в доспехе и темнобородый гном в тряпье. Двое из них были конными, а коротышка шёл впереди и о чём-то говорил. Арон сидел в расщелине между камней и наблюдал за дорогой. Он держался в тени. На этой небольшой высоте он видел лагерь, который рос и рос с каждым днём. Над местом стоянки летали десятки драконов разных цветов и мастей. Небо давно было облачным и серым, прямо как камни, окружавшие его со всех сторон. Волк ощущал радость Владычицы, но ещё больше он ощущал её беспокойство, страх, небольшое головокружение и слабость. Такого с ним никогда не было. Он – Арон – великий герой всего мира Арто. Побывал абсолютно в каждом уголке и Материка, и острова Льда. Поборол сотни сотен ужасных существ. Видел всё: от кровавых и выворачивающих желудок жертвоприношений до таких же отвратительных и жутких гибридов всевозможных растений, животных и рас…

***

– Вот мы и пришли-де, госпожа.

Кони, измотанные долгим путешествием, остановились. Перед путешественниками открылась каменная серая долина, окружённая острыми давящими скалами, в которой, казалось, собралось больше воинов, чем проживало горожан в Логантсии. Повсюду стояли сотни и сотни палаток и шатров, расставленных так тесно друг к другу, что, как показалось Мирабелле, было похоже на тесные улочки столицы. О Тайрис, как же она успела соскучиться по городу, ставшему для неё родным. Скучала по тесным улочками, по маленьким домикам с яркими крышами, по горожанам, так громко шумящим на площади – все это казалось ей таким далёким…

«И вот – конец пути, – думала девушка. – Я или умру здесь, или… Нет, другого „или“ не будет. Но может быть…»

– Госсспожжжа, шшшто будем делать дальшшше? – прервал ход её мыслей Прячущийся-в-Ночи.

– Оставайся здесь и присматривай за лошадьми, – велела Императрица, слезая со своей пегой. – Если я не вернусь через семь часов, то возвращайся в Логантсию и сообщил о моей смерти. А ты, – она указала на Ульрика, достав из набедренной сумки горсть золотых, самых ценных монет во всем Арто, передала ему и мягко продолжила: – Спасибо тебе за то, что провёл нас к лагерю. Оплати этим переезд в Великую Равнину и живи счастливо.

– Вы слишшшком переоцениваете труд этого обо… его труд, госсспожжжа, – запротестовал ямих, но гном со слезящимися глазами, наполненными счастьем, прижал к себе эту небольшую сумму и искренне улыбнулся наследнице престола:

– Вы таг добры ко мне, госпожа. Я обещаю, значица, что сделаю всё таг, как вы сказать.

Мирабелла начала вытаскивать из одной из сум, прикрепленной к бокам своей лошади, флягу с водой, снимать недлинный меч и щит, на которых был изображен герб императорской семьи – вороная лошадиная голова на красном фоне с тремя белыми розами, вплетенными в волнистую гриву. Прикрепив меч к левому бедру, фляжку – к правому, а щит, надев на левое предплечье, девушка развернулась на пятках и пошла пешком к лагерю, над которым кружили и кричали драконы разных мастей и окраски. Меч в стальных ножнах негромко звенел, ударяясь о бедро. Ульрик Каменный Цветок, до сих пор принимавший к груди эту горсточку монет, аккуратно убрал руки от груди и ссыпал деньги в небольшой кошель, висящий на поясе, который в тот же миг разбух и непривычно оттягивал вниз. Он уже собирался уходить, как вдруг заметил, что ящер тоже собрался уходить, переводя лошадь Императрицы к одной из скал и привязывая её там.

– Сир, госпожа велела… – начал было гном, но Прячущийся-в-Ночи зло зашипел на него:

– Зззаткни сссвою пасссть, оборванец! – и запрыгнув в седло, повернул коня и пустил его галопом, удаляясь из долины в неизвестном направлении.

***

Мирабелла гордо шла вперёд, готовая ко всему, но вскоре поняла, что не знает, куда ей идти. Внутренний голос не раз ей твердил: «Надо было сидеть во дворце и ждать нападения, разрабатывая тактику и стратегию». Только сейчас девушка подняла голову и увидела серое небо, по которому летали драконы, словно цветные молнии. Императрица опустила голову и заметила воинов, пристально, а некоторые даже неприлично и презрительно, таращившиеся на неё. Орки, гоблины, люди, кайночианцы, ямихи. Девушка пыталась пересчитать воинов, но их оказалось так много, что вскоре она сбилась и поняла, что, даже если бы сидела во дворце и разрабатывала тактику, все равно ничего не добилась бы. По сравнению с ними защитники Великой Равнины казались детьми.

