Читать книгу Скрижаль Тота. Хорт – сын викинга (сборник) - Виталий Гладкий - Страница 7

Правитель Та-Кемет, божественный Тот-Джехути, – Управляющий годами, Вычисляющий время жизни, Местоблюститель Ра, Главенствующий над живущими звездными богами, Бык Аменти, Ур-хекау[26], Уп-Рехуи[27] – стоял напротив величественного изображения Хор-эм-Ахета[28], вглядываясь в его строгий лик. Огромная статуя бога Гора в виде лежащего на земле льва была высечена из скалы и расположена лицом к Приносящей Ил и восходящему Солнцу-Ра.

Между лап льва находилось небольшое святилище, сложенное из каменных блоков. Входить в него имели право лишь жрецы высшего посвящения. Но и они не знали, что под святилищем расположено тайное хранилище знаний Первых богов.

Глубокое подземелье, лабиринт, из которого, не зная его плана, нельзя было найти выход, построил сам Гор. Он предупредил Тота, что эти знания нужно передавать народу Та-Кемет постепенно, по крупицам, потому что полученные в полном объеме, они могут свести с ума любого человека, и он будет способен наделать людям много бед.

Солнце постепенно показывалось из-за горизонта, и лик Хор-эм-Ахета, казалось, оживал. Ярко засветились глаза Гора, покрытые смальтой, и стали как живые. Сердце Тота вдруг застучало в груди гораздо сильнее и быстрее – правитель Та-Кемет вспомнил, какими страшными они становились, когда Гор гневался.

Такие моменты бывали редко, но когда случались, то начинали дрожать стены дворца, придворные в безмолвном ужасе падали ниц, а на спокойной водной глади Приносящей Ил вздымалась высокая, красная от ила волна, которая неслась в низовье реки, сметая все на своем пути.

Утро, как обычно, было свежим и благоухающим. Цветники, разбитые вокруг Хор-Эм-Ахета, испускали тончащие ароматы, мирно жужжали пчелы, в реке плескалась рыба, квакали лягушки, в зарослях папируса пели птицы… Все было, как вчера, позавчера, месяц назад. Разве что голубое небо стало чуть темнее, и это почему-то беспокоило Тота.

Он оторвал взгляд от каменного изваяния, невольно посмотрел вверх, повинуясь какому-то странному чувству, и вздрогнул. Над его головой в вышине летал сокол. Птица словно высматривала добычу.

Неожиданно сокол издал крик, да такой необычайно сильный, что Тот даже поморщился, а затем, сложив крылья, спикировал прямо на правителя Та-Кемет. Тот-Джехути даже не дернулся и не сдвинулся с места, все смотрел на быстро приближающуюся птицу. Казалось, что сокол готовится вцепиться когтями в его лицо. Но, не долетев до головы Тота совсем чуток, сокол расправил крылья и взмыл к утреннему небу. Оказавшись на большой высоте, он снова издал свой крик-клекот, который показался Тоту предостережением, и исчез, растворился в сияющей дали – улетел в сторону нарождающегося Ра.

Сокол явно хотел о чем-то предупредить божественного Тота-Джехути. Правитель Та-Кемет не удивился странному поведению птицы. Похоже, в нее вселился дух самого Хор-эм-Ахета. Такое случалось и раньше.

Тот-Джехути понимал язык птиц и зверей, хотя многое из древних знаний уже подзабылось. Ночной лай шакала мог дать ему сведений о противнике гораздо больше, нежели донесения разведчиков. А со своим ручным павианом он часами вел беседы, которые для непосвященных казались истинным чудом.

Никаких чудес не было. Просто павиана он растил сам, после того как охотники оторвали детеныша от сосцов матери, погибшей в схватке со львом. Павиан был очень умен и так привык к своему кормильцу, заменившему ему мать, что понимал Тота с полуслова и даже с полувзгляда.

Повинуясь дурному предчувствию, Тот перевел взгляд на Большую пирамиду, которую он построил по проекту Гора. Она была совсем новой и светилась под солнечными лучами невероятной белизной. Пирамида выглядела как гигантское зеркало, которое отражало столь мощный свет, что его можно было заметить даже из небесной обители богов. По этой причине жители Та-Кемет назвали пирамиду «Чудный свет».

Ее облицевали белым известняком, а сверху установили бенбенет – камень пирамидальной формы, покрытый пластинами электрума. Бенбенет сверкал, как второе солнце, и был виден издалека.

