Читать книгу На переломе - Виталий Смирнов - Страница 18

Первый, разумеется, касается политики Иосифа Виссарионовича относительно сохранения Советского Союза в годы Великой Отечественной войны. Он переполнен всяческими хрущёвскими инсинуациями – вплоть до выдуманного глобуса Сталина, по которому якобы тот руководил действиями Красной Армии в сражениях с гитлеровскими полчищами. В сущности, весь первый том пятитомника А. Мартиросяна посвящён этой теме и включает пятьдесят расхожих мифов, начиная с уже указанного и кончая тем, что Сталин злоумышленно не спас Р. Зорге, так как не желал иметь свидетеля своих промахов. Что ж, лицедеев, прирождённых и примазавшихся к духу времени, всегда хватало. Как и откровенных лжецов и пустозвонов, о которых и вспоминать-то противно. А. М. Коллонтай, будучи нашим послом в Швеции, вспоминала, что Сталин предвидел это. «Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплёваны, прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. И моё имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний». Кому сейчас, например, придёт в голову возвращаться к пресловутому «Пакту Молотова – Риббентропа», даже во имя установления исторической истины, если этого документа, как давно известно, нет ни в одном архиве мира. Но ведь и по сей день возвращаются те, кому хочется оклеветать советскую эпоху. Особенно те из мимикрирующих особей, которые ставят на одну доску Гитлера и Сталина. Договариваются даже до того, что Гитлер – это ставленник Сталина. Метода одна, выработанная веками: Россия трудно победима в вооружённых столкновениях. Значит, её нужно ослаблять разными средствами, разрушать единство народа и его элиты, вносить в среду общества разнородную дезинформацию, различными средствами приручать русских к западным ценностям. Для этого и существуют так называемые информационные войны, в которых русские пока не поднаторели и постоянно опаздывают. По мере истощения мировых материальных ресурсов эти войны будут всё злее и беспардоннее. Как говорят спортсмены, на грани фола. Станет неизбежным развитие националистических тенденций, в особенности так называемых «малых народов», отставших от цивилизационных процессов.

Итак, что же инкриминируется лидеру Советского государства в мифах о Сталине в первые дни и полтора года неудачной войны с гитлеровским нашествием? Пробежим бегло, но внимательно по свежим материалам А. Мартиросяна, восстанавливающего историческую правду. «Ноги» этой фальшивки уходят ещё в конец 20-х годов, когда формирующаяся троцкистско-бухаринская оппозиция сумела (явным лицом, выполнявшим заказ Троцкого, который любил действовать чужими руками, был Бухарин) дискредитировать на пике популярности коммунистическую партию Германии и её лидеров (включая Эрнста Тельмана), открыв дорогу к власти Гитлера. Об этом мало кто знал, кроме Сталина и тех, кто участвовал в специальной операции советской разведки по тотальному контролю тайной переписки Троцкого со своими сторонниками в КПГ и Бухариным. «Операцию осуществлял, – как пишет автор, – один из самых выдающихся разведчиков 20 – 40-х годов Борис Аркадьевич Рыбкин (Рывкин Борух Аронович) – муж легендарной советской разведчицы Зои Рыбкиной (Воскресенской)»[25]. Более того, приход Гитлера к власти не удалось предотвратить даже по каналам разведки. Автор ссылается на близкого знакомого своего отца, «высокопоставленного в прошлом сотрудника личной разведки Сталина Константина Мефодиевича», который поведал ему об этой секретной операции по предотвращению Сталиным привода Гитлера к власти. «Как отмечал Константин Мефодиевич, организационный и финансовый кризис в НСДАП был настолько силён, что даже за десять дней до назначения Гитлера рейхсканцлером статс-секретарь МИДа Германии фон Бюлов счёл необходимым письменно известить об этой ситуации посла США в Берлине. В перехваченном нашими разведчиками его письме от 19 января 1933 года высказывались самые серьёзные опасения насчёт возможного краха нацистской партии и массового выхода её членов из рядов партии. Даже рейхсканцлер Шлейхер ещё 15 января 1933 года в конфиденциальной беседе с австрийским политическим деятелем Шушнингом – её подробная запись в тот же день была в руках группы – заявил, что-де «Гитлер не является более политической проблемой, нацисты не представляют более политической опасности»! Как же можно было не понимать, что многомиллионные, в том числе и заокеанского происхождения, «инвестиции» в Гитлера не могли быть выброшены на ветер. Ни при каких обстоятельствах Запад не пошёл бы на это. Он и не пошёл – добился-таки того, что Гитлер был назначен рейхсканцлером Германии. Не считавшего же Гитлера политической опасностью Шлейхера нацисты застрелили во время «ночи длинных ножей»[26].

Как видите, «вашингтонский обком» уже тогда действовал и руководил политической деятельностью не одного государства. Благо, Сталин был независим от него и нашёл необходимые слова в нужную минуту, чтобы перетянуть Рузвельта на свою сторону.

Но методы «обкомовского» руководства и через восемьдесят лет остались прежними…

Итоговый вывод А. Мартиросяна вполне резонен, и его нет смысла оспаривать: «Великобритания и США сделали всё возможное, чтобы коричневая мразь вошла бы в историю. Не случайно американский журнал «Тайм» признал Гитлера по итогам 1938 года «Человеком года». Не нуждаются в дополнительных опровержениях – в особенности после сталинианы А. Мартиросяна – и мифы о том, что Сталин пытался вступить в тайный сговор с Гитлером; о том, что он «ковал фашистский меч» в СССР, порождённый одноимённой книгой девяностых годов Ю. Л. Дьякова и Т. С. Бушуевой, выдающих вынужденный союз с Германией по поводу индустриализации Советской страны и повышения её обороноспособности за сделку с Гитлером.