Вскоре наследница престола заметила, что ноги (или взгляды воинов) привели её к каменному изваянию дракона, рога которого были переплетены в подобие короны. Рядом на рыхловатом участке появился ящер, чья зелено-голубая чешуя и сиреневые глаза светились, крылья были больше, чем у других его соплеменников, а когтистые лапы били по камню и издавали скрежечащий звук, отчего Мирабелла немного кривилась. Тяжесть оружия тянула девушку вниз. Ямих начал что-то говорить, издавая рокочущие и рычаще-булькающие звуки, раскрывая и закрывая свои крылья. Вокруг статуи собирались воины, которых носящая знамение Тайрис видела в самом начале своего пути сюда. Налетел сильный порыв обжигающего ветра. Девушка едва удержалась на ногах. Все подошедшие в какой-то момент начали вставать на колени, а некоторые и вовсе упали в земном поклоне, хором повторяя одно слово: «Таймересис». По долине разнеслось эхо драконьева крика.

Краски обычного серого дня и не менее серого камня вокруг стали меркнуть. Всё исчезло, но тут же, прямо из ничего появился новый мир, переливающийся сотнями сотен ярких оттенков. Невозможно было понять: где небо, а где земля. Девушка ощутила лёгкое головокружение, но она закрыла глаза и тряхнула головой, после чего всё вернулось в норму. Её так зачаровало происходившее вокруг, что даже не сразу заметила перед собой огромного дракона, чешуя которого, несмотря на творившийся вокруг хаос цветов, отливала золотом, а на голове множественные рога были сплетены и похожи на корону.

– Я знала, что ты сюда придёшь, заговорил дракон, в серебристых глазах с узкими вертикальными зрачками, в которых отражалась маленькая фигурка рыжеволосой девушки в доспехах, кажущейся куколкой в руках у ребёнка. – Я Великая Мать драконов. Я знаю, зачем ты сюда пришла и сразу говорю: нет! Ничего мне не нужно в замен твоим землям.

Мирабелла была поражена, но, услышав её ответ, непроизвольно сжала кулаки в стальных перчатках, на тыльной стороне которых был изображен герб императорской семьи, и с вызовом бросила:

– Я не собираюсь отдавать тебе свои земли и никогда не буду преклоняться перед тобой!

– Значит умри! – заревела Великая Мать.

Императрица рывком вытащила меч из ножен, на котором начали отражаться краски этого мира, и приготовилась к атаке.

***

Арон и раньше видел, как драконы садятся на землю, знал, как мир начинает переливаться всевозможными цветами, часто яркими, знал, как поначалу не замечаешь дракона и как умирает бесславный герой, который уже съеден наполовину, а ведь он только оторвал взгляд от изменившегося мира. Но эта девчонка была другой: растерялась лишь на миг и смело, даже дерзко, ответила его Владычице. Осталось надеяться, что девушка не умрёт от первых атак Драконицы.

Волк сидел и о чём-то думал в своём «убежище» между камнями почти на вершине скалы когда перед ним появился образ в чёрно-белом одеянии. Лица он не мог разглядеть (хотя потом, вспоминая, рассказывал о красоте образа) из-за яркого света, исходтвшего откуда-то сзади, хотя мог поклясться на чём угодно, что стоял пасмурный день, и не было ни малейшего намека на солнце. Затем до его слуха донесся необычайно нежный и в то же время твёрдый и властный голос:

– Отрекись от неё. Мы дадим тебе защиту. Встань под наши знамёна и защити последнюю кровь императорскую.

– Кто ты? – безразлично спросил воин.

– Мы те, кого ты давно забыл, и те, кто не забыл тебя…

Видение пропало, вселив в душу одинокого волка сомнения. Он прекрасно понял о чём говорил призрак. Арон так давно отвергся, но…

Ещё немного просидев в своём убежище, воин стал спускаться вниз. Он знал, что ему нужно сделать, но не знал, верить ли видению…

***

Драконица пристально смотрела в глаза девушки. Чувствовалось, как между этой громадиной и миниатюрной фигуркой растёт напряжение… Очень специфическое состояние перед боем, в котором есть все шансы стать горсткой пепла.

Мирабелла стартовала синхронно с самой Великой Матерью, в груди которой что-то очень быстро раздувалось… Краем глаза можно было заметить, что вместе с движением ноздрей, двигалась небольшая горка под горлом в том месте, где у людей кадык. Словно доверившись новым смертельно опасным чувствам, девушка плотно укрылась за хиленьким щитом и медленно подступала вперёд. Внезапно, Мать драконов замерла, словно кто-то остановил время, но это был лишь кратчайший миг. Струя пожирающего пламени выплеснулась из пасти чудища… Подача была настолько мощна, что от действующего давления Мирабелла пробороздила пятками землю. Блеснули аметистовые глаза, и фигурка рванула в последней атаке. Было заметно, что оружие она держала в первый раз, но адреналин давал знать о себе.

Клинок воткнулся в край крыла, на что драконица лишь удивленно оглянулась, по пути предприняв попытку атаковать хвостом. Но Мирабелла находилась в слепой зоне, а потому могла делать что душе вздумается. Девушка неуверенно, но быстро и задорно начала взбегать по крылу…

Драконица взмахнула и начала взлетать. Мир вокруг начал терять свои яркие краски и стал вновь серым. Воины смотрели на сражение молча, только ямих что-то сжимал в своей когтисто-чешуйчатой сине-зеленой ладони. В крови Императрицы бурлил адреналин и откуда-то появившийся азарт боя, который требовал все больше и больше.