На западной плоскости бенбенета находилась фигура священного сокола Ра-Хорахте – солнечного бога. На его противоположной, восточной стороне, был изображен Атум – бог вечернего солнца, великий творец вселенной. В руках он держал крест-анкх, символ вечной жизни, его голова была в короне, подбородок украшала священная борода, а на плечах лежало широкое ожерелье в виде цветка водяной лилии, символа возрождения и победы над смертью. На северной плоскости бенбенета воспарял ввысь крылатый священный жук-скарабей, символизирующий утреннее солнце. Наконец, на южной плоскости бенбенета был изображен бог Птах с посохом в руке, который восседал на престоле.

Бенбенет был назван в честь первичного холма бенбен, который появился из первичных вод Нуна – существовавшего в начале времен первозданного Океаноса, из которого вышел Ра и начал творение мира Атум. Бенбен был местом, на которое упали первые лучи восходящего солнца.

Обычно бенбенет горел на солнце жарким золотым пламенем, но сегодня он вдруг потускнел и стал красноватым. Тот-Джехути встревожился. Большую пирамиду строили как усыпальницу для правителя Та-Кемет. Ничто в подлунном мире не вечно, и Тот, который уже прожил очень много лет, чувствовал, что вскоре придет время и ему отправиться в Залы Аменти. Но ни жрецы, ни строители пирамиды не знали истинного ее предназначения. Пирамида продлевала жизнь. Это знание передал Тоту сам Гор; они были выше понимания атталанта.

Но он и не пытался разобраться, почему так происходит. Тот-Джехути лишь знал, что лекарства, которые хранились внутри Большой пирамиды, действуют гораздо эффективней, яды становились менее вредными, еда была вкуснее и сохранялась дольше, а помещенные в пирамиду запасы воды самоочищались. Кроме того, семена, хранившиеся в пирамиде перед посадкой, давали большой урожай. А еще после постройки Большой пирамиды Та-Кемет почти избавилась от землетрясений, которые прежде разрушали храмы и жилища.

Однако и это было еще не все. В Большой пирамиде находились многочисленные тайные помещения, где Тот хранил личные вещи, которые успел захватить с собой, когда Атталанта погружалась в пучину Океаноса: священные символы и талисманы из драгоценных камней, оружие из светлого металла, которое не ржавело, обладало большой прочностью и никогда не тупилось, кремниевые пластины с высеченными на них письменами, в которых описывались разные чудеса, и предметы из прозрачного «растекающегося камня»[29]. Несмотря на кажущуюся хрупкость, они были чрезвычайно прочны.

Все это невозможно было сделать в Та-Кемет, хотя Тот-Джехути и пытался. Он занимал в Атталанте высокое положение, но не был ученым. Ему были недоступны знания жрецов своей бывшей родины.

Вещи, хранившиеся в пирамиде, не мог присвоить кто-либо посторонний. Они охранялись таинственными силами, и вор, даже если он сумеет каким-то чудом проникнуть в тайник, будет мгновенно испепелен в голубоватом пламени.

Но не об этом думал сейчас Тот. В бенбенете была заключена одна особенность – когда на Та-Кемет нападали полчища варваров, сторожевые посты в дельте Приносящей Ил зажигали сигнальные костры, которые с помощью тщательно полированных бронзовых зеркал, отражающих пламя, посылали сигналы тревоги. Они попадали на главный бенбенет (а их было несколько) Большой пирамиды, и тогда пластины электрума теряли свое сияние.

Почему так происходило, не знал даже Тот. Ведь все это придумал Гор. А в тайнах богов не могли разобраться самые мудрые жрецы Атталанты.

– Повелитель, беда! – прерывающийся голос запыхавшегося главного жреца вывел Тота из состояния глубокой задумчивости.

Только Джед-Амен-иуф-анх[30], главный жрец, Посвященный, и командующие профессиональными отрядами армии Та-Кемет, названными по имени богов (Первый отряд носил имя Амона, второй – Ра, третий – бога Птаха, четвертый – Сета), имели право обращаться к правителю без употребления его многочисленных титулов. Это было целесообразно – в сражении некогда проговаривать длинный перечень званий Тота-Джехути.

А он, как главнокомандующий, нередко лично водил войска, хотя жрецы и противились этому, опасаясь за его жизнь. Ведь божественное происхождение не спасет от дротика или отравленной стрелы, посланной коварным врагом.