Во-первых, такого рода межгосударственные отношения трудно назвать сделкой, поскольку в них в большей степени, нежели Германия, был заинтересован Советский Союз, стремившийся догнать в индустриальном развитии лидирующие промышленные страны. Тем более что наш посол в Берлине информировал правительство, что единственным средством смягчения антисоветского курса является заинтересованность Германии в установлении нормальных экономических отношений с нами. «Нам, по-видимому, – советовал Яков Суриц, – ничего другого действительно не остаётся, как терпеливо выжидать и продолжать усиливать и развивать нашу экономическую работу». И Сталин прислушался к этому совету. Во-вторых, спустя почти столетие с того момента об этом просто глупо рассуждать, если не воспринимать сочувственно, что Сталин и Советский Союз интенсивно использовали технический прогресс Запада, от которого аграрная Россия при тонкой дипломатии получала не только милитаристское снаряжение, чтобы начать своё производство, но и многочисленные разнородные станки, вплоть до болтов и винтиков, суммарно выражаясь, техническую оснастку, которой не было в Советском Союзе. Стоит ли напоминать тем, кто страдает неизлечимой амнезией, что страна использовала мировой кризис империалистических государств конца двадцатых годов в своих интересах, заложив индустриальные гиганты, работавшие на сельское хозяйство, в крупнейших городах России, которые исправно трудились до всяческих «перестроечных» лет? На них в пользу России трудилась техническая инженерия Запада. Разумеется, стоит. Потому что никто из послесталинских либеральствующих златоустов-перестройщиков и современных разглагольствующих «модернизаторов», изнасиловавших советское промышленное наследство до последней гайки, как говорится, до последней ручки – смолкли заводские гудки гигантских строек первых пятилеток, призывавшие к труду десятки тысяч рабочих, – не дерзнул на импортозамещающую реиндустриализацию, предпочитая пользоваться зарубежной продукцией да сетованиями на безработицу. Мы докатились до того, что отдали свои золотовалютные запасы на откуп русофобствующему Западу и начинаем покупать – это ли не парадокс! – оружие у косо смотрящих на нас зарубежных продавцов.

От этих плодов экономического либерализма подлинный создатель Советской России, наверное, переворачивается в гробу…

Кощунственно выглядят мифы и об отсутствии Сталина в Кремле в первые дни Великой Отечественной войны, о его стремлении покинуть в это время столицу, а также о заключённом Берией со сталинской санкции тайного соглашения с гестапо по поводу борьбы с мировым еврейством, который представляет собою сфальсифицированную фальшивку Запада. Ничем, кроме бредового русофобства, не отдают мифы о том, что Сталин был интендантом Гитлера или встречался с фюрером. Последний реанимирован Э. Радзинским в 1997 году. К числу подобных нелепых антисталинских легенд, обусловленных стремлением либероидов вычеркнуть имя Сталина из советской (теперь российской) истории, можно отнести большую часть доброй (а точнее – недоброй) нелепицы лживых правдоискателей, сотворённой во второй половине пятидесятых годов прошлого века, не подтверждаемой ни архивистикой, ни мемуаристикой, ни исследованиями историков, которые ещё не утратили желания петь под чью-либо обмусоленную привластной слюной трубу.

К ним относятся и лживые до неприличия побасёнки о том, что Сталин не имел ни малейшего представления о военной стратегии, о том, что он никогда не выезжал на фронт и не знал, что там творится. А когда однажды выехал, то обмарался прямо на асфальте в окружении свиты сановников и охранников. Всё это измышления тех мародёров и злопыхателей России, которые думали и думают, что когда-нибудь Советам, как они продолжают называть Советскую страну, придёт конец. Нет, они зовут себя не «хрущенятами», забыв уже своего прародителя, а маленькими «солженицыными», ведущими своё происхождение от слова «солжи». Один из моих знакомцев в шестидесятые годы чокнулся стаканом с водкой о бюст Сталина в райкомовских апартаментах и отколол ему нос. Теперь он всюду похваляется, что был борцом с тем, кого ранее и не помышлял упоминать всуе… А тот, кто не успел тогда совершить пакость, теперь бывших «мосек» мужского пола называет «йоськами» и похохатывает от удовольствия.

Логика огромной части этих антисталинских небылиц потрясает иждивенческой находчивостью: мне это приснилось, а вы докажите, что этого не было. Как в известном анекдоте:

– Ты что на гармошке играешь, когда твоя жена дрова колет?

– А я не виноват, что она на гармошке не умеет играть.

Они преимущественно из тех, кто по неумению работать колуном, когда труд был делом чести, совести и геройства, не прижился в Советской России. Зато оказался нужным тогда, когда трудом стало словоблудье, скоморошество, гармошка да балалаечка без струн, означавшая – болтун. Вот они-то нынешнюю «музыку» и играют, поют и пляшут под заокеанскую дудку. Они многочисленны и изобретательны, как племя детей лейтенанта Шмидта.

Мы, разумеется, не пройдём мимо слюнотворных мифов, но более подробно остановимся на контраргументации А. Мартиросяна по поводу антисталинских инвектив и современных версий о действительной роли Наркомата обороны и советского Генерального штаба, вступавшего в войну с гитлеровской армией, планы которой ещё неотразимо пахли тухачёвщиной.