– Чешуйчатая тварь! Я так просто не сдамся, – лишь крикнула она и, воткнув клинок, подтянулась немного выше по крылу.

Преодолевая безумную качку, Мирабелла забралась уже на шею, окончательно лишив Мать хоть какого-то шанса на атаку. Перепончатые крылья сложились, и Драконица камнем плюхнулась в рыхлый грунт. Девушка, словно оберегаемая богами, осталась там же, на шее, уже под головой. Очнувшись от головокружительного удара, та лишь закричала что-то яросное и двумя быстрыми ударами выколола глаза чудищу. Драконьи нервы не выдержали, и резким движением, она сбросила с себя обессилившую девушку. Та камнем упала наземь, но пыталась встать – она была жива. Драконица рычала от боли, но никто не мог помочь ей.

– Я чувствую твой запах! – взревела она и быстро выплюнула несколько волн огня. В кровавой ярости, мать не попадала раз за разом и так до тех пор, пока силы не закончились и у нее.

Мирабелла, шатаясь и спотыкаясь, шла вперёд прямо на слепую Мать драконов, но, не дойдя всего нескольких метров начала падать. Мир перед глазами темнел.

***

От раздумий Арона отвлёк рев Владычицы. «Неужели..?!» Драконица хваталась за морду, из которой текла сине-бурая жижа, а рядом уже лежала маленькая фигурка рыжеволосой девчонки в закоптевших доспехах, рядом с которой лежал почти вдребезги разбитый обгорелый щит. За пару мгновений он добежал до места недавнего сражения. Вокруг девушки камни и земля были обгорелыми и чёрными, но сама она на вид была цела, только струйка крови сбегала с виска вниз по лицу на землю. Девчонка теряла сознание. За пару мгновений воин выскочил из своего убежища и побежал к месту недавнего сражения. Подойдя к бесчувственному телу девушки, Арон поднял её на руки и прорычал, поворачиваясь к Драконице:

– Я больше тебе не служу!

Волк развернулся и ушёл, держа на руках бесчувственное тело девушки в закоптевших, а местами покореженных доспехах. За спиной он услышал:

– Ты знаешь, как я обхожусь с предателями. Жди своего часа, Арон.

В его ушах, стоящих на макушке, звучал голос Тайрис: «Мы те, кого ты забыл, и те, кто не забыл тебя…»

***

– Левеллин, её нет уже три месяца. Может, вскроем конверт? – произнес Саз как-то утром.

Стоял пасмурный день позднего лета. На улице пахло свежим хлебом и пожелтевшими опавшими местами листьями. А ещё пахло приближающейся с севера грозой. «Что ты нам приготовил, о Годд?» – мысленно вопрошал жрец.

– Но Императрица велела открывать этот конверт только через четыре месяца. Как ты сам сказал, прошло только три, – для убедительности маг показал ему три длинных желтоватых пальца своей правой руки.

– Тебе не интересно? – неожиданно глухо спросил верховный жрец.

В кабинете мага были только двое. Полутьма. Множественные полки со старыми книгами с рунами на перелётах, магическими свитками и камнями. Деревянный стол, на котором стояли чернильница с пером, разложеные свитки, в углу был освещён парой свечей.

Саз встал с кресла, стоящего неподалёку от занавешенного тёмной непроницаемой для света тканью окна, и направился было к выходу, когда маг вдруг ответил:

– Мне? А вдруг она вернётся и увидит, что его открывали? А вдруг… – затараторил тот, но потом вдруг резко остановился: – Стой. А с каких это пор у священников появилась привычка совать свой нос в чужие дела?!

– Любопытство не порок… – лишь пробубнил жрец и вышел из кабинета.

Мыслями он был далеко за пределами замка, в храме Тайрис. До сих пор Саз винил себя за смерть Императора Гоме, за то, что не смог обеспечить ему безопасность в стенах священного места. Верховный жрец решил отправиться в храм.

Вечером, придя к ужину в замок, священник первым делом увидел Грогга, на котором не было лица. «Произошло что-то, пока меня не было. Интересно, что?»

После нескольких тяжёлых секунд молчания, гном тихим тусклым голосом произнёс:

– Саз, Камень Императора потух…

Эта новость была худшей из всех, что можно услышать за день. В глазах его потемнело и он с трудом оперся о стену, чтобы устоять на ногах. Его лицо побледнело. «Это конец». В своей жизни Саз не хотел услышать именно эту фразу. «Императорская династия, правившая тысячелетия, пресечена. Наследников нет… или есть?» В потускневших глазах старика мелькнул огонёк надежды.

– Грогг, где конверт?

Купец сразу же вынул его из-за пазухи. Он был вскрыт. «Видно, открывали…» Саз дрожащими руками взял конверт и достал в несколько раз сложенный пергамент. Долгие секунды. Ещё поворот, ещё один…

Лист был пуст…

Жрец схватился за голову, выронив из рук конверт и его содержимое. «Что делать? Что делать? Что?!»

Грогг, видя то, что случилось с ним, всё понял.

– Я тебя понял, друг, но Левеллин всё знает, – произнёс он.

Для Великой Равнины наступали тяжелые времена.