– Что случилось?

Густой басистый голос Тота прозвучал отрешенно, без эмоций.

– Голубиная почта… – Джед-Амен-иуф-анх протянул правителю Та-Кемет клочок папируса, свернутый в трубочку.

Тот развернул послание, которое принес почтовый голубь, и прочитал донесение внешней стражи.

– Вон оно что… – Тот еще раз глянул на бенбенет, который совсем потускнел. – На нас напали шерданы[31]. Притом в огромном количестве. Давно их не было… Что ж, нужно встретить шерданов и проводить достойно. Собрать начальников войск! Как можно быстрее!

– Слушаюсь и повинуюсь, повелитель! – Жрец низко поклонился и трусцой побежал исполнять приказание Тота.

Немного помедлив, Тот-Джехути задумчиво кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и решительно направился в «Дом войны»[32], рядом с которым находился и «Дом оружия» – ведомство, в ведении которого находилось изготовление оружия, постройка кораблей, снабжение войска и постройка оборонительных сооружений…

Войско Та-Кемет шло, поднимая тучи пыли. Как обычно, впереди находился отряд Амона – три тысячи закаленных в боях воинов. Его начальник, Аменемиби, рослый муж, покрытый шрамами, шел впереди своих подчиненных, хотя мог бы ехать на муле. Но он знал, что пример командира вдохновляет воинов, поэтому весь путь к Дельте мерил своими длинными ногами.

Свое «военное» имя Аменемиби[33] взял, когда получил назначение командовать главным (и лучшим) профессиональным отрядом армии Та-Кемет. До этого его звали Бадру – «Рожденный в полнолуние», и он принадлежал к «спутникам правителя» (был одним из его телохранителей). «Люди свиты» составляли личную охрану Тота-Джехути, а входившие в нее «спутники правителя» представляли собой группу наиболее выдающихся и преданных ему знатных воинов, из состава которой назначались военачальники.

С запада и востока доступ в Та-Кемет был надежно защищен пустынями. А для защиты южной границы еще Гор начал строить (Тот-Джехути продолжил это важное и нужное дело) три линии крепостей в районе первого и второго порогов Приносящей Ил.

При Тоте, который помнил, как выглядели укрепления в Атталанте, крепости стали более совершенными. Теперь они имели зубцы, прикрывавшие оборонявшихся воинов, башни для обстрела подступов к стене, и ров, затруднявший подход к крепостным сооружениям. Ворота тоже были защищены башнями, а для вылазок устраивались небольшие выходы. Большое внимание уделялось снабжению гарнизона крепости водой – внутри устраивались колодцы или скрытые выходы к реке.

Крепости были устроены с таким расчетом, чтобы воины могли добраться до них за один дневной переход. Они разбивали бивак под стенами, и крепостная стража зорко следила, чтобы враг не смог подобраться незаметно к уставшим воинам, которые под защитой крепости могли отдыхать спокойно.

Тот-Джехути после кончины Гора усовершенствовал организацию войска. Теперь подразделения имели определенную численность – шесть, сорок, сто, четыреста и шестьсот воинов. А отряды насчитывали две, три и десять тысяч воинов. Были созданы подразделения одинаково вооруженных воинов – копейщиков и лучников, которые имели определенный порядок построения для движения; они двигались колонной в четыре ряда по фронту и в десять шеренг глубиной.

Кроме того, Тот ввел систему поощрений воинов. За боевые заслуги их продвигали по службе, за выслугу определенного количества лет они получали землю, скот, рабов или же награждались «Золотом похвалы» – золотым ожерельем, а также богато украшенным золотом и драгоценными камнями боевым оружием.

Отряд, которым командовал Аменемиби, считался гордостью Та-Кемет. Его составляли тяжеловооруженные воины, которые имели деревянные щиты в половину человеческого роста, обтянутые мехом, боевые топоры и кинжалы из меди, а также копья с каменными наконечниками. Вооружение воинов других подразделений было гораздо беднее: луки с запасом стрел в колчанах, дротики, тяжелые дубины и булавы с металлическим шаром на конце, утыканным шипами, – буздыганы, каменные топоры, пращи и метательные палицы – бумеранги.

Другое защитное снаряжение, кроме щитов, практически отсутствовало. Все воины носили длинные схенти – набедренники, плотно облегавшие тело и закрепленные на поясе, их бритые головы прикрывали парики из растительных волокон, они были босыми, так как прически, головные уборы и обувь разрешалось носить только представителям высших сословий.

Но простые сандалии из папируса воины все же имели; так распорядился Тот-Джехути. В местах, где придется сражаться армии с шерданами, много каменных осыпей, которые ранят ноги. А это может сказаться на боевом духе воинов.

В самой Та-Кемет обувь надевали лишь во время празднеств и ритуальных церемоний. Недавно в моду вошли сандалии с загнутыми носами. Их изготавливали из папируса, кожи и золота. Сандалии обычно несли в руках и надевали только на месте. На подошвах сандалий высокопоставленные подданные Тота обычно изображали своих врагов, чтобы при ходьбе попирать их ногами и таким образом унижать.

Однако где же сам Тот-Джехути? Ведь он собирался пойти в поход вместе с армией. Над этим ломали голову не только простые воины, но и командиры. Война с многочисленными шерданами – занятие не только опасное, но еще и требующее быстрых решений начальников всех отрядов и подразделений, а главное, большого воинского таланта самого главнокомандующего.

Тот это хорошо понимал, поэтому пообещал лично возглавить армию во время сражения. Но пока его нигде не было видно, к большому недоумению Аменемиби, ведь правитель всегда шел вместе с отрядом Амона.

Пиратствующие шерданы принадлежали к «народам моря». Судя по донесениям разведчиков, в Дельте высадились и начали свой грабительский набег на поселения кроме собственно шерданов представители племен акайваша[34], пулисати[35] и шекелеши[36]. Все они были превосходно вооружены, носили панцири и в бою сражались как львы. Победить пиратов всегда удавалось, но с большими потерями.

Однако если прежде нападали отрядами, то сейчас в Дельте высадилась из кораблей огромная армия, как указывали в своих донесениях разведчики.

Аменемиби мысленно посетовал на флот Та-Кемет, речные суда которой не шли ни в какое сравнение с морскими кораблями пиратов-шерданов. В предстоящем сражении флот не мог помочь армии. Жители страны не были прирожденными мореходами и до недавнего времени плавали только по Приносящей Ил и прилегающим к реке каналам. Эти водные артерии представляли собой очень удобные пути сообщения среди окружавших страну гор и пустынь.

Отсутствие лесов, за исключением акации, – слишком твердого, а потому малопригодного для кораблестроения дерева, заставляло долгое время вязать суда из длинных стеблей папируса, в изобилии растущего по берегам реки. Но Тот-Джехути, Великий Учитель, будучи жителем Атталанты, располагавшейся посреди Океаноса, не мог смириться с таким обстоятельством и приказал использовать в кораблестроении акацию; он мечтал о морских путешествиях своих подданных. Корабли получались добротными, прочными, имели парус и команды опытных гребцов – бывших рыбаков, но их было слишком мало.

Отряды боевых кораблей возглавляли начальники флотов. Постройкой кораблей ведал «Строитель кораблей» – так без особых мудрствований именовалась эта придворная должность. Тот-Джехути решил создать два флота – в нижнем (Дельте) и верхнем (Долине) течении Приносящей Ил. Судя по донесению начальника Дельты, часть кораблей захватили шерданы, что и неудивительно – моряки Та-Кемет не могли соперничать с кровожадными морскими разбойниками. У них пока было мало боевого опыта.

И все же суда Та-Кемет оказывали большую помощь войску. Они плыли впереди отрядов, нагруженные съестными припасами и запасами воды. Поэтому на привалах не было проблем с едой (как иногда случалось в дальних походах).

Конечно, свой дневной паек воины несли на себе, в небольших сумках, – два сосуда воды и двадцать небольших хлебцев. Но недокормленный или голодный воин может не выдержать жестокого длительного сражения, поэтому плотно подкрепиться хоть раз в сутки ему просто необходимо.

Снабжение припасами для Аменемиби и других начальников отрядов всегда было больной темой. В особенности, когда армия шла воевать страну Нуб[37] или по пустыне в сторону Та-Нутер[38]. Тот-Джехути обычно не затягивал военные кампании, старался победить врагов как можно быстрее, чтобы уже через несколько месяцев вернуть «стадо бога» (так назывались воинские отряды) домой. Большое войско обычно набиралось принудительно из крестьян и ремесленников, а им и дома хватало забот…

Войско пиратов впечатляло. В отличие от воинов Та-Кемет – «стада бога», которое из защитного снаряжения имело только щиты, пираты облачились в прочные доспехи. Шерданы были в наплечниках округлой формы, составленных из медных полос, и куртках из толстой бычьей кожи. А их головы защищали рогатые бронзовые шлемы с шариками на высокой ножке посреди рогов. Плетенные из лозы и обтянутые бычьими шкурами щиты шерданов были круглыми, большими, с центральной ручкой и металлическим умбоном.

У пулисати доспехи были матерчатые – из многослойного проклеенного льна, а на их головах высились шлемы-тиары из перьев. Но особенно хорошо вооружились акайваша. Все они имели металлические шлемы, их кожаный доспех усиливали медные полосы, длинные бронзовые мечи наносили страшные раны, а огромные топоры легко крушили щиты воинов Аменемиби – первым в бой пошел отряд Амона с боевым кличем армии Та-Кемет:

– Амон-Ра! Амон-Ра!

За отрядом Амона последовали отряды Ра и Птаха. В них большей частью находились легковооруженные воины. Они поражали пиратов стрелами и камнями из пращ. Но шерданы наступали слитным строем, прикрываясь щитами, и вскоре стало понятно, что пираты одолевают «стадо Бога». Но где же божественный Тот-Джехути?! Аменемиби был в отчаянии. Без правителя войско сражалось не так уверенно, как должно.

Неожиданно на левом фланге произошли какие-то странные подвижки. Пираты испуганно загалдели, их строй начал рушиться. Аменемиби быстро забрался на невысокий холм, посмотрел в ту сторону, – и обомлел от удивления, смешанного с торжеством. На пиратов обрушился сам Тот!

Он мчался на большой колеснице, сверкая броней. Она была запряжена «ослами гор»; так в Та-Кемет называли низкорослых широкогрудых лошадей. Рядом с ним бежала свора боевых псов, охранителей Тота, одетых в чешуйчатые панцири из мелких роговых пластинок и в широких металлических ошейниках. Они были огромны и ужасны в своей ярости. Каждый укус боевого пса наносил страшные раны, шерданы шарахались от них как от исчадий ада.

За правителем следовала добрая сотня колесниц с воинами, облаченными в панцири. Они метали дротики, стреляли из луков, а Тот-Джехути буквально косил врагов огромным мечом, похожим на серп, из неведомого светлого металла. Он высился на колеснице, словно огромная скала, а его острый, как бритва, меч срезал головы шерданов так, будто и впрямь это были ячменные колосья.

Но основным оружием колесниц оказались даже не воины, а длинное дышло и острые копыта животных. Удар по плотному строю акайваша, наиболее опасных в бою (они как раз находились на левом фланге), опрокинул его. Хруст ломающихся костей, дикие вопли пиратов, попавших под копыта жеребцов и под колеса, свист и пронзительный визг возниц, от которого в ушах закладывало… – весь этот шум мог испугать кого угодно.

А уж громадная фигура правителя Та-Кемет, который в своем сверкающем защитном облачении и впрямь был похож на божество, и вовсе обескуражила пиратов.

Первыми покинули поле боя хитроумные пулисати. Им удалось отступить к кораблям почти без потерь. За ними вдогонку бросился отряд Птаха, но впустую – достать пиратов на кораблях не представлялось возможным. Шерданы, ослабленные бегством своих товарищей, еще некоторое время вяло сопротивлялись, а затем последовали примеру пулисати…

Колесницы были сокровенной тайной Тота-Джехути. Они строились в отдаленном оазисе, куда не пускали никого, даже военачальников. Среди иноземных купцов (не говоря уже о послах) было немало вражеских лазутчиков (да и среди своих предатели случались), придворные нередко выбалтывали державные секреты своим женам, и правитель решил поостеречься, чтобы в нужный момент преподнести врагам неприятный сюрприз. В том же оазисе обучались и колесничие, а также воины-стрелки, которые учились стрелять во время движения колесницы, что было совсем непросто.

Конечно, в армии Та-Кемет издревле применяли возки, в которые запрягали ослов и онагров. В них находилось имущество военачальников, знатных воинов, а также съестные припасы. Но боевые колесницы, запряженные мощными жеребцами неизвестной породы, Аменемиби видел впервые.

Тот-Джехути припомнил те времена, когда, будучи совсем юным, он сражался в рядах войск Атталанты. Это происходило так давно, что воспоминания стали смутными, тем не менее, как строить боевую повозку, он знал. И применил свои знания на практике.

Возницу и стрелка защищал впереди высокий щит, к колеснице крепился запас дротиков и стрел для лука в больших вместительных колчанах, а на лошадей надели прочные кожаные фартуки, чтобы их не могло поразить вражеское оружие. Кроме того, Тот-Джехути приказал изготовить для колесничих и стрелков добротное защитное снаряжение.

Но оно не шло ни в какое сравнение с панцирем самого правителя. Его броню не брали ни стрела, ни копье, ни топор. Панцирь и щит он привез с собой из Атталанты, но облачался в броню редко, чтобы его не заподозрили в трусости. Тот сражался наравне с другими военачальниками и носил точно такой же доспех, как и они.

Однако теперь поневоле пришлось надеть панцирь атталантов. Уж больно грозными были шерданы и хорошо вооруженными. А Тоту хотелось надолго отбить у них охоту нападать на Та-Кемет…

Битва закончилась полным поражением пиратов. Шерданы едва успели сесть на свои суда, и то не все. Добыча была огромной – около трех десятков прочных морских кораблей, нагруженных награбленным добром, много превосходного оружия, четыре тысячи пленников, в том числе пятьсот женщин, сопровождавших пиратов в качестве подруг для постельных утех.

А мертвых врагов даже не стали считать. Их сожгли на костре и пепел развеяли в болотистой низменности.

Тот-Джехути мог быть довольным. Корабли шерданов здорово пригодятся при создании флота Дельты. Они сильно отличались от судов Та-Кемет с плоским днищем и низкими бортами.

Пиратские корабли имели прочную деревянную балку, идущую вдоль всего днища, которая заканчивалась тараном, а для обеспечения поперечной прочности на них устанавливались «ребра». Военные корабли шерданов были легче и длиннее торговых; на них размещалось больше гребцов, что обеспечивало высокую скорость движения. На постройку судов шли кипарисы, которыми были богаты острова Уадж-ур. Нос пиратских кораблей был высоким, управляли ими с помощью двух рулевых весел, установленных на корме с разных бортов.

А уж о пленниках и говорить нечего. Они всегда считались ценной воинской добычей. Строительные планы повелителя Та-Кемет были весьма обширны, но рабов не хватало, и пленники здорово пригодятся «Начальнику строительства», который руководил сооружением величественного храма Амона.

На следующий день армия Та-Кемет двинулась в обратный путь. Крокодилы, которые нежились в грязи по берегам Приносящей Ил, дружелюбно разевали свои зубастые пасти, приветствуя победителей, змеи торопились убраться с дороги отрядов, и, на удивление, ни один из воинов не был укушен ползучим гадом, лай шакалов в ночное время казался приятным и не мешал спать, а соколы в вышине сопровождали победоносную армию Тота-Джехути до самой столицы. Их крики звучали в ушах правителя Та-Кемет волшебной музыкой.

Победа! Ради таких моментов стоит жить!

Минул год после великой битвы с шерданами. Та-Кемет пережила самые тяжелые весенние месяцы, когда сильный ветер буйствовал целых пятьдесят дней. Он нес огромные массы песка из пустынь, засыпавших все на своем пути, – жилища, поля, дороги. Песчаные бури носились в воздухе, закрывая солнечный свет темной завесой.

Закончилось и время «ахет», когда Приносящая Нил затапливала все низменности. И наконец наступил благословенный период «перет», когда все цвело и благоухало, а на полях созревали хлеба.

Сидя на своем троне в Храме Истины, божественный Тот-Джехути проповедовал:

– То, что говорю здесь – только истина!

– И нет в этом ни капли иного!

– То, что внизу, подобно тому, что вверху.

– А то, что вверху, подобно тому, что внизу.

– И это надо знать для того, чтобы обрести познание наичудеснейшего Единого.

– Все материальное возникло по замыслу Единого.

– Могущество его есть наивысшее могущество!

– Оно превосходит все иное и явлено на Земле во всесилии своем.

– Став наитончайшим огнем – познай небесное!

– Так свершается слияние.

– Затем снова вернись на Землю – и будешь улавливать тончайшее и иметь силу преобразовывать несовершенное.

– Это будет означать, что ты обрел славу слияния с Единым и избавился полностью от мрака неведения.